Почему ты здесь

      — Почему ты здесь? — голос Ноэ доносится из-за спины, и Лайя с удивлением обнаруживает, что чертовски ему рада. Хотя и не до конца понимает смысл вопроса.       — Ну, я решила поработать, — она поворачивается на табурете, так и не выпустив из рук жесткую кисть. Смотрит на Ноэ снизу вверх. Он стоит в паре метров от неё у входа в просторную гостиную, залитую ярким полуденным светом — то, что нужно для реставрации. Демон выглядит как всегда. Небрежность денди в одежде, руки в карманах, подчеркнуто расхлябанная поза. Но что-то не так. Что-то выделяется. Лайя никак не может понять, что, — А в чем дело? Разве я должна быть где-то еще?       — Нет, — он качает головой, — Я не об этом, — кидает короткий взгляд на картину за ее спиной, — Я в целом… — он, наконец, заходит в помещение, проходит мимо высокого книжного шкафа, скользя взглядом по потемневшим корешкам, садится на небольшой диван наискосок от рабочего места Лайи, и ей снова приходится слегка повернуться на табурете, чтобы не крутить головой.       — Что значит «в целом»? — она хмурится, с наметанностью глаза художника замечая, как красиво преломляется свет в зеленой радужке, и высвечивает карюю, делая её светлее, а взгляд мягче, — Это какой-то философский вопрос? Про бренность бытия? Бессмысленность сущего? О чем ты?       Губы Ноэ трогает легкая саркастическая улыбка, Лайя, наконец, понимает, что не так: до этого он не улыбался.       — Нет, мисс Бернелл, это очень конкретный вопрос. Дело в том, — он слегка ведёт бровью, — Что некоторые мои теории потерпели крах. Время строить новые.       — Так, — Лайя выдыхает, стараясь сдержать гнев, легкой вибрацией зазвучавший внутри — Я поняла о чем ты. О каких «теориях».       — Это прекрасно, — широкая очаровательная улыбка рубахи-парня, — И если с этим мы разобрались, давай сразу перейдем к сути. Поправь меня, если ошибаюсь: тебе ничего не нужно от Влада и Лео.       — Мы друзья, — тихо, но твёрдо вставляет она.       — Знакомые пару недель, — Ноэ чуть склоняет голову.       — Ты же знаешь, что это… — Лайя почему-то чувствует нервозность, крутит кисть в пальцах, — Не совсем так.       — Я знаю, что ты не Лале, — неожиданно жестко обрывает ее Ноэ. И опять перестает улыбаться. Становится как-то максимально некомфортно.       — Конечно, я не Лале… — она зябко передергивает плечами, пытаясь разгадать выражение его сосредоточенного лица, — Лале осталась в османской империи, много веков назад, но связь с ней…       — Лале была возлюбленной Влада, — снова перебивает Ноэ, пружинно поднимаясь со своего места, делает пару шагов в сторону окна, потом обратно. Словно некая мысль не дает ему остаться в статичном положении. Лайя поднимается следом.       — И что?.. — кажется, это первый раз, когда она узнает напрямую о том, что связывало валашского господаря с маленькой племянницей султана.       — А то, — Ноэ останавливается напротив неё, недобро ухмыльнувшись одним уголком рта, — Что реинкарнация не дает выбора. Ты и в этой жизни должна была бы быть с ним. Ну, — он дергает бровью, — Или хотя бы хотеть этого.       — Но… Подожди, — Лайя вдруг чувствует, как сердце подскакивает к горлу, — Подожди. Я же вижу прошлое…       — Ага, — скепсис в сощуренных глазах, — Или картины показывают его тебе?       — Что…       — Ты же не видишь прошлое без них, верно? — теперь в голосе Ноэ звучит нечто отдаленно напоминающее исследовательский интерес.       — Верно…       — Ты — не Лале, мисс Бернел. Какая-то ее пра-правнучка, не более.       — Та-а-ак… — информация укладывается плохо, — И давно ты это знаешь?       — Ну… — Ноэ изображает задумчивость, — С тех пор, как убедился, что ты не влюблена в нашего доброго приятеля. Пара часов, не более. Поэтому, — он окидывает ее неожиданно серьезным пронзительным взглядом, — Повторяю свой вопрос: почему ты здесь? Никакого духовного родства с Лео и Владом у вас нет, как бы ни надеялись они на обратное. То есть ты просто так вписалась в сомнительную сверхъестественную авантюру, Лайя. С трудом выживаешь в ней, но не сбегаешь.       — Может, — смешок получается нервным, отчаянным, — Гены?       Она вдруг чувствует накатившую тяжелую тьму одиночества. Одиночества, которое шепчет ей: «Ты знала». А она действительно знала. Чувствовала. Но отказывалась воспринимать всерьёз. Не могли же они все ошибаться?       — Тогда… — она обнимает себя за плечи, чувствуя себя разоблаченным самозванцем, — Значит, я не могу помочь Владу? Значит… Значит, мне нужно уйти?       Ноэ сощуривается, глядя ей прямо в душу. В ее личную, совершенно цельную душу, не поделенную с Лале-хатун поровну.       Подходит ближе, и Лайя чувствует себя маленькой, беззащитной и растерянной рядом с ним. Возникает нелепое желание уткнуться носом ему в плечо, прося защиты. Но сейчас он ее оппонент. Не защитник. И Влад с Лео не защитники. Больше нет. Кому нужна всего лишь Лайя Бернел, реставратор?       На глаза почти наворачиваются слёзы. Но она сдерживается. Не плакать же при этом самодовольном демоне.       Самодовольный демон неожиданно аккуратно подцепляет пальцами ее подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть на себя. Она безвольно подчиняется. Он что-то выискивает в ее глазах, а она думает о том, что он красивый. И больше ни о чем.       Он как-то странно хмыкает, отпуская её.       — Я не скажу Владу.       — Что? Почему? Ты…       — Конечно, если ты хочешь остаться и дальше рисковать собой в память о знаменитой, в узких кругах, родственнице.       — Я… — она полностью теряется. Не понимает Ноэ. Не понимает себя. В виски вкручивается вопрос, найти ответ, на который кажется жизненно необходимым.       Почему она здесь?       Не из мнимого света души, не из-за тяги к приключениям, не из-за Влада и Лео. Ее ничего не связывает с древними проклятиями. И никогда не связывало. Ее отношения со всеми участниками сомнительных авантюр — вовсе не то, ради чего стоит рисковать жизнью. Так почему она здесь?       Она поднимает взгляд на Ноэ. Он удивительно спокоен. Спокоен, расслаблен, в меру серьезен. Словно не он обличал и разоблачал пять минут назад.       — Да, я хочу остаться, — это отвечает не она, а нечто внутри, чему очень страшно давать название.       Локид кивает.       — Хорошо. Не говори никому. Возможно, Владу может помочь уже то, что он тебя считает ею.       — Плацебо, — с задумчивой тоской произносит Лайя.

***

      Всё рассыпается.       Всё рассыпается в прах и никак не может собраться заново.       Стоило пройти столько стадий принятия творящейся вокруг чертовщины, чтобы в итоге оказаться не той. Подделкой. Нелепой копией неповторимого оригинала.       Лайя медленно обходит замок по заросшей пучками зеленой травы мощеной тропинке.       Прогулки всегда помогают ей уложить мысли.       Сейчас нет мыслей.       Только ощущение безысходности и одиночества, скручивающие внутренности тугим узлом.       Почему она здесь?       Как так вышло?       Какая чудовищная, чудовищная ошибка.       И ей предстоит улыбаться Владу, разговаривать с Лео, обнимать Сандру, зная, что они принимают ее за другого человека. Возятся с ней, потому что она — не она.       Что увидел Ноэ в ее глазах?       Почему она сама не хочет посмотреть в глаза правде. Настоящей. Дающей ответ на главный вопрос.       — Знаешь, если подумать, так мне нравится даже больше, — он возникает из ниоткуда и идет рядом. Словно, шел вместе с ней все это время. Лайя даже не вздрагивает. Наверное, за последние недели какая-то часть нервных клеток успела умереть, а остальные не растрачивают себя по пустякам.       — Как? — она невесело хмыкает, не поворачивая к нему головы, — Видеть меня раздавленной и бесполезной?       — Нет, — кажется, он закатывает глаза, но она этого не видит. Ноэ держится наигранно-весело, и Лайе на секунду кажется, что он чувствует себя виноватым за то, что сообщил это все ей.       — Мне нравится, что ты не Лале. Я не видел ее, но… — театральная задумчивость в голосе, — Все, что я о ней слышал… Если честно, звучало не очень.       — То есть? — она останавливается, поворачивается к нему всем телом. Замечает странный огонек в глубине глаз, — Что значит «не очень»? Уж насколько я слышала от Влада и от… Картин… Прекраснее Лале человека не найти. Внутренний свет, знаешь, бьет во все стороны, поражает нечисть и дает жизненные силы заблудшим душам, а сама она кроткая, милая, доброжелательная, жертвенная, умная, талантливая… — она сама не замечает, как распаляется, а голос становится всё громче.       — Эй, — Ноэ же перебивает ее тихо, так что она с трудом это вообще замечает, — Всё перечисленное довольно скучно, не находишь?       Лайя замирает. Откуда-то изнутри поднимается щекотная смешинка, и растягивает губы в улыбке. Абсурдность происходящего достигает нового уровня.       — Так ты, получается, рад, что я не скучная?       — Ну, не то чтобы совсем не скучная, — Ноэ усмехается, и ловко уворачивается от попытки Лайи его стукнуть, — Но… Сама посуди, — он вдруг перестает ехидно улыбаться и становится каким-то… Настоящим. По крайней мере, выглядящим так. Будто снявшим все маски, хотя этого от него никто не ждал. Наверное, поэтому, и снявшим, — Внутренний свет, отпугивающий нечисть. Не очень приятная штука, должно быть.       Лайя мгновенно понимает, о чем он. Или думает, что понимает. Закатывает глаза:       — Ну да, можешь теперь меня не бояться.       — Теперь? — Ноэ, видимо, ожидавший совсем другой реакции, возмущенно вскидывает бровь, — Вы просто маленькая нахалка, мисс.       — А вы — хам, — она весело пожимает плечами.       — Вообще-то это был флирт, — Локид качает головой, но в глазах блестит усмешка.       И тут Лайя все-таки понимает, что он на самом деле имел в виду. Замирает, словно пораженная молнией, опускает глаза, не зная, куда себя теперь деть. Ноэ галантно приходит ей на выручку:       — Пойдем в замок. Скоро стемнеет.

***

      Пазл складывается со скрипом. Детали не подходят друг к другу, их приходится вертеть в голове, прикладывая разными углами.       А потом неожиданный щелчок.       Часы где-то в недрах замка бьют полночь, и Лайя вылетает из своей комнаты, не до конца понимая, куда именно и почему спешит.       То есть, ей надо найти Ноэ.       Но нет никакой уверенности, что он найдется.       Ступени каменной лестницы, поворот коридора, отблески камина на стене, маленький зал библиотеки.       Это наитие. Или удача.       Ноэ там. Сидит в широком кожаном кресле, с какой-то книгой в руках. Выглядит почти идиллически.       Лайя влетает в помещение, чуть не зацепившись ногой за ковер, и отпрыгнув от него с грацией испуганной коалы.       — Локид!       — Начало впечатляет, — он откладывает книгу, выжидающе изгибает бровь, глядя на запыхавшуюся Лайю.       — Ты… — она немного теряет запал, подходит ближе, — Ты умеешь читать мысли, да?       — Да.       Он отвечает очень просто. Без какой либо окраски. Ничего. Только выжидающий взгляд.       — И… — Лайя тушуется еще больше, — И часто ты это делаешь?       Смотрит на него, боясь вновь увидеть насмешку. Боясь услышать что-то, что сделает ее еще более уязвимой.       — Нет, Лайя, — он отвечает мягко, тоном, который мог бы быть успокаивающим, если б звучал не из его уст, — Почти никогда. Но… Да, я читал твои мысли, — он пружинно поднимается с места, оказываясь напротив нее. Достаточно близко, чтобы она могла почувствовать запах парфюма, отдающий пряным деревом и горечью каких-то трав, — Это было необходимо, прости.       — Необходимо? — ее голос звучит бесцветно, — Должен был убедиться, что я не злой демон, подосланный вас загрызть темной ночью?       Мужчина чуть морщится:       — Да, примерно так.       — И как? — сердце подпрыгивает между ребер. Лайя чувствует себя висельником, требующим поскорее набросить петлю.       Ноэ делает шаг к ней ближе. Теперь, чтобы видеть его лицо, надо смотреть вверх.       Инстинктивно хочется сделать шаг назад. Или полшага навстречу. Положение неопределенности давит, растягивая секунды между ударами пульса.       — Думаю, у тебя не очень хороший вкус, — скользящая улыбка по губам, — Но это гораздо лучше, чем свет, изгоняющий силы тьмы.       Между строк звучит обнаженная, почти неприличная искренность.       Лайя делает глубокий вдох.       А потом полшага вперед.       Она прижимается губами его губам, и на мгновение весь мир замирает. Даже камин не трещит.       А потом он порывисто, но плавно притягивает ее к себе ближе и отвечает на поцелуй.       И теперь трещит и камин, и вся реальность по швам, распадаясь на нитки и отдельные куски.       Ноэ целует ее с таким жаром и азартом, будто это изначально была полностью его инициатива. Лайя тает, слабеет в его руках. Думает только о то том, что да, черт возьми. Она здесь поэтому. Ее отсутствие света слишком тянется к его тьме. И вкус у нее отличный.