In the woods, somewhere

Существо не остановилось. Нет, только осмелело. По мере того, как Гарри снова набирал силы и умудрялся работать, он только приближался и предлагал более крупные «подарки». Однажды ночью Гарри даже увидел через окно, как оно приближалось к порогу. Трудно было увидеть четкое изображение, учитывая, насколько темной была ночь, но он мог видеть несколько чешуек и кое-что еще, хотя он не знал, какая из них была частью существа, а какая — его добычей. Некоторые вещи блестели, как золото, но с большого расстояния он не мог сказать, что это такое. Гарри изо всех сил старался игнорировать существо, не уделять ему должного внимания, но это не имело желаемого эффекта. Даже если он выходил раньше, быстрее шел по лесу и закрывал окна, существо только приближалось и следовало за ним каждый раз, когда он выходил, все еще не решаясь выйти из тени. Однажды Гарри остановился на главной площади деревни, чтобы расспросить об этом людей. Некоторые, казалось, ничего не знали, но те, кто знали, тут же побледнели, и большая часть полученных ответов были примерно такими: «держаться подальше от этого, несмотря ни на что». Он полагал, что он был не первым, кем одержимо существо, если оно вызвало такую реакцию. Ему на самом деле рассказывали несколько историй о людях, которые с ним пересекались, но даже если они начинались как правдоподобные, они быстро превратились в сплетни и сказки, и он не интересовался художественной литературой. Поттер знал о существовании существ, то есть вещей, которые не совсем животные. Они были сильными и древними, так что с ними лучше не пересекаться. Он понимал это, да, но чего он не мог понять, так это того, что он жил так близко к цивилизации, и, более того, почему он проявил интерес к Гарри. Итак, подарки продолжались, и существо только приближалось к его дому. На его дверях и окнах были царапины, а подарки только росли. Но по крайней мере, в последнее время он не чувствовал себя так плохо и мог спать по ночам, поэтому продолжал игнорировать все, что появлялось на его двери, отбрасывая их в сторону и спускался к реке или в деревню. Он даже заговорил с жителями деревни в надежде, что если он останется подальше от леса, то о нем забудут. Было немного странно ходить в бары и разговаривать с таким количеством людей, но он находил интересных людей. Он встретил Гермиону, дочь владельца библиотеки, которая рассказала ему обо всех типах существ и книг, и даже дала ему несколько, по её словам, у него в доме вообще нет книг. Был еще Рональд, или Рон, как он настаивал, который оказался действительно хорошим товарищем. С ним было весело разговаривать, и он был по уши влюблен в Гермиону. Через Рона он также познакомился с его сестрой Джиневрой. Рон был частью довольно большой семьи, с которой он быстро познакомился, когда подружился с Роном. Они были заботливыми и добрыми, поэтому, даже если идея семьи была чем-то далеким для Гарри, он обнаружил, что почти стал ее частью. У Рона также были старшие братья. Некоторые из них были довольно привлекательны и имели прекрасную работу в других странах или в городах, но его взгляд всегда, казалось, упирался в Джинни (как она тоже настаивала, чтобы он ее называл). Она была сильной благодаря своей преданности семейной ферме. Его распорядок изменился, и почти всегда его можно было найти на ферме, сидящим у кучи сена или на чердаке, смотрящим на Джинни и даже иногда помогающим ей. Джинни, со своей стороны, похоже, тоже интересовалась им. Их глаза встречались почти все время, пока он смотрел на нее, и она не пыталась скрыть свой интерес харизматическими комментариями и тоскливыми взглядами. Так что это не было большим сюрпризом, когда они оба вышли с сеновала с растрепанными волосами и покрасневшими лицами, и с улыбкой на лицах. Он немного волновался, что их семья не примет их отношения, учитывая, что она была их единственной дочерью, а он — мужчиной с небольшой заработной платой, но их реакция была совершенно противоположной. Они казались более чем счастливыми и праздновали всю ночь, когда официально объявили о своих отношениях. Он спал в одной комнате с Джинни и оставался в их доме на целую неделю. Он мог сказать, что был счастлив после стольких лет ощущения опустошенности. Это было так хорошо, что он чувствовал себя как во сне. Гарри мог есть вместе с людьми, людьми, которым он искренне нравился. Это было похоже на то, что он попал в сон, из которого он не хотел когда-либо просыпаться. Если бы только это продлилось немного дольше.