Мальчик с хвостом и мальчик с рогами

Это достаточно больно. Уши плотно прижаты к голове, и Горо натягивает цветную шапку, передавливая хрящик плотной резинкой. Закусывает губу, сдерживая совсем собачий скулёж, и поджимает хвост к правой ноге, надевая свободные штаны. Вроде совсем незаметно. Да, похож на обычного десятилетнего мальчика. Никто и не заметит, главное не улыбаться широко, а то клыки будет видно. Дурацкие клыки. Горо бы их спилил, чтобы были нормальными, но это очень-очень больно. Куда больнее чем поджимать уши. Но он когда-нибудь с этим справится, точно справится. А сегодня он с кем-то подружится. И дразнить собакой не будут. Может, даже позовут поиграть по-настоящему, а не кинут палку, звонко хохоча, когда уши дрогнут и прижмутся к голове. Нет, он совсем не расстроен, просто… просто иногда так хочется быть самым обычным. Чтобы не вилять хвостом при виде любой бабочки, чтобы не чувствовать каждый запах, чтобы не рычать, когда накатывает внезапный страх. Да, просто быть обычным мальчиком. Ну, может сегодня у него получится? — Эй! Осторожно! — он специально забрёл как можно дальше от дома и знакомых детей, чтобы его не раскрыли. Вот только… он совсем не знает, как знакомиться. Тут рядом небольшая группка играет в мяч, а он мог только ходить вокруг них, придумывая в голове сотню разных фраз. Но всё не то. Они точно сразу догадаются. С легкостью перехватывает мячик руками, даже не подняв голову, и только потом понимает, что сделал, со страхом переводя взгляд на приближающихся детей. Они сейчас всё поймут. Слишком легко схватил, слишком быстро отреагировал. Дурак! Обычные люди так не умеют. — Ого, ты такой ловкий! — восторженно пищит низенький мальчик с обгорелым носиком, с интересом разглядывая нового знакомого. — Как тебя звать? — Г-горо, — вытягивает руки, передавая мячик его хозяевам. Вдруг, если подойдут ближе, заметят что с ним что-то не так. — А вас? — Я Ичиго, а это Сора и Кэтсу, — ещё двое детей, чуть пухленький мальчик с маленькими блестящими глазами и тонкая девочка с неровной чёлкой, приветственно улыбаются. И Горо тоже хочет, но вовремя прикрывает рот ладонью. У него страшные клыки, они всех вокруг отпугивают. — Хочешь с нами поиграть? Мы в вышибалы играем, как раз будет поровну в командах. — Хочу! — глаза загораются радостным светом, и Горо почти подскакивает на месте. Совершенно переставая себя контролировать. Уши от нахлынувшего волнения резко выпрямляются, и шапка со смешным щелчком слетает с головы, цветастым куском ткани падая к ногам. Тишина повисает на пару секунд, он даже ещё не понял, что случилось. — Ой. — Кицунэ! Кицунэ! — верещит девочка, отскакивая от перепугавшегося не меньше Горо, за руку оттаскивая своих друзей. — Он сейчас утащит нас! — Я не кицунэ, — Горо активно мотает головой, вытаскивая из штанов спрятанный хвост. — Вот, видите, это не лисий. Я не хочу вас никуда тащить, честно. — Тогда ты собака? — мальчик с блестящими глазами удивлённо приподнимает бровь, как-то странно осматривая острые уши. — Нет, — качает головой, пальцами вцепляясь в ткань своих широких штанов. — Я Горо. — Это понятно, но ты собака, — тычет в него пальцем мальчик, и Горо опускает взгляд, делая отчего-то шаг назад. — Собаки в вышибалы не играют. — Но я не собака, — и словно злобная насмешка из груди вырывает тихий жалобный скулёж, от которого дети прыскают, а Горо поджимает хвост и уши, расстроено опуская глаза. — Я правда хочу сыграть с вами, у меня здорово получается мячик ловить. — Зубами? — Горо не нравится, когда кто-то смеётся. Потому что обычно смеются над ним. За странные вещи. Он ведь никогда не ловил мячик зубами — зачем они так говорят? — Эй! Тут сейчас будет бой! — Горо даже вздрагивает, а уши резко поднимаются, крутясь, чтобы найти источник крика. Дети тоже настораживаются, оглядываясь по сторонам. — Непобедимый Усач против мистера Желтобрюха! — Демон! Демон! — все трое верещат в один голос и убегают куда-то по полянке, пока Горо всё крутит головой, высматривая опасность. Почему они так испугались? Может, тут правда кто-то плохой водится? Но инстинкты не говорят спасаться, да и в воздухе злостью не пахнет. — А ты чего стоишь тут? — удивлённый голос звучит прямо за спиной, и Горо подскакивает, поворачиваясь к его обладателю. Тот хлопает большими красными глазами, немного приоткрыв рот, и смешно морщит нос, будто принюхиваясь. — А нельзя? — Горо спрашивает абсолютно искренне и даже как-то напуганно, так что внутренние кончики бровей ползут вверх, а уши чутко навострятся, внимательно слушая ответ. — Да можно, конечно, просто все обычно, того, убегают, — мальчик почему-то хихикает, вытирая кулаком пыль с щёк и белых-белых волос, отодвигая их и наклоняя голову. — Вот, видишь, у меня рога есть, это потому что я о́ни. Самый крутой, кстати! — А у меня уши, — Горо просто не знает, что ему ещё сказать. Вроде как этот мальчик показал свою особенность, видимо, нужно сделать так же. Или что-то не так. Потому что смотрят на него удивлённо и даже как-то шокировано. — …И хвост ещё. — Тебе не страшно? — скрещивает руки на груди, напрочь забывая про возящихся в пальцах жуков. — Ну, я же демон о́ни, там, всё такое. — А почему должно быть страшно? — опять в голосе ни капли насмешки, только чистое любопытство и интерес. И это даже как-то смешно. — Странный ты, — тянет мальчик, снова накрывая рога пышной шевелюрой. — Я Итто, кстати. — А я Горо, — этот Итто очень-очень странный. Почему он ничего не говорит про уши или хвост? Почему вообще смотрит так, будто с Горо всё нормально. — Хочешь со мной гладиаторские бои жуков поустраивать?! — подскакивает на месте, наконец вспоминая про зажатых в ладонях барахтающихся насекомых, и резко садится, скрестив ноги, кулаком расчищая небольшое поле перед собой. Горо тоже опускается на коленки, удивлённо следя за каждым движением нового знакомого. — Ой, а ты не съешь моего жука? — Зачем мне его есть? — Горо кривит лицо, представляя, какой на вкус этот возящейся в широкой мальчишеской ладони жук. Фу, он же, наверное, ещё будет ползать в животе, если его проглотить. Даже дрожь пробивает от таких мыслей. — А я откуда знаю?! — Итто жмёт плечами, возводя из валяющихся рядом палочек и веточек забор вокруг своего маленького ринга. — Я первый раз вижу ушастого человека! Вдруг ты ешь жуков! — Я не ем жуков! — Горо это даже обижает. Неужели он похож на какую-то птицу или лягушку, чтобы питаться насекомыми? Тем более такими страшными и мерзкими. — Эй, я же просто спросил, ты чего кричишь? — Итто хмурится, бросая несчастных насекомых на ринг, где те тут же расползаются в разные углы, начиная жевать жухлую траву. — Можешь у меня тоже спросить, если хочешь. — Я же и так знаю, что не ешь, — Горо совсем не понимает этого Итто. Почему он такие странные вещи говорит? Ну, хотя бы не издевается и даже человеком называет, ушастым, но человеком. — А ты всё равно спроси, — гнёт своё, упрямо глядя Горо прямо в глаза. — Вдруг я только ими и питаюсь. — Ладно, как хочешь, — Горо жмёт плечами, пальцем подталкивая насекомому травинку. — Ты ешь жуков? — Не ем! — звучит так гордо, будто это достижение какое-то. Горо совсем запутался, а вот Итто уже начал пытаться стравить двух вялых «бойцов», всё расползающихся подальше друг от друга. — Раз уж мы оба не едим жуков, давай я тебе одного подарю! Вот, сейчас поиграем и заберёшь Усача, — смотрит задумчиво на жука, хлопает красными глазами, а потом поспешно исправляется. — Нет, Усача мне жалко отдавать. Забирай мистера Желтобрюха. Только если дашь кому-то поиграть, то спрашивай, не едят ли они жуков! А то был у меня один… — Мне некому дать поиграть, — Горо обнимает коленки, пальцем гладя жука по блестящей спинке. — А у тебя какой-то друг съел жука? — Ну, можно и так сказать, — Итто неловко чешет затылок, путаясь пальцами в густых волосах. — Это правда собака моя была, у меня просто других друзей нет. — А у меня даже собаки нет, — уши сами прижимаются к голове, и Горо расстроено опускает глаза, едва слышно фыркая. — Наверное, здорово иметь друга. — Тогда я буду твоим другом! — Итто почему-то очень рад этой идее, он даже подскакивает на ноги, оббегая свой ринг и садясь рядом с навострившим уши Горо. — Нет! Другом скучно, у всех есть друг! Давай я буду твоим гладиаторским жуком! У меня даже рога как у Усача есть! Горо растерянно смотрит на широко улыбающегося Итто, что, кажется, вовсе и не стесняется своих острых зубов и красных полос на теле. И как-то теперь и самому не стыдно обнажить животные клыки, чуть приоткрыв рот для смешка. Его впервые назвали другом, а не собакой. — Нет, не надо жуком, — мотает головой, прижимая к груди подаренное ему насекомое (вообще-то Горо не особо любит всяких таких существ, но это ему кажется милым. Почему-то), и всё же позволяет своему хвосту начать немного вилять, негромко стуча о землю. — Давай лучше всё же другом. — Нет, друг совсем не круто! — Итто закатывает глаза, сажая наевшегося Усача себе в волосы. — Давай сразу мужем! Это прям круто! Мне вообще всякие штуки на пальцах нравятся! Кольца тоже круто будет! Горо не уверен, что так можно. И вообще он пока не думал о браке, ему лет маловато, но дома говорили, что это очень важный союз с хорошим для тебя человеком. Итто подарил ему смешного жука. Наверное, это похоже на «хороший для тебя человек». Горо просто пока не знает. Но обижать нового друга не хочется, так что Горо согласно кивает, и тоже сажает жука себе на голову, немного смеясь, когда тот начинает ползать по волосам, щекоча кожу своими лапками. — Давай тогда завтра поженимся! Я даже могу кольца сделать из проволоки, я умею! — радостно улыбается, уже подскакивая на ноги, но потом резко замирает, поднимая Горо одним резким рывком. — Я тогда пойду домой и сделаю их! И завтра тут встретимся. А Усач и мистер Желтобрюх будут свидетелями, я был один раз на свадьбе, я всё знаю! — Ладно, — Горо кивает, в то время как его хвост виляет из стороны в стороны, поднимаясь всё выше и выше. И он широко улыбается, демонстрируя свои острые клыки, которых Итто, кажется, совсем не пугается. — До завтра тогда! Горо генерал армии сопротивления, у него превосходная репутация, множество доверяющих ему подчинённых и неаккуратное проволочное кольцо на пальце с прилепленной на клей фигуркой жука сверху. Странная вещица. Генерал зачем-то бережёт её, носит только в мирное время, а перед битвой прячет, поспешно стягивая с пальца, иногда старательно проклеивает или протирает, а иногда просто со странной улыбкой рассматривает, крутя в пальцах. Зачем? Совсем непонятно. Вот только ходит по войску слух, что у босса банды Аратаки точно такое же.