Вкус жизни

Дазай не слушал никого, кто кричал ему вслед. Ни Фукудзаву, ни Куникиду, даже Чую, который когда-то был для него важным и прекрасным партнёром в портовой мафии, до того момента, как Осаму окончательно не потерял самого себя. Его ничего не волнует, он хочет тишины и уединения. Вновь те разрушающие мысли, которые очередную ночь не дают парню заснуть, успокоиться. Для Дазая саморазрушение давно стало чем-то иным, вполне нормальным. Он привык. Дазай Осаму поворачивает замок горизонтально, закрывает дверь. Упирается плечами, прижимается своей спиной к двери и закрывает глаза, глубоко выдыхая. Парень медленно опускается вниз, скатывается по двери. Он приобнял колени и опустил взгляд на холодный пол. Ему казалось, что обнимая свои ноги, своё тело, он может получить какую-то любовь. Он прикрыл веки, смачивая губы языком и погрузился в какие-то мысли, думая о прошлом. Там мало хорошего, впрочем как и в любой день его жизни. Болезненный уход из портовой мафии. Маска клоуна в детективном агенстве. А что, собственно, поменялось? Да ничего. Он всё так же сломан, но не подаёт виду. Дазай ненавидел каждую клетку своего тела, свою душу, если она вообще существует в этом грешном мире. Бинты спасали его, напоминая о том, что под ними тоже кроется история, которую он никому не сможет рассказать. Они дополняли его. Стали частью Осаму. Дазай давно потерял чувства и аппетит. Он действительно пуст. Его никто не воспринимает всерьёз, ведь он всего лишь "клоун суицидник", но в глубине души он задавался вопросом, почему каждый раз, когда он поднимался на мост, никто не спросил, зачем он это делает. Хотя, наверное это смешно звучит, что твой коллега по работе в очередной раз пытался повеситься на миссии. Да, действительно, Дазай Осаму не представляет важности, многие будут рады его смерти. Тот же Мори Огай вздохнёт с облегчением, зная, что погибнет его свидетель его преступления. Наконец не станет того парня, который не смог оправдать его ожидания и был слаб. Мафия была ему не по плечам. Больше не обидит Чую. Все шутки, подколы, обидные слова, Осаму осознаёт, что это доставляет боль Накахаре, но продолжает это делать, просто.. ему нравилось.. Этот список можно продолжать бесконечно, но тогда он просто закружится в своих мыслях, как на карусели. Вместо этого Дазай слегка ослабил галстук, чувствует тишину и пугающую, но в то же время такую расслабляющую атмосферу - его момент настал. Наконец, он сможет сделать то, к чему действительно стремится. Осаму потянул правую руку в карман своих брюк и вытащил маленькую баночку с таблетками. Возможно, это было снотворное, он не стал вглядываться в точное название. Эту баночку он "позаимствовал" у Йосано, когда она работала с каким-то пациентом, страдающим от бессонницы. Он безразлично открыл её, откидывая крышку в сторону. Он стал глубже дышать, буквально четыре вздоха в минуту. Полное спокойствие. Сейчас. Он высыпал горсть таблеток себе в руку. Красненькие, синие, белые. Красивые. С полосочкой посередине, в случае проблем с глотанием препарата. Он улыбнулся, но это вышло так неестественно, натянуто, что он тут же прекратил это. Дазай, не думая больше ни о чем, поместил содержимое в рот. Естественно, рядом не было воды, да и не важно. Рефлекторно слюна начала размягчать таблетки, ощущался их горький вкус. "А может это и есть вкус жизни?" Он откинул голову назад, сжимая руки в кулаки. Мышцы тела напряглись, он сглотнул. Ему действительно удалось проглотить большое количество. Он сразу почувствовал какую-то трудность в желудке. Организм пытался сопротивляться и отказаться от дозировки, она была на грани смертельной. Удовлетворение. Вот, что чувствует Дазай. Наконец-то. Давление. Голова становилась тяжелой, невыносимо. Боль. Её практически не было, лишь напряжение его тела, всех его органов. Словно по инстинктам, мозг пытался что-то предпринять, избавиться от токсинов, но у него не вышло. Дазай повалился вбок, успевая услышать голос Куникиды, который в недоумении стучался в закрытую дверь. Всё равно. Прощай, напарник. Дазай погрузился в глубокий, очень сильный сон. Из его рта вытекала какая-то то ли пена, то ли слюна с лекарствами. Глаза закрыты и уже видят счастливую жизнь. ~~ Ему удалось достичь клинической смерти. — Состояние тяжелое, максимально слабое. Боюсь, он не сможет выжить даже при всей нашей медицинской помощи, - проговорил врач, после чего Ацуши в слезах упал на колени перед койкой, извиняясь по тысячи раз за всё. Особенно за попытку спасти его в момент их знакомства. Анго стоял где-то в далеке, задумчиво смотрел в сторону. Теперь ему еще больнее смотреть на ту фотографию в баре, нет. Он не сможет. Анго смотрел на него, кидая вгляд на Ацуши, который держал Осаму за руку, призрачно надеясь на то, что темноволосый выживет. Кёка начала тихо плакать. Она тоже росла в мафии, знала Дазая, для неё его потеря значила бы многое. Даже Акутагава опустошенно смотрел на койку, не зная, что будет потом. Пульс Дазая достигал около 40 ударов в час, и каждый этот сердечный стук сводил с ума Чую, который к сожалению, как и все здесь, не мог помочь. Он просто смотрел на него, с благодарностью. Накахаре не свойственна месть или длительная обидчивость, он не держал зла за все эти шутки Дазая, он просто волновался, неужели в этот раз он действительно потеряет своего лучшего друга. Он не хочет такого конца. — Прости меня, Осаму, - выдавил из последних сил Чуя, ощущая прилив слабости из-за плохого аппетита и сна, падая на колени.