Рисую тебя

      На город опустились вечерние сумерки, заставляя уличные фонари снова освещать дорожки, а розовое небо, окрашенное закатом, смениться на тёмное, ночное. Поднялся тёплый ветерок, шевеля листву деревьев, цветы в садах и в парках, пробираясь под одежду гуляющих людей и посылая приятную дрожь по всему телу. Атмосфера была фантастическая, творческая, а главное, пропитанная любовью. Эта тема поднималась не раз, но что людям известно про это чувство? Каждый испытывает его по-своему, но оно появляется у всех, без исключения. Любовь способна подавить и окрылить; уничтожить - оживить; забрать веру - подарить. Она способна убить жестокими и мучительными способами и дать силы на новые шаги, подгоняя неуверенную душу к цели. В мире миллиард людей, которые не получили свою любовь; которая уничтожила и забрала. В мире также и миллиард людей, которым любовь помогла взлететь выше неба. Но, кажется, в мире есть лишь один человек, кто вышел из самой настоящей романтической сказки с целью показать этому деградирующему миру, что такое настоящая любовь. Хёнджин сидел за кухонным столом, наблюдая за Феликсом, особенное внимание уделяя его щёчкам, которые блондин набил едой. Они вернулись к вечеру из парка, когда родительница художника уже была дома. Женщина была несказанно рада тому, что Феликс снова у них, что он снова дарит её сыну минуты счастья. Художник не решился рассказывать маме о своих прогрессах в отношении блондина, решаясь оставить всё в тайне до того момента, пока всё не решится. Первым делом нужно было обсудить всё с Бан Кристофером Чаном, перед которым Феликсу было слишком стыдно. Хоть Хёнджин и взял этот разговор на себя, блондину было трудно осознавать, что жизнь перевернулась настолько, абсолютно меняя обороты. Наверное, всех интересует, как же Феликс смог решиться на ответный шаг? Стоит поглубже заглянуть в тот день, когда блондин потерял контроль. Вчера они с БанЧаном и вправду проводили лучшее время вместе. Прогулка, разговоры, свидание и совместная ночь. Ещё вчера утром Феликс совершенно не знал, что будет инициатором отношений с художником, оставив позади танцора. Контрольным выстрелом стал момент, когда парень ограничил доступ Хёнджину на свою страницу. У Феликса была цель: огородить художника и его чувства от картинок, которые нужно было выложить по просьбе любящего БанЧана. Блондину было слишком неприятно читать сообщения Хёнджина, когда тот добивался ответов на свои вопросы, но последним стал момент, когда родные руки оказались чужими. Лёжа с БанЧаном на кровати, укрытый до подбородка одеялом, Феликса душили чувства. Он не смог написать ночью Хёнджину, потому что всё время был рядом с Чаном, и это делало больно, ведь он обещал поговорить. В ту ночь Феликс задумался, а почему его так беспокоят чувства художника? Почему Феликс сам даёт ему надежды? Именно в этом момент блондин понял, что ни одни руки никогда в жизни не смогут согреть так, как это делает Хёнджин. - Ты не останешься? - задал вопрос художник, закрываясь вместе с Феликсом в своей комнате. - Не сегодня. - блондин присел на край кровати, но его сразу утянули за собой, укладывая на спину. - Ну, Хёнджин... - Просто полежим, а потом я вызову тебе такси. - прокомментировал свои действия парень и крепче прижал к себе Феликса, вдыхая запах его волос. - Так вкусно пахнешь. - Не начинай меня смущать. - выдохнув, блондин перевернул их, меняя позу и отказываясь сверху, возвышаясь. - Некогда лежать, Хёнджин. Мне пора домой, потому что я не ночую там уже два дня. Сначала у тебя, потом у БанЧана, сегодня мне правда нужно быть дома. Завтра в академии встретимся. И... Пожалуйста прости, но желательно нам не находится вместе, пока я не поговорю с Чаном. - Ликс, я сам поговорю с ним. - улыбнулся Хёнджин, садясь и тем самым усаживая на свои колени парня. - Утром как приду, то сразу поговорю. - Я подумал и, знаешь, мне лучше самому ему сообщить это. - Феликс обвил руками шею художника, закусывая губу. - Странно, если ты будешь говорить ему о том, что я выбрал тебя больного на всю голову. - Ты опять обзываешься! - Да? - блондин состроил на своём лице удивление и прикрыл рот ладошкой для большей концепции. - Как я так! Назвал тебя больным на всю голову... Какой я молодец, что так сказал! Феликс хотел сбежать, но спрыгнув с колен парня, его сразу притянули к себе и уложили на кровать. Честно, блондин не понимал как это произошло, ведь секундная стрелка даже не сдвинулась с места. Хохотнув, он сам притянул к себе художника за шею, упираясь коленями ему в живот, не давая нависнуть удобнее над собой. - Убери... - тихо попросил Хёнджин, одной рукой придерживаясь над парнем, а второй приглушая свет ночника на тумбочке. - Что убрать? - Феликс немного смутился, но вида не подал, продолжая преграждать художнику путь к своему телу. - Колени... Хёнджин оставил минимальный свет в комнате, продолжая попытки сократить расстояния между ними. Феликс достаточно больно упирался коленями ему в живот, но при этом сильно притягивал к себе, обвив руками шею. Если один думал о том, что ещё слишком рано и неподходящее время, то второму было всё-равно, ведь он просто хотел обнять без каких-либо дальнейших действий. - Выпрями ноги. - улыбнулся Хёнджин, пытаясь раздвинуть колени Феликса, который беспощадно, не зная, что такое милосердие, стал сопротивляться. - Феликс! - Что? - хохотнул блондин и выпрямил лишь одну ногу. - За вторую платить придётся. - И сколько же стоит? - выдохнул художник, смеясь про себя. - Феликс, ты за деньги что-ли? Раздвинь уже! - Ещё чего?! Хёнджин закатил глаза и, дождавшись момента, когда парень будет в замешательстве, резко раздвинул ему ноги, нависая сверху и прижимаясь до неприличия сильно. Феликс от такого опешил, но не стал сопротивляться, прижимаясь коленями по обоим сторонам бёдер художника. - Я пообнимаю тебя чуть-чуть и всё. - прокомментировал Хёнджин, оставляя на подбородке парня поцелуй. - Мм, Ликс, ты чего? - Тебе кажется. - хмыкнул Феликс, заливаясь краской. - Да что?! Что ты так смотришь?! Я мальчик так-то, мне такое позволительно! -Мне безумно сильно это льстит. - улыбнулся Хёнджин и закусил губу, аккуратно приподнимаясь и снова опускаясь сверху на парня, прижимаясь к его паху своим, как это было пару секунд назад. - Нет, ну точно льстит, Феликс... Я как ночью спать буду? - Вспоминая о том, как любовь всей твоей жизни возбудилась за пару минут. - усмехнулся парень и посмотрел художнику в глаза. - Мне нужно идти, Хёнджин. Слезь с меня и пошли, проводишь до двери. - У нас ещё есть время, пока такси доедет до моего дома. - улыбнулся блондин, не слезая с парня, начиная заказывать ему машину. Всё, что сейчас происходило являлось невероятным. Получить такую реакцию от Феликса на себя и свои действия - бесподобно, просто незабываемо. Неужели они идут к финишной прямой, когда Хёнджин получит то, ради чего живёт? Неужели блондин уже практически стал его? Во всех смыслах его... Не верится совсем, что страдания непризнанного художника прекращаются, чью любовь всё время отвергали. Её приняли, она начала жить и выплёскиваться с новой силой, ведь места внутри парня было слишком мало, чтобы не разделить её с кем-то ещё. - Всё, скоро будет. - оповестил Хёнджин и убрал телефон, игриво толкнувшись бедрами вперёд, из-за чего с уст Феликса вылетел вздох. Оба замерли, словно готовые упасть в одну пропасть. Глаза в глаза, одно дыхание на двоих. Этот звук художнику не подвластно забыть. Закусив губу, он ещё раз аккуратно толкнулся, снова вырывая вздох с уст парня. - Хёнджин, контролируй это, пожалуйста... - выдохнул Феликс, приподнимаясь на локтях, чтобы, наконец-то, коснуться пухлых губ поцелуем. Обычное касание превратилось в страстный поцелуй, из-за чего голова художника пошла кругом. Он так давно не испытывал такую близость с кем-то, полностью накрывшись с головой блондином. Хёнджин живёт им, дышит, желает, а сейчас Феликс настолько близко, а главное, что не сопротивляется. Художник, прикусив нижнюю губу парня, оттянул её, чуть посасывая и снова возобновляя поцелуй, делая его ещё более взрослым. Губы Феликса пылали и приобрели красноватый оттенок. Всё же Хёнджин не мог сдерживать свои порывы. Неосознанно блондин снова пару раз толкнулся вперёд, получая в поцелуй первый полустон. Возбуждение обоих скрывать было бессмысленно, поэтому Феликс послал к чёрту свои смущения и перевернул Хёнджина, забираясь на него сверху. Блондин устроился удобнее, ощущая всем своим телом, насколько сильно художник желает его сейчас. Поймав дозу возбуждения, Феликс стал расстегивать рубашку парня, оголяя с каждой пуговицей новые участки тела. Ключицы, подтянутая грудь, красивый торс с рельефной полоской пресса - всё это так притягивало к себе внимание, что Феликс долго не стал сдерживать свои желания и наклонившись, коснулся губами соблазнительной косточки ключицы, ощущая, как сильно полыхает кожа Хёнджина огнём. Художник готов был сгореть прямо сейчас, потому что всё от чего они постоянно бежали, особенно Феликс, могло случиться прямо сейчас. Времени оставалось мало, а насладиться хотелось большим. Блондин провёл ладонями по бёдрам Феликса к талии, забираясь под футболку парня и чувствуя, что ладони будто держат что-то хрупкое, но безумно горячее, оставляя на коже красные отпечатки. Закусив губу, Хёнджин аккуратно пересадил Феликса чуть ниже своего живота, вырывая из своих и уст парня горячие вздохи. - Хёнджин... - выдохнул Феликс, опираясь ладонями о плечи парня, чтобы не причинить боль в районе сильного возбуждения. - Мы даже раздеться не успеем. Давай немного подождём? Совсем чуть-чуть. Мы со всем справимся, будем вместе, дождёмся, когда будем совершенно одни, а потом можешь делать всё, что захочешь. - У меня не такое хорошее воображение в голове на такую тему. - выдохнул блондин, продолжая поглаживать бёдра парня. - Сначала скажи это возбуждение на мои действия или на меня? - А есть разница? - Для меня она существенная. - Я просто хочу тебя так же, как и ты меня. - прошептал Феликс и склонился над шеей парня, оставляя небольшой поцелуй. - Метки украшают или унижают? - Делают тебя моим. - Что? - Феликс хотел заглянуть в глаза парню, но ему не позволили это сделать, так как Хёнджин слишком быстро прижал его спиной к кровати и стал покрывать поцелуями нежную кожу шеи. - Нет, Хёнджин! Пожалуйста, не думай это делать прямо сейчас! Хван, я убью тебя! - Убивай. Хёнджин усмехнулся и захватил губами нежный участок кожи, решаясь оставить метку, но в этот момент с коридора раздался голос родительницы, оповещающий о том, что приехало такси. Художник отчаянно простонал и просто лёг рядом, продолжая быть в расстёгнутой рубашке. Феликс с грустью в глазах посмотрел на парня и оставил последний на сегодня поцелуй на губах. - Встретимся завтра. - пообещал блондин. - В академии, на большом перерыве. - До этого ещё слишком долго. - выдохнул художник, не отпуская от себя парня. - Останься. - Мы уже говорили на эту тему. - Ты сказал, что я больной. Мне не понять отказы. - решил поиграть Хёнджин, чем вызывал улыбку на губах Феликс. - Больной на всю голову. Феликс, ты не имеешь право оставлять меня без присмотра. - Я скажу твоей маме, чтобы она приглядела за тобой. - прошептал парень. - Хёнджин, давай отпускай, и я пошёл. Не трать не свои, не мои и нервы водителя. - Представляешь, что мне плевать? - Эгоист, Хван. - хмыкнул Феликс и всё же с силой встал с кровати. - У меня завтра никого дома не будет. - произнёс Хёнджин, останавливая парня своими словами. - Если ты задержишься в академии, то я буду ждать тебя здесь. Ты обещал, что я нарисую тебя. Феликс кивнул и мило улыбнулся, выходя из комнаты. Чувства переполняли, но Хёнджин дышал полной грудью, не переставая улыбаться. Парень встал и подошёл к окну, на улице которого появился через пару минут блондин. Художник открыл окно и не смог не промолчать. - Эй, Феликс! Парень обернулся и хохотнул, открывая дверь машины и смотря на Хёнджина, ожидая, когда он его уже отпустит. - Что? - Я люблю тебя... - А я тебя чуть-чуть... С этими словами Феликс скрылся в машине такси, оставляя Хёнджина одного. Одного, но до безумия со счастливой улыбкой на губах. Любит? Чуть-чуть? Слишком быстро это произошло, чтобы поверить...