На поводу у ветра

Дернуть затвор. Схватиться за рукоять винтовки покрепче. Положить палец на курок. Прицелиться мгновенно. Выстрелить. Кейтлин пробивает центр мишени насквозь. Ураган дыма вылетает назад, с помощью ветра стремится домой: обратно в дуло винтовки — а может, он и вовсе скучает по хозяйке. Офицер пристально наблюдает за ним, словно за ребенком, рано покинувшим дом. Смотрит, щурится, но винтовку не опускает, кажется, что хочет выстрелить еще раз, чтобы наверняка рассеять хитрый дым, чтобы наверняка забыть о нем. Ветер играется с серыми облаками-ураганами, смеется над Кейтлин незатейливо и по-доброму, шутливо. Разговор с этой природной стихией стал для офицера традицией, так как он единственный направлял пули в цель. И часто, очень часто хитрил: делал так, чтобы Кейтлин попадала чуть правее середины мишени — что бесило перфекционизм девушки. Офицер хмурится. По бычьи раздувает ноздри и отворачивается — отдает победу. Кейтлин встает. Она поднимает голову, рассматривая перепугавшихся птиц, которые в панике поскакали с макушки одной ели на другую. Каркая и попискивая в знак обиды, они оклеветали офицера колдуньей, что читает неизведанные им заклинания в виде оружейных выстрелов и рушит их покой. Кейтлин молчит, принимая и их упреки. Под ногами жмется и опускается летняя свежая трава. Каждая букашка негодует, будучи чуть не раздавленной большими офицерскими сапогами. Кейтлин движется вперед, повесив винтовку на плечо. Через мгновение, толкаемая другом-ветром, она оказывается у пробитой мишени. Длинные пальцы, словно шалью закованные в кожаные перчатки, шкрябают по деревянной разукрашенной поверхности. Щепки твердят про пропавшую в лесу справедливость. Как же она, Кейтлин, посмела разрушить идеально круглую конструкцию. С ее то перфекционизмом. Значит, что и этого у Кейтлин нет, и правильно говорит природа, что тренировки офицера — лишь беспокойство для нее. Для большей уверенности в реальности своего попадания Кейтлин просовывает один палец в образовавшуюся дыру. Тот выходит наружу, но возвращается из-за мгновенной реакции ветерка, выталкивающего его обратно. Кейтлин усмехается. Она рывком оказывается за мишенью, в капкан ловя ветер руками. Сжав их в единое целое, офицер держит стихию. — Чем ты тут занимаешься? Голос со стороны застаёт Кейтлин врасплох. — Мне пришлось обойти черт знает сколько километров этого чертового леса, прежде чем ты выстрелила! Я уже думала, что заблужусь тут навсегда и помру, затонув в лещине. Голос со стороны заставляет Кейтлин тихонько рассмеяться. Выпуская из рук хитрый ветерок, офицер встает по стойке смирно и наклоняет голову немного вбок. Взглядом она очерчивает злобную, очень злобную фигуру Вай. В голове мигом рисуется образ того, как она, ударяясь головой о длинные пальцы-ветки шла по тропинке в лесу. — Главное, что не в тебя. И, шагая уже к Вай, Кейтлин неожиданно касается пальцами щеки девушки. На них ещё остались следы той стихии и офицер хотела ими поделиться. — Еще бы в меня. Кейт, я знаю, что ты ни во что не ставишь мой труд, но пожалуйста, пощади хотя бы мои ноги. Вай надувает губы. И Кейтлин не выдерживает этого детского напора: укладывает пахнущий сталью палец на нос Вайолет и щелкает по нему. Ветерок мстит офицеру — подталкивает прямо в объятия Вай. Или же помогает? Удобно усевшиеся птицы на деревьях наконец-то замолкают. Они внимают с умным видом, целятся метким взглядом в двух девушек, оказавшихся в этой свежей траве. — Ничего, Вай, я очень даже их уважаю. Ты взяла плед? На вопрос следует ответ в виде кивка. Кейтлин вновь позволяет себе роскошь в виде тихого посмеивания, похожего на жужжание счастливой пчелы, опылившей красивый цветок. И на посмеивание следует ожидаемый ответ. Вай целует Кейтлин в щеку, кажется, подгоняемая собственной стихией в виде мрака леса за ее спиной. Ветер забрал манеру поведения Кейтлин себе, поэтому офицер засмущалась, но позволила Вай поцеловать свою щеку еще раз. Он тихонько посмеивался за спинами девушек, разгоняя остатки горячего дыма, исходящего от мишени.