Живи

pov Минхо

Сделав первый глоток кофе, я прикрыл глаза. Сегодня я, несмотря на нежелание заниматься чем-либо, устал. Не привычный тратить время зря, с утра я решил заняться довольно сложным заказом, требующим много времени и отдачи. Так я примерно до трёх часов простоял у котла, без обеда и отдыха. Когда пришёл Хан, я стоял, абсолютно отключив мозг. Таким образом я давал ему отдыхать все последние... двенадцать лет? Как раз с тех пор, как начал изучать менталистику. Когда горячий напиток прокатился по пищеводу, и я ощутил характерное тепло в животе, я слегка вздохнул и открыл глаза. Хан сидел, грея руки о чашку с чаем и думая о чём-то своём. - Хан, скажи, пожалуйста, ты уже занимался окклюменцией раньше? Парень слегка вздрогнул, словно забыл, где находится. Потом поудобнее взял чашку и ответил: - Нет. Крёстный предлагал отцу нанять преподавателя, но отец сказал, что мне пока рано. - Что ж, надо было послушать крёстного. Но ты имеешь хотя бы общее представление об этом? - Знаю лишь, что окклюменция служит для защиты разума от внешних вторжений. Я сделал ещё глоток, собирая в кучу знания, прочитанные давным давно и спрятанные до лучших времён где-то в глубинах сознания. - Значит, слушай меня внимательно. Окклюменция защищает разум от любых вторжений, будь то внешние или внутренние. Если бы она защищала только от внешних, я бы не стал о ней говорить. Сама суть её заключается в том, чтобы выстроить вокруг своего разума некий барьер, который защитит от вмешательств. Ещё окклюменция поможет систематизировать свои воспоминания, разложить их так, чтобы всё было "под рукой", или же заблокировать какие-либо неприятные воспоминания, но это больше приятный бонус. Тебе она нужна для того, чтобы эти видения не беспокоили твоё сознание в дневное время. К сожалению, чтобы блокировать сознание ночью, требуется специальное зелье, но его нужно пить в определённых дозах, иначе оно вызовет привыкание, и без него ты даже заснуть не сможешь. Вопросы? Джисон задумался на несколько минут. Всё это время я не мешал ему обрабатывать информацию, а лишь тихо пил свой кофе. - И... если я научусь выстраивать этот барьер, видения прекратятся? - Ну, не сразу. Чтобы полностью блокировать своё сознание, нужно очень много тренироваться. Только опытные окклюменты могут отражать какие-либо вмешательства, будь то внутренние проблемы, атаки легилиментов или аккуратное проникновение в разум. Но я научу тебя приглушать эти явления, хотя бы для того, чтобы ты не сошёл с ума. Ещё что-то? - Да, - парень очень неаристократическим движением потёр затылок. - Я не совсем понимаю, как можно защитить своё сознание от, как вы сказали, внутренних вторжений. Я имею в виду, сознание ведь внутри, так как тогда... - было видно, что он не знает, как правильно выразить то, что его беспокоит, но я поспешил прервать его мучения. - Я понял, о чём ты. Закрой глаза. Представь тёмное пространство, просто ничего. Это твоё внутреннее, или ментальное. Теперь представь ещё одно пространство, светлое, наполненное разными приятными или неприятными для тебя вещами, воспоминаниями, чувствами. Это - твоё сознание. А теперь представь в своём ментальном всякие неприятности, например, тот туман, в котором ты был, пока лежал в обмороке, или видения, или кошмары. Это и есть "внутренние вторжения". А твоё сознание сейчас беззащитно, из-за чего эти неприятности могут спокойно воздействовать на него. Для этого и нужна окклюменция - выстроить барьер между сознанием и твоим ментальным пространством. Теперь понял? Ещё вопросы? - Хан покачал головой. - Тогда расскажи мне подробно о своих ощущениях. Что ты чувствуешь прямо сейчас? Парень сосредоточился на внутренних ощущениях, а я приготовился впитывать и анализировать информацию. - Я... Даже когда ничего нет, я всё равно постоянно чувствую, как в моей голове словно что-то происходит. Сначала я думал, что это бред и мои фантазии, но сейчас я всё более явно ощущаю, как будто кто-то... или что-то... хозяйничает в моём разуме. Я не знаю, попробую объяснить понятнее, - сказал он, увидев в моих глазах немой вопрос. - Словно он запирает мой разум. Например, когда я упал в обморок неделю назад, я осознавал, что я в обмороке, и хотел очнуться, но этот туман... не выпускал меня... Голос Хана задрожал от нервов и воспоминаний, чашка с чаем всё больше тряслась в его руках. Он поставил её на столик и обхватил себя руками. Я обеспокоенно смотрел на его метания, и прекрасно всё понимал: слишком многое свалилось на парня разом, тут никакие нервы не выдержат. Я встал с кресла и подошёл к нему. Сев на корточки напротив него, я взял его за плечи и слегка сжал. Он поднял на меня испуганный, полный надежды взгляд. В ответ я, собрав всё своё спокойствие и убедительность, посмотрел ему в глаза. - Послушай меня, Хан. Ты обязательно справишься со всем, что бы ни случилось. Я всегда помогу тебе, слышишь? Я научу тебя справляться с этим, и ты справишься, я верю. Главное, чтобы и ты поверил в себя. Собери все свои силы и постарайся, хорошо? Он нерешительно кивнул и как-то расслабился. Опустив голову, он сидел так с минуту. Я убрал руки с его плеч, но не отходил, следя за его эмоциями. Тут он поднял голову и кивнул уже более решительно, тряхнув светлыми волосами. Я кивнул ему в ответ и поднялся. Сев в своё кресло, я немного подумал и сказал: - Как ты смотришь на то, чтобы проводить наши занятия каждую субботу в это время? Хан снова кивнул. Вообще, после моих слов он, кажется, стал энергичнее, нежели когда вошёл в лабораторию. - Было бы отлично. Потом, немного подумав, он наклонился к вазочке с конфетами, и закинул в рот апельсиновую. Я усмехнулся, когда увидел, как он с удовольствием зажмурился, распробовав. - Забери их себе, я больше лимонные люблю. - Правда? Спасибо! Я почти с улыбкой наблюдал, как он тут же стал выбирать оранжевые конфетки из вазочки, оставляя только жёлтые. Затем Хан рассовал их в карманы и довольно улыбнулся. Честно, таким он нравился мне больше. Живым, энергичным, эмоциональным.