Бездушные живут вечно

— Тебя не смущает тот факт, что Оруэлл ощущал то же самое, что и ты во время ранения от заклятия Антонина и моих игр со звуком? — серьёзно задал вопрос Том. Амрена замерла, призадумываясь. В его словах есть доля правды, это всё действительно выглядело странным, но Рид ведь жаждет стать мракоборцем, а потому мог покалечиться на тренировках. Всё-таки подобная роль в магическом обществе требует не только хороших оценок, но и прекрасной подготовки. К тому же приближающийся день рождения вполне мог выбить его из колеи с такой-то семейной историей. Реддл тем временем отпустил запястье Хаос, ждал от неё ответа, и та, немного подумав, поделилась своими размышлениями и услышанной историей, садясь на кожаный диван. — От этого только больше вопросов. Большинство «приступов» Марлин связаны с переломными моментами твоей жизни, — проговорил Том. — Я... Не хочу пока об этом думать. Сейчас меня больше интересует книга, — покачала головой Амрена и извлекла из сумки древний фолиант. — Почему ты хочешь изучить её в лаборатории? — поинтересовался Реддл. — Простой медицинский интерес. И мне интересно, почему она не разваливается, если всем привычная магия для неё бесполезна, — ответила Хаос. Взяв свой объект исследования и побросав все остальные вещи на диване, она скрылась за стеклянной дверью, ведущей в белоснежную лабораторию. Оказавшись внутри, Амрена вдохнула знакомый запах дезинфектанта, и её глаза заблестели, пройдясь по знакомому оборудованию. Холодильник для хранения проб в углу, рядом приборы для общего и биохимического анализа крови, центрифуги, анализатор, микроскопы, термометры, стерилизатор. Столы были аккуратно заставлены лабораторной посудой, включающей пробирки и мензурки в штативах, колбы, флаконы, пипетки, а так же множеством расходников: реактивы, средства индивидуальной защит и прочее. — Значит не прогадал, — проговорил Том, вошедший следом, взглянув на лёгкую улыбку Амрены, что решила собрать волосы в пучок, дабы ты не мешались. — Не прогадал, — подтвердила она, оставляя книгу на лабораторном столе. — Хотя всё же кабинет патологоанатома меня привлекает куда больше, — хмыкнула, надевая медицинский халат и перчатки. С помощью скальпеля Хаос отделила небольшой кусочек кожи с обложки книги и перенесла его на предметное стекло. Это получилось гораздо сложнее, чем ожидалось. Поместив материал на предметный столик, Амрена заглянула в окуляр микроскопа, внимательно изучая. Как и предполагалось, кожа давно иссушена и превращается чуть ли не в пыль, так как все клеточные структуры были разрушены. — Очень похоже на сухую гангрену, но... Её я видела всего раз. Тогда женщина погибла, когда гангрена поразила кисти руки, но чтобы такой большой участок... никогда даже не слышала, — проговорила Амрена, а после подняла голову и посмотрела на Тома. — Не подашь шприц? Он вопросительно поднял бровь, но всё же протянул нужный инструмент. Приняв шприц, Хаос отсоединила иглу — только она ей сейчас и нужна была. Вновь посмотрела в окуляр и надавила на кусочек кожи иглой, ожидая увидеть, как та совсем рассыплется. И это произошло, только сразу после этого кусочки вновь соединились, что-то чёрное и тягучее притянуло их друг к другу. Амрена удивлённо вздохнула. — Что там? — тут же заинтересовался Том. — Сам взгляни, — ответила она, отходя в сторону и освобождая для него место. Как только Реддл склонился над окуляром, Амрена вновь надавила иглой на исследуемую кожу, давая ему возможность увидеть то же, что и она. — Интересно, — проговорил Том, отстраняясь. — Это точно жидкость, но обложка остаётся сухой. — Именно. Это очень...необычно, если учесть, что от книги не исходит магия в привычном понимании... — Что ты чувствуешь? — перебил её Реддл. — От книги. — Холод, пустоту. — Как дома? — Да. И как от крови мамы, — кивнула Амрена, а после замерла с чуть приоткрытым ртом. — Эта жижа очень схожа с тем, во что превратилась кровь. — У тебя остался образец? — Пришлось избавиться, — покачала головой. — Две недели со дня забора прошли, она испортилась. — Есть возможность достать ещё? — Нет. После того, как я ввела родителям свою кровь, их кровь стала почти нормальной. Остаётся немного темнее и содержит меньше форменных элементов, чем положено, но лучше, чем та чёрная слизь. Там, у меня в сумке, результат анализа в дневнике. Возьми, если хочешь, — махнула рукой Амрена в сторону выхода из лаборатории. — Разрешаешь рыться в твоей сумке? — усмехнулся Том. — Ой, как будто тебе впервой, — усмехнулась в ответ Хаос. Реддл хмыкнул и, покачав головой, покинул лабораторию. Достал из сумки Амрены дневник под её пристальным наблюдением и вернулся обратно. Немного порывшись среди бумаг, смог найти первый и последний анализы, внимательно сравнивая их. — Сможешь сделать анализ крови, которой написана книга? — подняв взгляд, поинтересовался Том. — Попытаюсь, — ответила Хаос. Она сменила перчатки и смочила ватную палочку реактивом, после чего потёрла ею по краю года написания книги, растворяя и собирая немного крови. Полученный образец Амрена помещает в мензурку, заполненную реактивом, встряхивает и помещает в анализатор. Запустив механизм, она сняла перчатки, что сейчас служили больше привычкой, чем острой необходимостью. — Теперь нужно немного подождать, — объявила она, подходя к книге. — Тогда пока почитай. Не за чем время терять, — проговорил Том, кивая на кожаный диван за стеклом. Хаос пожала плечами, молча соглашаясь. Она сняла халат и, повесив его на вешалку, взяла книгу, покидая лабораторию. Лёгкое шевеление в тёмном углу комнаты привлекло Амрену. Справа от зажжённого камина находился террариум, на который она поначалу не обратила внимания. Уж слишком сильно её привлекала лаборатория. Сейчас же Амрена сделала несколько шагов к интересующему объекту и смогла разглядеть в стеклянном кубе, не имеющем крыши, подстилку на дне и большую ветку дерева, на которой покоилась змея длиной не больше метра. Животное имело зелёный окрас с чёрными полосами и пятнами, на брюхе эти цвета переходили в желтовато-зелёный. Голова у змеи была маленькая, относительно которой глаза казались невероятно большими. Именно сейчас этими глазами она угрожающе уставилась на Амрену, готовясь наброситься в случае чего. — Не трогай, — резко проговорил Том, понимая, что Амрена может подойти ближе, а его питомец счесть это угрозой. Говорил он им обеим. После этой фразы змея немного проползла и, образовав вокруг ветки несколько колец из своего тела, сложила на них голову. — Так это твой кабинет, — сделала вывод Амрена. — Только сейчас тут ещё и лаборатория. Чем тебя комната не устраивает? — Все знают, где она находится, — отозвался Том. — И ядовитых питомцев там точно не получится содержать. Её зовут Нестра. Он сделал несколько шагов и опустился на диван спиной к Амрене. — Советую отойти. Бумсланги очень агрессивны, — предупредил он Хаос, и ей дважды повторять не пришлось. Присев рядом, она открыла книгу, пропуская довольно устрашающее предупреждение, которое смог прочесть Реддл в прошлый раз. Следующая страница, а затем и все последующие начинались с рисунка полумесяца в окружности и свисающими с его концов каплями крови и воды. Теперь, зная о том, что перед ней не письмена на английском, Хаос видела перед собой незамысловатые витиеватые буквы в совокупности с геометрическими фигурами, что было не похоже ни на один язык. Однако несмотря на все эти странности написания, Амрена понимала значение вполне ясно. — Ритуал «Смерторождение Тёмной Владычицы», — перевела она первую строку. — Отсутствие души и смерть ведут к бессмертию. — Звучит как бред, — усмехнулся Том. — Или трудности перевода? Закатив глаза, Хаос ничего не ответила. Она всё переводила правильно. Но дальше молча пробежалась взглядом по тексту. От обилия завитков в буквах и геометрических фигур начинало рябить в глазах и ощущаться усталость. — Э-э-э, тут описывается механизм создания бессмертного человеческого существа, — проговорила Амрена после нескольких секунд заминки. — «Душа даруется человеческому младенцу при рождении. Его смерть прерывает транзакцию, отрывает малое существо от разлагающей тело субстанции. Смерть есть начало жизни. Возроди дитя всей чужой родной кровью и душами...» Видимо, так тут называют кровных родственников. «Десять солнц пройдёт, как кровь оросит святую землю в день Самайна. Десять Солнц до извержения мёртвого дитя, зачатого от волшебного и не волшебного существ, из чрева матери. Женщина — убей себя, отдай последнее обещанное священной четверти и потомок обретёт бессмертие...» Священная четверть? — Вероятно, кровь, вода, Луна и душа, — предположил Том. Амрена перевернула страницу, затем ещё и ещё одну. Все они были заполнены картинами того, как кровь растекается по земле, усыпанной десятками трупов. Затем женщина, которая делала глубокие порезы на своих руках от запястий до локтя и возвела руки к Луне, стоя на коленях перед мёртвым младенцем и бушующим океаном. — «Дитё возродится. Совершенное и непорочное, несвязанное людскими эмоциями, отравляющими разум. Потомок будет расти и развиваться под просмотром морских Владык до тех пор, пока вновь не истечёт десять Солнц и Владыки не убьют дитя, останавливая физиологическое развитие. И тогда Ритуал завершится. Взрослое человеческое создание обретёт Истинную форму, отречённое от увядания организма, застынет в том виде, в котором умерло, не способное колдовать, но обретёт иную силу, схожую с волшебством. Истинную силу, именуемую Тьмой». Амрена замолчала и, зажмурив глаза, потёрла переносицу. Усталость начала наваливаться на неё с новой силой, глаза начало резать. Она не понимала причины. То ли это последствие насыщенного дня, хотя она чувствовала себя прекрасно перед тем, как открыть книгу, то ли сам текст. — Хочешь проверим? — обратив внимание на резкую перемену в лице и взгляде девушки, усмехнулся Том, желая её отвлечь. — Тут и ядовитая змея имеется. — Издеваешься? Тут ничего, кроме смерти моих родственников и моего рождения в Самайн с моей биографией не совпадает. Я жила с родителями, после с дедушкой, ни о каких морских Владыках не слышала и в помине. Мои родители оба имеют причастие к магическому миру. Я умею колдовать. И тем более в десять лет не умирала. И моя мать жива. И эмоции я испытываю, — начала раздражаться Амрена, сжимая книгу, которую тут же забрал Том и отложил в сторону, не позволяя читать дальше. — Ты чего? — удивилась Хаос этому резкому жесту. — Посмотри на себя, — только и сказал Реддл, трансфигурируя из канделябра зеркало. В комнате стало немного темнее, от чего разглядывать своё лицо было бы проблематично, однако нормального освещения и не потребовалось. Разглядеть кровавый след от алой капли, стекающей из внутреннего угла глаза на бледной коже можно было и так. Амрена тут же коснулась своего лица, размазывая кровь. Всё-таки резь в глазах оказалась не простой усталостью. Хаос тут же подскочила на ноги, желая смыть это, но те стали ватными, и она пошатнулась, готовая свалиться на стол. Том среагировал быстро, прижимая её к себе, удерживая за талию. Аккуратно усадил обратно на диван. — Ты опять что-то со мной сделал? — выдохнула Амрена. — Месть за «помаду»? — Именно. Все твои беды из-за меня, — саркастически подтвердил Реддл. Из лаборатории раздался тихий писк — звуковой сигнал анализатора. Он сообщал о готовности результатов. Хаос дёрнулась, желая подняться, но сильная рука буквально припечатала её обратно к кожаной поверхности дивана. — Если встанешь и свалишься, то я заберу результат, посмотрю и уничтожу, так тебе и не сказав, — предупредил Реддл, а после убрал руку. — Я принесу, лежи. И он ушёл в лабораторию. Вернулся через пару минут с результатом, стаканом воды и небольшим полотенцем, край которого был влажным. — Что там? — поинтересовалась Амрена, глядя на пергамент. — Полное совпадение с первым анализом, — ответил Том, убирая лист на стол, вместо того, чтобы отдать его Амрена. — То есть написано не нормальной кровью, а той чёрной жижей. Попытка протянуть руку и забрать результат была провалена. Реддл забрал лист и сел на диван, из-за чего Хаос пришлось положить голову ему на колени. Вставать она действительно пока не была готова. — Я не лгу тебе. Позже посмотришь, — проговорил Том и стёр с лица Амрены кровь влажной частью полотенца, после чего насухо промокнул. Этот жест ввёл Амрену в ступор. Ещё больше в это состояние вогнал его следующий жест. Холодные пальцы коснулись её волос, расплетая тугой пучок и позволяя длинным волнистым прядям рассыпаться по его ногам. Что-то в этом заставило её напрячься. Слишком сильная разница с тем Реддлом, что заставил её корчиться от боли в его ногах. Стоило ему запустить пальцы в волосы, как Хаос резко заняла сидячее положение, разворачиваясь к нему лицом. Дальше подняться он не позволил, схватив за запястье. На лице заиграла улыбка, которая впервые тронула тёмные глаза. — Ты теперь в каждом моём жесте будешь видеть угрозу? — усмехнулся он, глядя как рука Амрены тянется за пояс. Том накрыл её свободную руку и скользнул по коже Хаос за её спину, нащупывая кинжал и палочку. Немного помедлил. — В жизни не поверю, что на них тебе удобно лежать, — проговорил он, а после забрал средства защиты Амрены. Прежде чем она стала возражать, Том положил их на столик поближе к их владелице, рядом положил свою палочку. Дал Хаос стакан с водой, а затем снова сел прямо и приглашающе похлопал по колену. — Ложись, — спокойный голос. Немного помедлив и бросив взгляд на своё оружие, Амрена выпила воду и поставила стакан на столик. Легла. Эти его жесты были достаточно убедительны в том, что он не собирается ей вредить. И действительно так было гораздо удобнее. Рукоятка палочки в виде крыла грифона и серебряный кинжал с изумрудом на конце неприятно давили на поясницу ранее. Том снова запустил свои пальцы в волосы Амрены, и этот жест оказался ни больше, чем простыми массажными движениями. — Не думал, что твой кинжал сохранится до сих пор, — расслабленно проговорил Том, бросив взгляд на оружие, которое он впервые увидел в метро. — Не могу же я так просто просрать подарок дедушки, — хмыкнула девушка в ответ. — К тому же он единственное, что пережило взрыв в доме. Он-то не имеет ничего общего с магией. — Кроме тебя. — Кроме меня... Ты думаешь, что мама могла провести этот ритуал из книги? — поинтересовалась Амрена и поморщилась, чувствуя тяжесть в голове и жуткую усталость. — Столько отличий, — покачал головой Том, не давая какого-то конкретного ответа. — Сомневаюсь, что Тёмную Владычицу заставила бы рыдать кровавыми слезами какая-то книжка. И, если ты не заметила, я старался увести тебя от этих разговоров, — усмехнулся он. — Плохо стараешься, — улыбнулась Хаос, на что тот закатил глаза, продолжая массировать её кожу головы. — Закрой глаза и расслабься, — проговорил Том. — Я не хочу лечить твои головные боли зельями. Тратиться ещё на тебя. — Ты меня удивляешь, — проговорила Амрена, прикрывая глаза, от чего стало немного легче. — А как же очередная месть, которую ты мне обещал после отравления? — Мне не за чем делать тебе больно, пока меня интересуют ответы. А книгу прочесть можешь только ты, и лучше тебе быть в здравии, а то даже так этот процесс похоже затянется, — объяснил Том. — Могу успокоить твой разум легилименцией, только опусти защиту. — Нет, — быстро ответила Хаос. — Есть что скрывать? — усмешка. — О, то, что я не против переспать с тобой, Реддл, большим секретом не является, — съязвила она в ответ, не открывая глаз. — А если серьёзно? — А если серьёзно, то я не имею понятия как опустить эту защиту. Ни легилименция, ни Империус не способны через них пробиться, — ответила Амрена. — В особняке ты видел память дома, а не мою. Я, конечно, могу показывать свои воспоминания, но через прикосновение, полностью контролируя, что показываю. — Ты полна странностей, Хаос. — Я знаю. Реддл больше не стал мучить её расспросами, хотя и очень хотелось. Он понимал, что нужно дать разуму Амрены восстановиться, а потому увёл разговор в абсолютно банальное ничего незначащее русло, не позволяя ей задумываться о книге, своём происхождении и даже о их встречах ранее. Не все из них были приятными. А сейчас, посмеявшись из-за неаккуратно брошенного обещания Долохова о том, что следующая выпивка с него, Хаос расслабилась окончательно и вскоре уснула.