What about Christmas?

За стеклом мелькают огни городской иллюминации, дети в предвкушении тянут родителей за руку, чтобы поскорее увидеть главную елку. А та в свою очередь пышет разноцветными светлячками, удивляя своей красотой и эстетичностью. Безучастно разглядываю ее проплывающую беспорядочными мазками краски на холсте и снова погружаюсь в свои мысли. Где одна хуже другой, соревнуются, какая же из них доведет меня до слез на этот раз. Но плакать в автобусе практика не очень полезная, поэтому я просто закрываю глаза, пытаясь плотнее закутаться в шарф, ища в нем мнимую безопасность и спокойствие. Транспорт наполнен разными звуками жужжания людских голосов и механизмов, за которые я пытаюсь зацепиться, лишь бы не вспоминать про бесконечные завалы на работе, учёбе и в личной жизни. Да, чужие разговоры отнюдь не самый хороший способ поднять себе настроение, но делать нечего, когда даже рождественские песни на это не способны. И фильмы, и гирлянды, и сама мысль, что завтра уже какой-то там праздник, который все ждут с нетерпением. И я в том числе. Но у меня немного иные мотивы и ожидания от знаменательного начала нового года. Мне просто хочется почувствовать, что всё заканчивается и вновь появляется шанс на новую, желанную жизнь. Потому что, самой делать что-то у меня уже не получается и от этого хочется кричать, плакать, биться в истерике, но никак не вставать в пять утра и «жить эту жизнь», как вещает буквально каждый блогер в социальных сетях. У меня нет на это денег и сил, уж извините. Обматерив себя опять за психологический монолог в голове, выхожу в заснеженный зимний мир, где каждая скользкая поверхность норовит поймать меня в свой страстный, даже можно сказать смертельный, поцелуй. Однако этого не случается, так как ухватиться за пальто незнакомой женщины, показалось мне более романтичным. А эти искры в ее глаз так и говорят о том, что буря эмоций обеспечена на вечер вперед и мне и ей. Идиллия. Монотонно извиняюсь после каждой ее реплики, стараясь ретироваться с поля «сражения» и наконец-то уже добраться до дома, поплакать. От души так. Дорога занимает примерно минут десять. Останавливаюсь перед подъездной дверью, медленно поднимая голову надежде на какое-то, ну хоть какое-то уже чудо. И, кажется, мое воображение играет роль злодея, потому что-то в окнах темной квартиры мельтешат белые огоньки от гирлянды, которую, я не вешала. Преодолев бегом как минимум три этажа, на четвертом я вспомнила, что далеко не олимпийская чемпионка и, переступая через три ступеньки, поднялась на пятый этаж. Лифт просто был грубо проигнорирован мной и моей логикой. Поправляя съехавшую на бок шапку, пытаюсь не дышать как астматик или курильщик со стажем, набираю дрожащими пальцами код на замке. Тот одобрительно пищит, щелкая в приветственном жесте, а я уже успев расстегнуть ботинки и пустив их в полет по прихожей, вбегаю в комнату маленькой студии... Где по-прежнему темно, холодно и не единой живой души. Не считая моей еле живой. Мнимое присутствие чего-то светлого было лишь миражом моей надежды, что разбился о рифы реальности. Сажусь на диван, забыв снять верхнюю одежду. И про грязные от снега ботинки, долетевшие аж до кухонного стола, так же брошенную сумку, из которой выпали важные для отчета документы, впитывая в себя грязную воду. Вспоминаю, как сегодня глава отдела отчитывала меня за неправильный интервал между словами в тексте, который я даже не успела отредактировать к ее приходу. Как оставила телефон на рабочем столе, за которым пришлось возвращаться на 10 этаж, а лифт не работает уже чёртову неделю. Как почти опоздала из-за этого на последний автобус, как чуть не сбила с ног женщину, выслушав о себе все что можно и нельзя. Теперь еще и это. Падаю лицом в диванную подушку, крича во все горло, ведь если соседи услышат крики, то еще и полицию вызовут. Вообще круто будет. А я просто так устала, что слезы все идут и идут и хочется плакать навзрыд, как ребенок, которого утаскивает мать от отдела со сладостями в супермаркете. Пачкаю бедную наволоку в соплях, слюнях и всех прилагающийся жидкостях, игнорирую настойчивый долбеж в дверь. - Ну почему мне даже порыдать не дает хоть пару минут?! – кричу в темноту в сторону входной двери. Но, видимо, моя мольба не была услышана визитером, и он радостно продолжал долбить по струнам моей нервной системы. Ну, я тоже не сдавалась, рыдала еще громче, параллельно вставая с дивана и чуть-чуть пошатываясь от неожиданной активности своего тела, подошла к двери. Тишина стоит примерно пару световых лет, пока я вся раскрасневшаяся, с копной сена на башке и полу расстёгнутом пуховике смотрела на доставщика пиццы, что в удивлении разглядывал мой внешний вид, протягивая коробки с заказом. - Заказали на ваш адрес…, - тихо начал он под аккомпанемент моих всхлипов, которые быстро переросли в новый поток соплей. - Да не заказывала я ничего, - взвыла как раненая касатка, приседая на корточки, вгоняя в ступор бедного работягу. - Это я заказал…, - растерянно произнёс еще один голос, надеюсь, не в моей голове, а то еще шизофрении мне тут не хватало. – Спасибо, - быстро переняв заказ у бедного парня, размытая фигура поудобнее перехватила небольшой ящик под мышкой. – Эй, - по мере его приближения, я смогла разглядеть лицо моего парня, - что случилась? - Чана-а, - только и смогла выдавить я, прежде чем опять разрыдаться. Давая мне словесные указания, он завел меня обратно в квартиру, унес и положил все на кухонный стол, снял с себя куртку и с меня пуховик. Все это сопровождалось моей невнятной, как у трёх летнего ребенка, речью, с перерывами на безудержный вой лани. - Моя ты маленькая, - усадив меня к себе на колени, он нежно обнял меня, качая тихо из стороны в сторону, - у тебя был сегодня очень сложный день, да? - Да, - шмыгаю носом, внимая его спокойному, голосу и размеренному дыханию. – Ещё эта долбанная гирлянда…я думала ты уже вернулся….а ты нет…и я расплакалась, как дура….еще этот доставщик…теперь, он наверное подумает, что повидал все в этой жизни, - размазывая подводку рукавами свитера, начинаю уже выстраивать что-то похожее на предложения, чувствуя невесомые похлопывания Чана по спине. - Не волнуйся о том, что о тебе могут подумать, - убирая пряди с моих мокрых щек, тихо говорит он. – Главное, что ты сама думаешь о себе и о том, что нужно для тебя в тот или иной момент, - «ага, в тот момент я думала, что похожа на психованную», бурчу я, слыша низкий, почти утробный смех парня. – Тебе нужен был этот порыв эмоций. Ты слишком много работала и теперь заслужила хотя бы пару часов себя пожалеть и поплакать, - обнимаю его за шею, пытаясь прижаться как можно ближе и вдохнуть умиротворяющий аромат ванили, мяты и совсем чуть-чуть цитруса. - Я так соскучилась по тебе, - вдыхаю эти слова вместе с его запахом, таким родным, любимым, почти осязаемым. - Я тоже, - сжимая меня крепче, шепчет он. – Безумно, - и такая приятная тишина в голове, словно штиль после сильной бури. - Мне было так одиноко, - провожу пальцами по его спине, впитывая тепло тела, пытаясь сохранить его на столько, насколько это вообще возможно. – Ты забрал с собой моё ощущение дома и безопасности. Пока тебя не было, мне казалось, что плохие мысли стали реальны и прячутся под нашей кроватью, будто монстры из детства. Я даже включала наши видео на ноутбуки, чтобы создать ощущения того, что я здесь не одна. Мне казалось, что я схожу с ума…, - после того, как сказала это вслух, поняла, насколько это вообще глупо звучит. Слыша тихий смех, Чан аккуратно взял мое лицо в свои крепкие, обнадеживающе теплые ладони и в поцелуе «бабочке» коснулся моего лба. - Ты большая молодец, что нашла в себе силы сказать об этом. Это очень важно для меня, - обводя взглядом черты его лица, я поняла, как он был напуган моим поведением, несмотря на то, что вел себя очень спокойно. Боялся напугать меня еще больше своим страхом за меня. - Как же я люблю тебя, - на выдохе произношу я, цепляясь за его плечи, руки, лицо, как за спасательный круг, но который в любой момент может раствориться, как мнимый свет в тёмном окне, нежно, почти неощутимо. - Я не прекращаю влюбляться в тебя каждый день все больше и больше, - словно безумцы, охваченный психозом, мы касались друг друга, целовали, шептали слова любви и привязанности, боясь упустить что-то важное. Понимая в тоже время, что самые важными друг для друга были мы сами… - Я, кстати, еще ящик мандаринов купил, - неожиданно говорит Чан, посмеиваясь сам с себя. - Целый ящик? – удивляюсь я, будто он нашел редкий химический элемент, а не обычные фрукты по паре сотен вон. - Да, - кивает он в сторону стола, - просто, ты недавно упоминала, что они ассоциируются у тебя с праздником из детства, вот я и… - не даю ему договорить, от души чмокая его пухлые губы. - Прекрати влюблять меня в себя каждую минуту, - соскакиваю с его уже затёкших колен и бегу чистить свое любимое лакомство на этот момент. - Я еще елку в интернете заказал и игрушки, - обнимая меня со спины, мурлычет парень. Моему счастью не было предела. Ели бы кто-нибудь мне сказала еще пару часов назад, что я буду танцевать на кухне в смешных новогодних пижамах медленный танец со своим парнем, который должен быть еще неделю в Австралии, я бы послала вас куда подальше и расплакалась еще в тот момент. Но это действительно так. Сейчас мы медленно двигаемся по маленькой комнате в свете старой гирлянды, шепча глупости друг другу на ухо и безумно счастливые. Да. Безумно.