Вспомнить все

Несмотря на то, что я был уверен – на этот раз близнецы обязательно проколятся и выдадут своего папашу с головой, они в очередной раз поразили меня, оказавшись настоящими конспираторами. Если бы они в самом деле были моими детьми, я бы мог с гордостью утверждать, что подобное поведение они унаследовали от меня. Наперебой рассказывая мне о своем визите в «Нору», они ни разу не оговорились, назвав Молли и Артура бабушкой и дедушкой. Исключительно по именам. Очевидно, перед возвращением домой Гарри как следует их проинструктировал, или же – отчего-то мне хотелось думать именно так – они и в самом деле не испытывали к бросившим их на произвол судьбы Уизли сильной любви. Поттер же и вовсе в тот вечер был немногословен. Похоже, встреча с бывшими родственниками, помноженная на предшествующую ей нервотрепку, так вымотали и расстроили его, что он отправился спать довольно рано, оставив детей на мое попечение. Впрочем, я не жаловался. За прошедшие несколько часов я успел так соскучиться по мальчишкам и Лили, что с удовольствием провел вечер в их обществе, в очередной раз поражаясь тому, как несколько месяцев в обществе Поттеров до неузнаваемости изменили если не мой характер, то уж мои приоритеты точно. * * * Следующий месяц прошел в томительном ожидании, но отнюдь не в бездействии. Пока настаивалось Зелье мужской беременности, я успел выполнить несколько экстренных министерских заказов, а также еще больше усовершенствовать некое таинственное снадобье исключительно для личного пользования. Теперь по вечерам у нас с Гарри появилось новое занятие: поскольку было бы странно, если бы я не проявлял ни малейшего интереса к своему прошлому, начисто стертому амнезией, я попросил Поттера подробно рассказать мне все, что он обо мне знал. Рассказчик из Гарри получился весьма талантливый. Он виртуозно чередовал правду с вымыслом и в результате нарисовал очень своеобразный образ строгого, но любящего детей профессора, не без странностей – чего только стоила любовь к переодеванию в женские наряды! – но, несомненно, отважного и внесшего огромный вклад в победу над Волдемортом. Мысленно посмеиваясь и восторгаясь его мастерским враньем и умением импровизировать, я внимал байкам о том, что с самого начала войны был на стороне светлых сил, а уж после убийства Волдемортом моей подруги детства включился в открытое противостояние, чуть не закончившееся трагической гибелью от зубов Нагини. Не забыл Гарри и про наш воображаемый роман. По его версии, нежные чувства вспыхнули между нами, еще когда Поттер учился на пятом курсе. Тут он, конечно, сильно приврал: я бы скорее дал запытать себя Круцио, чем позволил бы влюбиться в собственного ученика. Это потом, расслабившись в больнице, я дал волю эмоциям, что, собственно, и привело к свалившимся мне на голову – в прямом и переносном смысле – проблемам. Однако во всем, что касается наших отношений, рассказ Гарри походил, скорее, на романтическую сказку. Почти три года ценой титанических усилий нам удавалось держать себя в рамках приличий. Но едва я выписался из Мунго после тяжелого ранения, мы немедленно заключили министерский брак. – Почему же не магический? – безжалостно попытался застать я врасплох Гарри. – На самом деле это была твоя инициатива, – нимало не смутившись, парировал тот. – Я даже слегка обиделся на тебя тогда, но позже рассудил, что тебе, как старшему, виднее. А потом ты сразу забеременел, и мне стало не до расспросов. О том, как нам удалось зачать ребенка без помощи не существовавшего в ту пору зелья, я тактично интересоваться не стал. Тем более что к тому моменту, когда фантазия Поттера практически иссякла, означенное зелье было готово к употреблению. * * * Примерно за неделю до начала исполнения моего безумного плана я настоял на отселении малышки Лили в соседнюю спальню. – Лили уже полгода, – резонно заметил я, – не годится, чтобы она делила спальню с двумя мужчинами. Тем более что теперь, когда ты вернулся в Аврорат, тебе необходимо как следует высыпаться. – Да, ты прав, – покладисто согласился Гарри. Он бросил тоскливый взгляд на нашу постель, которую мы использовали лишь как место для отдыха, по крайней мере – пока, и тяжело вздохнул. Даже не применяя к нему легилименцию, было совершенно понятно, о чем он думал. Пока Поттер боролся с собственными демонами, в моей душе разыгралась иная схватка: с одной стороны, мне захотелось обнять этого обормота, прижать к себе и сообщить, что я уже давным-давно излечился от амнезии и, несмотря на обиду, люблю его и хочу прожить с ним всю оставшуюся жизнь, а прямо сейчас жажду заняться с ним сексом, с другой – не умеющий прощать профессор Снейп, засевший в укромном уголке моего подсознания, настаивал на непременной мести и только потом – ладно уж! – допускал признание в любви. Излишне говорить, что профессор Снейп с его намерениями проучить зарвавшегося нахала Поттера победил в этой битве с разгромным счетом. Поэтому я сделал вид, что не заметил, с каким отчаянием Поттер взирал на наше «супружеское» ложе, на котором я собирался показать бедному мальчику небо в алмазах уже на следующей неделе. Разумеется, я отнюдь не считал себя богом секса. Но, достаточно регулярно посещая бордель, научился нескольким весьма полезным вещам и собирался именно с их помощью заставить Поттера забыть о его благородном, но глупом решении – лишить нас обоих интимной жизни. * * * В тот вечер Поттер возвратился со службы довольно рано. Настолько рано, что успел не только поужинать со всеми нами, но и почитать близнецам перед сном. Меня подобный расклад всецело устраивал. Для выполнения моего коварного плана мне требовалось не только принять душ и (чего уж там!), набравшись храбрости, выпить небольшой фиал моего экспериментального зелья, но и успеть надеть кое-какую деталь дамского туалета. А так как, вопреки уверениям Поттера, в женское белье я облачался впервые, это заняло у меня какое-то время. Когда я наконец вышел из ванной, Гарри лежал на постели, накрывшись одеялом чуть ли не с головой. Я глубоко вздохнул, точно перед прыжком в воду. Сейчас или никогда! – Гарри, – позвал я, – посмотри на меня! Ничего не подозревающий Поттер вылез из своего укрытия и, как его и просили, уставился на меня. Зрелище, судя по всему, показалось ему столь необычным и – как я смеял надеяться! – возбуждающим, что Гарри часто заморгал, не веря собственным глазам. Да я бы и сам не поверил. Потому что на мне не было ничего, кроме ажурного пояса и пристегнутых к нему плотно облегавших ноги чулок. Член, который я уже имел сомнительное удовольствие демонстрировать Гарри и его подельникам в Мунго, гордо возвышался над всем этим кружевным великолепием, покачиваясь и почти касаясь живота. Гарри судорожно сглотнул. Он выглядел столь ошарашенным, что я, воспользовавшись его замешательством, на пару секунд проник в ничем не защищенное сознание. И едва не издал победный клич. Каким-то, вероятно, шестым чувством – не иначе! – я безошибочно угадал маленькую тайну Поттера. Чулки! Именно так бедной Джинни удавалось хотя бы изредка раскрутить безнадежно влюбленного в другого супруга на горячий секс. А уж при виде этой детали гардероба на мне, у Гарри, что называется, окончательно снесло крышу. Притянув меня к себе, он принялся покрывать жадными и страстными поцелуями мой живот и внутреннюю часть бедер, одновременно пытаясь содрать с себя ставшую совершенно лишней пижаму. Избавившись от одежды, он сполз с кровати и, не дав мне опомниться и перехватить инициативу, взял в рот мой стоявший колом член. То, что Гарри отнюдь не являлся мастером минетов, я, разумеется, заметил сразу же. Но, хотя практического опыта у Поттера не имелось вовсе, все с лихвой окупали энтузиазм и желание доставить мне максимальное удовольствие. И на этом поприще его усилия увенчались успехом. Сперва я лишь тихо постанывал, стараясь не слишком глубоко вбиваться в рот Гарри. Не хватало еще, чтобы ему стало плохо. Тогда бы мы так и не добрались до самого главного, а иного случая могло и не представиться. Однако по мере того, как я терял контроль над собой, мои движения стали более размашистыми и резкими. Я уже был близок к оргазму, когда Поттер с негромким чпоканьем выпустил мой член изо рта и начал вылизывать его по всей длине, уделяя особенное внимание головке и поджимавшимся от удовольствия яичкам. Руки Гарри, до этого ласкавшие лишь нежный шелк чулок на моих бедрах, переместились к промежности. Не ожидая от Поттера ничего подобного, я открыл зажмуренные до этого глаза и посмотрел на все еще коленопреклоненного Гарри. – Повернись ко мне спиной, пожалуйста, – попросил тот, хриплым, изменившимся до неузнаваемости голосом, – обопрись на кровать. Снедаемый любопытством, я без вопросов выполнил его просьбу. Едва я, часто дыша от возбуждения, лег животом на постель, как Поттер буквально набросился на мою задницу. Мерлин всемогущий! Вот так невинная простота! Да кто же научил его подобным изысканным ласкам? Потеревшись щекой о мою задницу, Гарри смело раздвинул половинки и принялся кружить языком возле сморщенной дырочки ануса, ни на миг не переставая ласкать член и яички рукой. – Ты хочешь сделать мне римминг? – искренне удивился я, отлично помнивший, сколько приходилось платить за подобное удовольствие хастлерам из Лютного. – Очень! – коротко ответил Гарри и в следующую секунду осторожно коснулся ануса кончиком языка. Я со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы и прогнулся в пояснице, еще сильнее раскрываясь перед Гарри. Тот воспринял это как призыв к действию и толкнулся языком в узкое, тесное отверстие. Не выдержав этой сладкой пытки, я протяжно застонал, а Гарри начал ритмично двигать языком, подводя меня все ближе и ближе к оргазму, который, судя по всему, накрыл нас обоих одновременно. Слегка отдышавшись, Гарри сел на пол, привалившись спиной к кровати, я же так и продолжал лежать на животе, дрожа как в ознобе от накатывавших время от времени отголосков удовольствия. – Сев, – тихо сказал Гарри, поправляя съехавший чулок на моей ноге, – думаю, что нам обоим на сегодня хватит. – Это почему же? – недовольно осведомился я, приподнимаясь на локте. – Ты... мы... мы давно не занимались любовью, – произнес Гарри, очевидно все же сломавшись под напором собственной совести, – тебе может быть больно. Кроме того, я опрометчиво выбросил тот лубрикант, которым мы пользовались до твоей беременности. Ты же сам говорил, что тебе разонравился его запах. – Ничего, – коварно усмехнулся я. – Обнаружив исчезновение лубриканта, я сварил новый. Не волнуйся. Вытащив из кармана висевшего на спинке кровати халата палочку, я призвал из ящика стоявшего рядом столика маленькую баночку и отвинтил крышку. По комнате тотчас поплыл свежий аромат хвои. – Вот, – прокомментировал я, – смазка с расслабляющим и заживляющим эффектом. – И ты действительно этого хочешь? – И я действительно этого хочу, – эхом отозвался я. – Очень хочу! Иначе зачем бы я стал соблазнять тебя? Отстегнув один чулок, я быстро стянул его с ноги, набросил Гарри на шею в виде хомута, подтащил к себе и впился в его губы жадным поцелуем. Да так, что последние сомнения, как я искренне надеялся, напрочь вылетели у того из головы. – Кажется, кое-кто рвется в бой, – заметил я, выразительно поглядев на прилипший к животу член Гарри. – Давай же, Поттер. Не заставляй меня умолять. Я перебрался на середину постели, лег на спину и призывно развел колени. – Не представляешь, как я тебя хочу! – признался Поттер, щедро зачерпывая лубрикант. – Вот сейчас и представлю! – коварно усмехнулся я. Гарри закинул ногу в оставшемся чулке себе на плечо, поцеловал мою обтянутую шелком голень и толкнулся в меня. Смазка и в самом деле оказалась просто чудесной. Не зря же я бился над ее усовершенствованием несколько недель. Даже когда головка очутилась внутри, на моем лице не дрогнул ни один мускул. – Не больно? – спросил Гарри. Судя по всему, он уже с трудом держал себя в руках, и только страх причинить мне дискомфорт останавливал его от более напористых действий. Чтобы подбодрить его, я отрицательно покачал головой и закинул вторую ногу на плечо Гарри, насаживаясь еще сильнее. – Двигайся, – подсказал я оцепеневшему Поттеру, – я в порядке. – Я хочу поцеловать тебя, – прошептал Гарри, и его глаза внезапно наполнились слезами. – Я тоже этого хочу, – отозвался я. – Иди сюда! – я протянул руки к Гарри. Этот секс – точнее, акт любви – я запомнил навсегда. В моей жизни еще никогда не было ничего подобного, нежного и одновременно страстного. Несмотря на то, что в ту ночь я впервые оказался в принимающей позиции, очевидно, сама Магия берегла нас от всего, что могло разрушить то потрясающее слияние тел и душ, которое спаивало обоих в единое целое. Двигаясь в унисон, мы будто перестали быть Гарри и Северусом, а превратились в одно плавившееся от удовольствия тело. Не расплетая объятий, не разрывая поцелуя, мы словно растворились друг в друге, с каждой фрикцией приближаясь к неведомому доселе пику наслаждения. Честно говоря, я давно потерял счет времени и не представлял, сколько длилось это невероятное слияние. Внутри меня точно разрастался огненный шар, сжигая меня в пламени дикой, необузданной страсти. В какой-то момент Поттер задрожал и излился в меня, выстанывая мое имя. В этот миг удовольствие стало просто непереносимым. Я вскрикнул и позволил волнам оргазма захлестнуть меня с головой. __________________________________________________________________________