Бездушные живут вечно

Последний день сентября обещал быть очень дождливым. Амрена Хаос спустилась на завтрак очень рано и теперь смотрела на потолок в Большом зале, который отражал состояние неба на улице. Сейчас оно было затянуто тёмно-серыми, практически чёрными тучами, среди которых то и дело вспыхивали молнии, освещая небесное пространство. Дождь неприрывными струями падал вниз, поблёскивая в свете природного электричества. Амрена любила такую погоду и практически всегда выходила погулять сначала без зонта, а после без защитных чар. Она пристрастилась к этому занятию ещё задолго до своего одиннадцатилетия, от чего её маме Дарлен Хаос приходилось постоянно лечить простуду дочери, пока детский организм не привык к таким испытаниям и не выработал иммунитет. Прохлада и сырость всегда привлекали младшую из Хаосов, а вот жаркие летние дни, когда многие стремились позагорать, она ненавидела, особенно когда стала жить с дедушкой Николаем. Причина была в том, что дома бóльшую часть таких дней Амрена проводила у океана, а в Лондоне городская река Темза была засорена всяким мусором, который горожане не потрудились убрать в отведённые для этого места. Эта безответственность создавала не только неприятный запах гнилья и фекалий, но и почву для различных травм и болезней, что отбивало всякую охоту подходить к берегу. Дедушка часто говорил внучке опасаться подобных мест, и она, не имея ничего против, оставалась в квартире, изучая книги по анатомии и теории магии. Совсем отстраняться от магического мира, даже за неимением соответствующих способностей, она не желала. Амрена поняла, что была бы не против вернуть то время, когда она не могла колдовать. Тогда она прекрасно знала, что мама с папой находятся на работе и, когда у них появится свободная минута, они обязательно напишут письмо, а сама Амрена сможет поехать в особняк на праздники. Сейчас, несмотря на положительную динамику в состоянии здоровья мистера и миссис Хаос, вся эта ситуация тяжёлым грузом давила на сознание их дочери. В те годы Амрена чувствовала себя гораздо свободнее. Она не была связана школьными правилами и ограничениями. Она могла тратить всё своё время на действительно интересующие её вещи: тренировки по самообороне и обращению с холодным и огнестрельным оружием, изучение книг, медицинская практика, простая помощь в больнице, изготовление зелий, в дальнейшем присутствие на вскрытиях, участие в них, а после проявления магии изучение заклинаний не только школьной программы, но и более сильные из раздела Тёмных искусств. В коридоре послышался топот нескольких учеников, которые, вероятно, тоже проснулись слишком рано, вырывая Амрену из пелены воспоминаний. Она опустила взгляд на свою тарелку и поняла, что за всё это время так и не притронулась к еде. Аппетита совсем не было. Внезапно наступившую тишину утреннего Хогвартса разрушил громкий крик, идущий со стороны лестницы, ведущей в гостиную Пуффендуя. Хаос резко поднялась с места и направилась на источник шума, доставая волшебную палочку из внутреннего кармана. Свернув за угол, она обнаружила мальчика, что сидел на полу прямо под лестницей, обхватив свои колени руками и содрогаясь от рыданий. — Что случилось? — поинтересовалась Амрена. — Т-там огр-р-ромная п-пчел-ла, — выдавил мальчишка, указывая на небольшое пространство между лестницей и стеной, куда не доставал свет факелов. — Там никого нет. — Нет! Есть! Я в-видел! — подняв голову, воскликнул мальчик. — Гэрри? — узнала его Амрена, хотя сейчас его лицо покраснело, а глаза припухли от слёз, но это безусловно был тот мальчик, с которым она ехала в поезде. — Ладно, я посмотрю. Хаос прошла вперёд, на кончике её палочки зажёгся свет, заливая собой тёмный участок пространства. Амрена смогла разглядеть там небольшой деревянный сундук, который чуть дрогнул, и поняла в чём было дело — боггарт. Привидение встрепенулось и начало принимать человеческий облик. — Ридикулус, — отозвалась Амрена, пока боггарт не принял облик её страха. Обернувшись светящимся шаром, в точности таким же, как те, что летают у неё в библиотеке, боггарт скрылся в сундуке. — Согласно школьным правилам, ученикам запрещено колдовать в коридорах школы. Амрена обернулась. К ней размеренной походкой приближался Абраксас Малфой. Длинные блондинистые волосы старосты Слизерина чуть прикрывали соответсвующий значок на левой стороне мантии. Подняв взгляд на лицо Малфоя, Хаос отметила, что под его пронзительными серыми глазами залегла тень от недостатка сна. — Ещё и детей пугаешь, — хмыкнул Абраксас, уголок его губ чуть приподнялся. — Она не пугала! — воскликнул Гэрри, поднявшийся на ноги. — Здесь был боггарт, напугавший ученика, — улыбнулась Амрена, махнув рукой в сторону сундука. — Ещё один? — брови Малфоя чуть сместились друг к другу. — Ещё? — удивилась Хаос. — Да. Вчера были замечены четверо. В Северной башне, рядом с кабинетом астрономии и на пятом этаже. Там боггарт облюбовал одни из доспехов. Последний недалеко от входа в нашу гостиную. Разбирались с ними до середины ночи, навели они, конечно, паники, — пояснил слизеринский староста. — Я поставлю в известность преподавателей. А ты сможешь побыть здесь, проследить за порядком? — Да, — согласилась Амрена, понимая причину усталости Малфоя. Абраксас благодарно кивнул и направился в сторону учительской. Амрена повернулась к Гэрри. — Сходи умойся и отправляйся на завтрак, — проговорила она мальчику. Гэрри пару секунд смотрел на Амрену, словно желая что-то сказать, но в итоге кивнул и побежал вверх по лестнице. Через несколько минут вернулся Абраксас вместе с Галатеей Вилкост, профессором Защиты от Тёмных искусств. Хаос решила не мешать им разбираться с боггартом и потому направилась на завтрак. В Большом зале было по-прежнему мало учеников, лишь небольшие группки, отдельно сидящие за столами своих факультетов. Они что-то оживлённо обсуждали. Прислушавшись, Амрена поняла, что речь шла о вчерашних боггартах. Ученики предполагали, что же могло привлечь так много подобных существ, и гадали, остался ли кто-то из них в Хогвартсе или нет? Кто-то даже предположил, что что-то очень тёмное завелось в школе, что-то, что смогло привлечь столько существ, любящих тьму. — Пять боггартов за сутки! Это уже какой-то кошмар, — воскликнула Лейсан Веструм, когда Амрена рассказала о утренней встрече с привидением. — Видимо защита в Хогвартсе весьма посредственна, — сделала логическое заключение Хаос. — Диппету, вероятно, следует внимательнее всё перепроверить. Лично. Он же директор как-никак, — кивнула Лейсан. Амрена подняла взгляд на центр преподавательского стола. Директор Армандо Диппет, пожилой седовласый волшебник, беседовал с профессором Вилкост. Поправив свои очки, он обернулся в сторону четырёх факультетских столов и поднялся на ноги. Его грудная клетка заметно расширилась, а плечи приподнялись от тяжёлого вдоха. Директор коснулся палочкой своего горла. — Минуточку внимания, — раздался голос, усиленный магией. Все ученики мигом замолкли и перевели свои взгляды на Диппета. — Как вы уже все знаете, в Хогвартсе вчера вечером и сегодня утром были обнаружены пять боггартов. Все они сейчас отловлены и не представляют никакой опасности. Обсудив данную ситуацию с преподавательским составом, мы пришли к такому выводу: пока не будет ясна причина, почему столько боггартов решили поселиться в школе, учеников первого и второго курса на все занятия будут сопровождать декан или старосты их факультетов. Что касается учеников, начиная с третьего курса, то вы уже способны защититься самостоятельно от подобных привидений. Для закрепления и отработки навыков в течение двух дней для каждого из курсов будут проведены специальные занятия по Защите от Тёмных искусств вне рамок школьной программы. Каждый из вас обязан будет встретиться с боггартом лицом к лицу и побороть свой страх. О времени проведения занятия вам сообщат деканы факультетов. Благодарю всех за внимание, можете продолжить утреннюю трапезу, — проговорил Армандо Диппет и, поправив свою мантию, сел на своё место. Лейсан и Амрена переглянулись. — Думаешь, что-то серьёзное происходит? — поинтересовалась Веструм. — И думать не буду. Это проблемы директора и профессоров, теперь ещё и старост, а не мои, — безразлично отозвалась Хаос, которой совершенно не хотелось ничего выяснять, своих забот было достаточно. — Надеюсь, из-за этого не сократят время пребывания в библиотеке. Закончив с утренней трапезой, девушки, как и всё остальные студенты, побрели на занятия. На Истории магии Гораций Слизнорт объявил седьмому курсу Слизерина, что последняя лекция будет заменена на Защиту от Тёмных искусств, и проходить она будет в Большом зале, т. к. присутствовать будут все факультеты. — Всегда мечтала продемонстрировать свои страхи более сотни человек, — скривив губы, недовольно прошептала Амрена сразу после того, как Слизнорт ушёл. — В страхах нет ничего такого, за что можно смеяться, — проговорила Лейсан. — Не в смехе дело. Страх — прекрасное средство для манипуляций, — отозвалась Хаос. Она невольно коснулась своей поясницы, там, под мантией, находился кинжал в ножнах, что подарил ей дедушка на одиннадцатилетие. С того дня, как Карен заперла Амрену в комнатке для швабр, та носила его с собой постоянно, что давало слабое успокоение. После всех занятий, что были в расписании за исключением последнего, Маггловедения, Хаос и Веструм вместе с остальными своими сокурсниками спустились в Большой зал. Сейчас в нём не было четырёх длинных факультетских столов и лавок по обе стороны от них. Всё пространство было свободным, и лишь стол преподавателей остался стоять неизменно. Постепенно в зале собрались абсолютно всё ученики седьмого курса и встали в четыре большие группы — каждая соответствовала своему факультету. Чуть поодаль от учеников стояли четыре сундука на равном расстоянии друг от друга. Профессор Галатея Вилкост вышла вперёд и остановилась в центре. — Итак, все вы знаете, зачем мы тут собрались. Вы студенты уже седьмого курса и уже много раз слышали о том, что из себя представляет боггарт. Напомню лишь, что обезвредить его можно заклинанием «Ридикулус», обратив свой страх в посмешище. Профессор повернула голову — в Большой зал вошли ещё двое профессоров: Гораций Слизнорт и Альбус Дамблдор. — Мои коллеги помогут проследить, чтобы у вас всё получилось, а в случае неудачи придут на помощь. К сожалению, профессор травологии Герберт Бири вынужден был отлучиться, в этом случае я возьму на себя ответственность следить сразу за двумя факультетами, — продолжила говорить Вилкост. — Прошу прощения, профессор. Я мог бы проследить за выполнением задания в своём факультете, если Вы не будете против, — вежливо проговорил Том, сделав шаг вперёд. — Попробуете первым, мистер Реддл, если всё пройдёт хорошо, сможете занять место профессора. Прошу Вас выйти вперёд. Реддл сделал несколько больших шагов к сундуку, в его руку скользнула тисовая палочка. Том обернулся и кивнул Вилкост, давая понять, что та может открыть сундук. Короткий взамах рукой профессора, и крышка сундука с громким стуком отворилась, ударившись о заднюю стенку. Амрена, стоявшая в первом ряду, внимательно наблюдала за тем, как бесформенная субстанция обращается бездыханным телом, лежащим на полу. Реддл боялся смерти, собственной смерти, и сейчас смотрел на своё бледное лицо, обрамлённое растрепавшимися, как при падении, кудрями, и открытые глаза, которые казались простой стекляшкой без искры жизни. Танатофобия была одним из самых часто встречающихся страхов. В магловской больнице Амрена успела повидать много людей, которые страшились смерти. Её особенно боялись люди, вылечить которых было невозможно. Хаос усмехнулась, все те люди всё равно оказывались на столе патологоанатома, где давалось окончательное заключение о их смерти. — Ридикулус, — твёрдый тон Реддла заставил Амрену снова сконцентрироваться на его обладателе. Как только боггарт принял тот вид, что должен был позабавить Тома, он взмахнул палочкой, отправляя привидение обратно в сундук, заставляя его захлопнуться с не менее громким звуком. Однако Хаос успела заметить, каким стал боггарт. Это была девчонка с длинными спутанными кудрями, в которых ещё осталась пыль и мелкие камушки. Она была закутана в тёплый плед и смотрела куда-то вверх насмешливым взглядом. С непонятными для себя чувствами Амрена поняла, что это была она в тот день, когда они вместе застряли в Вестминстерском метро. — Ты чего? — шепнула Лейсан, дёрнув Хаос за рукав мантии. — Ничего, — не поворачиваясь, ответила та. Реддл повернулся, встречаясь с удивлённым взглядом Амрены, а после сразу же перевёл внимание на профессора Вилкост, словно девчонка в толпе слизеринцев не стоила его внимания. — Что ж, мистер Реддл, Вы справились великолепно, поэтому можете занять место рядом с сундуком. Все остальные, встаньте в колонну по одному! Я буду следить за Гриффиндором, профессор Дамблдор — за Пуффендуем, профессор Слизнорт — за Когтевраном. Выходить будете по одному, а затем уходить в конец строя. Главное условие: смотреть на свой страх до конца, чтобы быть уверенным в том, что вы можете его побороть на сто процентов. Хаос взяла Веструм за руку и потянула в конец слизеринской вереницы, все тихо переговаривались между собой и совершенно не обращали внимание на своих сокурсниц. — Я буду последней, — сказала Амрена, пропуская Лейсан вперёд. — Почему ты так удивилась? — тихо поинтересовалась Веструм. — Хотя, признаюсь, я тоже была удивлена, в прошлом году у Тома боггарт принимал вид необычной змейки, я её даже зарисовала. — Можешь показать потом? — опустив голову на плечо подруги, спросила Хаос. — Если найду. Я не уверена, что брала с собой тот ежедневник. Не знаешь, кто эта девочка? — Догадайся, — шёпотом ответила Амрена. Лейсан резко обернулась, ударив плечом Амрену в челюсть. Это она даже не заметила и указала на подругу пальцем. — Это тот день, про который ты рассказывала, поэтому волосы спутанные и грязные... Как я только не догадалась, — удивлённо зашептала Веструм, ведь Хаос жестом попросила её быть тише. — Это был второй день, и встань на место, пожалуйста, — попросила Амрена и вновь разместила голову на плече Лейсан. — Но почему? — поинтересовалась та. — Я прекрасно подхожу под образ посмешища, — усмехнулась Амрена, пожав плечами. — Оставим это между нами. — Конечно, — Веструм улыбнулась и взяла Хаос за руку. — Но я думаю, что ты не могла быть посмешищем. Хмыкнув, Амрена ничего не ответила. Очередь постепенно двигалась вперёд, а за спиной Хаос уже скопилось с десяток слизеринцев, что закончили испытание с боггартом. Амрена даже пожалела о том, что не встала ближе, могла бы уже закончить и отойти в сторону, чтобы просто поговорить с подругой. Спустя примерно сорок минут очередь дошла до Лейсан, чьим страхом оказался отец, что пытался внушить ей, будто у неё не получится стать магозащитницей, и лучше не тратить время, а работать где-нибудь в офисе Министерства, разбираясь с бумагами. Уходя в конец строя, Веструм ободряюще улыбнулась Амрене, которая направилась ближе к сундуку, доставая палочку. Амрена бросила взгляд на Тома, который теперь внимательно смотрел на сундук, желая увидеть её страх помимо клаустрофобии, а после сосредоточила внимание на боггарте. Покинув сундук, привидение обратилось старой женщиной. Её глаза были практически бесцветными, а глазницы были скрыты спавшимися под тяжестью лет верхними веками. Старуха дотронулась до своего лица, проводя верх-вниз по щеке, чем на секунду разгладила морщины, в другой её руке сверкнуло лезвие кинжала. Длинные седые волосы были настолько сухими и ломкими, что сыпались прямо на пол. — Во славу семейства Локидов, — писклявым дрожащим голосом произнесла старуха, опустившись на колени. Амрена подняла палочку и хотела произнести нужное заклинание. — Ещё рано, — остановил её прохладный голос Реддл, напоминания главное условие профессора Вилкост. Амрена покрепче сжала палочку, но молчала, наблюдая за тем, что будет дальше. Старуха тем временем прислонила острый кончик кинжала к трахее и взялась за рукоятку двумя руками. Руки старухи напряглись, и она качнула ими в сторону шеи, вгоняя в неё лезвие под прямым углом. Послышался хруст хрящей. Глаза старухи закатились, становясь полностью белыми, казалось, она даже не обращает внимание на боль. Руки поглубже вогнали кинжал в шею, а затем повели его вниз. Захрустели остальные хрящевые кольца трахеи. Лезвие скользило ниже, оставляя ровный глубокий порез на ключицах, груди. Дойдя до брюшной полости, старуха вонзила кинжал в плоть по самую рукоятку, распарывая живот, а затем вынула лезвие и упала на бок. Из образовавшейся раны вытекала кровь вперемешку с лимфой и желудочным соком, который старуха повредила. При падении отверстие на дряхлом животе заметно расширилось, и с противным хлюпающим звуком об пол ударились кольца кишечника. К горлу Амрены подступила тошнота, она закрыла его рукой, чтобы не оставить съеденный обед на полу. Хаос побледнела, её всю колотила крупная дрожь. Отвратительная традиция чистокровного семейства Локидов — традиция казнить себя таким жестоким образом в Самайн, на восьмидесятый день рождения, чтобы оросить своей кровью земли поместья и отдать дань природе, окружающей особняк, вываливая свои органы наружу. Это считалось почётным, а Амрена, узнав об этом от матери, побежала опорожнять свой желудок, не сумев сдержать позыв на рвоту в пятнадцать лет. Тогда она посчитала своих предков сумасшедшими и порадовалась, что никто из них не дожил до её рождения. По словам Дарлен, у тех случилось общее помешательство, и они поубивали друг друга, когда та была ещё ученицей Хогвартса, и выжила лишь потому, что решила пропустить семейные ритуалы и остаться на Самайн в школе. Тогда Амрена даже подумала, что если бы кто-то попытался бы заставить её присутствовать на чём-то подобном или внушить ей, что так правильно, она сама бы наслала на него смертельное проклятие или просто пристрелила. С другой стороны, её боггарт так же отражал и геронтофобию — страх старости. Амрена ненавидела старость, ненавидела за то, что она делает с организмом человека, то, что даже самого сильного человека она заставляет сгибаться под тяжестью прожитых десятилетий. Больное сердце, изношенные мышцы и суставы, ухудшающиеся зрение, обоняние, слух и всё остальное — всё это это вызывало отвращение у юной Хаос. Отвращение и раздражение. Она с болью наблюдала, как её дедушка стареет, как из-за возраста обострилась его юношеская травма, и он был вынужден взять в руки трость. Это не позволило ему продолжать быть хирургом и заставило стать патологоанатомом. Пускай он и не унывал, продолжая консультировать молодых специалистов и читать лекции, Амрена понимала, что ему хочется оперировать живых людей, а не вскрывать уже бездыханные оболочки и создавать из некоторых из них препараты. — Ридикулус, — тихим, но жёстким голосом проговорила Амрена, отрывая взгляд от окровавленной старухи и отодвигая руку от своего рта. Несмотря на состояние Амрены заклинание подействовало, и светящийся шар стал парить над тем местом, где секунду назад валялась старуха в луже крови и с вываленными наружу органами. Реддл всё это время с огромным интересом наблюдал за страхом Хаос, хотя внешне он выглядел абсолютно отстранённым. Амрена подняла на него взгляд, кажется, даже на него это зрелище произвело впечатление. Очередной позыв на рвоту заставил снова зажать свой рот рукой. Том взмахнул палочкой, отправляя светящийся шар в сундук и запирая его. — Мэм, Слизерин закончил, я выведу мисс Хаос на время, — проговорил Том шокированной Галатеи Вилкост, которая, как и все смотрели на Амрену и её боггарт. Женщина лишь кивнула в ответ. — Продолжаем! Не на что там смотреть! — строго воскликнула она, возобновляя занятие. Том взял Амрену за локоть и вывел её из Большого зала, следом бросилась взволнованная Лейсан. Оказавшись вне большого помещения, Хаос выдернула свою руку из руки Реддла и убежала в туалет, что предназначался для учителей, он находился напротив учительской. Открыв первую кабинку, Амрена опустилась на колени и дала, наконец, выход своему обеду наружу. Веструм заботливо собрала её волосы и придержала, чтобы те не испачкались. Реддл в то время трансфигурировал мыльницу в бокал и, наполнив его холодной водой, протянул Амрене. Приняв бокал, Хаос прополоскала рот несколько раз, пока не избавилась от привкуса рвоты, а после допила остатки. — Не вздумайте н-ничего говорить, — тяжело вздохнув, проговорила Хаос, поднимаясь на ноги и вытирая рот тыльной стороной ладони. — Том, скажешь профессору, что мы не вернёмся? Я отведу Амрену в нашу комнату, — сказала Лейсан, приобняв подругу. — Идите, — коротко ответил Том, пропуская девушек вперёд.