Wherever you are / Где бы ты ни был

В общем и целом, первая неделя прошла довольно неплохо. Каминари и Ашидо, казалось, заводили друзей направо и налево, у Яойорозу отлично получалось держать их в строю и в курсе всех событий, а Изуку умудрялся разговаривать с Роди по телефону каждый день — больше, чем удавалось когда-либо из-за разных часовых поясов. В пятницу, как и гласило расписание Яойорозу, они вчетвером заказали пиццу и собрались за столиком, чтобы поесть. Ашидо, полная энтузиазма по поводу окончания первой недели, настояла на том, чтобы они выбрали фильм для просмотра за едой, чтобы отпраздновать и расслабиться. Изуку предпочёл остаться в споре по поводу выбора фильма в стороне. По большей части это была перепалка игриво оскорблявших вкусы друг друга Каминари и Ашидо, пытавшихся прийти к компромиссу в своих предложениях. По крайней мере, они вдвоём сошлись на том, чтобы наложить вето на предложения Яойорозу, которые Каминари назвал «ересью богачей». — Мы закончим с ужином раньше, чем они определятся с выбором, — задумчиво сказала Яойорозу Изуку, пока они наблюдали за перепалкой. — Может, надо найти способ выбрать наугад, — сказал Изуку. — Хорошая идея, — ответила Яойорозу. Она наклонилась вперёд со своего места. — Запишите по три варианта — мы выберем из шапки. Ашидо прищурилась, глядя на Яойорозу. — Не вздумай всунуть туда свои предложения. Мы их уже забраковали. Яойорозу улыбнулась. — Это будет только между вами двумя. Каминари вытянул шею, чтобы посмотреть на Изуку. — У тебя нет никаких предложений? Изуку пожал плечами. — Меня устроит любой ваш выбор. По правде говоря, ему было всё равно, что они смотрят. Он был просто счастлив, что вечером было чем заняться, раз уж Роди работал допоздна. Яойорозу вытянула бумажку — и, как оказалось, вытащила один из вариантов Ашидо, потому что Каминари сразу же начал обвинять их обеих в заговоре, проворчав что-то, когда Ашидо бросила на него самодовольный взгляд и включила фильм. Это был старый фильм — классика, как настояла Ашидо. Изуку то и дело терял нить сюжета, но комментарии Ашидо были забавными. Это было здорово — не совсем так, как вечера просмотра кино со всем классом, но похоже. Изуку нравилось. Каминари заснул примерно на середине фильма, на полу, положив голову на колени Ашидо. Ашидо продолжала складывать на него всё больше разных предметов, попутно отвечая на вопросы Яойорозу о фильме. Это вызвало у Изуку небольшую тоску по дому. Или, может быть, ностальгию. Он был уверен, что всё будет принципиально иначе, когда они все вместе вернутся в ЮЭЙ. Всё, что мог сделать Изуку, это понадеяться, что всё изменится к лучшему. К следующему утру Изуку завёл будильники согласно времени, в которое он мог совершить звонки. Сначала он позвонил маме — она пожаловалась, что он не позвонил ей раньше, немного поплакала из-за того, что он далеко, попросила рассказать ей всё о новой школе. На самом деле, рассказывать особо было нечего. Изуку ухитрился сократить время звонка, пообещав позвонить в то же время на следующей неделе. Дальше он позвонил Урараке — это было проще, поскольку она находилась в том же часовом поясе, что и он. — Деку! — с энтузиазмом поприветствовала она. Он мог слышать других своих одноклассников на заднем плане — Асуи и Аояму, зовущих её, чтобы передать ему привет. Изуку рассмеялся. — Передай Асуи и Аояме, что я тоже передаю привет. — Она попросила напомнить тебе, что просила называть её Тсу, — ответила Урарака. — Я на громкой связи? — спросил Изуку. — Неа! — чирикнула Урарака. — Она просто знала, что придётся тебе напомнить. Ну что, как ты там? Как Отеон? — Отеон прекрасен, — ответил Изуку. — Я просто решил позвонить проверить, как у вас у всех дела! — Париж невероятный! Занятия начнутся только с понедельника, так что мы уже освоили тут кое-какие места, — ответила Урарака. — О, мы начали в среду, — сказал Изуку. — Как прошли занятия? Как Яойорозу и Ашидо? Изуку услышал, как Асуи добавила: «И Каминари!» на заднем фоне. Изуку рассказал ей об уроках, о графике, составленном Яойорозу, о вечере кино. Он рассказал ей об их кураторе и Ясном Взгляде, а ещё о музее. Однако он не стал упоминать Роди. Достаточно было дразнящих вопросов Каминари. Урарака рассказала ему всё об их общежитии, о местах, где они побывали, обо всей еде, которую приготовили для них Аояма и Сато. — Повезло, что вы оказались с двумя поварами из класса, — сказал Изуку. — О, да, нас с Тсу будут кормить хорошо, — со смехом ответила Урарака. Они еще немного поболтали, прежде чем Сато крикнул, что завтрак готов. Урарака пообещала написать, прежде чем повесить трубку. К тому времени как раз настал момент звонить Всемогущему. Изуку пришлось настраиваться всего лишь минуту, прежде чем прокрутить до имени Всемогущего и нажать на кнопку вызова. — Юный Мидория, — поприветствовал Всемогущий приятным удивлённым тоном. — Рад снова тебя слышать. Хорошо обустроился? Как твои дела? — Я, э, я в порядке, — сказал Изуку. На самом деле, он всегда странно нервничал, говоря со Всемогущим по телефону. — Осваиваюсь хорошо. — Как школа? Уроки хороши? Много возможностей для тренировок? — продолжил Всемогущий. Честно говоря, он тоже звучал немного нервно, как будто ему нужно было убедиться, что он поставил все галочки в списке вопросов ответственного учителя. Изуку улыбнулся. — Да. Да, всё отлично. Очень интересно видеть, как устроена героика в другом месте. Отеон и вправду другой. — Мм, да, я помню это с учёбы в Америке, — ответил Всемогущий. — Да? — сказал Изуку, пытаясь побудить его продолжить. Всемогущий мало рассказывал о своих студенческих годах, будь они за границей или где-то еще. Только после его непосредственного знакомства с Дэвидом Шилдом Всемогущий вообще поделился с ним этим. И то, даже тогда это был самый скромный минимум. Было бы немного легче, если бы Всемогущий был готов более открыто рассказать о своей собственной истории. У Изуку не было чёткого представления о том, как обращаться с секретом «Одного-за-Всех», и его единственный образец для подражания не блистал особой открытостью относительно вопроса отношений с людьми. — Конечно, — сказал Всемогущий. — Ты хорошо переносишь изменения? — Пока да, — ответил Изуку. — Рабочая часть еще не началась, так что, кто знает, да? Я стараюсь быть готовым. Честно говоря, думаю, я не разузнал достаточно перед отъездом, я должен был узнать больше. — Некоторые различия можно познать лишь на собственном опыте, — предложил Всемогущий. — Это правда, — сказал Изуку. На мгновение он закусил нижнюю губу, пытаясь понять, как поднять тему, о которой он хотел поговорить. — Э- Всемогущий, могу я- то есть, не могли бы Вы… — Тебе что-то нужно, юный Мидория? — спросил Всемогущий с оттенком веселья в тоне в ответ на его заикания. — Ну, я… — вздохнул Изуку. — Вы, эм… я как бы… хотел спросить Вас о Вашем семестре за границей. Что-то вроде того. — Конечно, — сказал Всемогущий. — Я всегда рад поделиться. Это было не совсем правдиво, но Изуку был уверен, что сейчас не время говорить ему об этом. Он не знал, насколько на самом деле Всемогущий осознавал свою привычку держать всё при себе. Иногда казалось, что Всемогущий видел себя всегда доступным и открытым наставником, хотя это было не совсем так. Не то чтобы Изуку был неблагодарным или что-то в этом роде. Просто казалось, что ему нужно сложить кусочки головоломки, чтобы для начала хотя бы подобрать правильные вопросы. — Пока Вы были в Америке… — медленно начал Изуку. — Был ли рядом кто-то, кто знал об Одном-за-Всех? Я знаю, что Дэвид не знал, но… Всемогущий на мгновение замолчал. — Что ж, нет. Это случилось после того, как умерла моя предшественница, и после года работы Гран Торино в качестве учителя ЮЭЙ. Мы с Ночноглазом еще не были знакомы. Изуку беспокойно постукивал пальцами по своей ноге. — Значит, у вас не было учителей, которые бы знали? Кого-то среди героев, с которыми Вы работали? Друзей? — Нет, — сказал Всемогущий, немного растягивая слово. Изуку мог слышать легкую хмурость в его тоне, мог представить выражение настороженного замешательства на его лице. — К чему это? — Если бы я хотел кому-нибудь рассказать… — медленно начал Изуку. — Ты же знаешь, что это опасно, — строго сказал Всемогущий. — Не только для тебя, но и для всех, кому ты расскажешь. Нельзя относиться к этому легкомысленно. — Я знаю, — ответил Изуку. Он подумал о людях, которые знали — довольно короткий список, на самом деле. Почти исключительно продиктованный только крайней необходимостью. — Почему Вы не рассказали Дэвиду? — Ну, я… — Всемогущий откашлялся. — Мне нужно было обезопасить его. Юный Мидория, кому ты намерен рассказать? — Ну, во-первых, я подумал, что было бы неплохо рассказать здешнему герою — её зовут Ясный Взгляд — некоторые детали, чтобы не отставать от своих тренировок. Трудно объяснить, что такое Черный Хлыст, и, возможно, будет полезно держать ее в курсе, раз уж я здесь на несколько месяцев, — Изуку сделал паузу, потирая затылок, немного нервничая. — Еще я… вроде как, хотел рассказать своему другу? — Я могу… понять, почему ты можешь захотеть рассказать об этом главному герою, — медленно произнёс Всемогущий с некоторой неохотой в тоне. Он коротко вздохнул. — Но очень важно, чтобы ты рассказывал только тем людям, в надёжности которых ты полностью уверен. И что ты рассказываешь только тем, кто сможет защитить себя. Кто этот друг? Один из студентов вашей группы? Я… не помню, кто из твоих одноклассников тоже отправился в Отеон. — Каминари, Ашидо и Яойорозу, — машинально ответил Изуку. — Но, эм, нет, это не кто-то из них. Хотя, честно говоря, я не думаю, что было бы худшей идеей подумать об этом, так как мы собираемся тесно сотрудничать здесь пару месяцев, и нам нужно будет доверять друг другу, и, действительно, если у меня начнутся проблемы с освоением причуды, мне будет трудно объяснить им, что происходит- — Мидория, — прервал Всемогущий. — Простите, — сказал Изуку. — Эм. Я просто… — он вздохнул. — Вы когда-нибудь… жалели, что не сказали Дэвиду? Я хотел сказать, было ли у Вас когда-нибудь… ощущение, что нужда хранить такой большой секрет создаёт напряжение в ваших отношениях? Всемогущий громко закашлялся, и раздался грохот, как будто он уронил телефон. Встревоженный, Изуку начал вставать, прежде чем вспомнить, что их разделяет весьма долгий перелёт. — Прости, прости, — сказал Всемогущий после звука продолжительной возни. — Я, э, если честно, юный Мидория, я не знаю, что на это ответить. Изуку провёл рукой по волосам, медленно выдохнув. Когда он познакомился с Дэвидом Шилдом на Ай-Айлэнде в прошлом году, ему действительно показалось, что когда-то он и Всемогущий были невероятно близки. Мелисса по-прежнему считала Всемогущего своей семьей. И всё же Всемогущий никогда особо не говорил о Дэвиде. С Дэвидом он, похоже, тоже особо не общался. Казалось, что они почти не поддерживали связь, как будто они настолько отдалились, что больше не занимали центральное место в жизни друг друга. — Я хочу рассказать Роди об Одном-за-Всех, — сказал Изуку. — Роди, — повторил Всемогущий. — Это… прости, я затрудняюсь с именами. — Эм. Парень из Отеона, тот самый, что остановил взрыв спусковых бомб, — Изуку сделал паузу. — Тот, с которым я был, когда мне пришлось бежать из города? — Верно, конечно, — сказал Всемогущий. Изуку мог представить, как он кивает. — Я хочу ему сказать, — повторил Изуку. Всемогущий замолчал на несколько долгих мгновений. — Что ж, это твой выбор, — осторожно сказал он. — Ты нынешний владелец. Ты сам решаешь, кому рассказать, основываясь на собственных оценках риска и надёжности. Это звучало почти как разрешение, хотя это было не совсем то, что искал Изуку. На самом деле, он просто хотел знать, какое влияние тайна оказала на личную жизнь Всемогущего, на его психическое здоровье, на его отношения. Но разве Изуку уже не знал? Всемогущий держал многих людей на расстоянии вытянутой руки. Изуку не хотел этого делать. Он не хотел совершать те же ошибки, что и Всемогущий. Он не хотел продолжать прятаться, годы спустя обнаружив, что отдалился от людей, которые были важны для него, так далеко, что даже простой разговор с ними кажется дикостью. Он хотел, чтобы Роди знал его. Он не хотел лгать Роди. Может, всё было настолько просто. — Хорошо, — ответил Изуку. — Я правда думаю, что ты должен хорошенько подумать, нужно ли людям знать, — сказал Всемогущий в качестве предупреждения. — Это подвергает тебя большому риску, и их тоже. Это важное решение. — Я знаю, — сказал Изуку. — Я подумаю. Правда. На самом деле, он уже принял решение. Если откровенно, оно было принято ещё до этого звонка. Он собирался рассказать всё Роди. Может быть, не сразу, но когда-нибудь. Он найдет подходящее время.

***

— …и я думаю, что на следующей неделе будет очень интересно, когда мы по-настоящему начнём тренироваться! Ну, то есть, большая часть этой недели была посвящена знакомствам и прочему, и я просто очень рад получить больше информации о занятиях и тренировках, и Мира сказала, что она будет там, в наш первый день в агентстве! Изуку тараторил с нечеловеческой скоростью в такт активной жестикуляции рук. Они снова встретились возле его общежития — и снова Изуку уже купил кофе и выпечку до того, как туда пришёл Роди. Изуку был тем, кто потащил Роди через город, сказав, что он точно знает, где он хочет сесть, чтобы поесть. Они оказались на пешеходной дорожке моста, остановившись на середине, чтобы сесть на край, свесив ноги над водой. У Изуку было куда больше энергии, чем у Роди, так что он, вроде как, был ведущим в разговоре. Впрочем, он, похоже, не особо возражал — ему было что рассказать. Роди изо всех сил старался уследить за его мыслями. Это было нелегко. Стэн воспользовался двумя из трёх обещанных вечерних смен подряд, и Роди практически валился с ног. Усталость была немного ошеломляющей, замедляя все его движения. Он никогда больше не подпишется на закрывающую смену. Возвращаться домой в два тридцать утра только для того, чтобы проснуться в пять на следующий день, не было рациональным подходом к жизни. И посетители становились в разы хуже с каждым часом — злые, надоедливые, агрессивные, требовательные. Всё это было просто невыносимо. Однако Роди не мог заставить себя пожалеть об этом. Даже когда этим утром он был в полусне, махая Роро и Лале, когда они уходили к своим друзьям. Даже пока он изо всех сил пытался не отставать от быстрых, воодушевлённых слов Изуку. Изуку остановился, взглянув на Роди. Его взгляд скользнул туда, где между ними сидела Пино, прислонившаяся к ноге Изуку и дремавшая. Губы Изуку изогнулись. — Прости, кажется, я слишком долго говорил, — сказал он. — Всё в порядке, — ответил Роди. — Я же попросил тебя всё мне рассказать. — Я тебя не утомил? — Изуку издал тихий, застенчивый смешок. — Ты можешь мне сказать. Я знаю, что многое из этого просто нюансы героики. Роди откинулся назад на одной руке, немного повернувшись лицом к Изуку. — С тобой никогда не скучно, — сказал он. Изуку немного усмехнулся, качая головой и наклоняясь вперед, чтобы посмотреть на воду. — Ладно, признаю, я никогда не испытывал нужды так много знать о тонкостях героики, — сказал Роди с улыбкой. — Но ты, наверное, знаешь о самолётах и ​​​​управлении ими больше, чем тебе когда-либо понадобится, так что. Честный обмен. Изуку повернулся к нему с широко открытыми и серьёзными глазами. — Ты же знаешь, что мне никогда не надоедает тебя слушать, да? Мне нравится слушать, как ты говоришь о полётах. И совсем не факт, что это ненужная информация. Героика непредсказуема — кто знает, когда она может пригодиться, верно? И всё это правда интересно, и я всегда поражаюсь слушать, как много ты знаешь. Я благодарен, что могу слушать. Роди закатил глаза. Тем временем Пино издала тихий радостный звук и сонно уткнулась лицом в ногу Изуку. — Ты иногда банальный до жути, знаешь это? — со вздохом сказал Роди. Он повернулся и увидел, как Изуку нежно погладил крыло Пино, с легкой понимающей улыбкой бросив косой взгляд на Роди. — Ммм, — ответил Изуку. — Ладно, — сказал Роди. Он пожал плечами так небрежно, как только смог. — Что я хотел сказать — просто продолжай говорить об этом, всё нормально. Я не против. Изуку склонил голову набок, как будто на мгновение изучая лицо Роди. — Интересно, ну знаешь, послушать, что ты думаешь. Меня всегда окружали люди, которые хотели быть героями, — сказал Изуку. Роди перевёл взгляд на воду. Многое в Отеоне было ему по душе — когда он был ребёнком, ему очень нравилось здесь. Его старый дом, когда отец был ещё рядом, его старый район, где он и его друзья могли прогуляться по травянистому холму и облазить несколько деревьев, чтобы найти лучший вид на воду. Ему всё ещё нравился Отеон. Несмотря на его явную ответную нелюбовь, большую часть времени. Однако он больше не был уверен, что любит его. Осознание того, насколько одинокими были он и его брат с сестрой, стоило ему очень многого. Их отец, заключивший сделку с Хьюмэрайз, был последним, кто когда-то пытался их защитить. — Но тебя наверняка ещё и окружали герои, — заметил Роди. — Бьюсь об заклад, легче думать, что они потрясающие, когда действительно видишь, как они делают что-то для кого-то. Изуку задумчиво хмыкнул. — Кто-то должен был быть там, чтобы спасти и вас, — сказал Изуку. Роди слегка замер, глядя на Пино. Он подавил в себе желание схватить её и засунуть в карман. Впрочем, она тоже мало что сделала. Она просто подняла голову, чтобы встретиться взглядом с Роди, и казалось, что она знает о его чувствах не больше, чем он сам. Роди откашлялся, желая как можно быстрее избавиться от дискомфорта. Он натянул улыбку и подтолкнул Изуку локтем. — Вот почему ты мой любимчик, — сказал Роди. — Ты был первым героем, который спас меня. Изуку издал тихий панический писк и опустил голову. Однако этого оказалось недостаточно, чтобы скрыть очевидный румянец. Роди отметил, что смутить Изуку, судя по всему, было самым простым способом прорваться через любую запутанную паутину слишком тяжёлых или слишком серьёзных чувств. — Во мне правда нет ничего особенного, — сказал Изуку с натянутым смехом. Он поднял руку, чтобы потереть затылок, всё ещё решительно глядя на свои колени. Пино распушила перья и запрыгнула в его поле зрения с дразнящей легкой трелью. Изуку застонал, закрывая лицо. — Прекрати наслаждаться этим, — сказал он, пихнув его рукой. Роди рассмеялся. — Понятия не имею, о чём ты, герой. — Да, конечно, — усмехнулся Изуку. Роди сжалился над ним, перестав его смущать и вежливо отведя взгляд от его ярко-красного лица. Пино проявила куда меньше такта, явно сосредоточившись на смущении Изуку. За что Роди получил хороший тычок под рёбра. Он не считал, что это было очень уж справедливо, поскольку он не мог контролировать Пино каким-либо осмысленным образом, но он был слишком занят попыткой не засмеяться над Изуку, чтобы задержаться на этой мысли. Изуку, наконец, взял себя в руки, расправил плечи и выпрямился. Однако его щёки все еще были красными, что отвлекло Роди. Отвлекло настолько, что он не заметил изменения в настрое Изуку. — Ты закончил с этим? — спросил Изуку, указывая на чашку. — Да, — ответил Роди, приподняв бровь. — А что? — У меня идея, — Изуку стрельнул в него яркой, открытой улыбкой. — Ты мне доверяешь? — По-моему мы уже прошли этот этап, — со смехом сказал Роди. Улыбка Изуку стала шире, освещая всё его лицо. — Запомни, что ты сказал это, ладно? — Чт- Что бы Роди ни собирался спросить, всё тотчас затерялось в его закружившемся видении и сжавшихся ребрах, когда твердость моста под ним исчезла. Ему потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что же именно произошло: рука Изуку обвилась вокруг его талии слишком уж знакомым образом, и он использовал свою силу (Чёрный Хлыст, вспомнил Роди сквозь бешеный стук собственной крови), чтобы утянуть их вверх на опорный столб моста. К тому времени как мир вокруг стабилизовался, у Роди кружилась голова и он тяжело дышал. Они оказались невероятно высоко, на небольшой квадратной площадке столба, с видом на сверкающую бухту. Изуку уселся перед ним, скрестив ноги, с застенчивой улыбкой на лице. Пино вывалилась из кармана Изуку и рухнула на землю, расправив крылья, и издала тихий, пронзительный стон. Изуку фыркнул. — Ты в порядке? — Кто, я? Отлично, я в порядке, всё замечательно, — сказал Роди. Он и сам слышал, как неубедительно это прозвучало сквозь его одышку и дрожащий, срывающийся голос. Изуку сморщил нос в явном смущении, но его улыбка никуда не делась. — Прости, — сказал Изуку. — Наверное, мог бы и предупредить, а? Роди выдавил полуулыбку. — Я же сказал, что доверяю тебе. Застенчивая улыбка Изуку стала мягкой и милой, тающей по краям. Роди был почти уверен, что если бы его сердце уже не колотилось, то после этого точно бы начало. Он отвернулся, окинув взглядом открывающийся вид. — Здесь действительно невероятно, — признал он. — Да, я так и подумал, правда? — сказал Изуку, проследив за взглядом Роди. —То есть, мы вроде как уже были здесь. — Нас тогда слегка отвлекли, — сказал Роди. «Я сейчас отвлечён», — криво подумал он про себя, вновь исподтишка взглянув на улыбку Изуку, наслаждающегося видом. Пино издала тихий, смущающий звук привязанности. К счастью, Изуку казался слишком отвлечённым, чтобы это уловить. Они задержались там на некоторое время, болтая и наслаждаясь видом. Спуск вниз был немного более тяжёлым испытанием, чем подъём, но они справились. Ни у кого из них, казалось, не было определенного направления. Роди чувствовал, что замедляется, но продолжал бесцельную ходьбу, стараясь слушать Изуку, как мог. Он правда не хотел признавать, насколько он устал. Очевидно, он не очень хорошо это скрывал. — Ты выглядишь измотанным, — сказал Изуку с сочувствием в тоне. — Да не, я в порядке, — ответил Роди; вышло не особо убедительно, учитывая заснувшую, тихо сопевшую в волосах Изуку Пино. А потом он зевнул сам, что тоже не помогло делу. — Прости. — Всё в порядке, — сказал Изуку. Он слегка толкнул руку Роди плечом. — Долгая вышла неделя, да? Хочешь пойти отдыхать? Роди моментально отвлёкся на то, в каком месте Изуку его задел. На самом деле, Роди был ненамного выше, но когда они стояли вот так рядом друг с другом… — Роди? — продолжил Изуку. Роди покачал головой. — Я в порядке, клянусь. Правда. Изуку недоверчиво приподнял бровь, одарив его невпечатлённым взглядом. Роди вздохнул. — Ладно, да, я умираю. Прости. Я не хотел засыпать, пока мы зависали вместе. — Ничего страшного, если тебе нужно вернуться домой, чтобы отдохнуть, — мягко сказал Изуку. Однако это было нехорошо. Изуку оставался в Отеоне на семестр, но кто знал, сколько времени на самом деле им доведётся провести друг с другом? Скоро Изуку наверняка утянет школа, тренировки и все эти дела. И Роди не собирался торговаться со Стэном за поздние смены, чтобы урвать выходной. Так уж выходило, что они были во власти своих графиков. Роди оставалось только надеяться, они сумеют подстроиться. Он не хотел впустую растрачивать их время. Время, проведенное с Изуку, было ограниченным и ценным ресурсом. — Я мог бы пойти с тобой, — неожиданно предложил Изуку. — Я могу приготовить тебе ужин, пока ты будешь спать. Застигнутый врасплох, Роди взглянул на него, слегка нахмурившись. Это звучало очень здорово, но… Прежде чем он успел начать чувствовать себя виноватым или смущённым, он увидел, как Изуку кусает нижнюю губу, глядя на Роди с какой-то напряженностью, как будто ему, как и Роди, не хотелось терять впустую ни один из их совместных дней. — Конечно, — согласился Роди, прежде чем успеть поддаться сомнениям или вдуматься слишком уж сильно. Изуку просиял, слегка подпрыгнув на ногах. Мило. Они направились к дому Роди; с каждым шагом его усталость, казалось, нарастала, а перспектива вздремнуть только усиливала его изнеможение. Он воспользовался моментом, чтобы про себя проклясть Стэна. Почему он должен был повесить на Роди две смены подряд? Это просто было несправедливо. У Роди возникло смутное искушение разбить тарелку в раковине и притвориться, что это был несчастный случай. Роди потребовалось три попытки, чтобы открыть входную дверь. Он споткнулся о порог, зевая и неопределённо указывая в сторону кухни. — Я не знаю, что у нас есть, но бери всё, что нужно, — сказал Роди. Он со вздохом упал на кровать. — Прости, я уже давненько не выбирался в магазин. Изуку хмыкнул, следуя за Роди. Он улыбнулся. — Я уверен, что смогу что-нибудь придумать. — Мой герой, — сказал Роди. Он выдавил усталую ухмылку. Изуку закатил глаза. — Замолкни и отдыхай. — Хорошо, да, да, — ответил Роди. Он скинул туфли и выпутался из куртки, не вставая. Больше он не сделал ничего; просто свернулся на боку и зарылся лицом в подушку. Он услышал, как Изуку тихо рассмеялся, почувствовал, как чья-то неуверенная рука откинула его волосы назад. Почувствовал, как осторожные пальцы Изуку стянули его резинку для волос, позволив им свободно упасть на плечи. Будь Роди чуть бодрее, его реакция была бы сильнее. — Я тебя разбужу, когда еда будет готова, — мягко сказал Изуку. — Мм, — ответил Роди. — Спасибо, Изуку. Он будто бы слышал, как Изуку что-то сказал, но уже провалился в небытие. К тому времени, как Изуку разбудил Роди, солнце начало садиться, охватывая оранжевым свечением всё вокруг. Роди вытянул руки над головой, глубоко вздохнул и зажмурил глаза, чтобы отогнать сонливость. Изуку наблюдал за ним с маленькой застенчивой улыбкой, переминаясь с ноги на ногу. — Тебе лучше? — спросил Изуку. — Да, намного, — ответил Роди. Изуку подвёл Роди к маленькому столику, где уже стояла еда. Ничего вычурного — да и не получилось бы, из того, что удалось наскрести на полках. Но это заставило Роди задуматься о том, как редко кто-то другой готовил для него еду. Даже в перерывах на работе Стэн разрешал ему бесплатно поесть лишь при условии, что он приготовит себе еду сам. — Знаешь, последний раз, когда кто-то готовил мне еду, — охотно сказал Роди, садясь, — был мой день рождения. Изуку поднял глаза с лёгкой улыбкой. — О, да? — Да, — Роди улыбнулся. — Лала заставила меня вернуться в постель и притвориться спящим, чтобы они могли принести мне завтрак. Изуку тихо усмехнулся. — Это очень мило. — О, конечно, — ответил Роди. — К слову, яйца, которые они мне приготовили, тоже были до странного сладкими, потому что Лала ещё не знала разницы между солью и сахаром. Изуку прижал тыльную сторону ладони ко рту, сдерживая громкий смех удивления. Роди очень хотел, чтобы он этого не делал — было приятно, когда эмоции Изуку были такими же прозрачными, как у Роди. И Роди очень нравился смех Изуку. — Эм- ну, главное ведь намерение? — сказал Изуку, бросив на Роди весёлый взгляд сверкающих глаз. — Я очень доблестно съел всю тарелку, — сказал Роди. — Невероятно героически с твоей стороны, — ответил Изуку. Роди ухмыльнулся. — Думаешь, это даёт мне право на получение геройской лицензии? — Несомненно, — сказал Изуку, вновь смеясь. Он опустил голову. — Что ж, надеюсь, тебе не придётся заставлять себя это есть. Ему не пришлось. Еда была что надо — простой и тёплой. Она была на вкус как кусочек дома, и рядом с Изуку он чувствовал себя дома, и Роди не был уверен, когда в последний раз у него был такой простой приятный день. Всякая вина, которую испытывал Роди, из-за эгоизма, из-за того, что он делал что-то только потому, что хотел, а не из-за того, что нужно другим, из-за того, что позволил себе чем-то насладиться… Что ж, всё это показалось ему довольно далёким. Едва ли он мог ощущать вину из-за того, что был счастлив, находясь прямо около Изуку. После того, как они поели, он потащил Изуку на крышу, чтобы посмотреть на последние краски заката. — Это не балкон в центре города, — сказал Роди, без нужды протягивая руку, чтобы помочь Изуку подняться. — Но вид на закат самое то. Изуку принял предложенную руку, несмотря на то, что не нуждался в помощи. Он также позволил своей ладони задержаться на ладони Роди на мгновение дольше, чем было нужно, прежде чем смущённо улыбнуться и отстраниться, сев со скрещенными ногами на неровную поверхность. Роди был рад, что Пино спряталась в кармане его толстовки, потому что он чувствовал, как она слегка задыхается. Ему удалось сохранить нейтральное выражение лица, решительно не вникая в момент, когда он сел рядом с Изуку, достаточно близко, чтобы их колени соприкасались. — Красиво, — сказал Изуку. Роди улыбнулся. Сюда больше никто никогда не поднимался. Роди не позволял Роро или Лале подниматься на крышу, опасаясь, что они поранятся. И не похоже, что у Роди были друзья, с которыми можно было бы тусоваться здесь наверху. Крыша казалась его собственным миром, где он мог перевести дыхание от всего, что ему нужно было сделать, и от всех ролей, которые он должен был исполнять. Роди очень оберегал то, что принадлежало только ему: он не говорил о своей семье, он не говорил о своей причуде, он не приводил людей в трейлер, он, чёрт возьми, никого не приводил на свою крышу. Он узнал, что есть очень много людей, которые вмиг переобуются и используют любую мельчайшую частичку себя, которую ты им предложишь, против тебя. А Роди не любил рисковать. Он не был уверен, хотел ли он, чтобы Изуку знал, что это значит, — что они вместе на его крыше. Иногда это немного пугало Роди — сколько себя он был готов предложить Изуку. Однако здесь и сейчас, с оранжевыми и розовыми полосами, пронзающими небо, с первыми проблесками звёзд, проступающими над ними, с мягкими глазами Изуку и нежной улыбкой… Роди совсем не боялся. — Эй, знаешь- — Изуку быстро посмотрел на Роди. — Когда, эм. Когда ты засыпал… — Да? — подсказал Роди. — Ты… ты назвал меня Изуку, — сказал Изуку с лёгкой улыбкой. И с проступившим румянцем — Роди был уверен, что ему не показалось. Пино издала пронзительный звук отчаяния и ещё глубже зарылась в карман Роди. — Я не против! — быстро сказал Изуку; его глаза расширились, когда он встретил взгляд Роди. — Я просто… ну, ты никогда меня так не называл. Роди издал короткий неловкий смешок. — Да, я хотел сказать — не знаю, ты сказал мне называть тебя Деку, но мне всегда казалось странным постоянно думать о тебе, используя геройское имя, так что в мыслях я обычно, эм. Думал о тебе как об Изуку. Видимо… сорвалось. — Можешь звать меня Изуку, — сказал Изуку. — Это… вроде как здорово, на самом деле. — Да? — ответил Роди, чувствуя, что улыбается с некоторым облегчением. Изуку кивнул. — Да. Как сказать… просто приятно не быть Деку всё время. Роди поднял бровь. — Что-то не так с тем, чтобы быть Деку? — спросил он. Изуку улыбнулся, опуская взгляд. — Нет, — мягко сказал он. — Всё сложно. Трудно объяснить. — Можешь попробовать, если хочешь, — предложил Роди. Изуку задумчиво хмыкнул, склонив голову набок. Он откинулся на руки с легким вздохом. — Это не что-то одно, — сказал он. — У прозвища… как бы есть история. Багаж. Первоначально оно использовалось, чтобы ранить меня. — Ранить тебя? — повторил Роди. Изуку быстро кивнул. — Оно означает бесполезный, — почти отстранённо пояснил он приятным тоном, как будто говорил о погоде. — Это должно было заставить меня почувствовать, что я ничего не могу сделать. Как будто я никогда не смогу быть кем-то. Долгое время это имя значило для меня только то, что меня вот-вот ударят или накричат. Начнут угрожать, говорить, что я ничего не стою. Роди сглотнул. — О, — сказал он тоном, куда более дрожащим, чем у Изуку. — Я решил, что мне больше не будет больно, — сказал Изуку. — Вот почему это моё геройское имя. Оно уже не значит то, что значило прежде. Я сделал его своим, — он взглянул на Роди, слегка улыбнувшись и пожав плечами. — Но время от времени, в плохой день, оно ощущается как раньше. Роди медленно, осторожно вздохнул, глядя на свои ладони. У него была немалая доля опыта касательно помыканий собой и выслушивания о своей бесполезности. Однозначно бывали дни, когда он ловил себя на том, что верит словам, которые люди бросают в него. Большую часть времени он видел истинную суть — мудаков, желающих почувствовать себя лучше остальных, ищущих лёгкую жертву. В другие дни было не так. В другие дни кто-нибудь мог сделать ехидное замечание о том, что как, какой ничтожный преступник, неудивительно, что его отец ушел. И это било сильнее, слишком близко к мыслям, которые уже жили в его собственной голове. В сущности, он понимал. И он действительно ненавидел то, что Изуку когда-то чувствовал себя так. — Да, я думаю, что лучше буду называть тебя Изуку, — пробормотал Роди. — Всё в порядке, большую часть времени. Даже хорошо, — мягко сказал Изуку. — Мне нравится моё геройское имя. Оно кажется… правильным. Я могу взять то, что раньше причиняло боль, и превратить это во что-то лучшее. Это маленькая вещь, но она моя, и это то, что я могу спасти. Если это имеет смысл. — Это круто и всё такое, — ответил Роди. — И твой оптимизм, как всегда, просто нечто. Но мне всё ещё не нравится идея называть тебя чем-то таким, что должно было причинять тебе боль. — Деку больше не оскорбление. Это… имя героя, — Изуку расправил плечи, вздохнул и запрокинул голову, чтобы посмотреть на небо над ними. — Но оно идёт с собственным багажом. Роди изучал лицо Изуку, его профиль в тусклом свете. Взгляд его казался спокойным и пристальным, а губы были изогнуты в умиротворённой улыбке. Однако в уголках его глаз было некоторое напряжение. — Оно никогда не бывает нейтральным, да? — тихо сказал Роди. — Как я сказал. Все сложно, — губы Изуку слегка дёрнулись. — Когда люди называют меня Деку, мне всегда кажется, что я должен что-то сделать. Обязан кем-то стать. Должен защитить или спасти кого-то. Некая роль, которую мне нужно исполнить. Оно означает опасность или ожидание. Роди ничего не ответил. Он почувствовал рывок в груди, своего рода отчаянное желание протянуть руку и обнять Изуку. Он засунул руки в карманы, сумев поймать Пино до того, как она бросится к Изуку со всеми его чувствами напоказ. — Мне нравится… — Изуку полностью повернул голову, встречая взгляд Роди своими большими серьёзными глазами. — …кем я становлюсь, когда я рядом с тобой. Роди сумел ухмыльнуться, но вышло довольно шатко. — И кто это? Просто Изуку? Изуку улыбнулся в ответ. Это выглядело более искренним, чем улыбка умиротворения, которая была у него во время объяснений. — Да, — сказал он. — Это своего рода облегчение. Роди понятия не имел, что он мог сделать, чтобы Изуку чувствовал себя так, но он чертовски надеялся, что сможет продолжать в том же духе. На самом деле не казалось, что он заслужил то, как Изуку смотрел на него. Воздух казался слишком тяжёлым, слишком тёплым, и между ними возникло напряжение, с которым Роди не знал, как обращаться. Он прервал зрительный контакт, прочищая горло. Он ведь и вправду не был железным. Пока они разговаривали, стемнело; солнце наконец скрылось за горизонтом. Глубоко вздохнув, Роди вытянул руки над головой и лёг. — Здесь видно не так много звёзд, — сказал он. Краем глаза он заметил, что Изуку осторожно лёг рядом с ним. — Все огни города, — ответил Изуку. Роди подумал обо всех звёздах, которые встретились им по пути, вдали от всех остальных. Не то чтобы они любовались звёздами во время бегства, но они наблюдали довольно захватывающие виды, пейзажи и небо. — Думаю, уже довольно поздно, — сказал Роди. — Думаю, да, — ответил Изуку. Он вздохнул. — Наверное я должен- — Ты мог бы остаться здесь, — сказал Роди, прежде чем успел всё обдумать. На самом деле он думал только о том, что не хочет, чтобы Изуку уходил. Изуку молчал достаточно долго, чтобы Роди успел осознать, что он сказал. — Или, знаешь, нет, — быстро сказал Роди. Он приподнялся на локтях. — Ничего страшного. Я просто… ну, просто Роро и Лалы нет дома, а твоё общежитие довольно далеко… Извини. Можешь забыть, что я что-то говорил. Наверное, это было странно. — Нет, я- — Изуку последовал примеру Роди, наклоняясь. — Звучит здорово. Я хотел бы остаться. Роди оглянулся, весь нервный, с участившимся пульсом. — Да? Изуку слабо улыбнулся. — Да. Эм. Спасибо.