50 оттенков Мина

      Мин запускает в волосы обе руки и меряет шагами кабинет — он взбешен, а не просто рассержен. Его обычное стальное самообладание, похоже, дало трещину. — Я не понимаю, почему ты мне не сказал, — выговаривает он младшему. — Да как-то речи об этом не заходило. А у меня нет привычки рассказывать всем и каждому подробности своей личной жизни. Мы ведь почти незнакомы. — Пак разглядывает свои руки.       Почему он чувствует себя виноватым? Почему альфа так взбесился? Омега кидает на него осторожный взгляд. — Ну, теперь тебе известно обо мне гораздо больше, — огрызается он и его губы сжимаются в тонкую линию. — Я знал, что ты неопытен, но девственник!... — Он произносит это как ругательство. — Черт, Чимин, и я тебе все показывал… — Он испускает стон. — Господи, прости меня. А ты когда-нибудь целовался, если не считать того раза со мной? — Конечно, целовался. — Парень старается казаться оскорбленным. - Ну… пару раз. — И милый молодой альфа не вскружил тебе голову? Не понимаю! Тебе двадцать один год. Почти двадцать два. Ты красавец. — Он опять ерошит волосы.       «Красавец». Пак вспыхивает от удовольствия. Альфа считает его красивым. Это приятно задевает эго омеги. Он снова утыкается взглядом в сплетенные пальцы рук, чтобы скрыть глупую ухмылку. «Наверное, у него близорукость», — поднимает сомнамбулическую голову подсознание. Где оно было, когда он так в нем нуждался? — И ты на полном серьёзе обсуждаешь, что я собираюсь делать, когда у тебя совершенно нет опыта? — Он хмурится. — Ты не хотел секса? Объясни мне, пожалуйста. Чимин пожимает плечами. — Ну, не знаю, как-то ни с кем до этого не доходило. — "Только с тобой. А ты оказался чудовищем." — Почему ты сердишься на меня? — на грани слышимости спрашивает парень. — Я сержусь не на тебя, я сержусь на себя. Я-то думал… — мужчина вздыхает. Он проницательно смотрит на все еще сжавшегося, затем качает головой. — Ты хочешь уйти? — Нет, если ты не хочешь, чтобы я ушел, — отвечает младший. О нет… Он не хочет уходить… и я не хочу чтобы он уходил — Конечно, нет. Мне приятно, что ты со мной. — Он хмурится и смотрит на часы. — Уже поздно… Ты снова кусаешь губу, — говорит Юнги хрипло и смотрит на омегу оценивающе. — Прости. — Не извиняйся. Просто я тоже хочу укусить ее. Сильно.       Пак ловит ртом воздух… Зачем же он говорит такое, если не хочет, чтобы он заводился? — Иди ко мне, — произносит он. — Что? — Мы исправим ситуацию, прямо сейчас. — В каком смысле? Какую ситуацию? — Твою. Чимин~а, я хочу заняться с тобой любовью. — О! - Пол уходит у него из-под ног. Светловолосый замирает. — Если ты не против, конечно. Не хочу искушать судьбу. — Ты же не занимаешься любовью? Ты ведь только трахаешься. Жестко.       Во рту вдруг пересохло. Омега судорожно пытается сглотнуть. Мин хитро ухмыляется и у Пака внутри все сладко замирает. — Я могу сделать исключение — или сочетать то и другое, посмотрим. Я действительно хочу заняться с тобой любовью. Здесь, в моей постели. Пожалуйста. Надеюсь, потом мы заключим договор, но сейчас тебе надо хотя бы понимать, на что ты соглашаешься. Мы начнем твое обучение сегодня — с основ. Это не значит, что у нас сразу начнутся сюси-пуси, секс — лишь средство достижения цели, однако, я этого хочу и ты, надеюсь, тоже. — Его темные глаза смотрят на парня в упор.       Чимин снова краснеет… о боже… мечты сбываются. — Но я не делал ничего, из того, что там требуешь в своих правилах. — голос омеги звучит тихо, неуверенно. — Забудь о правилах. Забудь обо всех этих деталях. Я хочу тебя. Я хочу тебя с того самого момента как ты свалился ко мне в офис, и я чувствую, что ты хочешь меня. В противном случае ты бы не сидел здесь, и не обсуждал наказания и недопустимые действия. Пожалуйста, Мин~и, будь со мной этой ночью.       Это «Мин~и» заставляет Пака нервно сглотнуть. Альфа протягивает парню руки, шоколадные глаза пылают, и Пак решается, вкладывает свои ладони в его. Юнги привлекает парня к себе, и омега всем телом чувствует его прикосновение: все происходит слишком быстро. Проведя пальцами по затылку, Мин забирается руками в отросшие светлые волосы и мягко тянет вниз: Чимин поднимает лицо ему навстречу, и Мин смотрит на него сверху вниз. — Ты смелая омега, — шепчет он. — Я тобой восхищаюсь.       Его слова, как зажигательный снаряд: омега пылает. Альфа наклоняется и нежно целует Пака в губы, что сильно отличается от их вспышки страсти в лифте, а потом принимается осторожно посасывать пухлую нижнюю губу. — Я хочу укусить эту губу, — бормочет он и осторожно сжимает ее зубами. Младший издает высокий, бархатный, протяжный стон и видит улыбку старшего. — Займемся любовью? — спрашивает брюнет. — Да, — шепчет парень, потому что для этого он и пришел.       Лицо мужчины озаряется улыбкой, он отпускает омегу и, взяв за руку, ведет через всю квартиру. Спальня огромна. Из доходящих до самого потолка окон открывается вид на ночные огни Мёндона. Стены выкрашены белой краской, а мебель — светло-голубая. Огромная, ультрасовременная кровать из серого, как топляк, дерева, с четырьмя столбиками, но без балдахина. На стене потрясающей красоты морской пейзаж.       Пак дрожит как лист. Наступил решающий момент. Сейчас это будет у него в первый раз и не с кем-нибудь, а с самым желанным мужчиной всей Кореи. Омега часто дышит и не может отвести от Юнги глаз. Тот снимает часы и кладет их на комод. Потом пиджак. Теперь на нем льняная белая рубашка и джинсы. Он красив настолько, что сердце останавливается. Черные волосы спутаны, рубашка свободно свисает, темные глаза смотрят смело и пылко. Он скидывает «конверсы»*, потом по одному стягивает носки. Мин Юнги босиком… ох… в этом есть что-то такое… Обернувшись, он вопросительно смотрит на парня. — Ты ведь не пьешь противозачаточные? "Что? Черт". — Так я и думал. - Мужчина открывает верхний ящик комода и достает упаковку презервативов и смазку. — Ты готов? Хочешь, опустим жалюзи? — Мне все равно, — шепчет Пак. — Ты же ни с кем не спишь в одной постели? — А кто сказал, что мы собираемся спать? — шепчет он. — А-а. "Ах, вот как."       Мужчина медленно подходит к парню. Уверенный, сексуальный, глаза сверкают и сердце омеги начинает колотиться. Кровь стучит в висках. Желание, густое и горячее, разливается по животу. Старший стоит передо ним, глядя прямо в нежно-кофейные глаза. Невероятно красивый. — Давай снимем твой пиджачок, ладно? — говорит он и, взявшись за отвороты, мягко стаскивает с парня жакет и кладет его на стул. — Знаешь ли ты, как сильно я тебя хочу, Пак Мин~и?       У этого самого Мин~и перехватывает дыхание. Сейчас он просто не в силах отвести от альфы глаз. Брюнет нежно проводит пальцами по бархатной щеке, вниз к подбородку. — А знаешь ли ты, что я сейчас с тобой буду делать? — добавляет он, гладя парня по подбородку.       Где-то внутри, в темной глубине, его мышцы судорожно сжимаются от сладостного томления. Чувство такое приятное, что хочется закрыть глаза, но Пак словно загипнотизирован пылающим взглядом. Мужчина наклоняется ниже к лицу, и его губы, уверенные и неторопливые, сливаются с его. Он медленно расстегивает пуговицы у Пака на блузке, покрывая легкими поцелуями пухленькие щеки, подбородок и уголки рта. <right>Beyonce — crazy in love (remix fifty shades of Grey)       Блузка падает на пол. Он отступает и внимательно смотрит на омегу. Пак остается наполовину обнажен открывая вид на розовенькие, возбужденные соски, гладкую кожу без единого волоска (спасибо Тэ) и мягенький, немного впалый живот. "Этот омега сведёт меня с ума" — думает альфа, внимательно оглядывая обнаженную кожу.— "Он бы идеально выносил наших детей." На что его внутренний волк мотает головой в знак согласия, но Мин мотает головой, чтобы не отвлекаться на такие мысли и возращается к омеге. — Чимин, какая у тебя кожа! Белая и без единого изъяна. Я хочу покрыть поцелуями каждый дюйм.       Пак краснеет. О боже… Почему он говорит, что не может заниматься любовью? Младший сделает все, что он захочет.       Альфа мягко вплетает пальцы в волосы парня и массирует кожу головы, наблюдая как парень чуть ли не мурлычет в его руках. — Люблю блондинов и блондинок, — шепчет альфа и запускает обе руки Паку в волосы, обхватывая его голову с двух сторон. Он жадно целует парня, его язык и губы сплетаются с омежьими.       Чимин не может сдержать стона, его язык неуверенно тянется альфе навстречу. Юнги обхватывает младшего руками и привлекает к себе. Одна рука остается у того в волосах, а другая опускается по спине парня до талии, а потом ниже — на попу и мягко ее сжимает. Мужчина удерживает парня на уровне своих бедер и омега, конечно же, чувствует его эрекцию, которой он мягко толкается в парня.       У Чимина снова вырывается стон. Младший с трудом сдерживает чувства, в крови бушуют гормоны. Он просто изнемогает от желания. Сжав руку старшего, под пальцами чувствуется бицепс, удивительно сильный… мускулистый. Пак неуверенно проводит рукой по лицу брюнета, касаясь волос. Боже. Они такие мягкие, непокорные. Омега нежно тянет за них и альфа тихо, хрипло стонет. Юнги отпускает Пака и мягко подталкивает к кровати, пока он не чувствует ее у себя под коленями. Пак ждет, что он опрокинет его навзничь, но нет — Мин опускается передо парнем на колени, сжимает руками его мягкие бедра и проводит языком вокруг пупка, а затем, нежно покусывая, продвигается к выступу тазовой кости, а потом, через весь живот, — к другой стороне. Чимин уже не может сдерживать стонов.       Как неожиданно видеть альфу перед собой на коленях, чувствовать на себе прикосновения его губ. Он по-прежнему держится руками за его волосы, пытаясь успокоить сбившееся дыхание. Мужчина смотрит на парня снизу вверх из-под невероятно длинных ресниц: взгляд темно-шоколадных глаз прожигает его кофейные насквозь. Юнги расстегивает пуговицу у парня на джинсах и медленно тянет вниз молнию. Потом, не отводя взгляда, опускает руку сзади за пояс. Не спеша высвобождает свою жертву из джинсов. Чимин не может отвести от него взгляда. Он останавливается и облизывает губы, а потом, не прерывая зрительного контакта, подается вперед и утыкается носом Паку между ног. Он чувствует его. Там. В опасной близости от паха. — Как ты хорошо пахнешь, — шепчет Мин и опускает ресницы. На лице его выражение чистого блаженства и младший практически бьётся в конвульсиях от наслаждения.       Юнги сдергивает с постели покрывало, а затем легонько подталкивает омегу, и он падает на матрас.       По-прежнему стоя на коленях, брюнет берет изящную ногу, расшнуровывает «конверс» и скидывает его вместе с носком. Тяжело дыша, Пак приподнимается на локте, чтобы видеть, что он делает. Лучше бы он этого не делал. Старший поднимает паковскую ногу за пятку и проводит ногтем большого пальца по подъему. Чимину почти больно, но он чувствует, как прикосновение старшего отзывается эхом у него в паху и небольшому зуду в дырочке. Не отрывая от него взгляда, альфа проводит по его подъему языком, а потом зубами. О-о! Как он может чувствовать это там? В изнеможении парень падает на спину и слышит довольный смешок мужчины. — Ах, Чимин~а, что я сейчас с тобой сделаю, — шепчет мужчина. Он стаскивает с парня второй кед и носок, а затем и джинсы. Теперь Пак лежит в его постели только в трусиках, а Юнги смотрит на него сверху вниз. — Ты очень красивый, Пак Чимин. И сейчас я растяну тебя, а чуть позже войду. Боже мой. Эти его слова. Как они заводят. Сил нет терпеть. — Покажи мне, как ты кончаешь. - Что? Пак не понимает. — Не стесняйся, Чимин, покажи мне, — шепчет он. Омега отрицательно качает головой. — Ты о чем? — Ему трудно узнать свой хриплый, исполненный желания голос. — Как ты доводишь себя до оргазма? Я хочу это увидеть. — Я сам… никогда… — бормочет он. Юнги изумленно поднимает брови, темные глаза темнеют так, что гребанную радужку не видно вообще, он недоверчиво качает головой. — Ладно, посмотрим, что с этим можно сделать. — В его голосе слышна мягкая, волнующая и невероятно чувственная угроза.       Мин расстегивает свои джинсы и медленно стаскивает их, не сводя глаз с паковского лица.       Наклонившись, берет парня за лодыжки и, быстро разведя их в стороны, ложится между его ног. Он нависает надо ним. Оказывается это так приятно, чувствовать тяжесть над собой. Чимин извивается от нетерпения. — Лежи смирно, — приказывает альфа, а затем наклоняется и целует внутреннюю сторону упругого бедра и выше, а потом еще выше, целует парня через кружево трусиков. О-о… Пак не может не ерзать. У него не получается. Омега весь извивается под сильным телом. — Придется нам что-нибудь придумать, чтобы ты лежал смирно, детка. — Он целует юношу в живот, щекочет языком пупок. Потом поднимается выше, покрывая все тело поцелуями.        Кожа омеги горит. Пак краснеет, его бросает то в жар, то в холод, он отчаянно хватается руками за простыню. Юнги ложится рядом, и его рука движется от бедер к талии и потом к требующему вниманию члену. Альфа смотрит прямо на него, мягко обхватывает член. — Ты весь умещаешься в моей руке, Чимин~и…       Мужчина опускает указательный палец за кромку трусиков и плавным движением отодвигает ее вниз, освобождая маленький эрогированный член, но кружево толкают его вверх, что остается лишь багряная головка. Юнги осторожно поглаживает головку, из-за чего она сильнее начинает увлажняться.       Наконец оставив пах в покое, он ведет рукой вверх к груди, осторожно поглаживая одну пальцами. Соски парня набухают и твердеют под неотрывным взглядом Мина. — Очень красиво, — довольно произносит он и соски парня твердеют еще больше.       Юнги дует очень нежно на один из них и одновременно берется рукой за другой, и вытягивает его. Пак чувствует сладкий спазм внизу живота. У него там все мокро. — Ну пожалуйста, — умоляет Чимин, еще крепче вцепляясь руками в простыню. Его губы смыкаются вокруг другого соска и тянут его. Омега уже не в силах терпеть. — Посмотрим, сможешь ли ты так кончить, — шепчет альфа, продолжая эту медленную, чувственную пытку. Соски сладостно горят под его искусными пальцами и губами, каждый нерв его тела поет и трепещет в агонии упоения. — О… пожалуйста, — умоляет омега. Голова закинута назад, рот открыт в стоне, ноги цепенеют. Что с ним происходит? — Пора, детка, — шепчет он. Его зубы сжимаются на одном соске, а большой и указательный палец сильно тянут за другой.       Пак рассыпается в его руках на тысячи кусочков, тело пронзает судорога восторга. Мин зажимает ему рот поцелуем, а его язык вбирает омежьи крики. Он только что кончил между их телами, заливая их животы спермой.       О боже. Это было чудесно. Теперь Пак знает из-за чего весь сыр-бор. Старший с довольной улыбкой смотрит на парня все еще бьющегося в судороге, и в его ответном взгляде лишь благодарность и восхищение. — Ты очень чутко реагируешь. Тебе надо научиться сдерживаться и я уже предвкушаю, как мы будем тебя тренировать. — Он снова целует Пака.       Чиминово дыхание все еще неровно, он только приходит в себя после оргазма. Рука альфы спускается ему на талию, на бедра, а затем скользит между ног… Господи. Его палец отодвигает тонкое кружево и медленно, кругами проникает… туда. Он на мгновение закрывает глаза, его дыхание учащается. — Ты весь мокрый. Боже, как я тебя хочу. — Юнги заталкивает в него палец и парень вскрикивает, потому что это повторяется снова и снова.       Палец проникает все глубже и глубже, а так же безболезненно из-за выступевшей смазки. Его палец движется в парне все сильнее и сильнее. Блондин стонет не жалея голоса, а всё из-за того, что Мин с каждым толчком всё интенсивнее давит на особую точку внутри.       Постепенно он добавляет пальцы в неразработанный узкий, девственный проход. Сейчас в омеге свободно двигаются уже четыре пальца, а оргазм парня всё ближе и ближе.       Внезапно старший садится, стаскивает с парня трусики, что болтались на лодыжках, и бросает их на пол. Он спускает боксерские трусы, высвобождая внушительных размеров член. Ого… Взяв со столика серебряную обертку он раздвигает Чимину ноги, а затем становится между ними на колени и надевает презерватив. Ох… Неужели?.. Как?.. — Не бойся, — говорит альфа, глядя прямо в глаза. — Ты тоже расширишься.       Он наклоняется к младшему и двумя руками поднимает его голову так, чтобы он смотрела мужчине прямо в глаза. Его челюсти сведены, глаза горят. Только сейчас омега замечает, что он все еще в рубашке. — Ты правда этого хочешь? — Да, умоляю. — Согни ноги в коленях, — велит он и парень торопливо повинуется. — Сейчас я Вас трахну, мистер Пак. — При этих словах головка большого и безумно горящего члена почти утыкается Паку в промежность. — Трахну жестко, — шепчет он и входит. — А-а! — кричит Пак от щемящей боли где-то внутри — Юнги лишил его девственности. Мин замирает, его глаза сияют торжеством, рот слегка приоткрыт. — У тебя там так тесно… Не больно?       Парень отрицательно мотает головой, его глаза широко раскрыты, руки сжимают сильные предплечья. Он чувствует его в себе. Мужчина неподвижен и ждет, чтобы парень привык к новым ощущениям. — Сейчас я буду двигаться, детка, — предупреждает Юнги.       С утонченной медлительностью он отодвигается назад, а потом снова входит — со всей силы. Пак опять вскрикивает и Мин замирает. — Еще? — Да, — выдыхает ответ. Омега не сдерживает стоны. Его тело принимает его в себя… О-о, как приятно. — Хочешь еще? — Да! — умоляет Пак.       На этот раз мужчина не останавливается. Он опирается на локти и теперь парень чувствует на себе вес его тела. Сначала он движется медленно, свободно выходя и входя в него, постоянно бьет в особую точку и посылает искры удовольствия. По мере того, как Чимин привыкает чувствовать его внутри себя, его бедра начинают неуверенно двигаться ему навстречу. Альфа движется все быстрее и быстрее в беспощадном, неослабевающем ритме, и младший подхватывает это движение. Юнги сжимает голову светловолосого руками и жадно целует, прикусывая нижнюю губу. Он чуть смещается и теперь Чимин чувствует, как где-то глубоко в нем нарастает уже знакомое чувство. Пак весь деревенеет, трепещит, обливается потом… О господи… Он и не знал, что так бывает… Даже не представлял, что может быть так хорошо. Мысли разбегаются… остаются лишь ощущения… только Мин и Пак… только они… о, пожалуйста… — Кончай, детка, — шепчет он почти беззвучно.       От его слов омега обмякает, достигнув высшей точки блаженства, и распадается на тысячу частей. Сразу вслед за этим мужчина проникает еще глубже и, со стоном выдохнув имя омеги, замирает, кончая внутрь.       Чимин все еще не может отдышаться, сердце колотится от счастья, в мыслях полный разброд. Здорово… Это было потрясающе. Он открывает глаза: мужчина по-прежнему упирается лбом в его лоб, глаза закрыты, дыхание неровное. Альфа открывает глаза и они встречается взглядом. И только потом медленно выходит из личного рая. — Ох. — Пак вздрагивает от незнакомых ощущений. — Я сделал тебе больно? — Протянув руку, Мин заправляет парню за ухо выбившуюся прядь волос. Он не может сдержаться и широко улыбается. — И ты спрашиваешь, не сделал ли мне больно? — А, ирония… — Он саркастически улыбается. — Серьезно, как ты себя чувствуешь?       Юнги смотрит на него испытующе, даже жадно. Пак вытягивается рядом с ним, чувствуя, что его кости превратились в желе. Парень полностью расслаблен и не может стереть с лица улыбки. Теперь понятно, вокруг чего столько шума. Два оргазма… распадаешься на куски, как будто в барабане стиральной машины прокрутили, обалдеть.       Чимин даже не знал, что его тело способно высвобождаться, как тугая пружина, с таким восторгом, с таким неописуемым блаженством. — Ты мне не ответил и снова кусаешь губу. — альфа хмурится. Омега хулигански ухмыляется. Он восхитителен — волосы спутаны, темные глаза сужены и серьезны, а на лице мрачно-сосредоточенное выражение. — Хочу еще раз, — шепчет Чимин.       На лице мужчины мелькает облегчение, а потом створки снова закрываются, и он смотрит на парня, полузакрыв глаза. — Да что Вы говорите, мистер Пак? — шепчет он насмешливо, нежно целуя лежащего в уголок рта. — А ты, оказывается, требовательная штучка. Переворачивайся на животик.       Омега бросает на него быстрый взгляд и поворачивается. Брюнет проводит рукой по спине. — Какая у тебя красивая кожа…       Одна нога у него закинута между паковскими, он лежит на боку, чуть опираясь ему на спину. Пак чувствует, как вдавливаются в него пуговицы его рубашки, когда он наклоняется, чтобы поцеловать плечико и покрасневшую щеку. — Почему ты в рубашке? — спрашивает парень.       Мужчина замирает. Немного помедлив, он сбрасывает рубашку и снова ложится на парня. Омега чувствует тепло его кожи. О-ох… Райское наслаждение. — Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя еще раз? — шепчет он младшему в ухо, заметив мурашки от его шепота и начинает покрывать легкими поцелуями шею и щеку.       Его рука опускается на талию, скользит по бедру и вниз по ноге к колену. Юнги подталкивает его колено повыше, и дыхание ускоряется… о господи, что он собирается делать? Как что? Валить и трахать Мин лежит у него между ног, прижимаясь к спине, и теперь его рука поднимается вверх. Брюнет медленно и нежно треплет его по мягонькой ягодичке, а затем пальцы проскальзывают между ними. — Я возьму тебя сзади, Чимин. — Альфа собирает в кулак его волосы и мягко тянет, удерживая на месте. Омега не может пошевелить головой — связанный и беспомощный. — Ты мой, — шепчет он. — Только мой. Не забывай. — Его голос дурманит, слова кружат голову.       Пак чувствуюет на бедре его нарастающую эрекцию. Длинные пальцы старшего медленными, вращательными движениями мягко ласкают вход подушечками пальцев. Юноша чувствует на щеке его дыхание и мягкое прикосновение губ. — Ты пахнешь божественно. — Альфа утыкается носом ему за ухо. Его рука по-прежнему движется по кругу, и рефлекторно парень начинает двигать в такт бедрами. Томительное блаженство течет по жилам, как адреналин. — Не дергайся, — произносит он мягко, но строго и медленно вводит в него большой палец, ритмично нажимая на упругую стенку анала.       Эффект совершенно сногсшибательный — вся внутренняя энергия собирается в этой маленькой точке его тела. Пак стонет. — Нравится? — спрашивает Мин, чуть прикусывая зубами мочку уха. Его палец не останавливается.       Пак закрывает глаза и старается дышать ровно, вбирая беспорядочные ощущения, которые высвобождают в нем эти божественные пальцы, огонь, пожирающий его тело. Омега слышит свой же стон. — Ты снова мокрый и так быстро. Очень податливый. Мне это нравится, — шепчет его личный демон-искуситель.       Пак хочет напрячь ноги, но не может пошевелиться. Мужчина крепко держит, не замедляя ровного, мучительного ритма. Это совершенно потрясающе. После очередного омежьего стона альфа внезапно останавливается. — Открой рот, — командует он и сует большой палец в рот. Парень широко распахивает глаза. — Теперь ты знаешь свой вкус, — шепчет он в чувствительное ухо. — Соси, детка.       Его палец прижимает мягкий и теплый язык, Пак закрывает рот и отчаянно сосет. Вкус сладкий, со слабым металлическим оттенком крови. Черт возьми. Так нельзя, но это ужасно эротично. — Я хочу трахнуть тебя в рот, Чимин, и скоро я так и сделаю. "Трахнет меня в рот!..." Омега кусает его за палец. Альфа вскрикивает и больно тянет его за волосы. — Какая капризная куколка, — шепчет он и тянется к столику за упаковкой из фольги. — Лежи тихо, не двигайся.       Пока он разрывает фольгу, Пак тяжело дышит и кровь стучит у него в висках. Предвкушение опьяняет. Юнги ложится на парня и вновь берется за волосы, чтобы он не мог пошевелить головой. — На этот раз все будет очень-очень медленно, Чимин~и.       И он плавно входит в него. Медленно, медленно, пока не помещается в нем целиком. Безжалостно, неумолимо. Всё, что может омега — это стонать. На этот раз он ощущает его глубже, приятнее. Младший может почувствовать все изгибы члена и как венки красиво оплетают ствол. Мин нарочно отступает назад, немного медлит и входит до конца. Это повторяется снова и снова. Дразнящий, медленный ритм и краткие мгновения, когда он полностью в нем, доводят парня до исступления. — Так приятно тебя чувствовать, — говорит альфа и у Пака внутри все начинает трепетать. Он снова отступает и ждет. — Нет, детка, не сейчас, — шепчет он. Когда дрожь стихает, он начинает все снова. — Пожалуйста… — умоляет светловолосый. Он не знает, сможет ли это выдержать. Его тело так напряжено и так жаждет разрядки. — Я хочу, чтобы тебе было больно, детка, — бормочет он и все длит и длит эту неспешную, сладостную пытку, вперед, назад. — Я хочу, чтобы завтра каждое твое движение напоминало тебе, что ты был со мной. Ты мой. Моя личная, маленькая сосалка.       Пак испускает стон. Эти грязные разговоры сильнее затягивают узел в животе. — Прошу тебя, альфа. — Чего ты хочешь, Чимин? Скажи мне. Скажи альфе, что ты так сильно хочешь.       Омега снова стонет. Брюнет снова отступает и, медленно поведя бедрами, входит. — Скажи мне, — просит он. — Тебя, ну, пожалуйста.       Юнги самую чуточку увеличивает ритм и его дыхание сбивается. Парень начинает ускоряться, мужчина подхватывает. — Ты. Такой. Сладкий, — произносит он между толчками. — Я. Так. Тебя. Хочу. Чимин может только стонать. — Ты. Мой. Кончай, детка, — рычит он.       В его словах погибель младшего, они сталкивают его в пропасть. Его тело содрогается в конвульсиях и он кончает, громко выкрикнув имя альфы в подушку. Еще два быстрых толчка и Мин замирает, изливаясь в презерватив. Потом опускается младшему на спину, уткнувшись лицом в его волосы. — Черт. Чимин, — выдыхает брюнет, сразу же выходит из него и откатывается на другой край кровати.        Совершенно измученный, омега подтягивает колени к груди и проваливается в усталый сон.

***

      Когда он просыпается, за окном еще совсем темно. Пак не представляет, как долго длился его сон. Вытянувшись под одеялом, чувствует приятную, но немного ноющую боль. Юнги нигде нет. Парень садится, глядя на панораму города передо собой. Почти все окна погашены, на востоке чуть брезжит рассвет. Доносятся звуки музыки. В серебристых переливах нот слышна грустная, нежная жалоба. Бах, как ему кажется, но омега не уверен.       Заворачивается в одеяло и идет по коридору в гостиную. Альфа сидит за роялем, полностью погруженный в музыку. Лицо его печально, под стать мелодии. Играет он великолепно, как профессиональный музыкант.       Прислонившись к стене у входа, Чимин в восторге слушает. Мужчина сидит без рубашки, освещенный светом единственного торшера, стоящего рядом с роялем. Во мраке дома он пребывает в своем, отгороженном от остального мира круге света, неприкасаемый… одинокий.       Пак тихо подходит к нему, завороженный возвышенной, бередящей душу мелодией, и как загипнотизированный смотрит на длинные ловкие пальцы, мягко касающиеся клавиш, пальцы которые так искусно возбуждали и ласкали его тело. При этой мысли парень краснеет и плотнее сводит ноги.       Альфа поднимает голову: бездонные шоколадные глаза ясны, но в них видно маленькую скрытую долю грусти, выражение лица не разобрать. — Прости, — шепчет омега. — Я не хотел тебе мешать. Альфа хмурится. — Это я должен просить прощения, — говорит он и, закончив играть, кладет руки на колени.       Теперь-то младший замечает, что на нем пижамные штаны. Он ерошит рукой черные волосы и встает. Штаны свисают с его бедер так, что… ах. У него пересыхает во рту. Юнги небрежной походкой обходит рояль и идет к парню. Широкие плечи, узкие бедра… видно, как перекатываются мускулы у него на животе. Он потрясающий. — Ты должен быть в кровати. — Какая красивая пьеса. Бах? — Переложение Баха, но вообще-то это концерт для гобоя Алессандро Марчелло. — Восхитительно, только очень грустно. Его губы чуть изгибаются в улыбке. — Спать, — приказывает он. — Завтра ты будешь чувствовать себя разбитым. — Я проснулся, а тебя нет. — Мне трудно уснуть, я привык спать один.       Чимин не может понять его настроения. Похоже, что старший немного расстроен, но в темноте трудно определить. Может, это все из-за музыки. Он мягко обнимает младшего и ведет обратно в спальню. — И давно ты играешь? У тебя здорово получается. — С шести лет. — А-а.       Юнги — шестилетний мальчик… Чимин представляет себе красивого черноволосового альфу с темно-шоколадными глазами, который любит невероятно грустную музыку и сердце его тает. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает мужчина, когда они возвращаются в комнату и включают светильник. — Нормально.       Они оба одновременно смотрят на кровать. На простынях кровь — свидетельство омежьей девственности. Младший смущенно краснеет и плотнее заворачивается в одеяло. — У миссис Ли будет пища для размышлений, — произносит Мин, стоя рядом со смущенным парнем.       Он приподнимает рукой подбородок парня и внимательно смотрит Паку в лицо. Чимин вдруг понимает, что никогда не видел его без рубашки. Инстинктивно он протягивает руку, чтобы коснутся аристакратичной кожи на его груди — альфа тут же отступает на шаг. — Ложись спать, — строго велит Юнги. — Я приду и лягу рядом с тобой.       Пак опускает руку и хмурюсь, поджимая губы. Ему никогда еще не удавалось прикоснуться к его голому торсу. Мин открывает комод, достает футболку и быстро ее натягивает. — Спать, — снова приказывает он.       Омега залезает обратно в кровать, стараясь не думать о крови. Старший ложится рядом, за спиной и обнимает. Он целует его волосы и вздыхает. — Спи, милый Чимин, — шепчет он и парень закрывает глаза, но от музыки и от его слов Чимина охватывает грусть. У Мин Юнги есть печальная сторона души.