Мир фантазий

Лунный свет аккуратно пробирался в открытое окно и скользил по стенам, обволакивая всё мягким белым светом. Всё спало. Уже давно потушен свет в домах жителей. Спят дварфы и заклинатели, уже давно закончив торговлю и подсчитав все полученные ресурсы и деньги. Тишина. Было только слышно, как журчит быстрая река, трещат сверчки наполняя ночь своей музыкой. Только хозяин величественного замка на севере не спал.  — Да что такое-то! Почему не получается! -с отчаянием проговорил Люциус. Перед ним лежал старый потрёпанный листок, на котором аккуратным каллиграфическим почерком было написано: «Лунный свет скользит по домам, Принося приятный покой.» --Ааргх, какое слово-то, нет-нет, — стукнув кулаком по столу и резко встав со стула он поднялся на второй этаж в спальню. Нужно отдохнуть. Может получится потом. *** Рассвет. Только прокукарекал петух, уведомляя о начале нового дня. Первые жители земледельцы встают на работу. Вся живность пробуждается, кажется, будто после вечного сна. В воздухе всё ещё летает та дремота, наполняющая воздух вечером. Лололошка открыл глаза из-за солнца, недавно поднявшегося, которое светило прямо в глаза. Зажмурившись от ослепляющего света, он проговорил: -Когда-нибудь я закончу крышу. Обещаю. Но не сейчас. — аккуратно поднявшись с кровати и размяв затёкшие во время сна конечности, он подошёл к Сильвестру. -Доброе утро, держи морковку. Какие у меня планы на сегодня? Таак. — не убирая руки с головы животного, он продолжил, — надо сходить к Люциусу. Что-то меня напрягает это появление Воланда. Прямо сейчас этим и займусь.-резко встав с кровати, парень направился к сундукам. Нужно собрать вещи, а-то мало ли что. Телепортировавшись к замку, он огляделся. О, как же он молился Господу, чтобы не было огненной завесы. Слишком уж тяжёлый рецепт был у зелья, помогающего пройти её. Протянув ногу, он наступил на дорожку. Вроде нет. Лололошка уже был готов рвануть к реке, протекающей напротив замка, но всё обошлось. Стараясь максимально тихо и незаметно проскользнуть в замок, он шёл по газону, кажется, нестриженному больше 10 лет. Зайдя в замок, он не услышал ничего. Ни чужого дыхания, ни скрипа пола. Абсолютная тишина. Лололошка обошёл почти весь замок. Правда, с последнего его визита сюда, до прихода полубога, многое изменилось. По-крайней мере стало чище. На стенах появились всевозможные картины: вот Люциус сидит на троне, вот адский бастион, вот, видимо, отец Люциуса-Агний. Самого Люциуса он обнаружил в спальне на втором этаже. Стены комнаты были ярко-алого цвета, прекрасно сочетающиеся с чёрным шёлковым постельным бельём. На этих же стенах висели похожие картины. Ад, сам Люциус, его отец и Боги?.. Необычно. Среди всего этого изобилия красного и чёрного цвета, выделялась картина, на которой были изображены 4 Бога-Эко, Агний, Аква и Аэро. Странно. Стараясь не разбудить полубога он вышел из спальни. Правильное ли решение подождать Люциуса в библиотеке? Спускаясь по лестнице он обдумывал увиденное в спальне. Всё это очень необычно? Зачем ему эта картина? Напоминание или что-то большее? Лололошка обязательно спросит об этом, когда полубог проснётся. Библиотека находилась в западной части замка и была излюбленным местом Люциуса. Тут он мог уединиться и посидеть в тишине. Большой, дубовый стол, в окружении полок из тёмного дерева, на которых стояли различные книги: от обычных человеческих сказок до фолиантов о волшебных существах и заклинаниях. Пройдя через всю библиотеку и по дороге захватив первую попавшуюся книгу он сел за стол на красное, бархатное кресло. Парень положил книгу на стол и принялся за чтение. Прочитав одну и ту же строчку раз 12, он отвёл взгляд. Ничего не выходило. Даже читать не получилось. Все мысли были заняты Воландом, той картиной и конечно же Люциусом. Просидев 10 минут смотря в одну точку, он заметил, что положил книгу на какие-то листочки. Странно. Да ещё они были исписаны. Максимально аккуратно отодвинув книгу, от осмотрел весь стол. И правда, вся столешница была усыпана листами. Многие из них были пустым, но многие содержали текст. Взяв в руку первый попавшийся листок, Лололошка начал читать содержимое: «Я умру этой ночью. Ты, тихо взглянешь в окно Может быть ещё и поплачешь, Но я уже не узнаю того. Не узнаю твоих достижений, Не узнаю получилось ли у тебя? Болел ли ты каждую зиму? И вообще, ты забыл про меня? Но это не важно, знаешь, Хочу сказать лишь одно. Я люблю тебя, любил Имя твоё, на губах, я с собой уносил.». Это что, стихи?! И причём очень красивые. Их что, писал Люциус? Подозрительно. Судорожно взяв во вторую руку листочек, он опять прочитал: « Мир фантазий, чудеса Погружаюсь я туда. С каждым днём всё тяжелей Жить мне в мире для людей. Новые люди, города Необычные дела, Как же справиться мне? Жить? У смертного я хочу спросить.». Смертного? Это что, Люциус про Лололошку пишет? Нет-нет, нужно убедится точно. Но вроде он ни с кем из смертных не знаком, кроме Бастиана и Лололошки? Перевернув лист, парень увидел другой стих: «Адский мир мой дом родной, В нём я вырос, жил и правил. Но отец мой, послушав советы Всё забрал у меня и всё у меня отнял. Да, может были на это причины, Но чтобы настолько критично, я думаю нет. Теперь я вынужден жить в мире людей. В мире света, чувств и добра. Но не всё так красочно, по-крайней мере Уж бывает точно не всегда. Познакомился тут я с человеком, Он красив, хорош и умён. Только никогда не признаю я это. Слишком я горд, ироничен. Но думаю, когда-нибудь сам он поймёт..». Что за смертный, которого Люциус упоминает почти в каждом стихе? Неужели это сам Лололошка? Не может быть. Когда Люциус последний раз хоть одно не оскорбительное слово в его сторону сказал? Лололошка искал ещё стихи. Пустой лист, пустой лист, пустой лист. Вот! «Секреты пустых коридоров, Что вы таите в себе? Чувства разбитых раньше людей, Горькие слёзы, кровь и смертей? Может храните вы счастье, любовь? Чудо, красоту и добро? Может когда-нибудь я это узнаю, Может, уже завтра, а может потом. Только сначала, попробуй открой Дверь в коридор своей мысли иной.». Когда Люциус начал разбираться в психологии? Этот стих похож на те, которые обычно печатают в огромных книгах, где собраны лучшие стихи. Это было очень красиво. Вот ещё один: "Ты чудесен, красота. Почему же ты тогда, забиваешь на меня? Может доживу я до того, что говорить со мной ты будешь. Может быть мы когда-нибудь вместе посмотрим на звёзды. Обнимемся, тихо шуча. Может ты уже выйдешь из моей головы? Достало, я хочу тишины. " Почти всё перечёркнуто. Это похоже на крик души, очень отчаянный крик. Крик, человека, который хочет, но не может. Больно. О, на обратной стороне ещё один: " Самая длинная ночь в году Забирает с собой всю суматоху. Я тихо прошепчу:"Я тебя люблю.» Ты ничего не ответишь, Это нам ни к чему. Мы будем сидеть на крыше замка, Тихо-тихо, не портя момент И спустя минут двадцать ты скажешь: «Я тебя тоже. Люблю больше, чем весь этот грёбанный свет.» Мы просидим так до рассвета, Не страшны нам не дождь и не снег Я…» -Так-так-так, кто тут у нас? — парень резко обернулся. Сзади него стоял Люциус. Было видно, что он проснулся буквально пару минут назад. Взлохмаченные волосы, ярко выраженные синяки под глазами, отметина на руке и чуть помятая одежда говорили об этом, — Ло-ло-лошка, и что же мы тут делаем? А тебя разве родители не учили, что копаться в чужих вещах-нельзя! -Я-я.. -Я не желаю ничего слышать. Выметайся. У тебя есть тридцать секунд. Решивший рискнуть, Лололошка схватил пару листов с массивного стола и телепортировался домой. Это было сложно. Появился парень дома, на своей кровати. Быстро просмотрев, что он взял с собой, он увидел всего два стиха. Остальное всё было пустым. Темнело. На леса и поля опускалась завеса сумрака. Все живые существа старались как можно быстрее попасть домой. Во многих домах уже был потушен свет, а скот около дома парня уже засыпал. Река, будто старалась меньше шуметь, замедлялась. Лололошка так и заснул с двумя листочками в руках. С Люциусом нужно поговорить. И обязательно узнать про того смертного из его стихов. Но это потом. Определённо.