(Доп) Мёртвая Метель: «История Зубатого»

      Зубатый вжался в угол, пытаясь спрятаться. Он маленький и худенький ребёнок, на которого у Матери были огромнейшие планы. Она хотела сделать из него лучшего солдата. А чтобы он не сбежал — сломать ему психику и промыть мозги.       Хныча в углу, маленький кретур трясся, словно листик во время шторма. Вдалеке зазвучали тяжёлые шаги. Они идут!       Паника охватила Зуба, и тот заскочил под кровать, вжавшись в самый дальний угол и закрыв рот руками. Тяжёлая дверь с грохотом врезалась в стену, и ребёнок смог наблюдать, как зашли двое, ещё три остались снаружи.       — Ой, как думаете, куда мог сбежать наш дорогой подопечный, — язвительно забасил один из них. Кое-как сдерживаясь, чтобы не закричать, Зубатый сжался ещё сильнее.       — Тебе лучше сразу выйти, мелкий, — прогнусил второй, — иначе тебе же хуже будет.       Две пары сапог подошли к кровати, и огромная рука взялась за край.       — Я считаю до трёх, Зуб, — сказал первый. — Раз… Два… Т-…       — Я тут, — проскулил парнишка, выползая и сворачиваясь в комочек. Снова. Он не хочет туда! Там страшно, сыро и темно. А ещё больно. — Ну и зачем прятаться? — его схватили за шиворот и подняли вверх с такой лёгкостью, словно тот вообще ничего не весил. — Всё равно же найдём!       Его кинули к выходу. Успев закрыть только лицо, Зуба приземлился на холодный пол, ободрав руки. Сверху послышались явзвительные смешки.       — Ты же знаешь, куда идти, да? — сказал третий.       — Да… Сэр… — зашуганно проговорил парнишка, тут же получая тяжёлым сапогом с металлическим носом в живот. Скорчившись от боли, Зубатый лишь сжал зубы.       — Не слышу, говнюк, говори громче, — хохотнул тот.       — Да, сэр! — кое-как проговорил кретур, приоткрывая один глаз и смотря, как из-за угла за ними наблюдал другой парнишка, младше Зуба на два года — Лесной.       — Ну так подъём, говнюк, — шикнул второй.       Поднявшись на дрожащие ноги, парень пошёл за своими мучителями, обернувшись раз назад. Казалось, ещё чуть-чуть и Лесной зарыдает.       Вшестером они спустились на самый нижний этаж. Там всё было как и всегда: унижения, побои, тренировки и, конечно же, сексуальное насилие — им всегда завершались эти мучения, после чего парнишку отправляли в ледяной душ, а после отпускали на все четыре стороны.       Как только Зубатого отпустили — тот рванул в лазарет, всё тело болело, как и душа.       Забежав туда, он зашёл в кладовку и, отодвинув доску, попал в маленький уютный уголок, где его уже ждали.       — Зуба! — пискнул Лесной, прижимая гостя к себе руками и ногами. Он уложил парнишку на подушки и потрепал его волосы. — Ты в безопастности.       Так и проходили дни Зубатого: утром — страдания, вечером — встреча с любимым. В какой-то момент Лесной поцеловал Зубатого. С этого началась новая глава их жизни.       Они любили друг друга всей душой. До одного инцидента. По мнению пятерых мучителей, Зуб стал прекрасным убийцей, и они повели того к самой Матери Плодородия. В тот последний разговор перед встречей Зубатый сказал, что боится стать, как те пятеро. Лесной запомнил эти слёзы и слова. Он запомнит их до конца своей жизни.       На тот момент парень уже возмужал и выглядел просто отлично, но лишь внешне и в одежде, что закрывала всё его тело, кроме головы.       — Хм, — Матерь осмотрела его, — ну и чего же в тебе такого, Зубатый?       — Я хладнокровен и выполню любой Ваш приказ, мама, — встал на одно колено кретур, кладя правую руку на сердце.       — Любой? Ха, а есть ли у тебя собственная воля?       — Моя воля — Ваш приказ, мама, — он чувствовал, как с каждым его словом пятеро столь ненавистных для него кретуров улыбались всё шире и шире.       — А желания? — это он не будет скрывать. Лишь одно. Одно маленькое, но такое приятное!       — Лишь одно… — спокойно ответил Зубатый.       — И что же это? — поинтерисовалась Матерь без особого интереса. — Свобода?       — Нет, мама, — убить моих учителей.       В зале посвисла тишина.       — Ах ты!.. — к нему надвигался первый — самый здоровый и опасный из всей пятёрки.       Он схватил кретура за ворот и поднял в воздух.       — Ну так убей их, — спокойно ответила Матерь, хихикнув.       — Что? — только и успел спросить громила, перед тем как в его шею впились акульи зубы. Кровь хлынула во все строны, а шмоток плоти отлетел к стене.       Возвышаясь над уже мёртвым телом, Зубатый усмехнулся, смотря на труп.       — Где же мой любимый учитель? — хихикнул он и повернулся к остальной четвёрке. Те стояли округлив глаза.       Думали, что он, Зубатый, будет бояться их? Он копил ненависть всё это время. Каждый день.       Кровь была повсюду. Куча из пяти тел возвышалась над сидящим на коленях Зубатым, он безумно улыбался и хихикал. Всё его тело покрывала чужая кровь.       — Браво, — захлопала Матерь, — выполнил мой первый приказ, даже не задумываясь и не останавливаясь ни на секунду! Похвально!       — Зуба?.. — этот голос. Кретур вернулся в реальность, когда его позвали по имени и положили руку на его окровавленное плечо.       Лесной. Он был напуган. Хотелось прижать его к себе и никогда не отпускать. Пусть он кричит, пусть он плачет, но Зубатый никуда не отпустит его. Он сломает ему ноги, если то потребуется. Он сделает всё, чтобы Лесной был рядом. Даже если тот этого не захочет.       Откуда эти мысли? Окончательно пришёл в себя Зубатый, лишь когда его уложили в постель.       Лесной сидел напротив, на второй кровати, — их поселили в одну комнату, иначе откуда тут вторая кровать? — и тихо плакал.       — Что случилось, малыш? — спросил старший, приподнимаясь на локтях. — Кто обидел тебя?       — Зуба… — тихо простонал Лесной, качая головой. — Это ведь уже не ты…       — Почему? — на веселе спросил тот, садясь. — Я сейчас как никогда являюсь собой!       — Нет! Мой Зуба был… Скромным, а не убийцей-психопатом.       — Хочешь сказать, что бросаешь меня? — ледяным голосом спросил старший, вставая с места. Младший вздрогнул, поднимая голову и отползая к стене. — Хочешь оставить меня? Да я лучше убью тебя, лишь бы ты был всегда рядом, Лес…       Он двинулся к Лесному.       — Н-нет! Я… Я не бросаю тебя! — выставил обе руки вперёд он, а после развёл их, как бы приглашая в объятия. — Обнимашки?       Его трясло, но он понял одно: его Зубатого больше не существует, есть только новый Зубатый — монстр, которого породили желания Матери и кровь. Сидя в крепких обътиях, Лесной тихо плакал.       Неужели больше не вернуть того Зубатого? Неужели теперь он будет делить комнату с убийцей и марионеткой Матери?       Проходили года, новый Зубатый не жалел никого. Он стал тем, кем боялся стать больше всего — монстром, прямым отражением тех, кто сделали его таким. Лесной наблюдал за этим и ничего не мог сделать.       Однажды он попытался, но поплатился рукой, которую потом пришлось отращивать с помощью магии. Почему Зубатый отказывался от помощи? Лесной хотел спасти его всё это время, но лишь сам калечился.       Казалось, он обнимал розу: чем сильнее были его объятия и желание помочь, тем больнее он делал лишь себе, но ведь стебель всё равно рано или поздно сломается, да?