Живи

pov Минхо

Джисон находится довольно быстро. Или это я так быстро бежал? Не важно. Я нахожу его в третьем по счету коридоре, который я пробегаю. Он сидит на подоконнике (который, к слову, очень холодный), и смотрит в темноту ночи. Коридор слабо освещают факелы, так что я вижу грустное лицо Джисона в отражении. Признаюсь, мне страшно к нему походить. Мне, взрослому мужчине, страшно подходить к этому грустному парнишке. Я боюсь, что обидел его. Я ведь, по сути, сам во всем виноват. Решил довериться, и снова попался. Нормальные люди после первого предательства уже знают, как нельзя поступать, но когда я был нормальным? Едва слышно вздохнув, я осторожно подхожу. - Джисон..? Он слегка вздрагивает и качает головой. Я не сдаюсь. - Джисон, как ты? Как будто я не вижу, как он. А парень снова качает головой. Плачет. - Ханни, посмотри на меня, пожалуйста, - я говорю тихо, но он слышит. Подхожу ближе, а он вздыхает и поворачивает голову. Красные от слёз глаза смотрят в мои, прямо в душу, словно желая найти ответ на какой-то вопрос. Я подхожу ещё ближе и протягиваю руку. Хочу взять его ладонь, но он убирает её назад, говоря: - Нет, подожди... Я послушно убираю руку и останавливаюсь на месте. - Почему? В одном вопросе, в хриплом и надломленном голосе столько невысказанной боли, что я судорожно сглатываю, ощущая тяжесть на сердце. Как я мог причинить боль этому маленькому существу? Ведь ему и так невероятно тяжело. - Я... не справился с зельем, Джисон... - я не хочу оправдываться, лишь рассказываю ситуацию, но звучит это всё равно как оправдание. К чёрту. Оправдание, так оправдание. - С каким зельем..? - Я не знаю, Ханни. Какое-то зелье, подчиняющее сознание. Скорее всего, семейный рецепт, раз я не узнал его по признакам. - Как он вообще оказался у тебя? - кажется, Джисон потихоньку начинает успокаиваться. Я подхожу немного ближе, снова протягиваю руку, и в этот раз он не убирает её, а протягивает в ответ. Я сажусь рядом с ним на подоконник (точно, ужасно холодный. Сколько он тут просидел?) и свободной рукой вытираю слёзы с его лица. - Ну что ты? Ты же знаешь, я никогда не стал бы по своей воле целоваться с Хёнджином. Фу... - я передергиваю плечами от воспоминаний и морщу нос, от чего Джисон тихонько хихикает. - Прости, что устроил тебе пробежку по замку, я... - Не извиняйся, Ханни. Я понимаю, - обнимаю парня мягко. Он утыкается носом в мою шею и сопит, а я глажу его по спине, успокаивая. - Пойдём в комнату? Нечего тут сидеть, заболеешь еще. - А он все ещё там? Хороший вопрос. - Я не знаю. Когда я избавился от эффекта зелья, то был настолько зол, что, кажется, волна магии пригвоздила его к месту. Хотя, я не уверен, я ведь сразу за тобой убежал. - Оу... И что ты теперь будешь с ним делать? - Ну, по хорошему, его надо сдать мракоборцам, ведь он использовал подчиняющее зелье. Но не думаю, что они смогут чем-то помочь. - И как быть? - Джисон выглядел обеспокоенным. - Ждать. Ждать, пока он не сделает что-то, за что его действительно можно закрыть. Желательно, в Мунго. - Мне не нравится эта идея, - хмурится парень, а я смеюсь тихонько. - Что ты смеёшься? Вдруг он в следующий раз попытается тебя убить? - Ничего он мне не сделает. Давай, вставай, пойдём отсюда. --- Когда мы возвращаемся, Хёнджин действительно всё ещё сидит на диване, не в силах пошевелиться. - Ну и что с тобой делать, сука ты такая? - я не боюсь ругаться при Джисоне, так как он всё равно не понимает. Хёнджин, в общем-то, не понимает тоже, так что я могу хоть трёхэтажным матом всё тут покрыть. Я говорю Джисону присесть за стол, подальше от нас с Хёнджином. Мало ли. - Ты же не собираешься его бить..? - настороженно спрашивает Джисон, а я усмехаюсь. - О нет, Ханни, нет. Я буду действовать тоньше. Думаю, это займёт довольно много времени, так что можешь пока чаю попить. Тилли в твоём распоряжении, - говорю я и поворачиваюсь к Хёнджину. Ну что, вспомним молодость? Я смотрю прямо ему в глаза и мысленно произношу "Легилименс". Как ни странно, никаких барьеров в его сознании нет. Хотя, чему тут удивляться. Насколько я помню из его болтовни, он никогда не вникал во все эти "чистокровные заморочки", а потому его никто окклюменции не учил. Хотя мысли его на удивление хорошо систематизированы. Я прохожусь по подобию сада, в котором вместо растений "выращиваются" мысли. Проследив принцип, по которому они "рассажены", я нахожу последний месяц и принимаюсь за корректировку. Конечно, я понимаю, что то, чем я занимаюсь, незаконно, но кто меня остановит? А сам Хёнджин даже не вспомнит ни о чем. Одни мысли я пересаживаю, у других меняю "лепестки", третьи вырываю с корнем. Плюсы высокого уровня владения легилименцией и знания менталистики в том, что ты прекрасно знаешь, как работать с такой тонкой материей, как человеческий разум, чтобы не было никаких несостыковок, дыр и прочего. К концу нашей операции Хёнджин уже уверен, что план его заключался лишь в том, чтобы проверить, какие нас с Джисоном связывают отношения, и что сегодня не произошло ничего. Я не стал пить кофе и мы просто обнялись, а он, в итоге, ушёл ни с чем. К слову, маячки, которые Хёнджин нацепил на меня и Джисона, прямо сейчас нужно будет сорвать. Благо, я знаю, где они находятся, иначе сам не нашёл бы. Нужно отдать должное Уджину, в артефакторику он умеет. Выскользнув из сознания Хёнджина, я смотрю ему в глаза и твёрдо говорю: - Ты выйдешь из комнаты и забудешь всё, что здесь произошло. Иди. Ещё один плюс высокого уровня владения легилименцией: я могу внушать людям что-то не слишком сложное. Не зря учился, ох, не зря. Хёнджин, словно на автомате, выходит из комнаты, и я, смотря в глазок (который обычно всегда скрыт, но ради такого случая я его обнаружил), вижу, как он трясёт волосами, недовольно морщится и, бормоча что-то, уходит. - Вот и всё, - я улыбаюсь Джисону, который уже спокойно сидит на стуле и смотрит на меня. - Ты и такое умеешь? Вау... - Да, - я усмехаюсь и падаю на диван. Смотрю на стоящую на столике чашку с моим кофе. - Надо бы взять немного на анализ. Вдруг узнаю какие-нибудь компоненты.