Распад и безысходность

Слушая поспешные объяснения Кейтлин, Питер чувствовал странную отстраненность, как будто смотрел на зимний дневной свет, сияющий на главной деревенской улице Хай-стрит и видел какой-то другой мир, который разглядывал в телескоп с обратной стороны, и к которому вообще не имел никаких личных чувств. И только когда она ушла, его придавила ударная волна того, что ему только что сказали. Он вернулся домой, автоматически заварил себе чашку чая и сел за стол. Смятение его было так велико, что ему казалось, что его руки дрожат, хотя, когда он посмотрел на них сверху вниз, они были неподвижны, как скала, вокруг белого фарфора. Он сидел так, казалось, долгое время, прежде чем принял решение. Преподобный Боулз, слава богу, ответил на звонок сразу - всего через пару гудков. Стеклянные, почти архаически отчетливые звуки на другом конце линии очень успокаивали. Питер обрисовал ситуацию, как он надеялся, более со спокойным бесстрастием, чем в отчаянии чистейшей слепой паники. - Боже мой, - слегка озадаченно произнес преподобный Боулз на другом конце (Питер представил, как он моргает, глядя перед собой кротким и озадаченным взглядом, который, в свое время, ввел в заблуждение очень многих относительно силы интеллекта, скрывающегося за его мягкими чертами). - А как давно ты в приходе? - Еще и четырех месяцев нет, - пробормотал Питер. - Хм. А слухи о том, что у тебя тайный роман с парнем лорда поместья, уже ходят по деревне? - И это только те, о которых я слышал, - мрачно пробормотал Питер. - Да - хм, ну, я не думаю, что они удосужатся судачить о чем-то менее пикантном, если есть главная новость, так сказать. В общем, я бы сказал, что если приход не сплетничает о викарии, то, как священник, он неэффективен. Однако в данном конкретном случае, я думаю, нам действительно нужно начать обдумывать некоторую стратегию. Особенно в нашей епархии - подобные слухи могут тебе серьезно навредить, если дойдут до епископа. При всех его либеральных взглядах. Все было бы не так уж плохо, если бы это был Норвич, скажем. Любая епархия, проводящая ежегодное паломничество к Богоматери Уолсингемской, должна проявлять некоторую гибкость в подобных вопросах. Но не Сарум, мой дорогой мальчик. И прав ли я, если предположу, что лорд поместья не будет слишком счастлив по этому поводу. Что он собой представляет? (Прим. перев. - Старый Сарум (Sorbiodunum) — название древнего поселения, из которого в Англии развился сегодняшний город Солсбери). Питер сглотнул. - На самом деле, я с ним еще не встречался. - Хм. Не лучший повод, чтобы представиться потенциально влиятельному прихожанину, я бы сказал. Питер почувствовал подразумеваемую критику. - На самом деле – для этого есть причины. И я не все смогу вам рассказать. Преподобный Боулз призадумался. - Знаешь, судя потому, что о тебе разлетелись такие опасные сплетни и так быстро, ты, должно быть, кого-то серьезно расстроил. - Эээ? Голос преподобного Боулза прозвучал слегка ворчливо. - Слушай, эта история явно кем-то выдумана. Встречи, которые ты мне описал с этим – с Невиллом? - не кажутся потенциально компрометирующими - и поверь мне, если послужишь в сельских приходах, как я, более чем тридцать лет, у тебя разовьется такой нюх на эти риски, что рядом с тобой викторианский опекун будет выглядеть расслабленным, как хиппи на тусовке в 60-е. Итак: кто-то все это придумал. И мы можем с уверенностью предположить, что тот, кто это сделал, не намеревался ни продлить твое пребывание в должности, ни сделать его более приятным, а? Итак - кому ты - хм - "отдавил хвост" так сильно? Питер беспомощно развел руками. - Мне очень жаль, но я просто не имею ни малейшего представления. Преподобный Боулз, очевидно, расслышал беспомощность в его голосе, хотя и не мог видеть жеста. Его голос внезапно стал резче. - Питер, я так понимаю, у тебя есть, по крайней мере, хотя бы одна запасная спальня без непрошенной вентиляции со стороны крыши? Питер ухмыльнулся впервые, казалось, за целую вечность. Состояние крыши пасторского дома было предметом все более ожесточенной официальной переписки на протяжении всего времени его пребывания в должности. Преподобный, очевидно, был прекрасно осведомлен, как всегда. - Передняя запасная спальня протекает только в дальнем углу, и я подозреваю, что некоторые формы плесени довольно интересны с точки зрения ботаники, - сказал он. - Великолепно! Застели мне постель и не забудь положить в нее грелку. Я не могу выработать правильную стратегию, не осмотревшись на местности. - Но -… - И постарайся перестать волноваться, мой мальчик. Как бы сложно это ни звучало. - Гм, ах -… - Ставь чайник, я скоро буду. Раздался щелчок, и соединение оборвалось. Питер прислушался. Снаружи слышалось безошибочно узнаваемое тигриное урчание, которое быстро нарастало. Он бросил чайник на произвол судьбы и рванул наружу, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ducatti вписывается под невозможным углом в резкий левый поворот с главной улицы на Черч-лейн и в комьях мертвой травы и летящего гравия триумфально останавливается перед воротами его дома. - Время! – резко крикнул преподобный Боулз, одной рукой в перчатке приподняв козырек своего шлема. Питер автоматически посмотрел на часы. - 15: 37.28, - ответил он. Преподобный Боулз просиял. - Великолепно! Я всего на четыре с половиной минуты отстал от епархиального рекорда. Превосходный результат для моей старушки, особенно при такой погоде. Я подумал, что отъездился, когда едва разошелся со встречным грузовиком примерно в шести милях к северу от Шиппенни Хэндли. Как насчет обещанного чая? Он расстегнул верх своей кожаной куртки, обнажив воротник священника. Сдерживая улыбку, Питер повел его в дом. Часы на каминной полке показывали 12.35. Дрова в камине уже превращались в ароматные раскаленные угли. Подавляя зевок, Питер долил красное вино в бокалы. Преподобный Боулз выразительно взмахнул трубкой. - Вот чего я никак не пойму, Питер. Как ты, с таким блестящим послужным списком, оказался в этом приходе? Питер попытался не выдать лицом свой пристальный интерес. - А почему вы спрашиваете? Что не так с Малфой Интринзика, в чем отличие от двадцати других отдаленных, нищих приходов нашей епархии? Преподобный Боулз пристально посмотрел на него. - Ты хочешь сказать, что никто ни словом не упомянул об этом? О боже. Питер пожал плечами. - Ну, в том первом письме от секретаря епархии - с моим пособием на отстранение от должности, авансом на новое назначение и так далее - действительно был приписанный от руки пост скриптум - «большой Британской Удачи» - который выглядел так, как будто был добавлен в последнюю минуту, но я подумал, что это просто некий добрый человек пожелал -... - Хм. По-видимому, ты не знал, что, по слухам, наш предыдущий епископ предлагал приход в деревне Малфой Интринзика в качестве альтернативы официальному расследованию… э-э… некой епархиальной паршивой овце, предосудительное поведение которой привлекло его внимание? Питер безмолвно покачал головой. Преподобный продолжил не без ехидства. - Поговаривали, что, по крайней мере, в двух случаях некий третий вариант - служебный револьвер с одной пулей в барабане - предлагался в качестве дополнительной опции. И был принят с благодарностью. - Он сделал паузу, отпил вина и задумчиво продолжил. - Хотя вряд ли кому-то хочется в это верить, даже когда речь идет о Старом Саруме. Он пристально посмотрел на Питера. - Итак, Питер, что за скелет в твоем шкафу - по крайней мере, в отношении епископа? Питер сделал глоток вина, вздохнул и пробормотал: - Вероника. Преподобный Боулз внезапно просветлел. - О, Боже. - Он сделал паузу. - Дорогая Вероника всегда была немного диковата - даже в шесть -… Питер фыркнул. Он знал, что его голос звучал горько и плаксиво даже в его собственных ушах, но на этот раз ему было все равно. – Да уж, если бы римляне смогли выставить на арене в Эфесе что-нибудь столь же необузданное, как Вероника в свои восемнадцать, я думаю, что Деяния приняли бы совсем другой поворот - как и история раннехристианской церкви, если подумать -… - Ну, а почему ты мне ничего не рассказал? Или хотя бы кому-нибудь? Питер беспомощно пожал плечами. - Я не знаю. Все это было так глупо и неловко - и я чувствовал, что должен попытаться справиться с ситуацией - лучше, чем она - я имею в виду, что я же был на десять лет старше, и, казалось, должен иметь жизненный опыт и специальную подготовку, в конце концов - и я думал, что все это благополучно закончилось, когда она уехала за границу после выпуска из школы - а затем уехала в университет - и я ни о чем не думал, пока вдруг, служа в своем втором приходе, не узнал, что она бросила учебу - и мне вообще не приходило в голову связать эти две вещи - в то время - и, конечно, я ничего не знал об онлайн-журнале - тем более о том, что епископ его читает - если он читал -… Преподобный Боулз прервал его, подняв руку. – Структура повествования, мой дорогой мальчик. Поток сознания был бесконечно утомителен, даже когда это делал Джойс - и лично я думаю, что половину «Поминок по Финнегану» можно объяснить только тем, что старый ирландский писака, скорей всего, просто потерял свои очки посреди дела. Почему бы тебе не начать с начала, продолжить до конца и затем остановиться? И если подумать, какой же я молодец, что прихватил вторую бутылку St Emilion. Давай-ка я ее откупорю, а ты пока расскажешь все по порядку? Деваться было некуда. Питер решился поделиться своими горестями со старшим другом, и неожиданно почувствовал облегчение. - Так вот, - начал он. История была простой. Ближе к концу службы в своем первом приходе он познакомился с Вероникой, дочерью епископа, которая снимала квартиру со школьными друзьями в захудалом районе Пула - который относился к его приходу - номинально числясь регистраторшей в поликлинике и собираясь вскоре уехать заграницу, чтобы провести отпускной год в больнице для прокаженных на юге Африки. Преподбный Боулз элегантно всплеснул руками. - О боже. Проказа и Вероника. Как разнообразны страдания обездоленных. Питер ухмыльнулся. - Несомненно, именно поэтому Господь облегчил бремя жителей Третьего мира, устроив так, что Вероника попалась с травкой, прежде чем добралась до самолета. Епископ, конечно, вмешался, и она отделалась предупреждением, но ребята из Программы отпускного года разумно решили, что они не хотят рисковать публичной депортацией одного из своих добровольцев или чем-то похуже, и предложили ей альтернативные варианты. Но к тому моменту епископ решил, что она, очевидно, связалась с плохой компанией и нуждается в пастырской заботе со стороны кого-то, кто был бы близок ей по возрасту. И я, вроде как, вызвался добровольцем - и она была трогательно благодарна - что было довольно лестно – поначалу-… - Пока мало-помалу, - продолжил он, - лестное внимание стало все больше походить на навязчивое преследование, а истерические телефонные звонки после полуночи, заплетающимся языком, начиная с бессвязных признаний в бессмертной любви и заканчивая рыданиями и угрозами самоубийства, стали почти обычным делом, и так почти каждую ночь. - Так вот, я перепробовал все, что мог и, в конце концов, мне удалось уговорить ее проконсультироваться с психологом, и я было подумал, что все немного утихло, особенно после того, как епископ дернул за ниточки и нашел в Керале какой-то ашрам, который мог бы взять ее на шесть месяцев - и она прислала мне записку, когда вернулась, чтобы сказать, что привела себя в порядок и чувствует, что полностью разрешила свои внутренние конфликты и полна позитивной энергии -… - Плохой знак, - лаконично заметил преподобный Боулз. Питер развел руками. - Я понимаю – сейчас. - Ее обучение на курсе креативных исследований в области английского языка в университете в Бате, по-видимому, шло хорошо, пока через три недели после начала осеннего семестра второго курса она внезапно не прервала его, вернулась домой, была слезливой, но ничего о себе не рассказывала, и с тех пор официально числится в "академическом отпуске», перемежая его случайными временными работами и продолжительными визитами к друзьям, когда домашняя жизнь становится для нее невыносимой. - А потом, - мрачно сказал Питер, - оказалось, что она вела онлайн-дневник под, к сожалению, легко расшифровываемым псевдонимом. Интернет-журнал Вероники откровенно и подробно описывал ее путешествия между чередой гуру и самопровозглашенных экспертов в области эмоций - каждый новый нарекался единственным, кто действительно ее понимает, и каждый надоедал ей с нарастающей быстротой -… -А, - со знанием дела сказал преподобный Боулз, - они все делали одну ошибку, упоминая личную ответственность за свои действия, так? До тех пор, пока, наконец, роковым образом, последний гуру Вероники, по-видимому, сумел указать на настоящую причину ее трудностей в формировании стабильных эмоциональных отношений, которые, по-видимому, были основной причиной ее ухода с университетского курса. Преподобный Боулз приподнял брови. Питер пожал плечами. - Похоже, у ее наставника хватило здравого смысла обращаться с Вероникой как с плутонием, когда она слишком насела на него, - объяснил он. - Я так понимаю, она восприняла это довольно плохо. Оказалось, что ее нынешнее состояние может быть, и весьма вероятно, связано с глубоко противоречивым и бесчувственным отношением Питера к ее первоначальным проблемам. - Первоначальные проблемы? - сказал преподобный Боулз тоном глубокого скептицизма. - Я помню, как ее отстранили от посещения воскресной школы за то, что она кусала церковных старост. Епископ мог думать, что это невеликая проблема, но уверяю тебя, приходской совет имел другое мнение. А это, в свою очередь, очевидно, происходило из-за неспособности Питера приспособиться к угрозе, которую представляла для него ее женское начало. - Вероятно, тогда-то я и сказал ей, что, по моему мнению, поделиться косячком, а потом уложить ее в постель не совсем соответствует тому, как я вижу свое призвание, - безнадежно сказал Питер преподобному Боулзу. И после этого откровения, когда Вероника поняла, что теперь у нее есть объяснение для всех своих бед от начала и до конца (- Не говоря уже об эмоциональной индульгенции на Все Мыслимые Проступки, по крайней мере, на следующее десятилетие -, пробормотал преподобный Боулз), она решила подробно поделиться мнением своего консультанта с близкой группой, которая состояла из читателей ее онлайн-дневника. Она лирически рассказывала им о том, как она пострадала из-за пассивно-агрессивного насилия и эмоционального дистанцирования, с которыми Питер ее третировал. Она не сдерживалась (-Ну, а почему она должна была? В конце концов, она была среди друзей - по крайней мере, так она это видела, - заметил Питер в ее защиту) и описывала Питера достаточно подробно, чтобы его можно было легко идентифицировать. Он, как она призналась всему миру, почти безвозвратно уничтожил ее способность формировать устойчивые эмоциональные связи. Этот опыт заставил ее потерять Веру. Ее невидимые друзья многословно предлагали виртуальные советы. Они единодушно подтвердили ей, что все ее проблемы с тем, чтобы справиться с университетским курсом, своей жизнью и своим Богом, были бесспорным результатом поведения Питера. Было очевидно, что она не могла двигаться дальше, пока не закрыла гештальт, по крайней мере, в этом вопросе. И, конечно, есть вероятность, что она была действительно плохо информирована о возможностях просмотра Интернета старшим поколением. Даже в самых высоких слоях духовенства. - И вот, - сказал Питер, широко и несколько цинично махнув рукой, - вполне может быть, что поэтому вы меня здесь и видите. Я подозреваю, что епископ читал ее дневник и -... Преподобный Боулз посмотрел на него. - Ох, дорогой. И в такой ситуации ты ничего не можешь убедительно отрицать - потому что официально никто ничего не сказал, так? Голос Питера был очень тихим. -Гм, ну да, - сказал он. Преподобный Боулз решительно покачал головой. - Что ж, - сказал он, - мы уже ничего не можем сделать с Вероникой, на сегодняшний день. Хотя поверь мне, с Вероникой в твоем прошлом - нет, я знаю, не в том смысле, но даже в этом случае - ты просто не можешь позволить себе еще больше расстраивать епископа. Понятно, что он официально не может избавиться от тебя, но определенно может сделать твою жизнь невыносимой, если того пожелает. И поэтому говорю тебе, Питер, если возможно, ты должен жениться. Женатый пастор не имеет и половины этих проблем. По общему признанию, в мое время, это были херес и носки ручной вязки, а не наркотики класса А, но по сути опасности те же самые. Лучше жениться, чем драться с миром вероник, как сказал бы старина Павел. Питер посмотрел на него с досадой и долил вина в оба стакана. - Я уже делал предложение, - сказал он четко и с отвращением. - Двум разным девушкам (между ними был промежуток в несколько лет, я спешу добавить. Я не настолько сильно похож на мистера Коллинза). К обеим я был искренне привязан, и о каждой из них я думал, что хочу провести остаток своей жизни с той, кто, как мне казалось, разделяла мои ценности -… Преподобный Боулз приподнял бровь. - Но сбежала, осознав вероятность неформальной вентиляции в крыше любого будущего супружеского дома? Питер скривил рот в горькой улыбке. - Среди прочего. Скажем так: хотя на самом деле я, естественно, не собираюсь по уши влюбляться в парня лорда поместья, в равной степени я вряд ли влюблюсь в кого-то, чей единственный интерес в жизни – опрятность униформы в воскресной школе и следующая благотворительная распродажа. Но те, с кем я хотел провести остаток своей жизни – обе - вполне разумно указали, что они видят более интересные области применения своего интеллекта, остроумия, индивидуальности и обаяния - все те вещи, которые на самом деле привлекли меня к ним в первую очередь, - чем провести остаток своей жизни в качестве неоплачиваемого безответного помощника для моей чрезвычайно мало-денежной работы. И хотя я говорил им, что буду более чем счастлив, если моя жена сделает собственную карьеру, и что в наши дни Церковь также занимает очень понимающую позицию -… - Ну, в определенных пределах, - пробормотал преподобный Боулз. – Я, например, не представляю себе, чтобы она могла быть хоть сколько-нибудь довольна любой формой занятости, которую Вероника, например, могла бы выбрать. - Это не то, чем Вероника собирается зарабатывать себе на жизнь, что могло бы их беспокоить. Это то, что она делает в качестве хобби, - кратко заметил Питер. - И вообще, я не собираюсь жениться на Веронике. Даже для того, чтобы выбраться из Малфой Интринзики. - Определенно случай волка и медведя, я согласен, - торжественно сказал преподобный Боулз. Питер раздраженно махнул рукой. - Однако, Малфой Интринзика является частью проблемы. Или, скорее, проблема в том, на что обе девушки и указали - их способность сделать карьеру в значительной степени зависит от возможности некоторого контроля над тем, где они будут в конечном итоге жить, и от того, будет ли их дом расположен достаточно близко к тому месту, где можно эту карьеру делать. И они обе пришли к выводу, что шансы на это невелики. И я должен сказать, что они были абсолютно правы. Он подавленно уставился на скучные обои в гостиной. - Ну что ж, - заметил неунывающий преподобный Боулз, - об этом не стоит слишком беспокоиться. Особенно с учетом других твоих проблем. И я планирую поговорить о них завтра – утро вечера мудренее. Спокойной ночи! В почтовом ящике лежало необычное послание без марки. Не веря своим глазам, он провел пальцем по гладкой, кремовой, как будто блестящей поверхности. Он довольно много имел дело с древними рукописями во время своих исследований и знал, каков наощупь настоящий пергамент. Просто так случилось, что он никогда раньше не видел, чтобы из него делали конверты. Он перевернул его и, как и ожидал, обнаружил, что конверт запечатан красным сургучом. Печать имела выпуклый замысловатый рисунок - что-то вроде геральдического зверя в виде крылатого змея. Он перевернул его, чтобы посмотреть на адрес. Темно-фиолетовым курсивом значилось: Преподобному Питеру Блэкни Дом викария, церковь Святого Себастьяна Малфой Интринзика Несмотря на всякие мелочи, не могло быть никаких сомнений, что письмо адресовано ему. Он задумчиво отнес его к столу, накрытому для завтрака, чтобы посмотреть, сможет ли он пролить свет на эту тайну с помощью мармелада и преподобного Боулза. Однако и совместными усилиями они не продвинулись далеко, когда их внимание привлек агрессивный стук в окно. Как только Питер понял, кто стоит в его кустах, он без промедления пригласил гостя внутрь. Преподобный Боулз: Ричард Ховард. Наш местный врач. Ричард: что вы здесь делаете в такое время? - Пытаюсь отжать у вас чашку кофе, - с ухмылкой сказал местный врач, с неоспоримым опытом протягивая руки через стол в сторону кофейника. Я на ногах с трех часов утра, принимал очередные роды миссис Элворти. Она не хотела ехать в больницу – она имеет право на домашние роды. В какой-то самодельной ванне, помоги нам Бог. Которая протекала и залила пол в гостиной. Ох, черт возьми. Естественные роды - прекрасная концепция. Если у вас есть очень опытная акушерка, тазовая дуга, которую вам удалось не испортить до неузнаваемости за двадцать лет дурацких, непроверенных, антинаучных экстремальных диет, на которые вы подсели задолго до полового созревания – прошу прощения, ваши преподобия, за ненормативную лексику - и тупое безразличие к достаточно высокому процентному соотношению детской и материнской смертности или перинатальных повреждений, то да. Замечательная вещь, естественные роды. - Все прошло хорошо, я надеюсь? Врач улыбнулся викарию. - Семь с половиной фунтов. Мать и дочь отлично себя чувствуют. Иногда я сам себя удивляю, какой я молодец. Его взгляд упал на пергаментный конверт на столе. - Боже, вот это скорость, - заметил он, - я так понимаю, вы собираетесь на этот званый обед? Преподобный Боулз и Питер переглянулись. - Что ж, - сказал преподобный Боулз, - приглашение на званый обед было одной из рассмотренных нами версий. Наряду с формальным вызовом на дуэль и розыгрышем. Но я не могу сказать, что мы пришли к каким-либо определенным выводам. Доктор приподнял густые брови. – Все так плохо? В качестве ответа Питер подтолкнул к нему пергаментную записку, которая была в конверте. Врач бросил на нее быстрый взгляд. - Ну дела…, - сказал он, - я понимаю, что вы имеете в виду. Признаться, я никогда не мог понять, считает ли он, что правописание - это та работа, которую миньоны должны за него делать, или он и впрямь дислексик. Но это - довольно впечатляюще даже по его меркам. Хотя, я полагаю, он, возможно, был в то время несколько взволнован. В этом случае я не думаю, что вы смогли бы понять смысл его послания без посторонней помощи. Я могу вас заверить, насколько мне известно, он не из тех, кто практикует розыгрыши, и хотя я ничуть не удивился бы, услышав, что он сражается на дуэлях, джентльмены бросают вызов только равным себе, а для этих целей вы не годитесь. Кейтлин позвонила мне вчера поздно вечером, чтобы сообщить о приглашении на обед. - Скажите мне, - сухо спросил преподобный Боулз, - ваше старательное игнорирование имени этого джентльмена – психологическое явление, или его причудливый подход к английскому языку просто помешал вам его узнать? Ричард сначала растерялся, а затем захохотал. - О боже, разрази меня гром. Я действительно попал в ловушку «любое изощренное измышление допустимо при условии, что избегаешь прямого упоминания владельцев Мэнора», и я поклялся, когда приехал, я никогда не стану в это играть. Вот вам и деревня: двадцать три года, и ты уже стал, как они. Не то чтобы местные, конечно, это признали. Вы с этим еще столкнетесь, Питер. Питер посмотрел на обратную сторону пакета с кукурузными хлопьями с выражением глубокого отвращения. - Двадцать три года? За убийство меньше дают. - В то время как ты, мой дорогой мальчик, кажется, имеешь гораздо большие неприятности, не делая чего-то, чем многие закоренелые грешники получают заслуженно. Это мне кажется весьма несправедливым. Ричард потянулся за тостом и обильно намазал его маслом. - Аа. Значит, вы слышали о последнем урожае ядовитых деревенских сплетен, преподобный Боулз? Преподобный Боулз пристально посмотрел на него сквозь очки-половинки. – Увы. На самом деле, это - единственная причина моего визита. Я не был в Малфой Интринзике с похорон одной удивительной пожилой леди, с которой познакомился, когда служил капелланом в окружном полку, и наш полковник представил нас на какой-то полковой вечеринке. Насколько я понимаю, она участвовала в спасении его и пары его людей из оккупированной Франции, когда он был совсем зеленым лейтенантом. Она жила в том огромном доме с садом на полпути вверх по Хай-стрит. Теперь это пансион с очень странным названием. Жаль. Ричард снова фыркнул от смеха. - Это бизнес Кейтлин. Насколько я понимаю, старушка - на самом деле, она была не такой уж старой, как должна бы быть, когда умерла, но мне не удалось убедить ее, что гипертония и прыжки с парашютом несовместимы - была Миранда Франклин? Она оставила этот дом Кейтлин как своей единственной родственнице, и Кейтлин, не имея огромных доходов, чтобы жить в праздности, решила, что превратить его в вегетарианский пансионат будет для нее неплохим решением. Ей это вполне удалось, хотя я должен сказать, что нынешний кризис довольно неблагоприятен для гостиничного бизнеса. Например, как раз на прошлой неделе - семья американцев решила, что они не могут приехать в Англию, потому что не могут подвергнуть детей риску коровьего бешенства. Как можно заразиться этим в вегетарианском гостевом доме, спрашиваю я вас? Он озадаченно покачал головой. Лицо преподобного Боулза светилось удовольствием. - Итак, Кейтлин – это она сообщил тебе о нынешних неприятностях, не так ли, Питер? - на самом деле родственница мисс Франклин? Ричард кивнул. - Племянница, насколько я понимаю. - Он заколебался, пожал плечами и продолжил. - Хотя, возможно, в несколько папском смысле. Во всяком случае, согласно Кейтлин. Преподобный Боулз пристально посмотрел на него. - Совершенно верно. И - Кейтлин тоже приглашена на этот таинственный обед? - Приглашена? Насколько я понимаю, она его и организовала. Конечно, в интересах Питера. – Он немного поводил кончиком ножа по скатерти и продолжил. - Поскольку вас не было в пабе прошлой ночью, мне, пожалуй, следует рассказать вам о последних событиях. Я заскочил в паб глотнуть пивка за полчаса до отбоя и выпил не больше четверти пинты, когда дверь распахнулась настежь, и туда вошли Невилл и Драко, не совсем держась за руки, но, тем не менее, создавая такую ауру внебрачной солидарности, которую и пулей не пробьешь. И, конечно же, публика в пабе, которая счастливо сплетничала, сами понимаете о чем, - примолкла. В этот момент Драко включил свое обаяние и накрыл им всю барную стойку целиком – а это, я могу вам сказать, весьма немалый заряд очарования, учитывая, от кого он его унаследовал - Я надеюсь, что вы хотя бы видели его мать? Питер кивнул. - Зрелая супермодель с такими скулами? - Именно. - Ричард снова замолчал и засмеялся. - Клянусь: Кейтлин говорит, что единственная причина, по которой она мирится со мной как со своим партнером по бриджу, состоит в том, что по ее словам, я - единственный мужчина на всем западе округа, на которого она может положиться, что я займу четвертое место за столом с Драко и Нарциссой, и не откажусь по причине чистого ужаса. Так вот, поговорив немного с одним из нынешних гостей Кейтлин - не будучи местным, он не был таким сдержанным, как остальная толпа в баре, и подошел к ним, - они пошли общаться с ребятами из местной команды по пулу, которые были там. В любом случае, до того, как вечер закончился (поверьте мне, ни один хозяин в этой деревне даже не дернется закрывать заведение, если у них есть Малфой в баре, который не подает признаков желания закруглиться. Правда, я клянусь, что видел, как наш местный бобби кивнул Джеку перед тем, как незаметно выскользнуть в ночь около 11:00) они играли на выпивку в тишине и уюте с половиной деревенских хулиганов. И к тому времени, когда я ушел без четверти двенадцать, Ник Винзар - ты знаешь, Ника, я так полагаю, Питер -? Питер кивнул. – Тяжкие телесные, пять месяцев отсидки, и это только последний приговор, - добавил он в скобках для преподобного Боулза, - два иска о признании отцовства, прославившие его к 19 годам; должно были быть три, но я так понимаю, согласно местному этикету, на семью в суд не подают. - Говорят, Уотсон и Крик впервые задумались о двойной спирали, глядя на генеалогическое древо жителей Малфой Интринзика, - подтвердил доктор. - Только им пришлось исключить некоторые более сложные пересечения, чтобы это выглядело правдоподобно в академической печати. В любом случае, когда я уходил, то видел, как молодой Ник обнял Драко за плечи и всерьез, заплетающимся языком, лицом к лицу, заявил, что он его друг - друг, черт возьми - и любой, кто хоть что-нибудь против них вякнет, огребет лично от него и огребет неслабо, все эти бляди понаехавшие. Из чего я понял, что деревня в целом снимает с себя ответственность за слухи и возлагает вину на прочих разных, твердо и без колебаний. - Как хорошо для деревни. - Питер снова почувствовал горечь. Ричард ухмыльнулся и кивнул на лежавший на столе конверт. - Не преуменьшайте. Деревню не приглашают в Мэнор. Закон мидян и персов. Я никогда там не был - Кейтлин устраивает у себя все наши партии в бридж. Так что, если она уговорила Драко устроить званый обед и пригласить вас, я могу вас заверить, она делает это для того, чтобы послать самый сильный сигнал тем, кто стоит за этой кучей - дерьма - что вы не лишены поддержки, и им лучше знать, что вы достаточно вооружены, чтобы выиграть любую войну, которую они могут развязать. Преподобный Боулз радостно вздохнул. - Она действительно очень похожа на свою дорогую - тетю. Жаль, что ты прибыл сюда слишком поздно, чтобы узнать мисс Франклин, Питер. Воинствующий атеист, и при этом потрясающе умна. Она читала больше теологии, чтобы убедительно показать ее натяжки, чем половина Генерального Синода. С ней было удивительно приятно спорить. Что ж, теперь я вижу, что ты в надежных руках. Он со скрипом поднялся на ноги. - Я считаю, что тебе следует немедленно принять приглашение, дорогой мальчик, а я вернусь в Солсбери. Мне совсем не нравится это небо – боюсь, что нас ждет еще один снегопад, и я бы предпочел быть дома до того, как он начнется. Слишком стар, чтобы летать сквозь метели, знаете ли. Все-таки, anno Domini. Настигает всех нас. Ричард ободряюще ухмыльнулся Питеру. - Я передам его одновременно со своим, хорошо? Мне все равно ехать в ту сторону. Ничего не поделаешь. Питер подошел к бюро и достал перьевую ручку.