обними меня, прошу...

Бледная кожа, круги под глазами, чувство тревоги и усталость… Так выглядел и чувствовал себя последний месяц Арсений, а Антон выглядел ничуть не лучше. Прошло немногим больше месяца с того короткого разговора Арса и Шаста. Стоял конец октября, но для них уже давно был холодный январь. Всё проходило, как Антон и попросил, брюнет не влезал в жизнь ученика, хоть его так и подмывало спросить, почему ученик по ночам не спит. Больше никакого «малого» или «мальца», которых так не хватало услышать Шастуну из уст учителя. Больше никаких упреков за курение или же алкоголь. Иногда Шаст специально оставался подольше на парковке у школы и скуривал чуть ли не всю пачку сигарет, чтобы Арсений Сергеевич заметил и хоть что-то сказал, но Попов лишь молчал. Почему же Антону было так грустно и не по себе от всего этого, если он сам попросил Арсения быть только его учителем? Он сам не знал и не понимал своих чувств… Может, он был слишком юн, чтобы понимать их, а может слишком много пережил, чтобы вообще знать, что такое любовь. Отец пробовал дозвониться Антону и извиниться за тот инцидент еще много раз, но Шаст решил удалить этого человека из своей жизни навсегда. Также за этот месяц Шаст много раз играл в баскетбол с новыми «друзьями», даже Сережу с ними познакомил. Они замечали, что с парнем что-то не так, но он лишь отрицал их мысли и убеждал их, что с ним все нормально. — О, кстати, Тох, Сереж, мы решили завтра выпить всей командой, не хотите с нами? — после тренировки спросил парень из команды. — Да без б, я с радостью! — ответил Шаст — И я — за! — Тогда завтра в 17 часов здесь, на площадке. — А это хорошая идея — пить на публике? Если кто-то в полицию позвонит? — немного замешкался Шаст. — Не беспокойся, мы здесь часто пьем и ничего никогда не происходило! Наконец-то согласившись, парни пошли по домам. Арс стоял на балконе и решил позвонить своей маме. — Алло, Арсюш? — Привет, мамуль, как ты? — Услышала твой голос и все мое настроение улучшилось. Ты как? Что-то случилось? — Я не плохо. Нет, ничего, просто в последнее время я немного вымотан, вот и хотел поговорить с тобой. — Много работы? — Совсем нет, работа проходит хорошо. Я познакомился со многими новыми друзьями здесь, — «и еще одним важным человеком»… — Тогда в чем проблема, сынок? — Да я сам не знаю, просто такое странное ноющее чувство… — У тебя что-то болит? — Нет, нет…а может быть, да. Я не знаю, мам, хочу просто закрыть глаза и уснуть, но не могу. Моя голова забита мыслями и просто не получается уснуть. — Забита мыслями о ком-то или же чем-то? — по ту сторону звонка была слышна легкая добрая улыбка. — Мам, если ты на что-то намекаешь, то не нужно. Мне не 10 лет, чтобы не понять, что я влюбился, это чувство что-то другое. — Может быть ты раньше не влюблялся, а теперь наконец-то да? Может это настоящее чувство любви? — Если так чувствуется настоящая любовь, то она мне не нужна. — Любовь не всегда бывает счастливой, есть моменты, когда боль от нее пожирает тебя изнутри, но это нормально, Арс. Может, тебе сейчас больно, потому что вы поссорились с ней — «с ним, мам» — или же вы давно не виделись? попробуй поговорить или позвони ей — «ему» — и уладьте всё, дальше станет проще и легче. — Ладно, мам, я понял тебя. Спасибо! — Не за что сынок! Ну и кто она? Рассказывай. Арс мялся на месте и молчал. — Ма, я тебе скажу… но не сейчас… — Ладно, но знай, что когда мы с отцом приедем к тебе из Омска, ты приведёшь ее к нам на ужин. — Да-да, конечно. Пока, мам! — наконец-то впервые за день Арс улыбнулся. — Пока, сынок! Брюнет стоял всё ещё на балконе и размышлял о словах мамы. Может ему правда нужно поговорить с Антоном? Но что ему сказать? Что он не может относиться к Антону просто, как к ученику? Так это же его работа — относиться к ученикам просто, как к ученикам… Мысли снова начали пожирать его, и Арс решил прилечь.

Вечер субботы

Серега и Антон пришли вместе на площадку, где уже была чуть ли не вся команда. — Здарова все! — поздоровались они. — О, наконец-то пришли, за опоздание сразу же каждый должен выпить 2 рюмки по 50г. И это не обсуждается, Серый! — принудил их Ваня и принес парням водку. Не то, чтобы те были против напиться. Весь вечер проходил просто прекрасно, музыка играла из колонки, парни улыбались и смеялись весь вечер во все 32 зуба, они даже пробовали играть в баскетбол, но забросили эту идею, когда поняли, что у них троится в глазах, и они не знают — по какому кольцу стрелять. Шаст впервые за долгое время расслабился, он веселился, как будто нет никакого отца, как будто нет никакого Арсения, нет проблем и есть только этот момент. Он так хотел, чтобы этот день не заканчивался, но не могло все длиться вечно. Шаст лежал на площадке, пока остальные парни пробовали подпевать под музыку (у них не очень это получалось), куря сигарету и вслушиваясь в текст песни «меня не будет — Anikv, Saluki», как вдруг его перебил голос. — Добрый вечер, граждане, веселимся? — вот и рухнули все улыбки с лиц парней, музыки как будто бы и не было, а отрезвели они сразу же, когда увидели значок «полиция». — Собирайтесь, ребят, и рассаживаемся по машинам! — приказал один из троих полицейских, и все поняли, что здесь их спасет только божья сила. 18-летних парней из команды в участке отправили домой, с предупреждением. Но вот те, кому не было 18, должны были позвонить родителям. Так и не дозвонившись после трех звонков отцу Антона, полицейский замешкался. — Ну что мне с тобой делать, парень? Где твой отец? — Он в командировке, — соврал Шаст. — Мда, не вовремя. Смотри, я не могу тебя отпустить без взрослого. Поэтому звони дяде, тете, бабушке… Да кому угодно! И попроси забрать тебя. Антон застыл, он понимал, что у него никого нет. — Эй, пацан, звони или же придется по-серьёзному решать эту проблему, и простым предупреждением ты не отделаешься! — пригрозил полицейский. — Ладно, понял, понял. Просто дайте мне пару минут, — Антон решил написать своей классной руководительнице.

Я

Добрый вечер Ирина Ивановна -

Простите, что пишу Вам так поздно -

но не могли бы Вы отправить мне номер

Арсения Сергеевича?

Мне нужно спросить его

насчёт наших доп. занятий

Классная - Ирина Ивановна — Конечно, Тош. Вот держи ххх ххх ххх Думаю, за этот поступок Антон мог поблагодарить алкоголь, который горел в его жилах. Еще пару секунд обдумывания этого поступка и взглядов на строгого полицейского, и Шаст решился позвонить. Ровно 3 гудка и с той стороны раздался тихий шорох и краткое «Алло?». Комок в горле Шаста не позволил сразу же ответить. — Алло? Кто это? — «Боже, надеюсь, я не сделал ошибку всей своей жизни». — Алло, Арсений Сергеевич… это я, Антон… — тихо произнёс подросток, а учитель молчал пару секунд. — Антон, что такое? Откуда у тебя мой номер? — Я… я в полицейском участке. Не могли бы Вы помочь мне? — Ты где?! Шастун, говори адрес, я выезжаю! — Заневский проспект, 28… — брюнет сразу же бросил трубку.

pov: Арсений

Арс сидел за уже третьей стопкой тетрадей и допивал вторую кружку кофе, в его доме была гробовая тишина, но если бы были слышны мысли человека, то его дом бы просто напоминал концерт. Идя готовить себе третью кружку кофе по чистым белым комнатам, он услышал звонок своего телефона. «Кто в такой час?» — Алло, Арсений Сергеевич… это я, Антон… — ему это снится? Почему Антон звонит ему сейчас, что случилось? Это сон? Может, после всех этих бессонных ночей у него начались глюки? — Антон, что такое? Откуда у тебя мой номер? — Я… я в полицейском участке. Не могли бы Вы помочь мне? Арс застыл. Что же снова случилось с этим парнем? Брюнет быстро сел в машину и со всей скоростью поехал в участок. Казалось, как будто еще немного и его остановит полиция, и просто отвезет его же в тот же участок, но не к Антону, а в обезьянник, и дадут ему чек на несколько тысяч. Но жизнь будто решила не тестировать его не стальные нервы и он спокойно доехал к участку. Пробежав по холлу, он наконец-то зашел в комнату, где должен был сидеть его ученик. Он искал макушку этих золотистых волос, эти усталые зеленые глаза, эти кольца на руках, и вот наконец-то увидел, как в дальнем углу, играясь с кольцами на руках, сидел Антон. Выглядел он совсем не важно. Быстро подойдя к Шасту, он не мог не почуять перегар и запах сигарет, но сейчас его интересовало только то, в порядке ли Антон. — Добрый день, Вы пришли за гражданином Антоном Шастуном? — Да, господин полицейский. Что случилось? — обеспокоенно и резко спросил Арс. — Он выпивал с дружками на баскетбольной площадке, мусорил и шумел, в связи с чем к нам поступило много жалоб от окружающих. Арс грозно посмотрел на Антона. Он был рад, что Антон в порядке, но как учитель готов был наказать Шаста за эти его пьянки. — Мне очень жаль, и я извиняюсь за его поступок… но ему же ничего не будет? — Ух, сказать честно, юноша потрепал мне нервы, когда при задержании выкрикивал «А какое у вас право?», или же «Явно значки на Алике купили»… — Попов не знал, смеяться ему или плакать. — Но он выглядит как хороший парень, да и это его первый раз здесь, поэтому он отделался простым предупреждением, — оба парня выдохнули с облегчением. — Тогда до свидания, господин полицейский, — попрощались парни и ушли. Боже, как же у Антона дрожали ноги от неизвестности — что же ему скажет брюнет. Они молча дошли к машине учителя, но Антон остановился перед ней. — Садись, я подвезу тебя, — спокойно, не глядя на Шаста, произнес Попов. Понемногу Шаст начал трезветь и поэтому ему становилось холодней с каждой минутой, он сунул руки в карманы джинсов и не сразу понял, что ключей от дома нет, ему понадобилось пару секунд для этого. — Ар-Арсений Сергеевич. Вы меня, наверное, убьете, но… я, это…ключи где-то оставил… потерял… — тихо, с дрожью в голосе, сказал Антон — Ты решил меня сегодня добить? — нервно потерев переносицу, ответил мужчина. Оба молчали, пока эту некомфортную тишину не перебил Шастун. — Арсений Сергеевич, извините, что я побеспокоил Вас сегодня… — смотря под ноги, извинялся парень. — Ты не за это извиняйся, а за то, что напугал меня до жути. Я мчался сюда с мыслю «А вдруг с малым что-то произошло?». Я ехал с паникой 110км в час, для того, чтобы узнать, что ты снова пьян, чтобы увидеть эти пустые глаза, залитые виски или водкой, или что ты там, блять, пил. И последнее, что мне сейчас нужно — твои извинения за звонок! — злобно рычал он с дрожью в голосе. Как же Антону было стыдно, он хотел пообещать, что бросит пить, что ради Арсения он готов, но вдруг в его мыслях замерцали воспоминания, как каждую неделю отец Антона обещает то же самое. Неужели он такой же, как Андрей? Неужели его жизнь будет такой же, как у него, за пару лет? Будет наслаждаться окурками из мусорки и хотеть выпить до беспамятства? Ученик, дрожа, сел в машину, а после него и Арсений. Они куда-то ехали, но ученик не спрашивал куда, а Арсений и не говорил. За это время машина уже успела наполниться запахом перегара. Они припарковались у многоэтажки, этажей где-то в 17. Зайдя в подъезд, Антон молча потопал за учителем. Видя эту спину, он так и хотел, чтобы она прикрыла его, чтобы Арс обнял его и сказал, что он больше не злится. Тишину за всё это время первый перебил брюнет: — Сегодня поспишь у меня, а завтра попробуй вспомнить или поспрашивать у своих дружков о ключах. А то, если не найдешь, будет много мороки с новыми дверями, — он сказал это без каких-либо эмоций, Шаст ответил неловкое — угу — и засмотрелся, как лифт поднимался на 12 этаж. Сразу, когда Шаст вошел в дом, он понял, что эта квартира очень уютная и подходит под характер Арсения Сергеевича. Он немного осмотрелся, но потом пошел за учителем в гостиную, где тот стелил диван. — Ты ложись на постель, а я тут посплю. — Нет, я могу здесь поспать. Я и так побеспокоил Вас, и не хочу еще спать в постели, пока Вы на диване… Арсений хотел отвергнуть предложение Антона, но сказать правду сил уже просто не было. Арс не мог смотреть в эти зеленые, как лес, глаза, сразу же всплывал тот разговор в школе, и он хотел уважать просьбу Антона «быть только его учителем». Это выматывало — делать то, чего сердце не хочет. После того, как Антон лег, а Арс ушел спать в свою комнату, дом снова наполнился тишиной. Попов не мог уснуть, всё еще думал о парне, спящем в другой комнате. Уже когда Арсений начал понемногу засыпать, он услышал, как открылась дверь в его комнату, пару шагов и постель медленно прогнулась. Был слышен лишь тихий дрожащий голос, как будто человек плакал: — Я не хочу быть, как мой отец… — произнес шепотом светловолосый парень, сердце Арса будто дрожью накрылось. Он медленно обернулся к лежащему возле него ученику и мягко обнял его. Брюнет смог сначала выдать из себя только тихое успокаивающее «т-шш», а потом: — Ты не будешь как он, обещаю тебе! Антону хотелось верить ему, как будто он был единственный, кому Шастун доверял. Арс вытер дорожки слез Антона, и они уснули… в обнимку и в тишине, которая была до жути комфортной.