Вслед за сиянием

      Когда дело ведьмы-кукольницы было решено, Агата перебралась в ее дом, сняла куколок и занялась написанием новой книги. Мысли о событиях крутились в голове и им требовался выход. Пальцы быстро бегали по клавиатуре, подбирая нужные эпитеты и описания для героев и событий.       Писательница полностью потеряла счет времени, и если бы не Маруся, которая готовила, напоминала о том, что нужно пройтись и размяться, то Агата бы свалилась от изнеможения. Книга была написана за две недели, конечно, ей требовалась вычитка и редакция, но остальная работа и контроль были обязанностями лит агента, и детективщица выдохнула свободно. Спустя еще пару недель книга была отправлена на печать. Маруся находилась в городе и была связующим звеном между издательством и писательницей. Агата ждала ее возвращения с нетерпением.       Она не особо с кем-то общалась на острове, и тому были вполне понятные причины. Местные считали ее колючей, и лезущей не в свои дела, это не останавливало только Майю и Марусю. Агата сидела за наброском для другой книги, когда услышала Марусино «Я дома», и поспешила к ней. Девушка болтала с кем-то на английском, а потом рассказала, что смогла организовать участие во Франкфуртской книжной ярмарке. Девушка была слегка отвлечена распаковкой привезенных продуктов и не заметила, что внимание Агаты было на торчащей бумаге из куртки на вешалке. — У нас в гостях несравненная Маргарита Павлова! Писатель с мировым именем, телеведущая, меценат… Это кто написал? — Не я, — слишком быстро ответила Маруся. — Писатель с мировым именем в сельском клубе? — Вы тоже выступали в сельском клубе, — заметила девушка. — Мне можно, межгалактический статус позволяет, — отбила словесную подачу писательница. — О дааа… На Павловой там сегодня был аншлаг… — Понятно куда ты делась на целых три часа. Стеклянные бусы раздавали? — Очень остроумно… — Дорогая Маруся! Рада нашему знакомству и надеюсь на скорую встречу. Марго… Это что? — Агата прочитала надпись на обороте брошюрки, и посмотрела на лит агента в ожидании ответа. Но его не последовало, так как они услышали шум на чердаке. …. — С точки зрения мировой культуры, проще пожертвовать тобой, — продолжила Агата после того, как лит агент спустилась с чердака ничего там не обнаружив. — Потому что вы писатель? — Потому что я хороший писатель. — Хороший писатель даже призраков распугал. Там никого не обнаружиться. — Обидно. Фредди Крюгер. Ганнибал Лектор. Маргарита «Дорогие читатели, я люблю вас» Павлова, — детективщица всем видом показывала, насколько это ее раздражает и что разговор о Павловой они не закончили. — Ставите ее в один ряд с серийными убийцами? — Так она и есть — убийца качественной литературы. — Вы не справедливы, — на эту реплику детективщица отреагировала моментально. Слегка дернулась, решительно схватила стул и с шумом поставила его перед лит агентом. Взгляд был серьезен, глаза горели как тогда, при их первой встрече. — Разве? Ты думаешь, весь тот навоз, который она вкладывает в голову читателя, это нормально? Крышку унитаза откроешь, а оттуда фонтанирует она своими псевдо историями и псевдо событиями! И всю эту пошлятину издают конскими тиражами, — Агату не бесили так остальные авторы, занимающиеся подобным, но это было личное. — Одна книга у нее была замечательная! — Какая? — «Между двумя комнатами». Тогда писали, что новая Франсуаза Саган родилась. — Была француженка, и давно умерла, — рассерженная Агата вышла из комнаты. Она злилась, но на ту старую историю, когда Марго украла ее книгу. И Маруся в этом не была виновата. — Черт. Я дура, — девушка начала припоминать историю их первой встречи.

***

      Был вечер и праздник у местных, связанный с карельской мифологией. Маруся не была уверена, в правильности своей догадки об истории нелюбви Агаты и другой писательницы, и она решила, что встреча на празднике с Марго может решить ее вопрос. Когда девушка нашла Маргариту та уже была слегка навеселе от всей атмосферы, да и медовуха делала свое дело. Женщина фыркала, улыбалась и пыталась заигрывать с приехавшим на остров журналистом. Хотя, казалось, его больше заинтересовала лит агент. — Обнесли краеведческий музей? — эта саркастичная фраза могла принадлежать только Агате. — Оуй, ты не меняешься, обожаю тебя, — беззлобно протянула фразу Марго. — Не могу ответить тем же. — А вы знакомы? — уточнила Маруся. — Лучшего редактора у меня не было никогда. — Ты зачем здесь? — Ищу нетривиальные сюжеты. — Чтобы испортить их на корню? Ты это делаешь виртуозно. — Да не завидуй ты так оголтело, — ухмыльнулась Марго, чем похоже еще больше разозлила Агату. — Я? Завидую тебе? — Завидуешь не мне, а мои тиражам, моему успеху и еще множеству других вещей, которых ты напрочь лишена. — Итальянской виллы? — Люди многое могут простить — даже подлость. Единственное чего не прощают это высокомерия. Это касается и литературы… — К литературе ты не имеешь никакого отношения. Кинжал настоящий? — Бутафорский. — Как и ты, — не упустила возможности съязвить начальница Маруси. — Сочувствую вам. Если мы с вами не встретимся сегодня по какой-то причине… — Очень на это надеюсь. — М-да. С ней всегда было трудно, но чертовски интересно. Бегите, а то она съест вас живьем. А мне бы этого не хотелось. Вы мне симпатичны, Маруся, — продолжив вести себя как ни в чем ни бывало, сказала Павлова. — Вы мне тоже. До встречи.       Маруся поспешила догнать Агату. Этот диалог подтвердил, что женщины были знакомы лично, что был какой-то конфликт. С одной стороны — была Агата, которая никогда никого не осуждала и не обвиняла, если не было весомой причины, с другой писательница — которая вела себя так расслабленно, как будто и не догадывалась, чем она злит Агату, раздавала комплименты и говорила так, будто действительно заботилась об окружающих. И Маруся не видела, ничего плохого в умении очаровывать людей. — Я все-таки скажу — вы были отвратительны, — девушка была не согласна с поведением начальницы. — Не больше, чем обычно. — Просто смешно. Вы завидуете ей, это правда, — Маруся утверждалась в этой мысли. — Ее колченогим текстам? — Вы прекрасно понимаете, о чем я. Речь не о писательском, а о человеческом. О том, как влюбить в себя людей. У нее это само собой получается. — Да начихать мне на людей. — Да вот именно. — Что ты от меня хочешь? Ты получила приглашение на работу? Написать рекомендации?! — Агата остановилась и рассержено посмотрела на лит агента. В ее взгляде читалась обида. — Безнадежны, — буркнула Маруся. Ну почему ей досталась забота о человеке, который, когда расстроен — встает в оборону вместо того, чтобы рассказать, что не так?! Несмотря на то, что Агата никогда не скрывала свои истинные эмоции по отношению к кому-то, иногда Марусе хотелось уметь читать ее мысли, чтобы понять, как к некоторым заключениям приходит женщина, что она видит и знает такого, чего не видит она сама. Маруся по-прежнему действовала по принципу презумпции невиновности — все люди хорошие, пока не доказано обратного. Но, может это и хорошо, что она не смотрела на людей, как детективщица, и именно поэтому они сработались.       И на следующее утро Агата снова ей намекнула, что новый знакомый журналист Глебов, распушивший свой хвост — не так прост. Замечание о нем, было похоже на ревностное. Но и Маруся на Глебова почти не повелась «Не распушил — не развесила» — успокоила девушка писательницу, наблюдая как та закидывает в себя еду в особо быстром темпе, как делает всегда, когда ее что-то беспокоит.

***

      Где-то между долгими ночными путешествиями на катере, слежкой за журналистом и последующими пугающими событиями в туннелях Маруся сделала для себя вывод, что Агата знала Марго гораздо лучше, и стоит довериться ее суждению, даже если она ничего не объяснит. Все ее слова и действия — не были нацелены на то, чтобы расстроить девушку. Агата была хорошей наставницей, она давала ей возможность узнать все самой, сделать свои выводы, и при этом все равно подталкивала в нужном направлении, давая понять, что она будет рядом, если будет нужна поддержка. Поэтому, стоило просто принять ее поведение, читать между строк, подыгрывать, тем самым показав, что она все поняла. — Я все думаю, Глебов легко мог меня убить. И на катере, и в туннеле тоже. Ужасно. — И не воспользовался такой возможностью. Негодяй! — Я его не интересовала. — Да, его интересовала не ты, а лаборатория. Ты уязвлена? — поинтересовалась писательница. — Лаборатория сгорела, — девушка проигнорировала вопрос, это не было важным. — Да, лаборатория сгорела, но осталось масса подсобных помещений, где могли быть бумаги. И потом, Муся, камень не горит. …       Когда Агата закончила беседу с Марго, передала ее в руки правосудия и вернулась домой, там она обнаружила Марусю, наливающую чай. — Справедливость в мире восстановлена? Вы довольны? — А ты? Это же твоя подружка оказалась в тюрьме, — ухмыльнулась писательница и выжидающе посмотрела на девушку. — Я буду по ней… — Маруся сделала драматичную паузу, — не скучать. — Вот и славненько. Я уже почти начала волноваться, что тебя можно так легко обмануть. — Так, вы мне наконец расскажите вашу общую историю? — намекнула лит агент. — Ты же сама все вспомнила, день нашей встречи. Налей лучше чаю, и скажи, мне надо тебя снова в книге описывать? — О неееет! Только не снова! — рассмеялась девушка.