Самый счастливый / 美滋滋 / Very Happy

«Разве ты не винишь меня в том, что я заставил тебя переснимать одну и ту же сцену столько раз? - после того, как Сон Юй долго дулся в одиночестве, он сердито посмотрел на Ли Чжао, который с удовольствием пил молочный чай, - и у тебя что, свиной мозг? С этим Чжао Цзюньнанем явно какие-то проблемы, а ты все еще улыбаешься ему как дурак! Держись от него подальше, ты понимаешь?» Его семья богата и влиятельна, и даже если у него нет большой славы, немногие люди в его кругу осмеливаются оскорблять его. Поэтому, когда Сон Юй узнал, что Чжао Цзюньнань присоединится к команде «Небесной песни», кое-кто рассказал ему о личности этого человека. После своего дебюта Чжао Цзюньнань быстро загорелся, опираясь на свою популярность, он заставил людей в кругу ненавидеть его. После десяти лет молчания он снялся в «Доблестном монархе». Сейчас он продает свой имидж преданного опытного актера, но на самом деле он паршивый человек. Снова посмотрев на чай с молоком в руке Ли Чжао, Сон Юй почувствовал, что он кажется знакомым. Разве это не его любимая марка молочного чая? Увидев, что Сон Юй уставился на чай в его руке, Ли Чжао с энтузиазмом и дружелюбием объяснил: «Этот тот чай, который твой помощник купил для тебя. Так как ты не захотел его пить, он передал его мне». Сон Юй сделал несколько глубоких вдохов и убедил себя успокоиться и не злиться: «Ты не боишься, что мой помощник что-то подсыпет тебе в молочный чай? Сейчас, когда артисты не принимают еду от собственных фанатов, ты осмеливаешься есть еду от моего помощника?» «Тебе приходилось когда-нибудь работать до седьмого пота, во время прополки земли в полдень? - Ли Чжао с причмокиванием отхлебнул молочный чай, - мы давно знаем друг друга, так что я верю, что ты не такой злой». «Как ты можешь так сильно верить в меня!?» - Сон Юй почувствовал, что его мозг гудит. Он даже начал задаваться вопросом, почему он вообще начал соперничать с этим человеком. Это было просто насмешкой над собственным интеллектом. «Ладно, ладно, пей сколько хочешь! Ты сам виноват, если твое тело распухнет, а кожа станет плохой», - Сон Юй взял сценарий и накрыл им свое лицо, решив, что он не будет раздражаться, если его глаза ничего не увидят. Он был нормальным человеком и он не должен был беспокоиться о таких чудаках. Ли Чжао допил чай с молоком, достал телефон и нажал на WeChat с Чжан Сяоюанем. 【ЧжаоЧжао сопутствует удача: я только что стал выдающимся юным пионером!】 【Чжан Сяоюань: Какого черта?】 【ЧжаоЧжао сопутствует удача: когда кто-то говорил плохие вещи, я закрыл за ним дверь. Но мой телефон обрел интеллект и научился записывать аудио самостоятельно.】 【Чжан Сяоюань: ……】 【Чжан Сяоюань: Не балуйся, отправь запись.】 Ли Чжао отправил запись Чжан Сяоюаню, и через некоторое время он получил большую порцию гневных оскорблений. 【Чжан Сяоюань: Чжао Цзюньнань, этот тупой идиот! Самый большой кретин в мире! У меня от злости случится сердечный приступ! С того момента, как он бесстыдно провозгласил перед СМИ, что ему не нужен дублер и начал продавать свою профессиональную личность, я понял, что он идиот, который использует свою задницу в качестве лица!】 【ЧжаоЧжао сопутствует удача: Сяоюань-гэ, хорошим мальчикам не разрешается ругаться.】 【Чжан Сяоюань: Хороший мальчик моя задница! Именно он завалил ту маленькую роль, которую хотел дать тебе режиссер «Доблестного монарха». Естественно он знал, как трудно актеру без образования, как ты, получить роль с репликами и сюжетом в драме с участием звезд! Но он все равно сделал это. За все годы работы в индустрии я не видел никого настолько отвратительного, как он. Даже Сон Юй, маленький идиот, лучше, чем этот большой идиот.】 【ЧжаоЧжао сопутствует удача: ты можешь ругать Чжао Цзюньнаня, но не ругай моего родителя, который обеспечивает меня наполовину едой и одеждой. Я только что закончил пить его молочный чай.】 【Чжан Сяоюань: ……】 【Чжан Сяоюань: Ты сорванец, ты здесь, чтобы разозлить меня, верно?!】 Видя, что Сяоюань-гэ перестал ругать Чжао Цзюньнаня и собрался отругать его, Ли Чжао поспешно бросил фразу о том, что ему нужно продолжать съемки, и убрал телефон в карман. «Сон-гэ, почему бы нам снова не сыграть друг против друга? - видя разочарование Сон Юя, висящее по всему его телу, Ли Чжао встал, взял сценарий и подошел к нему, - у тебя есть еда, которую ты раньше считал невкусной, но после того, как попробовал, она оказалась вкусной?» «Что, твоя играть перестала быть дикой и ты хочешь научить меня актерскому мастерству? - Сон Юй убрал сценарий со своего лица и немного неловко повернул голову, - нет необходимости». «Нет, я просто хочу, чтобы ты сопровождал меня в моих сценах», - Ли Чжао отложил сценарий, и улыбка на его лице исчезла. Он больше не был Ли Чжао, он стал великим литературным чиновником, вошедшим в историю. «Чжан-дажэнь, теперь, когда мы столкнулись с иностранными врагами, этот Сюй в твоих глазах является более ненавистным, чем они?» - у молодого человека было красивое лицо, а каждый его жест мог свести с ума всех столичных женщин. Сон Юй не ожидал, что Ли Чжао так быстро войдет в роль, когда сказал, что хочет еще раз сыграть с ним, поэтому он был ошеломлен. «Сон-гэ? - увидев, что Сон Юй не ответил на его реплики, Ли Чжао мгновенно избавился от эмоций персонажа и наклонился, чтобы посмотреть на Сон Юя, - режиссер Ян дал нам всего час на отдых. Боюсь, я не смогу хорошо выступить. Просто помоги мне». Уголки рта Сон Юя дрогнули, но он ничего не сказал. «Сон-гэ, Сон-гэ», - Ли Чжао сложил руки вместе и посмотрел на него сияющими глазами. Сон Юй крепко сжал сценарий в руке и через некоторое время тихо фыркнул: «Давай начнем». «Сон-гэ, я думаю, что когда ты произносишь свою реплику, ты можешь быть таким же немного неловким, как когда ты попросил меня держаться подальше от Чжао Цзюньнаня». «Кто здесь был неловким? Кто?!» «Я был неправ, я был неправ. Я имел в виду, что это чувство просто похоже. Почему бы нам не сделать это снова?» * На съемочной площадке режиссер Ян неоднократно смотрел на несколько отснятых перед ним кадров и так волновался, что почти касался собственного лба: «Мне не нужно беспокоиться ни о ком из них». Изначально он думал, что Чжао Цзюньнань и Ли Чжао были друзьями. Однако, кто бы мог подумать, что Чжао Цзюньнань хотел преградить путь Ли Чжао. Он не хотел беспокоиться о вражде между артистами, но ему было жаль этого ребенка, Ли Чжао. Сторона инвестора пригласила Чжао Цзюньнаня на роль камео, в основном из-за его нынешней популярности и хорошей репутации. Крупнейшим инвестором этой драмы является «Цаомэй Интертеймент», и хотя Ли Чжао является артистом Цаомэй, в этой компании так много звезд, что вряд ли они будут обижать Чжао Цзюньнаня из-за Ли Чжао. * В кабинете Ян Тин сел в кресло и пролистал документы. «Господин, звонит президент Сун из «Цаомэй Интертеймент», - помощник Цинь вошел с телефоном и положил его перед Ян Тином. Ян Тин, который не спал уже двадцать часов, отложил ручку и взял телефон у спец.помощника Цинь: «Президент Сун». «Здравствуйте, господин Тин, это Сун Хуайчжи, - голос президента Сун звучал немного настороженно, - извините, что помешал вашей работе. На этот раз я звоню, чтобы выразить вам свою благодарность. Спасибо, что позволили нашей компании открыть для себя такого хорошего актера, как Ли Чжао». «Мм», - рука Ян Тина перестала листать документы. Он спокойно слушал, как на другом конце телефона Сун Хуайчжи хвалит Ли Чжао. «Жаль, что у этого ребенка, Ли Чжао, в последнее время возникли некоторые проблемы. Наша компания, возможно, не сможет решить их так быстро, - тон президента Сун звучал более осторожно, - но, пожалуйста, будьте уверены, мы обязательно разберемся с этим вопросом должным образом». «Говори». «Недавно появился актер первого уровня, который, кажется, нацелился на Ли Чжао. Все ресурсы, которые мы подготовили для Ли Чжао, были испорчены им, - президент Сун вздохнул, - изначально мы договорились о рекламном контракте с крупным брендом. Но кто знал, что актер по фамилии Чжао сорвет этот контракт на полпути. Ли Чжао, все еще новичок, так как мы можем победить актера первого уровня? В этом случае мы можем только терпеть потери, потому что человек по фамилии Чжао, сейчас очень нравится публике». Президент Сун много говорил и, наконец, удовлетворенно повесил трубку, а затем позвал помощника Цао и сказал: «Не беспокойся о стороне Чжао Цзюньнаня. Мы продолжим предоставлять ресурсы Ли Чжао, а также удвоим их!» «Президент Сун, что вы сделали?» - Цао Цзя подозрительно посмотрел на Сун Хуайчжи. Вдруг большой босс стал таким дерзким, совсем не похоже на его обычно спокойную личность. «Ничего особенного. Я просто передал совершенно маленькую и незначительную жалобу родителям ребенка, - президент Сун загадочно улыбнулся, - Чжао Цзюньнань издевался над ребенком, поэтому не стоит винить родителей этого ребенка в том, что они доставят ему неприятностей». Цао Цзя был полон сомнений. Под ребенком имеется в виду Ли Чжао? Однако во внутренней информации Ли Чжао было точно указано, что он из детского дома. Так откуда у него взялись родители? Это же не могут быть выдуманные родители? * Ян Тин положил трубку и посмотрел на специального помощника Цинь. «Господин, я помню, что отдел торговли планировал найти подходящего эндорсера для нового продукта, - прежде чем Ян Тин успел заговорить, помощник Цинь сказал: - Я думаю, что господин Ли вполне подходит». Ян Тин слегка кивнул. Когда специальный помощник Цинь вышел из кабинета, Ян Тин потер виски, которые почти разрывались от боли. Он закрыл глаза, откинувшись на спинку стула. Его тело было уставшим до сонливости, но разум бодрствовал. Через время загорелся экран телефона и он потянулся к нему. 【ЧжаоЧжао сопутствует удача: ТинТин, мне так хочется спать, но вечером есть еще несколько сцен.】 【Ян Тин: Я не хочу спать.】 【ЧжаоЧжао сопутствует удача: Тогда ты можешь немного поболтать со мной и не дать мне заснуть.】 【Ян Тин: Мм.】 Ли Чжао очень быстро отправлял сообщения. Он говорил о том, что ужин был восхитительным, и о том, что у команды было много мяса в ланч-боксах, и даже о том, что цветы османтуса перед отелем были очень ароматными. Он мог говорить обо всем этом долгое время. Он был так счастлив, что походил на глупую косулю. Он ни слова не сказал о том, что над ним издевались. Казалось, будто тех вещей, о которых упоминал Сун Хуайчжи, никогда не существовало. 【Ян Тин: Кто-нибудь издевался над тобой?】 【ЧжаоЧжао сопутствует удача: ЧжаоЧжао еще совсем малыш, кто бы стал издеваться над ребенком.】 Малыш? Бледные и тонкие пальцы замерли. Мозг Ян Тина внезапно взорвался резкой болью. Ему показалось, что он снова услышал крики женщины и то, как она тихо напевала. «Малыш, мамин хороший малыш...» Дзинь-дзинь-дзинь. Внезапно зазвонил телефон, прервав голос женщины. Кабинет резко погрузился в тишину. Лишь звонок телефона доносился непрерывным эхом. Ян Тин поднял трубку. «ТинТин, я забыл спросить раньше, уже так поздно, почему ты все еще не спишь?» Голос Ли Чжао доносился из динамика телефона. На его фоне было слышно много людей. Это звучало шумно. «Работаю допоздна», - от боли на лбу Ян Тина выступил холодный пот, который катился по его бледным щекам. Но даже это не позволило его спокойному лицу изменить выражение. «Я так и знал! В такой большой компании, как ваша, босс обязательно будет эксплуатировать людей, - Ли Чжао вздохнул, - ТинТин, если ты будешь ложиться поздно, ты облысеешь. Ради твоего красивого лица, давай, ложись спать пораньше». Ян Тин, босс большой компании: «......» «У меня бессонница, - сказал Ян Тин, - ничего общего с боссом». «Если бы только мою сонливость можно было разделить с тобой, - Ли Чжао зевнул, - давай я посчитаю для тебя овечек. Найди место, где можно прилечь и поспать. Может быть, маленькие овечки перескочат с моей сонливостью к тебе». «Одна овечка, две овечки..... пятьдесят овечек.....» Голос человека, считающего овец, становился все тише и тише. Ян Тин взял свой телефон и спокойным взглядом посмотрел на ночь за окном. ------------- Автору есть что сказать: Кроха Тин: Пришел волк, аууу, все овечки пропали!