Автостопом по Фазе Сна

максим и паша лежали на кровати, слушая музыку с «алисы», на которой играла какая-то современная попса. — слушай, — начал максим, приподнимаясь на локтях, дабы ближе рассмотреть лицо паши, — ты всё помнишь с ночи? — ты хочешь поговорить о том, что я тебе отсосал? — засмеялся колда, совершенно не стесняясь этой темы. — ну, — засмущался фисенко, — вообще-то, да. — ну и что же ты хочешь спросить? мне лично всё понравилось, я бы повторил, — поправил волосы колда, — если ты хочешь конечно. просто мне бы хотелось доставить удовольствие тебе, если честно. — блять, — выдохнул фисенко, падая обратно на кровать, — я не готов пока. — против петтинга, я надеюсь, ты ничего не имеешь против? — спросил павел, садясь на кровать при этом полностью смотря в глаза младшего. — блять, — закрыл глаза максим, — если мне не понравится — я скажу сразу. — конечно, — легко улыбнулся колда, — садись ко мне на колени. когда максим сел на полухудые колени, паша сразу дёргает его за запястье к себе и накидывается на губы младшего, как изголодавшийся, ей богу. это даже не поцелуй, нет. складывается ощущение, что колда хочет сожрать макси, и реальность отшибает. всё, что может фисенко — это громко жалобно простонать и из последних сил вцепиться в крепкие плечи, чтобы держаться на минимальном весу, потому что понимает, что коленки будут больно впиваться в матрас. паша его немую просьбу о помощи понимает, усмехается в губы и прижимает талию младшего к себе ближе, придерживаясь на весу. давление на член прошибает острой вспышкой удовольствия, заставляя зашипеть на выдохе и прогнуться в пояснице, они оба как маленькие подростки-девственники, у которых при поцелуе встает, хотя так и есть. ещё один жалобный стон тонет в поцелуе. горячие ладони колды пробираются под футболку, и максим ощущает острую нехватку воздуха от прикосновения к рёбрам. слишком много удовольствия. слишком много паши. запах парфюма фисенко мешается с кажущимся раскалённым воздухом и забивается в горло липким приторным комом. горячие настойчивые прикосновения к пояснице, талии, рёбрам и груди кажутся прикосновением раскалённого железа. жадные поцелуи павла и то, как он ласкает рот максима языком изнутри, как посасывает и прикусывает его собственный язык, лишает рассудка. максим сам себе напоминает растекающееся по тарелке,теряющее форму дрожащее желе. это ведь обычные поцелуи, которые не перейдут ни во что дальше. не перейдут ли? ноги окончательно перестают держать, и он всем весом вдавливается в твердый матрас и тонко скулит от боли в члене из-за чрезмерного давления. — такой чувствительный. блять, твоя отзывчивость просто слишком, — грудно рычит колда, разрывая поцелуй, и резко отстраняется, вновь дёргая за запястье на себя. ладони паши снова оказываются под футболкой фисенко, а после и вовсе стягивают ненужную ткань. пальцы зарываются в волосы на затылке и дёргают, заставляя отклонить голову назад. распухшие горячие губы павла касаются кожи под подбородком и соскальзывают вниз по кадыку, отчего максим шумно выдыхает и невольно дёргает бёдрами, притираясь к животу колды ноющим членом, отчаянно требующим внимания. старший на это только низко посмеивается и прикусывает его ключицу. влажный язык проходится по солнечному сплетению, а после колда принимается за соски, облизывая чувствительные ареолы и посасывая затвердевшие бусины, прикусывая и слегка оттягивая. максим окончательно теряет связь с пространством. пальцы на ногах поджимаются от удовольствия. руки начинают жить отдельной жизнью, и парень даже не замечает, как зарывается пальцами в волосы колды и притягивает его ближе к своей груди в желании получить ещё больше ласки. вот только старший всё равно в какой-то момент отстраняется. окидывает жадным голодным взглядом, коротко лижет в губы, одобрительно выстанывая, когда максим прихватывает кончик языка губами, а после рывком ссаживает парня со своих колен и забирается на кровать, расстёгивая ширинку джинс. посадка джинс настолько низкая, что максим видит торчащие из-за кромки тазовые кости. Чего он не видит, так это блядской дорожки и резинки нижнего белья. колда даже ни на что пока не намекнул, лишь расстегнул пуговицу и молнию, а фисенко уже опирается ладонями о постель и подсаживается ближе, голодно глядя на выглянувшую влажную головку члена и всем своим видом давая понять, чего хочет. быстро он однако переобулся, хотя в глубине души понимал, что паша не трахнет его без его же согласия. колда удивлённо вскидывает брови, негромко смеётся и цепляет его подбородок, заставляя поднять голову. смотрит какое-то время в подёрнутые пеленой желания глаза, проводит большим пальцем по припухшим мягким губам, а после тихо стонет и приспускает джинсы с бёдер, подталкивая максима за затылок к себе. фисенко вновь обращает всё своё внимание на член парня, но на мгновение замирает. черное пятно чуть ниже левой тазовой кости бросается в глаза, и максиму требуется некоторое время, чтобы собрать мозги в кучу и осознать, что это татуировка. младший бы подумал, что это неимоверно тупая татуировка, если бы прямо сейчас этот рисунок не выглядывала кокетливо из-за ткани джинс вместе с налитым членом с набухшей красной головкой, влажно блестящей от смазки. именно из-за этого максим стонет и вжимается в рисунок губами, всасывая горячую чуть солёную от пота кожу под одобрительный стон сверху. после фисенко зализывает лёгкое покраснение вокруг рисунка. — хочу тебе в ответ попробовать отсосать — чуть засмущался максим. — хорошо подумал? — чуть ли не простонал паша — да. проводит губами снизу вверх до самой головки и обхватывает её, погружая в рот и плотно сжимая, слизывая языком вязкий предэякулят под ещё один гортанный стон, ласкающий слух. опыта в минете у максима никакого, но это не играет роли. не так уж и тяжело сглотнуть лишнюю накопившуюся слюну, обхватить член покрепче губами, прижимая язык снизу, и медленно насадиться ртом, останавливаясь на границе подачи признаков существования рвотного рефлекса. паша при всей своей взбудораженности хорошо себя контролирует и не давит на затылок, давая простор действий. от этого голова кругом и желание сделать всё правильно, доставить удовольствие. максим принимается сосать, слегка раскачиваясь, невольно отставляя зад от странного удовольствия, прошивающего с головы до ног, и совершенно теряется в пространстве, сосредотачивая внимание на тяжести плоти во рту, её тепле и вкусе, на громких поощрительных стонах над головой. — сразу видно, что девственник. ты посмотри, какой жадный и старательный, на вид такой стеснительный недотрога, так и не скажешь, сколько чертей в тебе кроется — шепотом проговорил паша ещё пару неопытных движений ртом и колда изливается в рот максима. — ну и как тебе твой новый опыт? — улыбнулся паша, застегивая ширинку — отлично, — засмеялся максим, вытирая рот, — ты помни, у меня тоже ещё стоит. — я наверное выйду, — прокашлялась женщина, стоящая возле двери в комнату старшего. — блять, — выругался паша, прикрывая своё лицо, — это мать моя. у максима пиздец в голове. что теперь? мать паши расскажет все матери максима? его изобьют? павлу запретят общаться с пидором? или куда хуже заставят переехать и забыть о максиме? — ты что застыл? — выдохнул паша, слегка улыбаясь, — она знает, что я немного с наклоном, а про то, что она видела она тактично промолчит. — почему они так рано приехали? — всё так же в трансе сидел максим. — пошли — сказал паша, беря за руку макса. попутно одевая и себя и максима. он вел его на кухню, где и сидела мать, мирно попивая воду. в этот момент максим наверное и забыл, что у него всё ещё стоял и вообще это всё уж дико некрасиво. — мам, — сказал колда, чуть прикрывая своей спиной младшего, — это максим, знакомься. почему вы так рано приехали? — да, да, максим, — задумчиво проговорила женщина, — я ольга викторовна. тетя марина оказывается даты перепутала и позвонила нам, когда мы были на пол пути, мы решили обратно ехать, не жить же у них две недели, — улыбнулась женщина, — может кушать хотите? наверное в этот момент женщина и хотела пошутить чем-то в духе «или вы уже наелись?», но видя дикое смущения максима решила промолчать. — спасибо, я домой пойду, — сказал максим чуть ли не убегая в коридор, — до свидания! — может тебя проводить? — спросил павел — сам дойду, — пробубнил максим. — хороший мальчик, — улыбнулась мать, когда паша вернулся на кухню поправляя свои волосы, — миленький такой. — это да, — в ответ улыбнулся паша, — но я вообще не понимаю его. — между вами было что-то….кроме этого? — он ещё не до конца принимает себя, так что нет. его мама гомофобка и с детства твердила ему о том, как это ужасно. — мне кажется после этого случая он будет избегать тебя, сын. постарайся быть с ним и разговаривать на тему чувств, если он тебе действительно так нравится. я вижу как ты расцветаешь при упоминании его.