Сапфиры: погружение в никуда.

Я спустился в гостиную, где должен был сидеть Арсений. Почему-то он уже давно променял свой кабинет на диван перед телевизором. Связано ли это с тем, что однажды он меня там трахнул, я не знаю, но если это и есть верная причина, то я буду ржать в голос как бешеный конь. Пройдя мимо Попова, я оказался на кухне, где оставил грязную кружку и выпил остатки апельсинового сока, который остался в холодильнике. Не то чтобы мне сильно хотелось, просто было бы неплохо хоть чем-то сбить запах сигарет. Я вернулся в гостиную, Арсений, не изменив позы, сидел на диване с ноутбуком на ногах и, казалось, даже не замечал меня. Однако я быстро подошел к нему и сел туда же, где сидел и он, но не слишком близко — не забываем про сигареты. — Арс? — Чего, Тош? — он не отвлекался от своей работы и продолжал пялиться в монитор. — Мне только что мама позвонила, — Арсений в момент отложил компьютер и повернулся ко мне. Еще где-то в начале наших отношений мы обсуждали наши семьи, и Попов стал в курсе моих отношений с родителями. — Что-то случилось? — он снял свои очки и положил на столик. — Не знаю, но… Мы договорились, что они приедут сюда завтра в обед. Ты ведь не против? — он скорее всего будет на работе, но… — Нет, конечно, я не против! Я как раз буду дома, у меня завтра выходной, — но мои мысли были медленней. — Ты уверен, что хочешь этого..? — я правда был удивлен, что он так рвется ее увидеть, — Типа, я же тебе рассказывал про нее — она может истерику на пустом месте устроить, — непонимание было ярко выражено на моем лице. — Поэтому я и хочу быть дома, чтобы увидеть лицо человека, который, во-первых, когда-то обидел тебя, во-вторых, попробует свои правила в моем доме строить. Но у меня есть к тебе вопрос, который, по-моему, будет поважнее: ты собираешься говорить ей о нас? — м-да, этот вопрос и вправду важнее. И на него, блять, я не знаю ответ. — А…Ты сам этого хочешь? — я спрашивал с опаской, смотря исподлобья. — Ты сам прекрасно знаешь, что я не люблю шифроваться перед кем-то, но если ты не хочешь говорить об этом, то не надо. Правда, я не представляю, как ты объяснишь ей то, как ты из общаги перебрался в такие хоромы, — Арсений махнул руками вверх, указывая на все, что нас окружает. Задумавшись на мгновение, я ощутил, как Попов пододвигается ко мне ближе и обнимает со спины. — Хуй с ней, расскажу. Это легче чем придумывать какую-то историю. — И правильно, — он зарылся носом в мои волосы, — А историю про сигареты придумаешь? — он попытался заглянуть в мои глаза, которые я зажмурил, понимая, насколько влип. Арсений хмыкнул и легонько укусил меня в шею, — Помнишь, что я тебе говорил в ресторане? — мои шестеренки в голове начали крутиться, пытаясь вспомнить, что он мне там бубнил, пока я почти что был в нирване, — Голосок покажешь сегодня дома, — от его голоса очередная волна мурашек по коже, — Иди готовься.

***

На следующий день я был как на иголках. Даже Арса потащил в магазин рано утром, чтобы успеть приготовить обед к приходу мамы. Правда, учитывая то, что со мной вчера делал Попов, ехать нужно было только ему, потому что ходить было, мягко говоря, тяжко. Стас, который раньше работал в доме Арса, уволился еще пару месяцев назад. Может, не выдержал нашей голубятни, а, может, просто нашел место получше. Все же я слышал, что у него было высшее образование. Вообще, это очень странно, что он так долго проработал у Попова. Но сейчас не об этом. Про Стаса я сказал, чтобы дать вам понять, что весь обед пришлось готовить мне. Нет, мне, конечно, пытался помочь Арсений, но после того, как в первые пять минут он разбил две тарелки и поломал железную ложку на две части (каким-то, блять, образом), я отправил его отдыхать ласковым пинком под зад. К часу дня все было готово. К нашему участку подъехало такси, которое я увидел через окно с той же кухни. Я побежал в коридор, натянул кеды и побежал на улицу встречать мать. — Привет, — впопыхах сказал я, взял ее сумку и провел на участок, а потом и в дом, пока она охеревала от того, где находится. Когда мы вошли в дом, я галантно снял с нее куртку и повесил на крючок, — Проходи, не стесняйся, — мама продолжала осматривать коридор, находясь в шоке. — Антош… Как? — казалось, что она вообще не могла слова вымолвить и шага сделать. — Проходи, я объясню, — я провел гостью к обеденному столу, на котором уже стояла куча еды, а в тот момент еще пустые тарелки расставлял Арсений, — Мам, знакомься, это Арсений. Это его дом, — Попов, как истинный джентльмен, взял руку Майи и поцеловал. — Рад знакомству… — Майя, — она продолжила. — Рад знакомству, Майя, — господи, как же обворожительно он улыбается, — Давайте присядем? — Конечно, — она все еще была в замешательстве, я был в смятении, а Арс, походу, был единственный, кто был в своей тарелке. Я задвинул за ней стул и присел сам. Попов налил нам всем вина и сел рядом со мной, — Я тоже рада знакомству, но я правда не понимаю… — Мам, Арсений — мой парень, — я перебил ее, — Я живу здесь уже давно. — Погоди, — она опешила от сказанного мною, — Вы…в-встречаетесь? — она даже заикнулась. Неужели ей стало не похуй на меня? — Но… — Мам, не о моей личной жизни ты же собиралась говорить. Давай ближе к делу. — Нет, подожди, — не один я же услышал закипающую агрессию в этой фразе? — Вы же оба понимаете, что это ненормально? — Арсений еще держался молодцом, а я не удержался и закатил глаза, — Антон, я тебя не так воспитывала! — Ты меня вообще никак не воспитывала, — буркнул я себе под нос, но видимо у меня проблемы с бурчанием, потому что она это услышала. — Да как ты смеешь?! — казалось, она сейчас лопнет от возмущения, но Арсений ее перебил максимально спокойной речью. — Майя, извините, — начал он, — Вам не кажется, что это Вы не смеете указывать, как жить Вашему сыну спустя столько времени, как вы уже перестали быть родственниками? — неплохой ход, Арс, жги дальше, — По-моему, это не Ваше дело, с кем он в отношениях. Меня же не волнует, с кем Вы спите, — у-уф… Это было жестко, но справедливо. 1:0 в пользу Попова. В это время мама не знала, что и ответить. Она открывала рот, глотала воздух, словно рыбка на суше, в попытках найти подходящие слова, и я правда еле держался, чтобы не злорадствовать ей в лицо. — Мам, зачем ты хотела встретиться? — когда желание смеяться пропало, я выдохнул и облокотился о стол, положив голову на руки и проговорив как-то лениво что ли? — Ладно, к черту, — она, походу, попыталась забыть предыдущий диалог, — Я просто хотела сообщить, что твоя сестра выходит замуж. Она побоялась тебе написать или позвонить, и попросила меня сделать это. Ты приглашен, — она вытянула из сумки открытку со всей информацией о свадьбе, — Но там есть +1… — она скользнула взглядом на Арсения, а тот зло хмыкнул, посмотрев на нее в ответ, — В общем, приходите вдвоем. Вы правы. Мне должно быть все равно, — мама поднялась со своего места и направилась к выходу, — Пожалуй, я пойду. До встречи, — я так и не обернулся, а Попов пошел закрывать за ней дверь. Был ли между ними какой-то разговор на прощание — я не знаю, сейчас я стал переосмыслять то, что сказала мать и как она отреагировала на Арсения. Разочаровала ли меня ее реакция? Да. Ожидал ли я такой реакции? Снова да. Но от этого легче не стало. Возможно, это прозвучит как что-то очень глупое, но начался наш конфликт еще с того момента, как я привел домой свою первую девушку. Тогда мне было 17 лет. Канун еще школьных экзаменов, которые я был обязан сдать на «отлично», потому что поступить в универ на платное я не мог себе позволить. Когда мама с папой узнали, что у меня есть девушка, они разозлились и на меня, и на нее, потому что мы бездельники и не хотим учиться. Да, это мелочь, но из-за нее я и родители начали вспоминать каждый проступок друг друга и по итогу любовь переросла в ненависть. Какое-то время я шатался от нашего дома к дому моего друга детства, ночуя то там, то здесь. Его родители были не против, моим родителям — еще один повод закатить скандал. Но делали они это только тогда, когда я был дома, потому с каждым разом я все реже там появлялся. С сестрой история отдельная. Если что — она младше меня на год. Но даже с учетом нашего возраста, мы абсолютно разные. Женя постоянно поддерживала родителей. Даже в нашем конфликте. Но вместе с этим она очень скромная и милая — как я и говорил, мы разные. Переставая общаться с родителями, я переставал общаться с сестрой. Скучал ли я по ней? Не думаю. Мы никогда не были близки и точно не были друзьями. Но сейчас, получив приглашение на ее свадьбу, во мне загорелся интерес к тому, как она изменилась, как она выглядит и кем является ее жених. Из раздумий меня вывели руки Арсения, которые опустились на мои плечи и слегка их размяли. Попов поцеловал меня в затылок. — Ты как? — только сейчас я осознал, что просидел так очень долго, потому что часть еды уже исчезла со стола, — Ты уже долго так сидишь, не хочешь поесть? — Хочу. — Я убрал часть еды, подумал, что мы все равно все не съедим, но если хочешь тот салат или еще что — говори, хорошо? — он опустился на соседний стул, но все еще был повернут ко мне, — Так… Ты не сильно расстроился из-за нее? — Не знаю… Арс? — в моей голове внезапно возник вопрос, — А когда у меня следующий прием у Игоря Алексеевича? — нет, не поймите меня неправильно, я мог бы поделиться всеми своими чувствами с Арсением, но Игорь… Он же врач. Даже если он мне никак не поможет, то я смогу ему выговориться, а он будет обязан это слушать. Попов же в попытке меня успокоить скорее всего поцелует… Может быть, мы переспим. И я еще не все договорю, так что лучше к Игорю. — Вроде завтра в три. Не помню, нужно будет пересмотреть нашу переписку. И дать тебе его номер, а то секретарем я не нанимался, — он заглянул в свой телефон, — Да, завтра в три, — телефон снова был отложен на стол, — Ты не можешь мне довериться? — Что? Арс, нет! — Тогда почему ты не можешь рассказать все мне, но горишь идеей пойти к чужому человеку? — Попов, не к чужому человеку, а к врачу, — сейчас мне еще с его загонами разбираться? Прекрасно! Нет, я, конечно же, переживаю за него, люблю и так далее, но сейчас речь идет про меня, нахрена на себя стрелки переводить? — Ладно, не хочешь говорить об этом — не говори, давай просто поедим, — он повернулся к столу и стал накладывать еду и себе, и мне.

***

— Вас разозлило, что он, как вы сказали, «перевел стрелки»? — в этот раз я увидел Игоря с блокнотом и ручкой в руке. Видимо, этот сеанс будет серьезней прошлого. Я слабо кивнул в ответ на его вопрос, — Но как Вы оцениваете резонность его вопроса? Вы можете ему довериться? — что я понял на этих приемах так это то, что нужно обдумывать каждый ответ. Иначе диалог может казаться очень сухим, даже учитывая тот факт, что он врач, а не мой друг. — Я…Я могу ему довериться, но не во всем. Мне постоянно кажется, что будет лучше, если все пройдет, я сам во всем разберусь, а потом уже обо всем расскажу. Но, кажется, что Арсений так не думает… — Как Вы думаете, откуда у Вас страх делиться своими проблемами? — я снова задумался на пару секунд, выдвинув свою теорию. — Мои родные не особо были рады слышать мое нытье. Папе всегда было не до этого, а мама говорила, что настоящие мужчины не жалуются, а решают свои проблемы, — он сделал какие-то записи. — Можете побольше рассказать про Вашу семью?

flashback

— Мам, мам! Смотри, что я нарисовал! — пятилетний я подбежал к Майе, держа в двух руках лист перед собой, — Это мы! — я гордо протягиваю отвлекшейся маме рисунок, на котором была вся наша семья. — Молодец! Очень красиво! — она взяла лист в руки, — Давай поставим этот рисунок в рамку на наш комод? Пусть все видят эту красоту! — Давай!

***

— Женя, отдай! — я тянусь вверх за красным карандашом, который забрала моя сестренка и отводила его за свою голову, чтобы я не достал, — Мне нужен этот цвет! — Не отдам, не отдам, не отдам! — повторяла она, дразнясь и подпрыгивая. — Мам! Женя не дает мне рисовать! — мне хотелось плакать, ведь я никак не мог получить этот злосчастный карандаш из рук сестры. Мама зашла к нам в комнату, будучи в кухонном фартуке и с полотенцем на плече. — Антон, учись решать проблемы сам. Чего ты как маленький? Тебе же семь лет, а не четыре года, — и тут же вышла.

***

— Пап, а можно мне на день рождения новый велик? — я заглянул в гостиную, где сидел отец и смотрел очередной футбольный матч. — А чем тебе старый не угодил? — Там чуть ли колеса не отваливаются уже. Мы больше потратим на ремонт, чем на новый или Б\У велосипед, — в свои тринадцать лет мне многого не требовалось. — Что ж… Как скажешь, — он почесал затылок, — Я посмотрю объявления о продаже. — Спасибо, пап!

***

— Антон, ну что это за бред! — мать хлестнула руками по бокам в недовольстве, — Какие компьютерные курсы?! Ты видел мою зарплату?! — отец тоже что-то недовольно буркнул, но что — я не услышал. — Но Женя же ходит в кружок актерского мастерства! Чем я хуже? Это же не так дорого! — Антон, тебе не пятнадцать лет, чтобы развлекаться! — папа наконец подал свой голос, — У тебя экзамены на носу! Тебе к ним готовиться надо, а не на игрушки свои деньги тратить! Проявил бы хоть каплю желания записаться к какому-нибудь репетитору! — Я итак к двум хожу! — Всё! Хватит жаловаться! Иди уже отсюда! — я последний раз взглянул на родителей и, хлопнув дверью, закрылся в своей комнате.

flashback

— Вы бы хотели изменить с ними отношения? — Хотел бы, — небольшая пауза, — Но я не очень уверен, возможно ли это.

***

— Арс, я дома! — я закрыл за собой дверь, кинув ключи на комод, — Арс? — ответа не последовало, но в коридор вышел Павел — новый работник. — Арсений Сергеевич на втором этаже, просил Вас зайти в красную комнату, как Вы придете, — этот мужчина мне всегда казался максимально хладнокровным. Что бы не происходило в нашем доме, ему было все равно. — А…Хорошо, спасибо, — я снял с себя верхнюю одежду и стал подниматься на второй этаж. Заглянув в нашу спальню, я оставил там свои вещи и пошел в нужном мне направлении. Открыв «пыточную», я увидел, что в помещении включен свет, но внутри никого не было. Оглядев каждый угол, я все равно никого не увидел. — Арс? — снова тихо. Я подошел к кровати и присел на нее, но все еще ничего не произошло. Неужели наказание ожиданием? Такое уже бывало не раз, но обычно Арсений меня провожал и объяснял в чем суть, а тут… Просто просьба Павла. Может это его какая-то злая шутка? На прикроватной тумбочке я нашел бутылку моего любимого лимонада. Да, я в свои двадцать с лишним люблю газировку больше чем какой-нибудь алкоголь, окей? Под бутылкой была записка:

«Привет, кот.

Я буду в этой комнате в полшестого.

Выпей свой лимонад, разденься и сиди на полу к этому времени. Я сейчас дома, но работаю, поэтому не отвлекай меня и жди на своем месте.

С любовью,

Папочка»

Ну… Окей? Как говорится, мне не впервой. На противоположной кровати стене висели часы. Мне оставалось чуть меньше часа. Времени очень много, потому начать я решил с газировки. Медленно попивая, я оглядел все помещение. Столько воспоминаний! Уже пустая бутылка вновь опускается на тумбочку, а я расположился на кровати поудобней. После того разговора вчера, мы, без каких либо разъяснений отношений, стали жить дальше, будто ничего и не было. Хотел бы я устроить разбор полетов? Думаю, нет. Но складывается ощущение, что это необходимо, потому что появилось ощущение недосказанности между мной и Арсением. Тем временем я стал ощущать тянущее чувство внизу живота. Хотите сказать, что такие размышления меня возбуждают? Ну, не-е-ет! Что за бред? Подумав, что мне просто показалось, я продолжил размышлять, лежа на кровати. Это ведь сложный период для нас двоих. Он не понимает, почему я так себя веду и как мне помочь. А я не знаю как решить собственные проблемы и не знаю как помочь себе. Вдруг все эти вопросы приведут к расставанию? В штанах был уже уверенный стояк. Мне хотелось потрогать себя, но часы уже говорили, что мне осталось не так много времени. Неужели Арсений так все подгадал и подсыпал мне что-то в газировку? Да я и без того был готов с ним переспать! К чему все это? Я начал снимать с себя одежду, в которой пришел, сложив ее на комод. Ковер, лежащий перед кроватью, который появился спустя пару месяцев нашей совместной жизни, был достаточно мягким. Я сам выбрал его, чтобы сильно не травмировать свои колени. Сейчас, сидя на нем, соблазн потрогать истекающий смазкой член стал еще больше. Я оперся руками о колени. Когда уже Попов придет? Звук открывающейся двери позади меня заставил включиться в реальность. — Почему ты отвернулся от меня? — Арсений встал у меня за спиной, закрыв за собой дверь, — Повернись, — приказал он. У меня не было особого желания светить своим стояком, даже учитывая тот факт, что это скорее всего дело рук Попова. Тем не менее, я повернулся, не пряча своих глаз — знаю, что Арс любит видеть мой взгляд. — Вижу, тебе понравился лимонад, — он слегка цинично хмыкнул и подошел ко мне ближе, — Прелесть, — улыбка появилась на его лице, — Становись на четвереньки на кровать, — я поспешил выполнить приказ, оказываясь на мягкой постели. Арсений провел одной ладонью от моих ягодиц до лопаток спины. Кажется, то, что было в газировке подняло температуру моего тела, поэтому ощущался явный контраст, который вызывал у меня мурашки. — Знаешь, что я сегодня хочу попробовать? — шептал он томным голосом, — Недавно я посетил один порно-сайт… — да, он всегда пробует на мне почти все, что найдет на сайтах, — Слышал что-то про контроль над оргазмом? — а я-то слышал, — Я даже завидовать тебе буду, сегодня почти все удовольствие отхватишь! — в шутку возмутился он и шлепнул меня по ягодице. Арсений пошел к чудо-шкафчику, где хранился весь арсенал, вся атрибутика и все секс-игрушки, которые Попов использовал для наших «игр». Я украдкой посмотрел, что он достает, но благодаря не лучшему зрению разглядеть не смог. А тем временем я все больше и больше хотел, чтобы меня выебали. Да, никакой поэтичности не будет, потому что свои желания я могу описать только так и никак больше. Попов вновь подошел ко мне и прикоснулся к моему члену, проведя по нему пару раз. Я простонал и слегка двинулся вперед, чтобы продлить это ощущение, но рука быстро исчезла, потом снова появилась, надев мне на основания члена что-то тугое. Я опустил голову вниз и увидел какое-то кольцо. — Это не даст тебе кончить раньше времени, — одна из причин, по которой я люблю Арсения — он понимает меня без слов и сразу же объясняет все происходящее. Однако, как я понял, это не все. Арсений открыл смазку и начал аккуратно, медленно и нежно растягивать меня своими пальцами, начиная с одного. Из-за того, что мне подмешали в напиток, все ощущения обострялись раза в два с половиной минимум, потому я стонал, как не знаю кто. На момент я отключился от реальности, но то, что Попов ввел в меня пробку, заставило меня очнуться. Арсений вновь отстранился от меня. — Поднимись на ноги, малыш, — он держал между нами дистанцию, желая оглядеть мой возбужденный вид с ног до головы. Я поднялся на дрожащие ноги, — Какая красота, — хмыкнул он, — Идем, — он, положив руки на талию, усадил меня на стул с кожаной обивкой, который предварительно поставил ближе к центру помещения. Попов вновь подошел к комоду, оставив меня за своей спиной. Он ведь не видит меня, поэтому я решил провести пару раз по своему члену, надеясь облегчить свое желание, но, кажется стало только хуже. Это заметил Арсений, а я заметил то, что это заметил он, немного поздновато, но вскоре я убрал руку. — Ай-яй-яй, кот, — в его руках была веревка, — Наверное, мне стоит связать тебя, чтобы ты так больше не делал? — Арсений подошел ко мне со спины, завел туда мои руки и крепко, но не туго, связал меня, — Да, так будет надежней, — сам себе сказал Попов. — Черт… — разочарованно выдохнул я, направляя взор в потолок, — Папочка, я не могу… — чуть ли не скулил я. — Солнце, мы только начали. Ты сможешь, — Арсений оперся локтями о мои плечи, показывая мне вблизи свои ладони, в которых был пульт управления от пробки, — Я буду медленно, — он включил первый режим, — Повышать интенсивность… — шептал он мне на ухо, включая игрушку уже на второй режим. — Арс, Арс… — говорил я как в бреду, ощущая, как игрушка доставляет все больше и больше удовольствия, касаясь комка нервов. С каждой вибрацией я чувствовал, как оргазм становится все ближе, но кольцо и резкая остановка работы пробки не давали мне возможности насладиться этой игрой. — Тебе нравится? — продолжал шептать Арсений, прикусив мочку моего левого уха и притронувшись к одному из моих сосков. — Хозяин, пожалуйста… — мне хотелось плакать от перевозбуждения, и скопившиеся слезы в уголках глаз об этом свидетельствовали. — Хочешь кончить? — Попов наигранно удивился. — Да… Пожалуйста… Прошу! — пробка снова начала вибрировать на одном из самых интенсивных режимов. Слезы полились по моим щекам. — Тогда сделаем так, — Арсений переключил на самую слабую вибрацию и встал передо мной, начиная расстегивать свои рубашку и брюки, — Сначала кончу я, а потом ты, — я уже собирался возмутиться, но Попов вновь заговорил, — Хотя нет, — уже будучи абсолютно голым, он все же снял с меня кольцо, но выключил пробку, после чего снова встал передо мной, — Так будет интересней. Посмотрим сколько раз ты кончишь в таком состоянии, — в его руке был тот самый пульт. Да, так однозначно будет интересней. Я придвинулся ближе, насколько мне это позволяли сделать мои все еще связанные за спиной руки. Арсений придвинулся ко мне еще ближе, чтобы было удобней приступить к делу. Начиная с головки, я постепенно спустился ниже. За пару лет отношений с Арсением, горловой — не проблема. Однако сейчас, когда я уже касался носом его лобка, пробка вновь начала вибрировать. Арсений положил ладонь на мой затылок и продолжал двигаться сам, когда я застопорился и застонал. Попов давал мне передышки, но, когда он в очередной раз начал двигаться у меня во рту, режим сменился и через секунду я кончил себе на живот, простонав громче обычного. Слезы все еще продолжали течь — мне было слишком хорошо и плохо одновременно. Однако ни Арсений, ни пробка не собирались останавливаться. Мне не хватит матов и эпитетов, чтобы описать то, что я тогда чувствовал. Попов продолжал двигаться и, когда я в очередной раз застонал, он кончил мне в глубоко в рот. Арс не всегда заставлял глотать, но тут просто не было иного выбора — я по рефлексу сглотнул. Попов сделал шаг назад в тот момент, когда я двинулся, игрушка проехалась прямо по простате и я кончил во второй раз, громко простонав на всю комнату. Арсений еще минуту понаблюдал за тем, как я дрожу, ощущая еще работающую игрушку внутри себя, но после все же выключил ее. Мои руки освободились. Пока я был в бреду, Попов довел меня до кровати и любезно вытащил пробку и вытер мой торс и лицо, положив на постель. Сам Арсений сразу же подошел все к тому же комоду и достал оттуда бутылку воды и какой-то порошок. Всыпав неизвестную мне хрень в бутылку и взболтав все это, Арсений отдал воду мне. — Выпей, это поможет вывести возбудитель, — я доверился ему и из последних сил почти полностью выпил бутылку, — Устал? — Да, — выдохнул я, — Полежишь со мной? — Арсений улыбнулся и, накрыв нас одеялом, лёг рядом, обняв меня за талию. Сон накрыл меня очень быстро, я крепко обнял Попова и на тот момент остальное для меня перестало иметь какую-то важную роль.