Пересдача

      Отличница Маша сидела перед кабинетом на пятом этаже своего ВУЗа. Она без труда сдала остальные предметы, но матан ей никак не давался. Рядом с дверью висела табличка «Доктор физико-математических наук, профессор Петр Иванович Резник». Маша до смерти боялась своего препода по матану, поэтому ждала, когда на часах будет ровно 19:00. Лишь после этого она осторожно встала, посмотрела по сторонам — в это время в универе уже почти никого не было, за окнами на город опустились сумерки, в коридорах горел приглушенный свет. Она поправила коротенькую юбку, подошла к двери и негромко постучала. — Войдите. — услышала она раскатистый бас и послушно, едва приоткрыв дверь, проскользнула в кабинет.       Она посмотрела на профессора и тут же потупила взгляд. Пара покрасневших бешеных карих глаз смотрела на нее из-под густых бровей. Недельная щетина на некогда ухоженном лице дополняла образ безумного доктора. Если бы Маша знала, что еще вчера Петр Иванович нажрался в дрова в баре, потому что его жена развелась с ним, оставила его безо всего и повесила на него алименты за их двоих детей — Маша бы ни за что не пошла к нему на пересдачу. Но она этого не знала, поэтому стояла в дверях, мяла тонкими пальцами экзаменационный лист и старалась не поднимать глаз.       Петр Иванович оглядел ее снизу вверх — черные полу-сапожки на высоком каблуке, пара стройных ножек в чулках, короткая черная юбка в обтяжку, черная водолазка прекрасно подчеркивала тонкую талию и аккуратную грудь, испуганно-виноватое красивое личико, темные волосы собраны в хвост. Это зрелище пробудило в профессоре самые тёмные его желания, и он едва заметно ухмыльнулся. — На пересдачу? — спросил профессор. — Да — тихонько ответила Маша. — Подойдите и положите экзаменационный лист мне на стол. Маша послушно подошла. Она отчаянно повторяла в голове весь материал семестра, а потому не обратила внимания, что Петр Иванович тем временем поднялся, закрыл кабинет на ключ и вернулся обратно. — ФИО, группа, что сдаёте? — спросил профессор с едва скрываемым раздражением. — Петрова Мария Викторовна, группа АТ-23, математический анализ. — пролепетала девушка, глядя, как препод ищет ее в своих бумагах. — Курс какой? — Первый — ответила она и покраснела, как будто вопрос был не про курс. Препод снова ухмыльнулся, нашел, наконец, ее в записях и не поворачиваясь спросил. — В чем отличие между интерполяционными полиномами Лагранжа и Ньютона? Маша почувствовала, как за секунду в ее голове образовалась пустота, хотя еще недавно она могла расписать обе формулы и указать на отличия. Прошла минута полной тишины. — Мария, вы знаете, что такое интерполяция?       Она стояла перед ним, обливаясь холодным потом и смотрела себе под ноги. Профессор вдруг прикоснулся к ее колену и медленно провел ей рукой по бедру. — Интерполяция — это метод нахождения неизвестных промежуточных значений некоторой функции по имеющемуся дискретному набору ее известных значений. Например, я вижу линию твоего бедра от колена до края юбки… Девушка уставилась на профессора полными ужаса глазами. — ...и я вижу изгиб талии выше юбки. Он провел рукой по ее голой полоске кожи между водолазкой и юбкой. — ...и этого достаточно, чтобы понять, что осталось скрыто под твоей одеждой. Поняла?       Маша поняла, что ей не нравится этот способ преподавания, но отчаянно закивала. Только сейчас до нее дошло, что она заперта в кабинете на пятом этаже в пустом здании наедине с огромным злым мужиком. Он рассказывал про пределы и интегралы, а его руки переходили от ее бедер, на талию, на грудь, снова к бедрам. — Мне кажется, ты не слушаешь меня. Что я только что рассказывал? Маша побелела от страха. И у нее вдруг вырвалось: — Я не знаю, папочка.       Тень пронеслась по лицу профессора. — Ну раз я теперь папочка, то наказывать буду тебя как папочка.       Одно ловкое движение сильных рук профессора — и Маша уже лежала у него на коленях с задранной юбкой и спущенными стрингами. Тяжелая шершавая ладонь раз за разом опускалась на красную от ударов попку, а другая рука крепко удерживала ее стройное тело на его коленях. — Не кричи, тебя всё-равно не услышат, а если у меня из-за тебя голова разболится — пожалеешь. Маша зажала себе ладонями рот, слёзы полились из ее глаз. «Черт, кем он был в прошлой жизни, до того как стать преподом?» — пронеслось в ее голове, но боль от ударов помешала продолжить эту мысль.       Вдруг она оказалась на полу. Профессор заломал ей руки за спину, рывком поднял ее и положил на свободный стол. Маша услышала, как расстегнулась ширинка на брюках профессора, отчаянно заерзала, но тут острая боль пронзила ее тело. Она закричала, но профессор тут же зажал ей рот рукой.       Она потеряла счет времени. Профессор рвал ее снова и снова. Ее бедра были перепачканы кровью, спермой и смазкой. Анус и половые губы покраснели и горели огнем от грубого внезапного вторжения, но на этом всё не закончилось. — Я сейчас вернусь, малышка. Никуда не уходи — услышала Маша голос у самого уха, а после удаляющиеся шаги.       Девушка потихоньку приходила в себя. Она лежала на столе, задрав измученную попку вверх, ее ноги были широко расставлены и привязаны к ножкам стола, а руки связаны за спиной. Маша попыталась подняться, но оказалось, что еще одна веревка удерживает ее поперек стола. Дверь в кабинет профессор издевательски оставил открытой. Как и окно — холодный осенний ветер быстро выстудил комнату, отчего кожа девушки покрылась мурашками, а телесные жидкости на ее теле мгновенно остыли. Девушка отчаянно рвалась, кричала, но так и не смогла вырваться. Наконец, когда силы оставили ее, она зарыдала.       За окном давно была ночь, девушка мелко дрожала от холода, когда услышала шаги и тихий звон бутылок. Профессор вернулся, закрыл дверь и окно, достал из пакета пару бутылок водки. — Пап-п-почка, я з-з-замерзла! — отчаянно закричала Маша. — Сейчас папочка тебя согреет! — от профессора уже несло перегаром. Маша вдруг обрадовалась, что профессор вернулся один, а не привел с собой друзей. Он шлепнул девушку по попке, она послушно выгнулась. Холодное горлышко бутылки болезненно проскользнуло в разработанный анус девушки. Она закричала и задергалась, чувствуя как холодный алкоголь устремляется ей в живот. Почти сразу по телу растеклось тепло, мысли затуманились, а препод, подняв за волосы ее голову, принялся пихать свой член в ее узкую глотку. От запаха она тут же протрезвела, и ее замутило — профессор явно последнюю неделю активно пренебрегал гигиеной. Пара хлёстких пощечин — и вот девушка уже сама скользит язычком по его члену, надевается глоткой, облизывает головку. Вдруг она почувствовала отвратительный вкус, наполнивший ее рот. Девушка попыталась отстраниться, но пара сильных рук удерживали ее голову, пока член в ее рту не отдал всё до капли.       Профессор посмотрел на нее и сказал: — Малышка, я хочу, чтобы ты проглотила всё это. Если что-то прольёшь или тебя стошнит — через неделю придёшь пересдавать. После этого он вытащил член из ее ротика и не отпуская ее головы стал ждать, пристально глядя ей в глаза. Маша собрала волю в кулак и проглотила отвратительную жижу. Подавила рвотный позыв, затем еще один. После чего облизнула губки и нежным голосом сказала: — Я заслужила А+, папочка? Профессор усмехнулся и вдруг перешел на Вы: — В этот раз да. Но в будущем я буду лично курировать Вашу учебу!       Он поставил размашистую подпись в зачетке и на экзаменационном листе, слегка заляпанном кровью. Маша, всё еще связанная, облегченно выдохнула — стипендия была спасена. Профессор не спеша развязал ее. — А теперь идите! Всю ночь с Вами провозился! За окном уже светало. Маша сгребла свои бумажки, кое-как поправила одежду и на подкашивающихся ногах пошла к выходу, держась за стену. У двери она обернулась: — Спасибо, папочка! Препод молча ухмыльнулся, не глядя на нее. Он приводил в порядок рабочее место.       Стараясь не привлекать внимание, Маша по подворотням добралась до ближайшей аптеки, купила таблетку постинора, тут же проглотила ее и уже собралась выходить, когда ей на телефон пришло сообщение: «Мария! Я обсудил с коллегами Вашу успеваемость — профессора физики и вычислительной математики так же как и я обеспокоены уровнем Ваших знаний. Поэтому мы решили организовать для Вас репетиторство за наш счет. Мы будем заниматься с Вами раз в неделю — каждую пятницу вечером. Отказ не принимается! С уважением, профессор Петр Иванович». Из глаз Маши вновь полились слёзы, но вместо рыданий она истерически захохотала, а потом заорала: — Надо было на филолога поступать!