Вспомнить все

После ухода Сметвика воцарилась гнетущая тишина. Мы с Гарри молча смотрели друг на друга, и, пока длилось это молчание, я видел, как на лице Поттера отражался весь спектр испытываемых им эмоций. Я буквально ощущал, как он переходил от тревожной нервозности, вызванной вердиктом Сметвика, к гораздо более подходящему для данной ситуации состоянию. Чем дольше он смотрел на меня, тем сильнее заводился. Это было видно уже невооруженным взглядом. В конце концов, очевидно отбросив последние сомнения, Гарри улыбнулся, расправил плечи и принялся нарочито медленно расстегивать пуговицы на своей пижамной куртке. – Что ты делаешь? – хрипло осведомился я, не узнав собственного голоса. – Собираюсь в душ, – Гарри повесил куртку на спинку кровати, стащил пижамные штаны, и отбросил их ногой в сторону, – и приглашаю тебя с собой. Признаться, я ожидал чего угодно, только не этого. Желание охватило меня, как пламя охватывает спичку, и я был вынужден глубоко вздохнуть, чтобы хоть немного успокоиться и не наброситься на него тут же. Тем временем Гарри несколько раз демонстративно провел ладонью по наполовину возбужденному члену, заставляя его подняться. – Ты хочешь... чтобы я помог тебе вымыться? – переспросил я, не в силах оторвать жадного взгляда от его обнаженного тела. – Да, – кивнул он, не прекращая двигать рукой, – я ОЧЕНЬ грязный. Меня просто необходимо помыть. – Ну... если необходимо, – я охотно включился в предлагаемую им игру и быстро избавился от собственной одежды. – Так и быть. Я как раз свободен и думал, чем бы заняться... – Вот и займись... – Гарри сглотнул ком в горле. Очевидно, всего на один краткий миг запаниковав при виде моего почти прилипшего к животу члена. – Мной... Именно тогда мне и пригодились весьма специфические знания, полученные мною в элитном борделе Лютного переулка. В наполненной паром ванной я ласкал Гарри именно так, как делал это в своих самых смелых мечтах. Сперва я прошелся намыленной губкой по самым чувствительным местам: шее, соскам, твердевшим от моего прикосновения, я уделил внимание внутренней части бедер, ложбинке между ягодицами, поджимавшимся от возбуждения яичкам. Затем, бросив уже ненужную губку на пол, я начал ласкать его, одновременно целуя и упиваясь тихими стонами, точно это была самая прекрасная музыка. Потом опустился перед Гарри на колени и принялся медленно насаживаться ртом на блестевшую от влаги головку. Наверное, не следует уточнять, что до этого мгновения я никому и никогда не делал минет. Зато теоретических навыков у меня имелось предостаточно. Пока я вбирал горячую плоть так глубоко, как только позволяло горло, Гарри до синяков стискивал мои плечи, вскрикивал, едва не ударяясь головой о кафельную плитку, и умолял не останавливаться. Впрочем, я и не собирался. Доведя Гарри до умопомрачительного оргазма, я развернул его лицом к стене и слегка надавил на спину, побуждая прогнуться в пояснице. Зачерпнув побольше лубриканта, я начал осторожно растягивать Гарри изнутри, сперва одним пальцем, затем двумя. Лишь когда Поттер уже стонал в голос, пытаясь поглубже насадиться на мои пальцы, я понял, что он вполне готов принять в себя мой член. Несмотря на то, что смазка гасила почти все неприятные ощущения, при моих размерах следовало все равно быть крайне терпеливым. Что, по правде сказать, давалось мне непросто. Едва тугие мышцы ануса обхватили головку, я почувствовал, как у меня буквально сносит крышу. Мне захотелось войти в Гарри на всю длину и двигаться, двигаться, двигаться, пока из члена не выстрелит горячая струя спермы, а долгожданный оргазм не подарит мне ни с чем не сравнимое наслаждение. Однако я не мог позволить себе такой роскоши. Я намеревался сделать первый раз Гарри незабываемым, а для этого требовалось много терпения. Именно поэтому я входил в него буквально по сантиметру. Останавливался, давая привыкнуть к ощущениям. Выходил и снова входил, теперь уже глубже. Мой хваленый самоконтроль двойного агента, так часто дававший сбой в классе зельеварения, теперь отлично помогал мне не срываться на более быстрый темп. В какой-то момент Гарри вздрогнул и громко застонал. Очевидно, я задел простату, чем вызвал у потрясенного Поттера яркую вспышку удовольствия. Он закричал, уперся ладонями в стену и прогнулся еще больше, насаживаясь на мой член до упора. – Тише, тише… – зашептал я, целуя покрытую каплями воды спину Гарри, – какой ты нетерпеливый! – Хочу тебя! – вместо ответа застонал Гарри. – К счастью, это взаимно! – усмехнулся я, накрыв ладонью пах Гарри. Под непрекращающиеся стоны Поттера я начал постепенно увеличивать скорость и амплитуду движений и теперь вбивался в него так глубоко, как только возможно. Несколько минут слышались лишь наше хриплое дыхание да мерный звук ударявшихся друг о друга тел, а потом Гарри всхлипнул одновременно с тем, как его горячее семя оросило мою руку. Он закричал и подался назад, вжимаясь в меня так, точно мы превратились в одно целое. Сделав еще пару сильных толчков и выдохнув с последней фрикцией имя Гарри, я тоже почувствовал, как водоворот невиданного по силе оргазма уносит и меня. * * * Оказавшись в постели, Поттер удобно устроил влажную после душа голову на моей груди и мгновенно отрубился. В отличие от своего молодого супруга, утомленного восхитительным сексом, я до самого утра не сомкнул глаз. После сегодняшней близости было просто немыслимо жестоко и дальше продолжать мучить Гарри, да и срок, назначенный мной в качестве наказания за обман, практически истек. Требовалось придумать, как разрулить сложившуюся ситуацию без ущерба для нас обоих. Лежа без сна и перебирая в уме все возможные варианты – один, надо признать, хуже другого, я внезапно вспомнил, что когда-то давно, в пору углубленного изучения ментальных наук, мне попадалась статья о весьма любопытном способе лечения амнезии у маглов. Для того чтобы вернуть временно утраченную память, человеку искусственно пытались воссоздать условия, похожие на те, что наблюдались в момент ее исчезновения. Как правило, триггер срабатывал, и память возвращалась. Значит, в моем случае необходимо было сымитировать взрыв в лаборатории и вызванное им падение. Рискованно, конечно, но при моем уровне владения магией создать правдоподобную иллюзию не составляло большого труда. * * * С первыми лучами солнца Гарри открыл глаза и потянулся за поцелуем. А начав целоваться, мы так увлеклись, что через несколько минут он уже оказался подо мной, сжимая меня в объятиях и тихо постанывая в такт моим медленным движениям. По тому, с какой готовностью Поттер занялся сексом в принимающей позиции, я сделал вывод, что ему не только понравилось, но – а это немаловажно – было совершенно не больно. Впрочем, иного я и не ожидал, ведь сваренный мной лубрикант обладал еще и заживляющим эффектом. И, кстати, о лубриканте... – Надо же! – поцокал я языком, когда мы немного пришли в себя. – Мы извели всю смазку! – Неужели так быстро? – удивился все еще плохо соображавший после крышесносного оргазма Поттер. – Если жадничать и брать по чуть-чуть, может быть больно, – сказал я тоном строгого учителя. – А это в наши цели совершенно не входит. – Не-а, не входит, – эхом отозвался Гарри. – И что же делать? Лично я сегодня вечером не отказался бы повторить... – Рад, что тебе понравилось! – усмехнулся я, поцеловав растрепанную макушку. – После завтрака ты отправишься с детьми на прогулку, а я сварю еще лубриканта. – Только, пожалуйста, побольше, – потерся щекой о мое плечо Гарри, напоминая низзла-переростка. – Кстати, ты не думал о том, чтобы запатентовать его? Наверняка такая смазка будет пользоваться огромной популярностью. – Не знал, что у тебя склонность к коммерции, Поттер, – хмыкнул я, попутно отметив, что это – просто отличная идея! – У нас это семейное, – Гарри прислушался к голодному хныканью Лили в соседней комнате и, призвав пижаму, принялся одеваться. – Мой дед – Флимонт Поттер – изобрел тот самый «Простоблеск», без которого сейчас не обходится ни одна модница в волшебном мире. – Так-так, – я приподнялся на локте, – получается, ты – потомственный зельевар? – Ну... да, – смутился Гарри. – К слову, моя мама, как говорят, тоже обладала выдающимися способностями. Я с трудом удержался от замечания, что своими успехами в зельеварении Лили, вообще-то, была всецело обязана мне, но вовремя вспомнил, что у меня пока еще амнезия. – Ладно, о твоих профессиональных перспективах мы подумаем позже, – сказал я, неохотно вылезая из постели, – а сегодня займемся смазкой. Иначе вечером нам придется соблюдать целибат. – Ни в коем случае! – притворно испуганно воскликнул Гарри. – С сегодняшнего дня – никакого целибата! * * * Дождавшись, когда Гарри, дети и Кричер отправятся на прогулку, я, не мешкая, приступил к выполнению своего плана. Прежде всего мне требовалось сварить большое количество лубриканта – раз уж Поттеру так понравилось быть в принимающей позиции, я собирался доставить любимому мальчишке максимум удовольствия. Разложив смазку по баночкам, я оставил немного остывшей субстанции на дне котла для декорации. Затем, сверившись с Темпусом и убедившись, что Поттеры вот-вот вернутся домой, я поставил новенький котел на пол, навел на него палочку и, предварительно защитив себя заклинанием Протего, произнес: «Экспульсо!» Котел разлетелся на мелкие куски. Еще пару движений палочкой – и в лаборатории повисла стойкая завеса едкого дыма, а мои лицо, волосы и руки украсили следы копоти. – Замечательно! – довольно улыбнулся я, осматривая выглядевшую как поле битвы комнату. Плотно закрыв дверь лаборатории – чтобы дети, не дай Мерлин, не надышались этой гадостью! – я аккуратно лег на ступени и притворился потерявшим сознание. Именно в таком состоянии десять минут спустя меня и нашел Гарри. Надо сказать, что я заставил его изрядно поволноваться. Бросившись передо мной на колени, Гарри покрывал поцелуями мое лицо и срывающимся голосом умолял не умирать. Честно говоря, мне уже до смерти надоело притворяться, да и лежать на ступенях лестницы было крайне неудобно. Однако, несмотря на это, быстро приходить в себя я не торопился. Сперва я вдоволь насытился реакцией Гарри, насладившись его отчаянием, поцелуями и заверениями в вечной любви. Затем пришлось вытерпеть причитания спешно вызванного прямо из-за обеденного стола Сметвика. Лишь дождавшись, когда целитель, уверив Гарри, что все в полном порядке, удалился, я наконец соизволил «прийти в себя». – Знаешь, у меня есть одно желание, – едва слышно, как и подобало пострадавшему от «страшного взрыва в лаборатории», произнес я. – Дай угадать, – сквозь слезы сказал Гарри, бережно стирая следы копоти с моего лица. – Тебе хочется клубники. – Ты очень заботливый, Поттер, но нет. Еда здесь ни при чем. – Тогда, наверное, секса, – Гарри наклонился и нежно поцеловал меня. – И снова не угадал, – усмехнулся я ему в губы. И, хотя поцелуй привел меня в состояние боевой готовности, сейчас мне было совершенно не до секса. Моя месть подошла к своему завершению, и, честно признаться, я очень волновался, как Гарри отреагирует на правду. – Мне хочется вернуться на десять лет назад, выслушать тебя и… не отпускать. Никуда. Никогда! – Что?! – Гарри отпрянул, точно вместо меня внезапно узрел привидение. – Что ты сказал?! Недоумение в его взгляде сменилось пониманием, и Поттер тяжело опустился на ступеньки рядом со мной. – Давно ты все вспомнил? – глухо спросил он. – Примерно три месяца назад. Когда болел скарлатиной, – честно признался я. – Значит, все, что между нами происходило с тех пор... – Происходило потому, что я очень этого хотел. Да и ты, если я хоть что-нибудь понимаю в людях – тоже. Воцарилось гнетущее молчание. – Ты правда не ушибся? – поинтересовался Гарри, и у меня отлегло от сердца. Кажется, он не собирался выяснять со мной отношения за мой обман и каяться в том, что сам долгие месяцы обманывал меня. – Нисколько, – отозвался я, поднимаясь со ступенек, тяжело опираясь на его руку. – Слизеринец, – покачал головой Гарри. – От слизеринца слышу, – усмехнулся я, притягивая Гарри к себе для поцелуя. – Больше никакой лжи, слышишь?! – строго сказал я, с трудом переводя дух. – Никогда! – эхом отозвался Поттер.