Распад и безысходность

Из тени тисов, окружавших мавзолей Малфоев, Гермиона и Питер смотрели на вершину склона. Несколько минут Питер наводил бинокль на маленькую группу у Храма Ветров, а затем повернулся к Гермионе в малодушной, самообманчивой надежде, что ее усиленное магией зрение сможет увидеть картину более правдиво - и менее однозначно катастрофической. Она покачала головой. - Питер, это выглядит нехорошо. Он придержал ту часть своего разума, которая неуместно возрадовалась, что она использовала мое имя! Она действительно обращается ко мне по имени. Он сделал лицо подобающе серьезным. - Да. На самом деле - необыкновенно похоже на мексиканское противостояние. Внезапно смутившись, он внимательно посмотрел на нее. - То есть - я надеюсь, вы понимаете этот термин - … (Прим перев. - Mexican standoff - Английское слово standoff часто употребляется в значении «противостояние» и «конфронтация», но имеет и другой смысл – «тупик». ... Мексиканская дуэль , как правило, это групповая ситуация; участников трое и больше, и все они застревают в смертельном клубке: ни у одного из персонажей нет прикрытия, и если конфликт выйдет из стадии оцепенения, то результат будет плачевным) Неожиданно, она хихикнула. - Питер, где, по-вашему, я жила всю свою жизнь? Э-э, скажем, в какой-нибудь Волшебной Стране Эльфов, или типа того? - Простите, - пробормотал он извиняющимся тоном. Ее лицо вернулось к серьезности, когда она посмотрела на маленькую группу. - Интересно, кто это - я имею в виду, я знаю, на кого он похож - но это невозможно - по крайней мере, я надеюсь, что это - … - Вы можете чем-нибудь помочь? Я имею в виду - они не знают, что вы здесь - … Лицо Гермионы стало циничным. - Они узнают, если я начну использовать магию. Я имею в виду, кто бы это ни был, он, очевидно, пробрался в земли Мэнора довольно глубоко до того, как включил сигнализацию - и я бы многое дала, чтобы узнать, как он это сделал - но сейчас они в полной боевой готовности. И я не могу позволить себе рисковать, отвлекая Драко на данном этапе. А вот если бы у нас был пистолет - и мы бы знали, как им пользоваться - мы могли бы сделать то, что делают в фильмах, и выбить выстрелом палочку из руки этого типа - ... - В фильмах тщательно умалчивается, Гермиона, что этот конкретный трюк почти всегда заканчивается тем, что жертве отрывает руку. Он напугал ее, это было заметно. Эта мысль доставила ему некоторое чувство удовлетворения. В конце концов, эти люди без зазрения совести сбивали его с толку всю последнюю неделю или около того. Пусть отведают собственного лекарства. Он продолжил прежде, чем Гермиона успела его прервать. - И в любом случае, я оставил свое ружье в Канаде. Быть последней линией обороны между своим классом и атакующим кадьякским медведем больше не входит в мои должностные обязанности, знаете ли. (Прим. перев. – кадьякский медведь - подвид бурых медведей, обитающий на острове Кадьяк и других островах Кадьякского архипелага у южного побережья Аляски. Один из самых крупных хищников в мире, живущих на суше) Он сделал паузу, рассматривая сцену на склоне. - Имейте в виду, если я планирую и дальше оставаться викарием в тихих английских сельских приходах, возможно, мне следует послать за ним. Глаза Гермионы сверкнули; она, казалось, хотела что-то сказать, но, видимо, передумала. - На днях, Питер, я приготовлю вам ужин, и вы расскажете мне все о своем опыте преподавания в сельской Канаде. Уверена, я найду его весьма поучительными. Какой бы заманчивой ни была мысленная картина, это было не время и не место. Он кивнул головой в сторону картины на холме. - Разрешите это, или на днях нам ничего не светит. По ее напряженному выражению лица было ясно, что Гермиона разделяет его оценку ситуации. Она кивнула. - Мне нужно - пойти и привести помощь. С вами все будет в порядке? Я не думаю, что они заметят вас, если будете сидеть тихо - … - Со мной все будет в порядке. Они слишком поглощены тем, что происходит там, наверху, чтобы заметить что-нибудь здесь, внизу. А теперь действуйте. Сделав лишь пол-оборота, чтобы оглянуться, она сползла вниз по склону, перелезла через стену и выскочила в переулок, пролегавший между землями Мэнора и поместьем Фонтвелл. Он подождал несколько секунд, чтобы убедиться, что она уже скрылась из виду. Странно, подумал он, что даже такая девушка, как Гермиона, - очень умная, хорошо образованная (хотя и нетрадиционно), не лишенная жизненного опыта - все еще упускает то, что так основательно вбивалось в него во время его церковного обучения и к настоящему времени стало второй натурой. Пока им не покажут, как это делать, люди никогда не поймут, что им нужно внимательно слушать то, что намеренно не говорят. Не торопясь и не пытаясь прятаться, Питер прогулочным шагом двинулся вверх по холму к Храму Ветров. - Итак. Огастус Бартлемас. Я должен был догадаться, когда мне сказали, что немолодой придурок с прической, начесанной под барсука, разгуливает в черном бархате, делая вид, что он мой отец - что мы должны в скорости встретиться. Шипящие, ядовитые слова растягивались и заполняли все сознание Невилла. - Я предлагаю тебе, Бартлемас, очень тщательно обдумать твой следующий шаг. Время остановилось. Все тело Невилла пульсировало от последнего сокрушительного удара, но ему как-то удалось приоткрыть глаза. Они заслезились, и ему было трудно сфокусироваться, но он смог разглядеть Драко, стоящего на другой стороне дуэльной площадки. Его кровь ликующе запела. У него было мало иллюзий о том, что он в безопасности - Бартлемас все еще держал над ним свою палочку, и теперь он знал, насколько убийственно быстрыми были его реакции, и как он не прощал своему противнику малейшей ошибки. Итак, он может - и вероятность весьма велика – умереть в течение следующих нескольких минут. Но он не умрет неотомщенным. И у него будет шанс попрощаться. Осторожно, не делая резких движений, он начал переворачиваться на бок. В десяти футах или около того Кен прижался к земле, его тело полностью закрыло палочку Невилла. Он, казалось, все еще дрожал от ужаса; импульс, побудивший его вмешаться в дуэль, полностью иссяк. Бартлемас проследил за линией его взгляда, не теряя прицела. - Ах да, - мягко сказал он. - Посредственный инструмент, срок службы которого подходит к концу. Хотя - его действие было своевременным, пару секунд назад. Драко насмешливо тянул слова. - Знаешь, он не выглядит счастливым. Когда мой отец помещал кого-то под Империус, они выглядели так, как будто у них не было никаких забот. Ты уверен, что делаешь это правильно? Бартлемас явно не собирался позволять себе раздражаться из-за таких комариных укусов. - Ты не слишком льстишь таланту своего бойфренда, не так ли? Конечно, тебе об этом известно лучше всего. Но я, все же, не стал бы начинать с ним дуэль, если бы половина моего разума была занята необходимостью держать высокомерного маггла под Империусом. В любом случае это было ненужно. У магглов есть такая штука, как отпечатки пальцев, известно ли тебе это? - У тебя тоже есть такая штука, как отпечатки пальцев, ты, невыносимый чистокровный придурок, - выдохнул Невилл. Из-за повреждения грудной клетки ему было трудно произнести эти слова, но он должен был дать Драко понять, что он все еще с ним, в сознании и рычит, готовый к любому сигналу, который ему могут дать. Тон Бартлемаса был невозмутим. - В самом деле? Может быть и так. Мои отпечатки пальцев, однако, не наляпаны по всей бутылке - аспирина, так они это называют, а, Кен? - небрежно засунутой к задней стенке буфета в гостиной для жильцов гостевого дома. В корзине для бумаг в моей спальне нет следов измельченного смертоносного корня паслена. Нет, добровольное сотрудничество Кена было обеспечено с того момента, как я указал, что он сразу попадает под подозрение, если маггловская полиция решит провести расследование. И по этой причине - хотя мой друг, главный констебль, до сих пор был очень сговорчивым (я полагаю, что он рекомендовал внедрять методы Обретения на курсах подготовки офицеров всех уровней) - действительно наступает время, когда ему уже пора бы и сделать что-нибудь - … Невилл закашлялся. - Ах! Как близко они подошли друг к другу в твоей энциклопедии Маггловедения, не так ли, отпечатки пальцев и общество франкмасонов? Проблема с дыханием определенно становилась легче с практикой. И если бы он мог держать Бартлемаса в напряжении, это могло бы дать Драко шанс - ... - Заткнись, подонок, предатель крови, - любезно заметил Бартлемас. Драко поднял бровь. - Предатель крови? Судя по тому, что я увидел, когда прибыл, если бы не твой маленький помощник-маггл, ты бы уже валялся. О, какой позор! Если бы мой отец был жив, он бы проследил за тем, чтобы тебя за это вышибли из Тессалеума. Это, наконец, задело за живое. Бартлемас вспыхнул, хотя его рука, держащая палочку, к сожалению, оставалась твердой. - Вообще-то, - протянул он, - я не член клуба. Прежде всего, из-за того, что твой отец занес меня в черный список, когда выдвигалась моя кандидатура. - Вот оно как. Есть с чем поздравить моего дорогого папу. Как там в той сомнительной маггловской поговорке, Невилл? Даже стрелки на нарисованных часах дважды в день показывают правильное время? Я, конечно, не хотел бы принадлежать к клубу, в котором ты являешься членом. - Как же мы все похожи. Готовы - э-э - умереть с фамильным девизом на устах, все до единого. Снобизм с насилием, воистину. - Несколько вольный перевод, Бартлемас. Девиза, на который, ты в любом случае, не имеешь права. А что касается смерти - вообще-то, моя палочка направлена на тебя, а не наоборот. Бартлемас раздул ноздри. - Не делай ничего опрометчивого. Помни, куда смотрит моя палочка. И хотя вряд ли можно ожидать, что я пойму, что ты в нем нашел, преподобный был прав, когда сказал мне, что угроза ему будет самым быстрым и действенным способом доставить тебя туда, куда я хочу. Такая великолепная позиция, с которой можно наблюдать извращен…- особенности человеческой природы, будучи вампиром, не так ли? Осознание поразило его сильнее, чем заклинание раньше. Дурак! Почему тебе не пришло в голову, что тебя могут использовать как приманку? Ох, ты - самый распоследний высокомерный дурак! Невилл бросил на Драко извиняющийся взгляд. - Прости, - сказал он. Драко небрежно пожал плечами, продолжая держать свою палочку нацеленной на беловолосую, одетую в бархат фигуру, которая, в свою очередь, направляла кончик палочки непоколебимой рукой в сердце Невилла. - Нет проблем. На самом деле, глубоко тронут. Единственное, чего я не понимаю, так это почему ты пошел драться с кем-то, о ком ты подумал, что это мой отец, в одиночку, никому не сказав? - Ну, я… - Невилл сглотнул, внезапно поняв, каким самоуверенным он, должно быть, покажется. - Да-? - Приподнятая бровь даже при таких обстоятельствах была и душераздирающе знакомой, и непостижимо милой. Слова вырвались торопливым потоком. - Я не был уверен - что ты сможешь справиться с возвращением своего отца. - Повисла пауза, которая неприятно затянулась. - Мне очень жаль, - добавил он. Драко, все еще не позволив своей палочке отодвинуться от жизненно важных органов врага, сделал жест «не упоминай об этом». И улыбнулся; ослепительная, хищная улыбка, которая оставляла его глаза холодными и была предназначена для того, чтобы заставить волосы вставать дыбом на затылках. - Перестань извиняться. - Он снова сделал паузу. - Просто - ну, учитывая то количество людей, которые подходили ко мне после того, как мой отец двинул кони, чтобы сказать, как они сожалеют, что не могут присвоить себе этот подвиг, - как только подумаешь, что он появился снова, это становится похоже на упущенную возможность. Зубы Драко блеснули. - Я имею в виду, учитывая такой уровень интереса, мы должны были провести лотерею. Одетая в бархат фигура фыркнула. - Как - забавно. Люциус - всегда говорил, что твой главный недостаток состоит в том, что ты отвлекаешься на второстепенные вопросы, не относящиеся к делу. - Да неужели? - Правая бровь Драко еще более нагло взметнулась вверх. - А мне он всегда говорил, что твоя главная беда, Бартлемас, состоит в том, что ты так настойчиво и жалко претендуешь на то, что ты один из нас, тогда как совершенно очевидно, что это не так. - Он на миллиметр повернулся телом к Невиллу. - Видишь ли, - добавил он, - он утверждает, что является Малфоем на 31 часть из 32. Но не утруждай себя математическими расчетами. Это только вызовет у тебя головную боль. И он почти наверняка лжет. - Если это так, то это у меня в крови, - сказал Бартлемас. Воодушевленный невозмутимым высокомерием тона Драко, Невилл сухо кашлянул. - Не волнуйся. Я отказался от попыток понять местную генетику, когда Мик Винзар начал объяснять нечто подобное. - Винзар? Ах, да. Ты мне напомнил. Вот откуда взялась недостающая 32-я часть, я полагаю. - Улыбка Драко стала злорадной. - Какой позор, не так ли, Бартлемас? Быть на 31 часть Малфоем и все еще не считаться чистокровным? Так близко - и все же так далеко. Тонкие губы Бартлемаса сжались. - Так близко? Я покажу тебе, к чему я близок. Два моих слова, и тебе придется идти покупать нового дружка для потрахушек. Голос Драко был совершенно невозмутим, хотя его лицо стало белым как бумага. - И там, где мы стоим, будет кратер диаметром в полмили, прежде чем ты успеешь выдохнуть. Лицо Бартлемаса побагровело, но его собственный голос был таким же ровным. - Как - романтично. Невероятное самопожертвование. Но даже если бы ты не лгал, все, чего бы ты добился этим жестом - это перехода поместья к моей жене немного раньше срока. И я уверен, что Офелия смогла бы сделать что-то - креативное - из кратера. Может быть, декоративный пруд, обрамленный плакучими ивами. В память обо мне, само собой. Озеро Огастус. Это было бы красивым дополнением к поместью. Драко вдохнул. В его глазах был блеск, который Невилл не мог расшифровать. - Оффи? При чем тут кузина Оффи? - Сейчас не время упоминать об этом, - пробормотал Невилл, - но если мы выберемся из этой передряги, мне действительно придется поговорить с тобой о ваших семейных именах. Разочаровывающе, но неудивительно - в конце концов, здесь он имел дело с экспертами - его попытка отвлекающего маневра осталась незамеченной. - При чем тут моя жена? А ведь она имеет честь стоять следующей в очередности наследования. Даже ты вряд ли мог забыть об этом. Хотя ты, очевидно, забыл - многое. Например, уважение к своему Наследнику. Разве нас когда-нибудь приглашали в Мэнор с тех пор, как ты унаследовал его? Ноздри Драко дернулись в ледяном высокомерии. - Есть полдюжины причин, по которым я не приглашал кузину Оффи в поместье. И более пяти из них пишутся как «Огастус Бартлемас». Невилл надеялся, что его глубокий скептицизм по поводу того, может ли Драко на самом деле написать «Огастус Бартлемас» без ошибок, не был очевиден. Это вряд ли имело значение; по внезапно развеселившемуся лицу Бартлемаса было ясно, что аналогичная мысль уже пришла ему в голову. Драко, быстро продвигаясь по опасной территории, продолжил, прежде чем кто-либо из них успел его прервать. - Но если бы я и пригласил Оффи, это было бы ради нее самой, а не как Наследницу. - Он сделал паузу. - Видишь ли, она не наследница. Бартлемас недоверчиво фыркнул. - Не будь смешным, мальчик. Я знаю генеалогическое древо не хуже тебя. И твой отец, и твой дед оба были единственными детьми. - Единственными законнорожденными детьми, - пробормотал Драко. Бартлемас, взмахнув бровями, согласился с этим и продолжил: - Даже у твоего прадеда Кархариуса была только одна законная сестра. После твоей смерти Офелия должна унаследовать в соответствии с Уложением от Белого Дьявола, как старшая из потомков Клодии по старшей линии. Избавь меня, пожалуйста, от любых фантазий о том, что ты заключил тайный брак и произвел на свет младенца Малфоя, чтобы исключить ее. Честно говоря, я им не поверю. - Да ни за что на свете. - Вот и хорошо, - пробормотал Невилл. - Собаки и те достаточно тяжелая ноша. При том, что они не разделяют вашу родословную. Драко бросил на него быстрый взгляд, который внезапно согрел его, даже в самый разгар текущего кризиса, а затем вновь сосредоточился на Бартлемасе. - Она не моя наследница, потому что нет майората. Больше нет. - Но ты не мог его отменить - … Улыбка Драко теперь была по-настоящему леденящей; Невилл видел Люциуса, когда тот был одержим убийством, и в этот момент не стал бы судить, кто из них двоих выглядел более устрашающе. - Верно, я – не мог. - Он сделал паузу. – А вот мой отец мог. И сделал это. Фактически, на следующий день после моего 17-летия. - Что? Серые глаза оценивающе сощурились. Драко кивнул. - Ну, видишь ли, Огастус, несмотря на то, что мы обычно пытались изображать для посторонних, - а я могу заверить тебя, что в Главной Ставке Пожирателей Смерти не было такой уж большой уверенности в неизбежном триумфе дела чистокровности, по крайней мере, после того, как стало очевидно, что еще пара флоббер-червей и Темный Лорд окончательно свихнется , - когда отец предложил это и сказал мне, что оно нужно для того, чтобы он мог свободно использовать Мэнор в качестве залога для организации сбора средств для Темного Лорда - уверяю тебя, в моем мозгу сразу же прозвенел звоночек: "Ну, да, конечно, и получить хотя бы тень аргумента для твоих наследников, когда - если - министерство решит пойти на экспроприацию, после того, как мы проиграем - ..." Он закашлялся, внезапно смутившись. - Вообще-то, не так легко обнаружить чужие скрытые замыслы, не так ли? И я должен сказать, что иметь право переписать имение на того, кого я захочу, когда разведусь с твоей матерью и женюсь на твоей подружке, было не первым предположением, которое пришло мне в голову - что, я полагаю, показывает, насколько глупым может быть человек - … На мгновение голос Драко дрогнул. Затем, собравшись с силами, он пристально посмотрел на Бартлемаса и добавил: - Заметь, я бы этого не сделал - да и мама никогда бы не позволила мне согласиться, - если бы я не видел, что он отписал мне все имение в своем завещании - конечно, он всегда мог его изменить - без сомнения, он сказал бедной Панси, что так и сделал, - но, к счастью, я полагаю, он так и не удосужился. Особенно, когда рассудил, что есть очень много более прямых способов отрезать меня от споров за наследство. Итак - ... Драко развел руками. - Когда умер отец, я унаследовал все. Только - не по майорату. И, конечно, с тех пор я составил свое собственное завещание. Бартлемас задумчиво посмотрел на него. - Как интересно. И кто, могу я спросить, наследует? Он, конечно, должен был быть подготовлен. Но это все равно было шоком - ударом сапогом под ребра - увидеть, как Драко небрежно кивнул в его сторону и протянул: - Фактически, сейчас ты держишь палочку у его сердца. Несмотря на серьезность положения, в нем поднялась горячая волна ярости. Он с гневом посмотрел на своего возлюбленного. - Драко, скажи, что это не так! Черты прекрасного лица были бесстрастны. - Конечно, так. Будь благоразумен. Кому еще я могу его оставить? Ма? У нее состояние в десять раз больше, и она все равно терпеть не может это место. Кому-нибудь из других моих родственников … - но ты сам всегда говорил мне, что я должен вести себя ответственно и делать больше для жителей деревни? Вот уж это был бы праздник для них, как пить дать. Видишь ли, я могу понять, что тебе не очень нравится этот индивид, но среди стаи тигровых акул и стервятников, которую я получил в качестве семьи, его жена Оффи почти лучшая - по крайней мере, в этих краях - и даже он - ... Он склонил голову. - Должен будет приложить гораздо более серьезные усилия, если хочет, чтобы его однозначно считали худшим. Невилл стиснул зубы. - Дело не в этом. Драко, я не хочу Мэнор, если в нем нет тебя. Ящероподобная безрадостная ухмылка Бартлемасса была точной копией ухмылки Драко. - Как интересно, - промурлыкал он. - Еще один пример позиции, для которой наши точки зрения полярно противоположны. Драко склонил голову набок. Выражение его лица было воплощением спокойной рассудительности. - Ну, - сказал он, - если это так, я полагаю, ты не слишком обидишься, если я лишу тебя наследства? В уголке его рта дергался крошечный мускул: к счастью, с невидимой Бартлемасу стороны. Они слишком многое пережили вместе, чтобы Невилл не осознавал, какое значение будет иметь каждое сказанное им слово с этого момента. Он пожал плечами. - Делай, черт возьми, что хочешь. В конце концов, как я уже говорил, меня не интересует Мэнор. Иногда мне хочется, чтобы я вообще никогда не видел это место. Что-то на мгновение шевельнулось за мягким выражением лица Драко. Сообщение зачтено, похоже. Я бы только хотел знать, что только что сказал ему. - Видишь? Никаких возражений со стороны предполагаемого наследника. Ты, должно быть, чувствуешь себя идиотом, Бартлемас, - пошел на все эти неприятности - и расходы тоже, поскольку я не думаю, что брать под контроль это Обретение было дешево – когда, оказывается, ожидания Оффи были ничтожны в течение многих лет. Я бы сказал ей, если бы она спросила. Я знаю, что у нее всегда был идиотски сентиментальный, розовый взгляд на это место, но, честно говоря, от него больше проблем, чем пользы. Одна только крыша - ... - Мне сказали, что какие-то доверчивые американские магглы починили тебе крышу, - резко вмешался Бартлемас. На мгновение показалось, что Драко потерял ход мысли. Потом щелкнул пальцами. - Это правда. Как небрежно с моей стороны забывать. Конечно же, у тебя и - э-э – твоего покойного единокровного брата была одна общая черта: ваша способность ценить полезность магглов. В случае с моим отцом - ну, я полагаю, он назвал бы их дичью, а в твоем – скажи мне, ты так и задумал, что Сомервилли заразятся чумой, или это просто счастливая случайность? Бартлемас фыркнул. - Ну, поскольку, в отличие от тебя, у меня есть некоторая семейная гордость, я определенно не собирался позволить им остаться в живых, чтобы хвастаться тем, что они сделали с нашими фамильными костями. - Понятно. Держим некромантию в кругу семьи, а также - если ты простишь меня за упоминание - инцест. - Голос Драко был невозмутим. Он небрежно махнул свободной рукой. - Ну, вот мы и подошли к делам семейным. Видишь ли, учитывая, что Оффи - моя наименее нелюбимая родственница - и что Невилла все равно это место не интересует, - я готов дать тебе еще один шанс, Бартлемас. - На каких условиях? Драко снова улыбнулся. - На моих условиях. Как иначе? Бартлемас сделал небольшой, необычайно элегантный жест палочкой, несмотря на убийственную точность, с которой продолжал наводить ее. - Ты вряд ли - если вы меня извините - в наилучшем положении, чтобы диктовать их. Драко снова изобразил разумное выражение лица. - Да и ты не в лучшем, чтобы отказаться - послушай, Бартлемас, мы стоим тут так, как мы стоим. Я готов сделать тебе предложение. Я завещаю поместье Оффи сейчас же, на месте - при надлежащих свидетелях и все такое - и обязуюсь ничего не делать, чтобы помешать ей вступить в свое наследство, при одном-единственном условии. - Что? Его? - Концом палочки Бартлемас описал в воздухе сложную фигуру, и Невилл почувствовал, как у него похолодела кровь. - У него должны быть исключительные таланты. Но ты должен понимать, что для того, чтобы это предложение было хоть сколько-нибудь привлекательным для меня, ты не очень надолго задержишься, чтобы наслаждаться ими. Слова были готовы сорваться с губ Невилла, но Драко качнул головой - незаметно для того, кто знал его хуже, чем Невилл, - и это заставило его проглотить их, не произнеся. - Не совсем. Драко улыбнулся. - Но готов ли ты рассмотреть мое предложение в принципе? - Возможно. В зависимости от условия. - Ах, да. Я объясню это через минуту. Но нам понадобится еще один свидетель, чтобы сделать все законно. Его взгляд упал на Кена, который все еще лежал ничком. Бартлемас покачал головой. - О, нет. Пусть лежит там, где брошен. По крайней мере, пока. Я не хочу смотреть на твоего друга с палочкой в руке второй раз за это утро. Я не так молод, как был когда-то. Ты продолжай лежать на ней – как тебя там – хм - Кен. - Возможно, - вмешался новый голос, - я мог бы быть полезен? Все повернулись. Питер, с выражением мрачной решимости на лице, шел к ним со стороны Храма. Невиллу пришло в голову, что Драко - единственный из них - должен был заметить его приближение за несколько минут до того. - В последнее время меня не так уж часто просят об этом, - добавил он, - но традиционно от викария всегда ожидалось, что он поможет своим прихожанам с их завещательными распоряжениями. За неимением другой инстанции. Драко? - Я не могу придумать никого лучше, - серьезно заметил Драко. - Я очень рад, что вы смогли прийти. Бартлемас подозрительно моргнул. - А условие? Драко потянулся. - Я как раз к этому и шел. Завещание будет зависеть от твоей победы в карточной игре. Игру выбираю я. Если ты выиграешь, завещание остается в силе; если нет, его разорвут на месте, и тебе лучше бы убраться отсюда к черту. Быстро. Потому что мы оба, безусловно, будем считать себя вправе перерезать тебе горло. Или - ну, ладно, Питер - передать тебя в соответствующие инстанции. У нас есть сделка? Бартлемас подозрительно посмотрел на него. - А что тогда помешает твоим ближайшим родственникам оспорить завещание? - Вот именно, что? - вмешался Невилл. - Не понимаю, почему мы должны позволять этому ублюдку выйти сухим из воды - … Лицо Драко застыло. - Потому что это противоречило бы моему высказанному предсмертному желанию? - Но ты не - … - Я, конечно, буду, если он… - Драко кивнул в сторону Питера, - не сумеет собрать нужные карты. Ты же не думаешь, что Огастус планирует дать мне время изменить мое завещание, не так ли? - Что? - Испуганный возглас исходил от Бартлемаса, но он мог, подумал Невилл, исходить и от любого из них. То есть, поправился он, кого угодно, кроме Кена. Подобно Смоляному Чучелку, Кен продолжал лежать тихо и помалкивать. Драко продолжал являть пример рассудительности. - Сами посудите, у меня руки заняты. И в любом случае назначение чемпиона - вполне приемлемая магическая стратегия. Может быть, Бартлемас, ты хочешь, чтобы Кен держал твои карты вместо тебя? Скажи ему, чтобы он бросил палочку Невилла Питеру. Если попросить его поклясться, что он никому из нас ее не даст, то он и не даст. Он, вроде, у нас неподкупный, вот жалость-то какая. - Я никому не поверю, - усмехнулся Бартлемас. - Тем более по твоей рекомендации. Но да: я буду играть в карты на Мэнор. Но я буду держать их сам. Однако у меня есть еще два условия. Драко с нарочитой наглостью поднял бровь. - Вот как? И это при том, что я попросил только одно. Бартлемас проигнорировал его тон. - Во-первых, ты включишь туда все свое имущество. Я не позволю, чтобы Офелия получила дом, который она не сможет содержать. Это была бы уловка как раз в твоем духе. - Все мое имущество? - Тон Драко был холоден, он просчитывал варианты. Затем кивнул. - Ну, ладно - с учетом, естественно, всех существующих арендных прав и обременений. Глаза Бартлемаса злобно сверкнули. - Всех юридически оформленных прав аренды и обременений. Просто неформальные договоренности не подлежат исполнению. Его взгляд презрительно метнулся в сторону Невилла. Невилл с усилием сохранил на лице совершенно бесстрастное выражение. Бартлемас не мог знать - никто не знал, кроме него, Драко и партнера Элленборо Джеффрис Рич (которая прекрасно понимала, что в Гринготтсе недостаточно золота, чтобы оплатить ее несдержанность в этом вопросе) - об исходе того спора, который у них был больше года назад, когда, лицемерно сославшись на свою бабушку, он предложил официально сдать ему в аренду землю, на которой должны были стоять его теплицы. При условии, как он ясно дал понять, полной рыночной арендной платы. И Драко тогда приподнял бровь и с подозрительной легкостью согласился с положением о надлежащей аренде. Но оставил за собой право арендодателя устанавливать арендную плату. В вот тут-то спор и начался. И он проиграл. Так что теперь целых пять акров лучшей земли поместья («Тебе понадобится много места для расширения»), выходящей на главную маггловскую дорогу («Мне никогда не нравилось жить рядом с ней»), были сданы ему в аренду на 99 лет. По ставке один стрекозиный глаз в год. И меньше всего я хочу, чтобы Бартлемас когда-либо смог об этом узнать. - Именно так, - выдохнул Драко. - Я понимаю твою точку зрения. Только юридические обременения. О, и я совсем не уверен, что это сработает по французским законам. Тебе придется принять риски в отношении шато. Бартлемас серьезно кивнул. - Слабое, скудное, горькое вино. Я - мы - Офелия - заслуживаем лучшего. Я смогу прожить без него. - А твое второе условие? Теперь голос Драко прозвучал резко. Бартлемас пожал плечами. - Я хочу услышать от твоего приятеля по потрахушкам подтверждение того, что он признает твои предсмертные желания. Выражение лица Драко было напряженным, из-за чего Невилл помедлил, прежде чем ответить, и беспомощно пожал плечами. - Извините, я отвлекся. О чем, собственно, шла речь? Драко изобразил, что едва сдерживается. - Я настоятельно прошу тебя - мое предсмертное желание, если до этого дойдет, - чтобы ты не препятствовал моей кузине Офелии унаследовать все, на что она могла бы иметь право - … Бартлемас фыркнул. - Не препятствовать? Мне понадобится нечто большее. Если твоя мать предпримет попытки опротестовать твое завещание - … Невилл уловил быстро промелькнувший намек в глазах Драко. Он сглотнул. - Как насчет: «Если Драко умрет, я согласен, что буду активно делать все, что в моих силах, чтобы способствовать тому, чтобы Оффи унаследовала все, на что она может иметь право, настолько быстро и гладко, насколько это возможно? Бартлемас кивнул. - Это должно подойти. Раздался слабый звук; почти как резкое восклицание, столь же резко подавленное. Невилл подумал, что это Питер. Драко улыбнулся. – Что ж, - сказал он, - раз мы достигли понимания, может быть, нам действительно стоит пройти в Храм, на случай, если во время игры пойдет дождь? И я уверен, Огастус, что тебе бы не хотелось, чтобы чернила потекли в то время, как мы пишем завещание. Осторожно, учитывая динамику ситуации, собравшиеся переместились в маленькое сооружение. Питер воспользовался возможностью, чтобы поговорить с Невиллом, хотя Бартлемас настороженно прислушивался, и было ясно, что за их разговором внимательно следят. - Я хочу прояснить одну вещь, - сказал Питер. Выражение его лица было мрачным. - Да? - Я не собираюсь участвовать в убийстве. - Ну, тогда вам просто нужно постараться выиграть, не так ли? Драко, похоже, тоже следил за разговором. Питер бросил на него гневный взгляд. - Так вот, я не в восторге и от этого аспекта также. И если бы я мог разубедить вашего – гм - … - Дядю, - услужливо добавил Драко. Он сделал паузу на мгновение и добавил, - Дважды. Не говоря уже о кузене - то есть двоюродном и троюродном - а также и еще более удаленном - хотя, к сожалению, недостаточно далеко - … - Да, спасибо, - сказал Бартлемас. Он зыркнул на Питера. - И я не позволю никакому ханжескому вздору от этого маггла помешать мне - моей жене - получить то, на что она имеет право. Что, я уверен, он хочет сделать. Питер поднял голову и посмотрел Бартлемасу прямо в глаза. - Это правда, - сказал он. - Я искренне надеюсь, что вы не получите того, на что имеете право. На самом деле, уверяю вас, я буду молиться об этом. Бартлемас выглядел скучающим. - И ты ожидаешь, что я буду рад видеть его в качестве свидетеля, Драко? Драко оскалил зубы в очередной хищной ухмылке. - Абсолютно. И в любом случае, он единственный, кого ты получишь. Так как, у нас есть соглашение? Неуверенное золото зимнего солнца осветило дорогой импортный мрамор балюстрады храма, так что его холодная белоснежная строгость на мгновение приобрела медовый оттенок каменного фасада поместья Котсуолд. Волосы Драко, когда он облокотился на балюстраду, подверглись той же алхимической трансмутации, так что и Мэнор, и владелец на короткое время были связаны не только узами пергамента и воска. Невилл позволил своим глазам задержаться на возлюбленном. Внезапно Драко поднял голову и встретился с ним взглядом. Во рту у Невилла внезапно пересохло. Если все пойдет не так, это будет последний раз. Губы Драко беззвучно пошевелились - сообщение, предназначенное для него одного. Невилл глазами передал ответ. Я тоже. Драко моргнул и отвернулся. Бартлемас резко кивнул. - Да. У нас есть соглашение. Он и Драко осторожно обменялись рукопожатием. Внезапно (Невилл не видел, кто из них это сделал, но они оба были связаны условиями своего волшебного контракта, и ни один из них не стал бы легко рисковать последствиями нарушения) перья, пергамент и две запечатанные колоды игральных карт появились на балюстраде. С чувством нереальности он проделал краткие, пустые формальности засвидетельствования завещания Драко - увидел, как Питер подписал свое имя в качестве свидетеля - под уверенным водоворотом черных чернил, которым была подпись Драко. - Перетасуйте, - сказал Драко, пододвигая две колоды карт к Питеру. Питер поднял бровь. - Вы не сказали, какая будет игра. Драко улыбнулся. - Конечно, канаста. В конце концов, судя по тому, что я заметил прошлой ночью, это единственная карточная игра для садистов и коварных людей. - Тогда очень подходит. Для тебя. Или даже для меня, - промурлыкал Бартлемас, разрезая протянутую ему Питером пачку. - Вот почему меня сбивает с толку то, что ты выбрал викария своим чемпионом. -Ректор, технически - любезно заметил Питер и, не глядя на свои руки, безукоризненным водопадом перетасовал колоду. Это могло быть только его воображением, но Невиллу показалось, что Бартлемас стал выглядеть менее уверенно, чем раньше. Невилл нервно посмотрел на лист пергамента, на котором вели счет. Ему казалось, что дефицит почти в 800 очков в игре, в которой выигрывает тот, кто первым преодолеет отметку в 5000 очков, вряд ли можно считать значительным отрывом. Бартлемас, очевидно, тоже так думал; его глаза блестели. Драко казался где-то в другом месте; его взгляд был прикован к картам на столе, и он не говорил и не двигался с тех пор, как началась игра. Кен сидел, прислонившись к балюстраде, его глаза остекленели. Невилл на мгновение задумался, какие обещания были даны ему или какие угрозы привели его к этому моменту, и как он видит свое будущее отсюда, или он, как и остальные, не может сосредоточиться дальше следующих нескольких минут. Питер абсолютно уверенными руками сдавал карты. На этот раз, после открытия, напряженные раздачи, в которых раннее лидерство Питера, по-видимому, серьезно ограничило его способность собирать колоду, позволив Бартлемасу с легкостью взять следующие две раздачи, - оба игрока, казалось, относились к делу осторожно. Колода поднималась выше с каждым последующим сбросом. Теперь казалось, что около двух третей доступных карт лежат в сбросной колоде. Какой бы игрок ни собрал ее, он почти наверняка выиграет не только раздачу, но и игру. Петр помолчал, подумал, взял карту и сбросил. Семерка. Это вторая или третья семерка, от которой он избавился? Бартлемас задумался. Его рука зависла. Жесткий контроль Драко на мгновение дрогнул: он посмотрел вверх на Бартлемаса. У Невилла внутри все сжалось. Если у него две семерки - и сто двадцать очков в руке, а Питер сбрасывает семерки - значит, он не может их получить - ... Пауза удлинилась. Затем Бартлемас слегка пожал плечами, взял карту с верха неиспользованной стопки и бросил карту в сбросную колоду. Семерка треф. Неторопливыми движениями рук Петр выложил на стол четыре туза с джокером. Сделал паузу, а затем положил семерку бубен и семерку пик. И взял пачку. Словно у него было все время мира, Питер начал раскладывать свою добычу по канастам. Было ясно, что это займет у него некоторое время. - Ах ты, чертов подлый ублюдок, - прошипел Бартлемас. Драко мило улыбнулся. - Пожалуйста, Огастус. Только не в присутствии ректора. Палочка Бартлемаса была в его руке; Драко выхватил свою почти так же быстро. - У нас была сделка, - прошипел Драко. - А ты только что проиграл. - Попробуй в следующий раз прочитать мелкий шрифт, кузенчик. – непреодолимая сила последовавшего заклинания швырнула Драко назад через весь Храм, ударив его об одну из колонн, поддерживающих крышу. Невилл отчаянно дернулся к своей палочке и обнаружил, что его рука парализована. Глаза Бартлемаса сверкнули: было ясно, что он колеблется, кого из них убить первым. Он поднял палочку, направив ее прямо на Невилла - … - Ав -… Непростительное Проклятие превратилось в пронзительный вопль невообразимой боли, когда, подобно магниевой ленте, подожженной пламенем, кончик палочки Бартлемаса внезапно вспыхнул белым огнем, который побежал вверх по палочке и начал пожирать его руку, затем пламя вспыхнуло последний раз и исчезло, где-то выше локтя. На одно иллюзорное мгновение почерневшие рука и предплечье казались целыми, прежде чем рассыпаться на клочья пепла и развеяться влажным ветром. Бартлемас схватил Кена за плечо и закричал что-то ужасным голосом. Кен, внезапно превратившийся в сломанный портновский манекен, плюхнулся на пол помоста, и Питер встал на колени рядом с ним, в то время как Бартлемас исчез из виду. - Что ж, - сказала миссис Лонгботтом, с усилием поднимаясь в Храм. - Хорошо, что меня не продержали дольше в той больнице.