Вспомнить все

Если вы думаете, что, прочитав статью о предстоящей буквально через пару недель свадьбе века, я впал в отчаяние – значит, вы плохо меня знаете. Разумеется, мне было очень неприятно от той нелепой и глупой ситуации, в которую меня едва не поставил Поттер, но и только. Ладно, признаюсь, строго между нами, что какое-то время я испытывал муки ревности и душевную боль каждый раз, когда в прессе публиковали очередную фотографию счастливой пары, а происходило это с завидной регулярностью. Если вначале я еще недоумевал, почему Поттеру так не терпится скрепить их союз с Джинни, то буквально через пару месяцев все стало на свои места. Одна из посвященных Поттерам статей, которые я точно заправский мазохист вырезал и складывал в специально отведенную для этого коробку, сообщила о том, что вскоре молодожены ждут прибавления в семействе. Следовательно, будущая миссис Поттер так спешила со свадьбой для того, чтобы гости не догадались о ее интересном положении. А Поттер, как виновник этого самого положения, просто обязан был подыграть невесте, дав несколько интервью о том, как они оба жаждут поскорее вступить в брак. Разумеется, магический нерасторжимый брак. Не представляю, чем думали Поттер и Уизли, но лично я видел в этих самоубийственных планах руку Молли, мечтавшей намертво привязать детей друг к другу. Впрочем, с этим как раз у нее ничего и не вышло. Благодаря моим лаборанткам, обожающим сплетничать, когда наивно полагали, что я их не слышу, я узнал о скандальных подробностях свадебной церемонии. – Говорят, после произнесения обетов магические кольца у молодоженов так и не появились! – громким шепотом сообщила Нэнси Бойл, пока я старательно делал вид, что невероятно поглощен растиранием в ступке жуков скарабеев. – Да что ты говоришь? – так же тихо воскликнула Лиз Моран. – Это ведь настоящий скандал! Бедняжка Поттер! Вот что бывает, когда скоропалительно женишься на предательнице крови! Как же они вышли из положения? – Пришлось Министру Шеклболту самому объявить их мужем и женой! Но ведь ты понимаешь, что это означает? – хитро прищурилась Нэнси. – Что, если семейная жизнь не сложится, они всегда смогут развестись, – Лиз закивала так, что кудряшки на ее голове мелко затряслись. – Вот именно! – торжествующе заключила Нэнси. Создавалось впечатление, что они обе по какой-то немыслимой причине рассчитывали в будущем занять место новоявленной миссис Поттер. Интересно, что бы они сказали, если бы узнали, что их грозный начальник и сам был бы счастлив стать супругом героя магической Британии? Всё-таки замечательно, что мои подчинённые не владели ментальными науками, а посему не могли выяснить, какой кавардак творился в те дни у меня в голове! Тем более, что за неделю до предстоящего торжества, к которому готовились так, точно это была свадьба королевских особ, я получил от Поттера записку с просьбой возобновить наши занятия. «Уважаемый мистер Снейп, – гласило послание совершенно потерявшего совесть мальчишки, – мы так и не договорились о дате начала занятий. Просто в следующее воскресенье у меня свадьба, и я хотел спросить, удобно ли вам, если я приду двадцать четвертого, как обычно, в семь вечера?» Возмущенный столь вопиющим отсутствием такта, я на пару секунд лишился дара речи, а когда все же обрел его, призвал перо и чернильницу и набросал на обороте: «Поздравляю, мистер Поттер! Полагаю, раз вы достаточно взрослый, чтобы сочетаться браком, то уж как-нибудь подготовитесь к экзаменам самостоятельно. Желаю счастья!» Таким образом я обрубил на корню любую возможность на новое сближение с Поттером, видеть которого у меня не было ни душевных сил, ни желания. Возможно, я уже упоминал, что про мой мстительный характер в Хогвартсе слагали легенды. Не удовольствовавшись отказом продолжить индивидуальные уроки с Поттером, я пригласил преподавателя Академии авроров мистера Коллинза на чашку кофе и между делом напомнил ему, что к студентам следует относиться со всей строгостью, даже если речь идет о героях магической Британии и кавалерах ордена Мерлина первой степени. Однако то ли Коллинз, не отличавшийся особой живостью ума, не понял моего намека, то ли за время занятий со мной Поттер успел все-таки поднакопить знаний, но зимнюю сессию ему удалось сдать на выше ожидаемого. * * * В начале мая, за неделю до свадьбы Уизли и Грейнджер, у новоявленной четы Поттеров родились близнецы. В «Ежедневном пророке» сетовали, что малыши появились на свет на целый месяц раньше срока. Невзирая на это, чувствовали себя «недоношенные» Джеймс и Сириус просто отлично, а судя по колдофото, украшающим первые страницы всех уважающих себя магических изданий, выглядели они как самые обычные младенцы. Что и неудивительно, ведь, судя по всему, зачаты они были примерно за месяц до скоропалительного бракосочетания их родителей. Если вы обвините меня в некоторой зацикленности на всем, что касалось Поттера… то я не стану этого отрицать. Несмотря на нанесенное мне оскорбление, мальчишка, нагло пытавшийся усидеть одним задом на двух стульях, прочно запал мне в душу и отказывался выметаться оттуда, что, впрочем, не помешало мне слегка (ну, может, и не совсем слегка!) позлорадствовать, когда мистер Коллинз сообщил мне о том, как прошел выпускной экзамен Поттера. А прошел он хуже некуда. Наверное, любой другой преподаватель мог проявить толику сочувствия к новоиспеченному отцу близнецов, который вдобавок являлся героем магической Британии, надеждой Аврората и Министра магии Кингсли Шеклболта лично. Любой другой преподаватель, возможно, даже подсказал бы Поттеру, что его действия неизбежно приведут к взрыву котла и, соответственно, завалу всего экзамена. Любой, только не напрочь чуждый сантиментов Коллинз, в этом плане чем-то напоминавший меня самого. Он оценивал студентов исключительно за их знания, а не за регалии и заслуги перед магическим сообществом. А проявленных Поттером на выпускном экзамене знаний хватило лишь на то, чтобы получить отвратительно. Разумеется, с такой отметкой по одному из ведущих предметов нечего было и мечтать о карьере в Аврорате, поэтому пару месяцев спустя Поттер, очевидно, потративший уйму часов на подготовку, умудрился все же пересдать каверзный предмет, получив предельно высокий для него балл. Если я скажу вам, что заслуженное Поттером выше ожидаемого не заставило меня гордиться этой наглой зеленоглазой бестолочью, можете не верить больше ни одному моему слову. Любовь порой делает нас настоящими мягкотелыми глупцами! * * * Прошло семь лет. Поттер растил детей, делал стремительную карьеру, за несколько лет дослужившись до заместителя главы Аврората, и со стороны выглядел абсолютно счастливым человеком. Что касается меня, то, не будучи обремененным семьей, я посвятил все свое свободное время науке и весьма преуспел на этом поприще, запатентовав несколько совершенно уникальных зелий и получив целых три премии Гильдии зельеваров подряд. Разумеется, мы с Поттером не раз сталкивались по служебным делам. Очевидно, не забыв свой эпический полет с крыльца моего дома, заместитель главного аврора Поттер, всегда отличавшийся завидной и доходившей до безрассудства смелостью, в моем присутствии всегда немного робел. Несмотря на обиду, которую я все еще таил глубоко в душе, мне удавалось держаться с ним вежливо и почти корректно, что при моей злопамятности было практически подвигом. Первое время я, признаться, опасался, что Поттер полезет ко мне с извинениями за ту мерзкую шутку, однако к счастью для него, он ни разу не попытался заговорить о том дне, когда я швырнул в его геройскую голову фолиантом по редким ядам. И, в отличие от давнего инцидента с метанием в ту же многострадальную голову банки с тараканами, на этот раз не промахнулся. Моя совершенно безнадежная и бесперспективная любовь к Поттеру вовсе не означала, что я поставил на себе и на своей личной жизни жирный крест. Хотя из всех возможных людей на свете – не помню, упоминал ли я, что после предательства Лили мое сексуальное влечение к женщинам само собой угасло, и с тех самых пор меня привлекали только мужчины? – я желал по-настоящему лишь одного Поттера, однако, за неимением возможности получить желаемое, не брезговал посещением борделей. Несмотря на то, что в Хогвартсе меня считали холодным и безэмоциональным, плотские желания отнюдь не были мне чужды. Несколько раз в год я наведывался в заведение, рекомендованное мне однажды Люциусом Малфоем, и неизменно выходил оттуда довольным и удовлетворенным. Правда, теперь, после того, как меня угораздило влюбиться в собственного бывшего ученика, я выбирал лишь хастлеров определенного типа: небольшого роста, зеленоглазых и черноволосых. Вы, несомненно, уже догадались, на кого походили мои случайные партнеры, которых я обычно трахал до полного моего и их изнеможения? Разумеется, мало кто из работников борделя имел такое точное сходство с Поттером, но дело было легко поправимо с помощью чар гламура, а клятва о Неразглашении, входившая в контракт жрецов любви, обеспечивала мне полную гарантию сохранения моей тайны. *** Так я и жил в относительном спокойствии и практически не тяготившем меня одиночестве. Хотя кого я, собственно, обманываю? С того момента, как я спустил Поттера с лестницы, прошло уже около девяти лет, однако, как ни странно, мои чувства к этому паршивцу ничуть не ослабели. Порой я жалел, что вместо талантов менталиста не обладал даром провидца и не мог, заглянув за завесу настоящего, выяснить, что случилось бы, если бы мы с Поттером не расстались столь неприятным образом. К сожалению, мне приходилось довольствоваться тем, что происходило здесь и сейчас. А здесь и сейчас Поттер несомненно любил исключительно свою жену. Они появлялись рука об руку на всех светских раутах и производили впечатление безусловно счастливой пары. Глядя на то, с какой нежностью и вниманием Поттер относился к супруге, я недоумевал, зачем он предпринял тогда ту жалкую попытку объясниться мне в любви? Неужели действительно на спор? Эти горькие мысли заставляли меня сжимать кулаки от злости, которую я порой вымещал на ни в чем не повинных хастлерах, как две капли воды похожих на мое наваждение. Потом я, разумеется, раскаивался и, предварительно стерев им память и залечив отметины от яростного секса, щедро платил им. И, видя благодарность в их глазах, где еще недавно стояли слезы боли, испытывал стыд и отвращение к самому себе. * * * В конце апреля 2007 года у Поттера родилась дочь, которую вполне предсказуемо назвали Лили. Не знаю, как отпраздновали это событие в доме на Гриммо, а я – банально напился. Поскольку это случалось со мной нечасто, наутро я проснулся с жесточайшей головной болью. Антипохмельного в доме я не держал за ненадобностью, так что пришлось, превозмогая дурноту, тащиться в Косой переулок к Малпепперу. Само собой, покупать зелья у конкурента (если, конечно, кому-то могло прийти в голову считать этого ремесленника от зельеварения моим конкурентом) было весьма неприятно, но другого выхода у меня не имелось. Я никак не мог позволить себе взять отпуск. Только не теперь! Дело в том, что буквально несколько недель назад я получил совершенно необычный заказ на зелье мужской беременности. Учитывая, что до меня это снадобье варили несколько сотен лет назад, а рецепт – вот ведь невезение! – не сохранился до наших дней, передо мной стояла та еще задачка. По сути дела, мне предстояло вывести заново формулу и сварить зелье, за которое заказчик готов был выложить баснословную сумму. Вот только вывести эту самую формулу у меня, как назло, не получалось. – И кому в голову пришла идиотская мысль выносить и родить ребенка самому? – чертыхался я, часами просиживая за рабочим столом в бесплодных попытках найти ускользавшую от меня формулу сложнейшего состава. – Неужели суррогатного материнства уже недостаточно?! Вопрос был риторическим. Заказчик – наследник одного из самых древних магических родов – ясно дал понять, что желает иметь ребенка от своего законного супруга, и сослался на трактат, датированный чуть ли не второй половиной двенадцатого века. Именно согласно данному манускрипту предку заказчика удалось зачать и выносить наследника, воспользовавшись каким-то таинственным зельем. – Может, в вашей библиотеке найдется и рецепт этого зелья? – без тени иронии поинтересовался я при личной встрече с заказчиком, предпочитавшим скрывать свое истинное лицо за чарами Гламура. – Мы перерыли все! – последовал ответ. – Увы, рецепт снадобья безвозвратно утерян. Люциус Малфой посоветовал мне обратиться к вам, как к лучшему специалисту в своей области. – Я попробую, – уклончиво ответил я, в глубине души прекрасно понимая, что обязательно возьмусь за эту работу, даже если это не понравится Шеклболту. Однако не прошло и недели, как заказ на то же самое зелье поступил от самого Министра магии: очевидно, некто намекнул Шеклболту, что данное снадобье просто жизненно необходимо волшебному сообществу. Разумеется, если бы мне улыбнулась удача, первая премия Гильдии зельеваров была бы у меня в кармане. И это не считая весьма приличного гонорара, обещанного заказчиком как мне лично, так и всем сотрудникам лаборатории. Кроме того, после нескольких недель неудач во мне взыграл профессиональный азарт. Я был просто обязан в кратчайшие сроки найти треклятую формулу, а значит, не имел права предаваться унынию и раскисать только из-за того, что у Поттера родился очередной – и наверняка не последний! – ребенок. ____________________________________________________________________________ Замечательная иллюстрация к главе от Марины Голуновой Свадебное фото https://fanfics.me/fanart48034