10 способов покинуть френдзону

СоРи сидела ровно посредине зрительного зала. Она заняла в седьмом ряду тринадцатое место, чтобы к ней не так просто было подобраться, и чтобы ничьи вещи не смешались с её вещами. Студенты-актёры жили в постоянном хаосе, из-за чего в сумках и зале был бардак. Нередко из костюмов для выступлений в суматохе кто-то что-то терял, а потом всей группе приходилось сбрасываться на пропажу какого-то разгильдяя. Под конец года у СоРи не было ни малейшего желания что-либо потерять или на что-нибудь собирать деньги. Все её средства были расписаны: подарки для мамы, папы и дедушки, деньги на автобус до дома, кое-какие средства на еду в университетской столовой и ни копейки на покупку электронной книги, которой Тэхён отказался делиться. Он был таким вредным, что у СоРи из-за него всё внутри закипало. И хотя на актёрском мастерстве их учили расслабляться даже в самые напряжённые моменты и перестраиваться в самых непростых ситуациях, Тэхёна ей хотелось попросту треснуть. День назад, в столовой, когда Намджун отдал Кёнха половину своей свиной котлеты, СоРи почти почувствовала себя в одной лодке с Тэхёном. Пока он не уронил кусочек кимпаба, который принято есть руками или, в крайнем случае, палочками, но никак не ложкой, в кисло-сладкий соус, забрызгав свою куртку и толстовку, а главное — куртку и купальник для занятий СоРи. По его насмешливому «sorry» она поняла, что они не то что не в одной лодке, они совершенно в разных океанах плавают. Теперь СоРи слегка щурила глаза, глядя прямо перед собой. Её подбородок был немного опущен, а руки она держала у лица, соединяя и разъединяя пальцы, пока размышляла над гадким поведением Ким Тэхёна и вполне вероятной причиной того, что он не может нравиться милой Кёнха потому, что в душе он засранец. — Малышка Гым! Со стороны ступенек в неё прилетела скомканная белая листовка, одна из тех, которыми был переполнен стенд на входе. Эта ещё со всемирного дня СПИДа. Она стукнулась о плечо СоРи и упала куда-то между креслами. — Эй, Джеджун! — прикрикнула девушка, через плечо метая в одногруппника убийственные взгляды. — Ты мусоришь, а кто потом убирать будет? Низкорослый парень в дурацкой шапке Санты заскакал по ступенькам вниз. Он был чересчур счастлив. Весь запыхался от небольшого путешествия вниз амфитеатра. Он нарочно зашёл на восьмой ряд, чтобы где-то там подобрать буклет, а потом перелез через двенадцатое сидение, упав рядом с СоРи. — Ты первая сегодня монолог читаешь? — его голос был переполнен звенящими нотками. — Какой монолог? — испугалась СоРи, готовая в любой момент броситься к своему расписанию. Она проверяла прошлым вечером, и на сегодня не было задано никакого монолога. — Верховной ведьмы, — Джеджун взглянул на наручные часы, подсчитывая что-то вслух и бормоча цифры. СоРи почти с облегчением выдохнула. Ей не удавалось попасть на сдачу монолога уже некоторое время: очередь не доходила, дополнительные занятия, внеуниверситетские проекты и прогулы. Монолог она давно заучила так, что посреди ночи в полубессознательном состоянии смогла бы его зачитать, не забыв истерично взвизгнуть под конец, когда терпение ведьмы лопалось. Прямо как её сейчас. Она была на нервах из-за предстоящих дел и праздников, у неё совершенно не было времени на какое-либо веселье, и она чувствовала себя очень уставшей. Её тонкое душевное равновесие нуждалось в быстром прочтении книги, потому что ей было интересно, что там может быть такого, что она ещё не пробовала с Намджуном. И ещё это было дело принципа. По факту, она первая взяла книгу. Он нравился ей уже больше двух месяцев. И это было аномально для СоРи. Обычно к парням она остывала скорее, чем только сваренный кофе в зимнюю пору. Ей нравился то один, то другой, какой-то был просто симпатичным, какой-то сносным, какой-то до безумия сексуальным, но дальше постели СоРи не хотелось с ними двигаться. Она всё ждала, что вежливый и весёлый Намджун однажды просто перенравится ей. В один прекрасный день она придёт в университет, будет читать сценарий вместе с Кимом, и совершенно ничего будоражащего не почувствует. А пока эта тахикардия из-за него не унималась, пока у СоРи в горле пересыхало при виде его широких плеч и подкачанной груди, ей было необходимо перешагнуть уже куда-нибудь — хоть за границы просто друзей в друзей с привилегиями, хоть в полноценные отношения. Благо, и то, и другое отлично сочеталось с сексом. — Да, первая, — она снова превратилась в маленького обозлённого эльфа, который постукивал пальцами, раздумывая над планом захвата книги. Если бы она ещё в интернете была! А так чувство, что тот экземпляр, что унёс Тэхён, единственный. — Участвуешь в конкурсе для факультета? — Джеджун уткнулся в свои смарт-часы, листая пальцем сообщение, пришедшее от кого-то. СоРи практически автоматически ответила «нет», но поскольку понятия не имела про конкурс, отпустила на время ситуацию с Ким Тэхёном. — А что за конкурс? — без особого энтузиазма спросила она, гадая, будет ли это очередной конкурс вроде «мистер и мисс», и получат ли все участвующие после по пачке орешков в шоколаде. Джеджун отвлёкся от часов, снова расцветая. Его хитрая улыбка и глаза-полумесяцы делали его на удивление обаятельным. Благодаря этому ему частенько доставались одни из главных ролей в университетских постановках. Несмотря на свой рост, Джеджун был привлекательным. А в дорамах его, в конце концов, можно ставить на табурет, чтобы он чуть выше главной героини казался. — Знаешь ведь, что сейчас все в социальных сетях, — возбуждённо забормотал он пониженным тоном, будто в пустом зале их мог кто-то подслушать, — и наш универ искал для сотрудничества блогеров, буквально задаром им места у нас предлагая, но мало кто действительно пришёл поступать. Так что ректор открыл конкурс на исконно университетских блогеров. Самый популярный канал на тематику студенческой жизни получит денежный приз и контракт с универом. Что-то около пятнадцати миллионов вон. У СоРи в глазах почти замелькали значки долларов. Пятнадцать миллионов вон! Это практически четыре семестра в университете. Если бы СоРи победила в конкурсе и получила деньги, она могла бы не беспокоить своих родителей по поводу оставшихся четырёх семестров, а сама собирать на магистратуру. И она могла бы позволить себе чуточку больше, если бы об оплате за учёбу не пришлось волноваться. — И не забывай про продакт-плейсмент, — продолжал Джеджун. — Всякий университетский мерч в роликах, наш кампус и хэштеги. — А где можно записаться? — СоРи внезапно оживилась, подавив в себе внутреннего забияку. Джеджун чуть выгнул правую бровь, глядя на подругу с негодованием. — Какое «записаться»? — спросил он. — Создаёшь канал в Youtube или TikTok и надеешься набрать первую тысячу подписчиков скорее, чем другие. Результаты после первого марта — с началом нового учебного года. И в этом большой плюс, потому что выпускники участвовать не могут. Это была отличная новость. Возможно, лучшая за последнее время. Потому СоРи не удержалась и чуть не задушила Джеджуна в своих объятиях. Он кряхтел, пытаясь избавиться от них, а когда она всё же отпустила, начала быстро собирать вещи с пола и четырнадцатого сидения. — Гым, хочешь вместе открыть канал? — предложил Джеджун. Она фыркнула, чуть запрокинув голову назад. — Нет, я собираюсь получить пятнадцать миллионов вон, а не семь с половиной, — она сверкнула глазами, начиная продвигаться к выходу из ряда. — Ты куда? У нас же пара, — напомнил Джеджун, — ты должна сдать монолог. — Позже, — отмахнулась СоРи, — мне нужно придумать концепт.

***

Тэхён пришёл к окончанию пары по испанскому с грязными пальцами — потому что первые сорок минут рисовал простым карандашом, а последние сорок растирал этот самый карандаш — и колом в журнале. Точнее не единицей, а FX, выведенным чёрной ручкой напротив его имени. Это было дерьмово, гораздо дерьмовее, чем плохая оценка, записанная карандашом. — Профессор Юн, — он топтался у кафедры, пока студенты медленно покидали аудиторию, и взгляда не сводил с открытого журнала, — вы уже поставили мне оценку… До сессии ещё нужно было дожить, а он уже провалил испанский. — Вы не сдали ни единой работы, — профессор Юн окинул Тэхёна беспристрастным взглядом поверх очков без оправы — просто двух округлых линз и тонких металлических дужек. — Я отправлял вам на почту… — попытался оправдаться Тэхён. — Я сразу сказал, что работы без защиты и презентаций учитываться не будут. Мужчина захлопнул журнал, передавая его старосте, который после должен был доставить тетрадь со всеми мучениями Тэхёна другому преподавателю. До следующей пары ещё было около получаса, и поскольку она была в этом же корпусе, время Тэхён решил потратить на новые попытки закрыть испанский вопрос. — Профессор Юн, могу ли я пересдать проекты на этой неделе? — Тэхён чуть ли на ноги мужчине не наступил, когда они оба двинулись к выходу из аудитории. Профессор Юн щёлкнул выключателем и зазвенел ключом, особо не оборачиваясь на своего студента. — На этой неделе? Сегодня пятница, — ответил он, вставляя ключ в замочную скважину. Выйдя из аудитории Тэхён краем глаза заметил Кёнха, стоящую у противоположной двери. Она сжимала в руках папку с распечатанными сценариями, и подняла вверх левую руку, пытаясь помахать Тэхёну. — На следующей? — не отставал он. Ему думать не хотелось, как он будет за два дня ломать язык, голову и переводчик от Google, чтобы сделать все задания, а потом выступать перед всеми, путаясь в транскрипции и выдавая какие-нибудь глупости. У него до сих пор уши от смущения багровели, стоило ему вспомнить, как он разочек в апреле отвечал на паре профессора Юна и вместо «el hermano» ляпнул «er helmano». Профессор тогда на него так посмотрел… — Господин Ким, — профессор Юн проявил чуть больше эмоций, говоря с недовольными стонами, — у меня совершенно нет времени выслушивать ваши испанские потуги. Этот предмет был факультативным, по факту необязательным, но университет требовал, чтобы для галочки каждый студент изучал какой-то язык. Поскольку Тэхён не планировал в дальнейшем говорить на испанском, его вполне устроила бы тройка с минусом, чтобы получить достаточно баллов для допуска на сессию. А эта плохая оценка ставила его в очень шаткое положение. — Мне может не хватить баллов, профессор, — Тэхён скорчил жалостливую мордашку, надеясь вызвать хоть какие-то ответные чувства. — Тогда заработайте их другим способом, — хмыкнул профессор, убирая ключи в карман и устремляясь быстрым шагом по коридору, мимо группок студентов и Кёнха. Когда Тэхён подошёл к ней с разочарованным видом, она проявила гораздо больше сочувствия, чем профессор Юн, ласково погладив его по плечу и своими действиями волнуя его сильнее недопуска до сессии. — Похоже, профессор Юн тот ещё испанский петух, — она наклонила голову вперёд, заглядывая на Тэхёна снизу вверх и поднимая плечи для того, чтобы прокукарекать. — Надеюсь, ты не очень расстроен. Тэхён шумно вздохнул. Не то чтобы кривляния Кёнха были очень весёлыми, но видеть её в хорошем настроении было приятно. — Он сказал заработать мне баллы другим способом, — задумчиво пробормотал он, — можно ли это расценивать как намёк на взятку? Нужно было включить диктофон… Кёнха пошла вместе с Тэхёном вприпрыжку мимо кафедры шоу-бизнеса, двери которой были полностью залеплены объявлениями о конкурсе. Ежегодно для каждого факультета придумывали особенный конкурс с уклоном на специальность, но в этом году концепты могли быть какими угодно, а условие создание аккаунта в социальных сетях — обязательным для всех. — Как насчёт баллов за внеучебную деятельность? Тэхён взглянул на неё как на умалишённую. — Хочешь, чтобы я быстренько записался на уроки йоги от университета или нарисовал никому ненужную стенгазету? — Тэхён увлёкся перечислениями. — Или записался на все открытые лекции?.. На ходу Кёнха сорвала одну из листовок вместе с липким скотчем и сунула её в руки Тэхёну. — Может, лучше создашь TikTok? — спросила она, неловко улыбаясь. За это ей был адресован ещё более осуждающий взгляд. — Ага, бегу и спотыкаюсь, — фыркнул Тэхён. Ему не нравилось выступать с проектами и позориться перед однокурсниками, не хватало ещё позориться в интернете. У него даже фото паршиво выходили, вечно он камеру слишком близко к лицу придвигал, и оттого вся его симпатичность на фото улетучивалась. — Почему бы не завести аккаунт, в котором ты будешь рисовать какие-нибудь мультяшки? Про наш университет. Он отмахнулся от первого же предложения Кёнха. — Потому что таких аккаунтов куча. Это требует много времени, штатив и свободную память на телефоне, — это всё было не для Тэхёна, потому ему не подходило. Его решительность не была остаточной, Кёнха знала. — Хочешь сделать это вместе? — попыталась заинтересовать его она. — Я могу писать сценарии для тебя. И обеспечить тебя свободной памятью на своём телефоне. Это и правда могло его заинтересовать. Он был за любую активность с Кёнха, если этим могли заниматься только они вдвоём. — Ты бы хотела работать над этим со мной? — переспросил он. — Хочешь поучаствовать в конкурсе? Тэхён лишь мельком взглянул на денежный приз, потому что деньги его волновали меньше всего в этой жизни. Его родители зарабатывали достаточно для того, чтобы оплатить его обучение, снять для него однокомнатную квартиру и всё ещё выдавать ему карманные деньги для самостоятельной жизни. Ну и сам Тэхён мог подзаработать, если брался за какие-нибудь маленькие проекты от издательств через профессоров. — Если честно… — Кёнха замялась, подбирая правильные слова. — Я уже участвую в конкурсе кое с кем другим. Как-то так получилось, что мы сразу договорились… — залепетала она. — Но я всё ещё могу помочь тебе со сценариями и телефоном. После её слов Тэхён сощурил глаза, глядя на неё как на предательницу. — Ты уже участвуешь с кем-то другим? Она нарочито громко и неестественно рассмеялась, указательным пальчиком тыкая Тэхёна в плечо. Через пуховик он даже не почувствовал этого. — Мы с Намджуном узнали о конкурсе, пока работали над наполнением университетского канала, потому сразу решили попробовать вдвоём, — она тихо хмыкнула, улыбаясь чуть шире Тэхёну. Под первым пунктом — первым способом покинуть френдзону — числилось слово «Меняйся». Призыв, который Тэхён иногда слышал от самого себя в своих мыслях. Ему нужно было меняться, выходить чаще из зоны комфорта и сменить эти чёрные худи и джинсы на что-нибудь другое. Первая глава книги настойчиво советовала ему пересмотреть свои не самые интересные и привлекательные черты и меняться. — Так что, ты хочешь, чтобы я тебе помогла? — она опустила руку ниже, планируя его пощекотать. — Это отличный способ получить дополнительные баллы. Одного участия точно хватит для получения допуска, а я знаю, что один ты ни за что не решишься… — Да всё в порядке, — Тэхён одёрнул свою куртку, чтобы стряхнуть с неё руку Кёнха, — у меня есть, с кем создать общий аккаунт и творить какую-нибудь ерунду. Подумаешь, большое дело… Он поправил лямку рюкзака, которая иногда соскальзывала с плеча из-за куртки, а потом чуть ускорил шаг, поворачивая на ступеньках. Эта морока с испанским и новости Кёнха о Намджуне его вовсе не радовали. У него в животе главенствовал ураган, потому что нервы на голодный желудок имели свои последствия. — Заскочим в столовую? Вдруг там сегодня что-то вкусное. Кёнха не сразу отреагировала на вопрос, с какой-то странной смесью недоверия и неодобрения глядя на друга. Прежде у него всегда был только один человек, с которым можно было «творить какую-нибудь ерунду», и это была сама Кёнха. — С кем собираешься рисовать тогда? — спросила она между делом, когда они спускались в столовую. — Ещё не решил, — Тэхён встал в длиннющую очередь, привставая на носочках, наклоняясь влево и вправо, чтобы разглядеть, что сегодня на обед. В целом, он был готов на любые супы, даже очень острые, или миску разбухшей лапши. От риса из банки, который нужно было только пересыпать в слегка подсоленную воду, чтобы нагреть, у него начиналась изжога. Он был уверен, что, отпуская его в свободное плаванье, мама с папой и не думали, что Тэхён окажется настолько плох в готовке. Дома у него не было нужды практиковаться в чём-то, кроме варки яиц и рамёна, и на выходе он не умел даже блинчики из готовой смеси пожарить. — Ты ведь не обижаешься на меня за то, что я уже создаю канал с Намджуном? — брови Кёнха сложились домиком, когда она с искренним сожалением взглянула на Тэхёна. — Кёнха, я не обижаюсь, — он стянул рюкзак с плеча, вынимая свой бумажник, — давай заканчивать с этой темой. Ты будешь что-то? Она мотнула головой. Перед университетом она плотно позавтракала с соседкой по комнате вчерашними суши, потому была не голодна. — Это там что, рыбные котлеты? — Тэхён чуть поморщился, заодно кривя губы в отвращении. — Почему нельзя котлеты делать котлетами — из мяса? На кассе он попросил только рисовую кашу, яичный рулет и оладьи с луком, которые оказались в десять тысяч раз вкуснее того, что он наготовил прошлым утром. Пока он уплетал обед за обе щеки, Кёнха перебирала сценарии, которые должна была отредактировать. Когда Тэхён стал жевать спокойнее, практически насытившись, и был готов поговорить о предстоящих выходных, Кёнха написал кто-то, кто полностью украл её внимание, а после и её саму. — Извини, — она явно торопилась, — встретимся после пар? Поскольку она ушла, а у Тэхёна было достаточно времени перед компьютерными технологиями, он достал из рюкзака книгу, открывая её на странице с загнутым уголком. Он решил не торопиться, как обещал СоРи сначала, потому что она вела себя просто отвратительно вчера: влезала в его разговоры с Кёнха, притворялась всезнайкой и с таким откровенным любованием смотрела на сидящего напротив Намджуна, что Тэхён не мог не закатывать глаза. Его утончённая, трепетная любовь к Кёнха была лёгкой, как пушинка, незаметной, как ниндзя в ночи. А СоРи во все глаза пялилась на Намджуна и почти томно вздыхала, когда под футболкой прорисовывались очертания его груди. Тэхён поскрёб палочками по пустой тарелке, а потом выпил немного кислого апельсинового сока из бутылки и встал для того, чтобы отнести поднос. Пробравшись через толпы студентов, он отстоял маленькую очередь до стола с другими подносами, и лениво поплёлся к своему столу за вещами. Сразу обнаружив пропажу книги, он ускорил шаг, искренне надеясь, что ему просто кажется, что кремовые страницы слились с таким же кремовым столом. Но книга не просто пропала. На её месте был приклеен жёлтый стикер с красными буквами. «Твой один день закончился! С 0,00000000001% любви, СоРи (и я перед тобой за это не извиняюсь)». Тэхён сжал руки в кулаки, чувствуя, как раздражение подбирается откуда-то снизу ледяной волной. Он схватил со стула свой расстёгнутый рюкзак, кинул в него бутылку с соком, а потом сорвал со стола стикер и ещё раз вчитался в корявый почерк. Вот именно о таких каракулях и мечтали все преподаватели — истинный ребус. Он скомкал бумажку и мысленно вернулся во вчерашний день. Как там она сказала? Актёрский факультет, группа АМ-61?

***

СоРи не думала, что ей действительно так нужны изменения. Она не могла жаловаться на свою внешность или стиль в одежде, потому что, благодаря занятиям, он в основном состоял из чёрного купальника, безразмерной сиреневой футболки от факультета и чёрных лосин. Только на спектаклях она могла похвастаться вычурными или очень развязными нарядами. Жаль, что Намджун не посещал её спектаклей, потому что они не были настолько близки. Первая глава книги упрямо настаивала на том, что СоРи обязана привнести в свою одежду и манеры изменения, если она хочет всколыхнуть чьё-то сердце и разогреть чей-то интерес. Увязнув во френдзоне, люди привыкают к внешности и привычкам друг друга, потому крайне сложно заставить своего друга взглянуть на себя под другим углом. — СоРи, — объявила профессор Пак, — ты, наконец, прочитаешь нам свой монолог? Оттягивать сдачу дальше нельзя было, иначе СоРи могла не получить никакой роли для февральских и мартовский спектаклей. В том году она играла фею, и это было настоящим испытанием. В большей степени из-за макияжа с блёстками, которые после были повсюду. В предстоящем году она хотела получить роль злодейки, и монолог выбирала соответствующий. Бросив книгу на сидение и сверху прикрыв её курткой, СоРи встала и быстренько встряхнула руками, прогнав дрожь через всё своё тело, чтобы расслабиться. Она шагала на сцену уже подготовленной, с вздёрнутым носиком, надменным видом и хитро сощуренными глазами, которыми поглядывала на сидящих ближе одногруппников. Грациозно поднявшись на сцену, она тихо покашляла, прочищая горло и представляя свой монолог для профессора, чтобы у той была возможность записать. Настраиваясь ещё секунд пять после, СоРи начала вместе с первым шагом по сцене: — Ведьмы Инкландии! Несчастные ведьмы Инкландии! — она говорила чётко и громко, после первого предложения переходя в наигранное сожаление, от которого и следа не осталось, когда последовали обзывательства: — Бесполезные, ленивые создания! Жалкие бездельницы! Вы — не больше чем кучка ничтожных червей! Где-то позади захлопнулись тяжёлые двери зала, впуская внутрь прохладный сквозняк. СоРи прекрасно играла раздражённую и обозлённую верховную ведьму. Вот прям её. — Когда сегодня утром во время завтрака я поглядела в окно, то я увидела... — она сделала паузу, почти задыхаясь от негодования. — Как вы думаете, что я там увидела? — выделив ещё секунду, чтобы окинуть зрителей холодным взглядом, она продолжила почти в истерике: — Это было возмутительное зрелище: на песке у моря играли тысячи мерзких, отвратительных детей! У меня мгновенно пропал всякий аппетит! Она топтала сцену, как могла, разогреваясь и ближе к концу почти закипая. — Почему бы вам не заняться этими мерзкими, вонючими существами?! Я требую от вас максимальных усилий! Это мой приказ! Я приказываю очистить эту страну от вонючих детей. Их нужно стереть с лица земли! Растоптать! — взвизгнула она так звонко, что в ушах у присутствующих зазвенело. — Разорвать на клочки! Ясно ли я выражаю свои мысли?.. — СоРи, — прервала её профессор Пак, — чересчур эмоционально. Увеличивай эмоции по ступеньке на каждое слово постепенно, и успокаивайся так же. Иначе сорвёшь голосовые связки. Профессор Пак перевернула страницу, говоря дальше: — Мисо тоже не сдала до сих пор? Да вы что, издеваетесь?.. Поскольку продолжения от СоРи никто не ждал, она спустилась со сцены, громко топая по деревянным ступенькам, очень постепенно, а потом прогулочным шагом направилась к своему месту, тем не менее, замирая после того, как покинула ту часть, где ещё ослепляли софиты. Ким Тэхён опирался на подлокотник у крайнего места четвёртого ряда, прямо за театральной труппой, и встал, когда СоРи прошла мимо, сделав вид, что не заметила его. Но он-то знал, что она очень даже заметила. — Вылитая ведьма, — прошептал он поверх возмущений профессора Пак, — а ещё звала меня вором… — Всё честно, — процедила она сквозь зубы, не то не воспринимая критику, не то раздражаясь из-за незваного гостя. — Ты обещал вернуть книгу в библиотеку сегодня. Она мне уже нужна. Тэхён прошёл с ней к центру зала, где лежали её вещи. Пока СоРи стояла к нему спиной, стащила с сидения украденное и накинула на себя куртку, застёгивая её так, чтобы книга не выпадала. — Сегодня ещё не закончилось, я прочёл только первую главу, — возмутился он шёпотом, чтобы не мешать разговорам у сцены. Там намечалось какое-то занятие по сценической речи. СоРи уже предвкушала все эти шумные скороговорки хором, которые смогли бы перебить Тэхёна. — И как? — она забрала сумку, за которой пришлось наклониться, отчего книга больно упиралась под рёбра. — Успел измениться ради любимой? Я вот пока не вижу изменений. Она двинулась вправо, потому что Тэхён был сзади, перекрывая кротчайший путь к выходу, и он не отставал, когда она предприняла попытку сбежать. — Много ты знаешь, — рявкнул он, одновременно с ней достигая двойных дверей и налегая на правую. — Я ещё не дочитал, верни, пожалуйста, книгу. — Нужно было поторопиться, — как ни в чём не бывало, пожала плечами СоРи. — Теперь я читаю. Она мне нужна не только для Намджуна, но и для университетского проекта. Тэхёна это ни капельки не интересовало, но если бы вдруг интересовало, СоРи с удовольствием поделилась бы с ним своей идеей. По её мнению, это было гениально. Она уже создала аккаунт в нескольких социальных сетях, выбрав ник @aloneinfriendzone. Только из-за ника на неё подписалось два человека в Instagram. — Ладно, — почти сдался Тэхён, — тогда дай мне её сфотографировать. Идя по пустому коридору, СоРи вдруг обернулась к нему, одарив его довольным взглядом, который лучше каких-либо слов говорил, что ничего она ему не даст. — СоРи, — в его исполнении её имя действительно звучало как извинение, только максимально неискреннее, — нам ведь обоим нужна эта книга. До двадцать четвёртого декабря. Давай делиться. — А ты со мной поделился вчера? Он и так шёл на уступки только потому, что она наглая и хитрая. — Ну пожалуйста! Тебе ведь ничего не стоит дать мне пофотографировать страницы. Ну СоРи… При ходьбе книга елозила под курткой, понемногу съезжая вниз. В какой-то момент, когда СоРи была на пике своего счастья от мольбы со стороны Тэхёна, она гладкой обложкой проехалась по лосинам, стукнулась о колено СоРи и выпала на плитку. Девушка чисто инстинктивно поддела её носком кроссовки, поддав её вперёд, как футбольный мяч. Голос Тэхёна оборвался, когда он заметил книгу. Их взгляды пересеклись на одну секунду, потому что уже в следующую они оба ринулись вперёд, наперегонки. Тэхён со своими длинными ногами управлялся куда лучше, и СоРи была вынуждена прибегнуть к скверным методам. Дёрнув за торчащий из-под куртки капюшон толстовки, она оттянула Тэхёна назад, вырываясь вперёд. В отместку он схватил её за туго затянутый на макушке хвост, потянув так сильно, что пустой коридор наполнил протяжный болезненный стон. Тэхён почти наступил на книгу ногой, когда СоРи со всей силы пнула его сзади по голени. Он, как все эти футболисты во время важных матчей, драматично схватился за ногу, шипя от боли. А СоРи в это время подобрала с пола книгу, отряхивая её ладонью и осматривая со всех сторон на предмет дефектов, полученных во время маленького путешествия по коридорам корпуса. — Я тебя придушу, — пообещал Тэхён, прихрамывая на правую ногу. — Если догонишь, — СоРи хотела рассмеяться, но Тэхён поджал губы, бросая взгляд вниз, на свою ногу, и у неё совести не хватило сделать задуманное. Она ударила от всей души, и теперь мышца тянула. — Правда болит? Он выставил руки перед собой, обороняясь, когда она сделала шаг в его сторону. — Лучше стой там, ненормальная, — он с опаской смотрел на неё. СоРи была уверена, что он так шутит. Спрятав книгу в сумку, она подошла к Тэхёну, что опирался на стену, и присела перед ним на корточки. Пока он выдумывал колкие фразы, она тёплой ладонью потёрла место, в котором остался след от её ботинка. Через штанину она чувствовала, какой холодной была нога парня, и ему действительно было больно, потому что он попытался уклониться от её прикосновений. — Проводить тебя в медпункт? — встав, она поправила хвост, ощущая, что голова после его экзекуций тоже ноет. — После твоего монолога и твоих жестоких действий, я не думаю, что могу доверять тебе, — он повернул голову вправо, слегка прикусывая нижнюю губу, когда СоРи взяла его правую руку и закинула к себе на плечо. Она очень уверенно потянула его прочь от стены. У него болело не до такой степени, но поскольку она настаивала… Тэхён повис на её плече, давя как можно сильнее, пока они передвигались по коридору. В непосредственной близости от СоРи, он почувствовал запах её парфюма — цитрусы, пряности и какая-то сладость. Она пахла почти как глинтвейн, а этот запах у Тэхёна вязался с Рождеством. Лет с пятнадцати они с Кёнха получали по чашке горячего пряного глинтвейна, сидя в деревянном домике у камина, и пытаясь высушить мокрые сапоги и носки. Это тоже было традицией до прошлого года. Тэхён потянулся к СоРи ближе, пытаясь принюхаться. Он шумно и часто дышал, потому она повернулась к нему лицом, смыкая губы на секундочку, а после вытягивая их как для поцелуя. — Это бальзамы из зимней коллекции, — пояснила она, — сегодня с ароматом пряников. Точно! От неё ещё пахло имбирными пряниками с разноцветной глазурью. Тэхён скривился и отвернулся от неё, глядя в пол, пока они оба ковыляли к медпункту. По мере приближения к нему у него болело всё меньше, но когда СоРи попыталась его отпустить у двери, он сам сжал её плечо рукой. Её куртка шуршала, пока он поддевал пальцами лямку её сумки с его книгой. — Я передумал, — вдруг заявил он, — не нужно в медпункт. Просто приложу лёд. На улице его достаточно. Он выглядел напуганным, но расслабился и успокоился, когда СоРи без лишних слов повела его в сторону улицы. Он внимательно следил за их ногами, стараясь ступать всегда вместе с ней противоположной ногой. Когда СоРи заметила, что он пытается делать, пропустила один шаг, чтобы они оба ступали с левой. Это должно было позлить Тэхёна, пока они миновали двойные двери на выходе и стали спускаться по ступенькам. Он нешуточно хромал, а оказавшись на земле, сунул ногу целиком в сугроб. Холодный рассыпчатый снег попал в ботинок, быстро тая там. — Теперь ты пытаешься простудиться и обвинить в этом меня? — СоРи открыла сумку и достала оттуда красный маркер и двойной лист из тетради. Приложив его к своей ладони, она зубами зажала колпачок от маркера, а потом принялась что-то строчить. Даже выглядело неудобно. — Пишешь письмо с извинениями? — не вынимая ноги из сугроба, Тэхён попытался заглянуть в лист, который СоРи от него прятала. — Надейся, — ответила она неспешно, передвигая лист выше. Её почерк блуждал по строкам, образуя скачущие по волнам слова. Толстый маркер был не в состоянии чётко прописать некоторые буквы, потому Тэхён сильно нахмурился, когда СоРи передала ему лист. — До-…вор? — Договор, — она закрыла маркер. — Поскольку ты такой тормоз, я возьму книгу на эти выходные, и обязуюсь вернуть её тебе в понедельник. Я подписала внизу. Тэхён замотал головой. — На выходных я буду с Кёнха, я хочу первый прочесть. — На выходных я буду с Намджуном, это во-первых, — она протянула ему маркер, чтобы он тоже подписал внизу листа, — а ещё мне нужна книга для канала. — Участвуешь в конкурсе? — Тэхён вместо подписи поставил крестик. — Ради денег, — сказала СоРи. Он понимающе кивнул, хотя на самом деле не понимал, на кой чёрт студентам столько денег. — Я думал, ты ради работы с Намджуном, — почти проворчал он, заводясь от одной мысли о том, что Кёнха работает с этим парнем. Это была неплохая идея, если не считать того, что потом придётся делиться выигрышем. А СоРи пока не была уверена, что Намджун ей нравится до такой степени. — А ты участвуешь вместе с подругой? — она расплылась в улыбке, протянув руку за договором. — Нужно две копии, — сказал Тэхён, не спеша отдавать лист. — И нет. Я хотел с ней, пусть бы она весь выигрыш себе забрала, в случае чего. Но она уже придумала идею с Намджуном, — он тяжело вздохнул. — Немного жаль, что ты решила действовать сама, я хотел испортить тебе настроение новостью об их совместном канале. СоРи, корпящая над вторым договором, нечаянно вылезла за поля, протянув красную линию на своей ладони. — Что?! — спросила она. — Ты бы позволил ей забрать весь выигрыш? Она перестала писать на некоторое время, размышляя над чем-то очень напряжённо. — А что ты умеешь? — вдруг спросила она. — Я рисую, — Тэхён бросил взгляд на каракули на втором листе, — и почерк у меня красивый. Джинсовая штанина уже полностью промокла, и в ботинке почти был потоп. — А ты можешь рисовать поверх видео? — она не дала ему ответить. — Или рисовать, чтобы оно шевелилось? Это много времени занимает? Тэхён всё мог. Когда от этого был прок. СоРи вырвала у него из рук листок, соединив его со своей копией, а потом разорвала договора на две части. — Составим новый? — предложила она. — Создадим канал вместе, Тэхён? Раз тебе не нужен выигрыш, его могу забрать я… А у тебя будет шанс по-дружески изменить Кёнха. Так сказано в одной из глав: «Заставь ревновать». В содержании она восьмая, кажется… У Тэхёна не было ни одного более подходящего варианта, и ему нужны были дополнительные баллы. Он хмыкнул, складывая руки на груди. Не хотелось так быстро и просто соглашаться, чтобы она решила, что его тоже интересует. — И что у тебя за идея? Чтение жутких визжащих монологов на камеру? Он был полон скепсиса. — Лучше, — СоРи улыбнулась. Тэхёну показалось, что у неё это вышло как-то нечаянно, от гордости или радости, потому что улыбка вышла слишком настоящей. Она не насмехалась, а обыденно улыбалась. — Идея френдзоны. Давай «френдзонить» на камеру?