Ведьм у нас сжигают

Когда большинство мирских удовольствий для тебя — дело пары заклинаний, тебе уже не хочется славы, богатсва или вкусных яств. Чаще всего, в таких случаях тебя либо сжигают на костре, либо хоронят заживо в очень неприятном и холодном гробу. Однако, если природа наградила тебя хоть толикой мудрости и рассудительности, подобного исхода можно избежать. Главное — не позволять себя обнаружить и не дать людям заподозрить, что большинство твоих домашних прелестей — истинный плод колдовства и чародейства. Тэён в этом деле преуспел — мама не горюй! И рыдать взахлеб на публику научился, и жаловаться на неудачи. Правда, иногда его неуместно заносит. Например, ему свойственно чуть пуще оплакивать пропажу дров или неурожай, когда рядом шастают добропорядочные соседи. Благо, большинство из них крайне невнимательно и реагирует на подобные актерские просчеты едва ли осознанно. Чаще либо отвернутся, либо озадачатся чужой эмоциональностью. Ну, глупые люди, чего с них взять. Не каждый же на своем веку повидал настоящих ведьм и истинных волшебников. О, а вот о последних в человеческом обществе уже сложились строгие стереотипы: согласно Легендам Лиары, каждый уважающий себя колдун держит при себе парочку фамильяров и обязательно носит широкую шляпу. Еще одним из самых популярных его атрибутов почему-то считают волшебный посох, но лишь единицы здраво задаются вопросом: а не тяжело ли с подобной штуковиной таскаться по миру? Когда на тебе висит сумка с колдовскими книжками и всевозможные мешочки со склянками как пустыми, так и не очень, последнее, о чем ты вспомнишь во время путешествия — какая-то там волшебная палка, без которой всё вполне себе колдуется. Кем вообще была написана Книга Легенд Лиары — тот еще вопрос, ведь, проведя ряд некоторых исследований, Тэён убедился в том, что ее содержание — несусветная чушь. Ни одно сказание не соответствовало действительности: анатомия большинства магических существ была представлена слишком скупо и смешно, а маршруты великих героев-путешественников имели божеское количество географических ляпов. Поразмыслив над этим день-два, Тэён пришел к выводу, что автор этой книжки просто-напросто был неплохим сказочником. Но от публичного негодования он все же воздержался — не очень-то любил истории о ведьмах, что заканчивали свою жизнь привязанными к горящему костру. Почему же волшебников настолько ненавидели во всех уголках планеты? Да потому что их все боялись. Когда на твоей стороне потусторонние силы, в твоих руках сосредотачивается власть. За властью тенью следуют богатство и жестокость, а уже за ними — жадные набеги на мирных крестьян и социальные слои побогаче. Именно поэтому воистину мудрых и процветающих волшебников никто не знал в лицо. Более того, об их существовании не подозревала ни одна живая душа! Тэён, в свою очередь, несмотря на то, что искренне считал себя волшебником по крайней мере успешным, на самом деле относился к более простенькому типу. Простенькому, а значит и глупенькому. Были ему характеры некоторые опасные проступки: то смешает неправильные ингредиенты в своем чугунном котелке и едва ли спасется от последующего взрыва, то напутает слова заклинания трансмутации и создаст говорящую птичку, а потом, все же поймав и приручив ее, даст ей имя «Попугай». Правда, несносное животное к тому времени уже успеет облететь четверть поселка и поругаться на эльфийском, но вовремя активированное заклинание отвода глаз и слуха снова спасет ситуацию. В общем, в жизни Тэёна едва ли было что-то стабильное. А безопасного — и того меньше. Однако, все поселение относилось к нему со слепым снисхождением: то ли правда не замечали зеленый дым, периодически клубами вываливающийся из его дымоходной трубы, то ли Тэён обладал заоблачным градусом удачи, и во время его очередного провального эксперимента поблизости воистину магическим образом не оказывалось ни одной живой души. Проверять свои предположения на этот счет он не отваживался: если механизм работает, последнее, что стоит с ним делать, это разбирать его на составляющие. Кроме бесконечных исследований и ликвидирования их последствий, в жизни Тэёна было полно мирского: ежегодные фестивали, проводимые в их поселении, менее крупные праздники и просто памятные вечера за кружечкой эля в местном баре. В добавок ко всему, он старался каждый день баловать себя романтичной прогулкой вдоль опушки леса, а чаще всего — на закате дня. Дело в том, что в это время суток не только небо окрашивалось в восхитительный огненно-красный, но еще и магия приобретала слегка алый оттенок. Недаром закат и восход солнца издревна считали прерогативой демонов: в воздухе в это время будто парило что-то густое и напряженное, а смена температуры заставляла людей чувствовать танцующие по спине мурашки. Но Тэён совсем не был любителем острых ощущений и выходил на улицу только закутанный в плед или покрывало. Его любимым элементом в этих прогулках была воцаряющаяся во всем лесу тишина, а неспокойную атмосферу можно было легко разбавить какой-нибудь веселой песней — благо, таких он знал уйму. Но вот однажды, устало пересекая ближний лесок и выбираясь к любимому озеру, Тэён повстречал его. Лазурные глаза искрились среди листвы, а едва касающееся крон деревьев солнце легонько подсвечивало чёрные, точно крыло ворона, волосы. Тэён даже пару раз сморгнул. Ну, чтобы уж точно удостовериться, что перед ним самый настоящий демон. Не то, чтобы он не предполагал, что когда-нибудь подобная встреча может произойти — просто их деревня не славилась обилием кровопролитий, жертвоприношений или что там еще любят эти воинственные существа. — Чего вылупился? — демон ни секунды не колебался, прежде чем спросить. А Тэён вот наоборот: некоторое время удивленно хлопал ресницами, — потом все-таки тряхнул головой и отрезал: — Я не вылупился, я родился. Демон юмора не оценил и нахмурился. Сквозь пестристую листву Тэён с трудом разглядел его: бледноватый для обычного человека молодой парень с синими (или зелеными?) переливающимися на солнце волосами. Телосложением он был похож на худощавого и долговязого подростка, а одежды его напоминали заграничные наряды: длинный черно-золотой балахон, скрывающий под собой обычные серые шаровары. Во Фреосии такое не носили, а вот в каком-нибудь восточном Спиуре или Тудроре — запросто. Тэён однажды путешествовал по границе и, побывав во многих портах, с облегчением отметил, что традиционные костюмы его страны смотрятся хотя бы прилично. — Шёл бы ты, — демон заворочался и попытался отвернуться. Однако, не рассчитав габаритов ветки, на которой он так удобно расположился, плашмя свалился наземь. Хрустнул сухой лист, под красивыми одеждами зашуршал хворост, Тэён хихикнул в кулак и присел. Он, конечно же, знал, что бессмертные существа — они по природе своей опасные, а чаще всего даже кровожадные и жестокие, — но вид потрепанного и раздосадованного демона, что неуклюже корячился, дабы подняться, не вызывал у него и намека на страх. — Ну сколько можно, — прозвучало усталое, и Тэён только сейчас разглядел на чужой голове маленькие, едва заметные рожки. — Ты в порядке? Демон изучающе уставился на него, в его глазах читалось недоверие. Однако, от этого взгляда кровь в жилах не стыла, в горле не пересыхало, да и сердце не начинало биться чаще. — Нет. Не совсем, — почему-то и демон почувствовал себя более менее безопасно в чужой компании. Может быть, потому что Тэён не был похож на суеверного крестьянина или особо религиозного чудака. Однако, и раскрывать ему все карты всё еще казалось демону наибольшей глупостью, поэтому он съязвил: — В отличие от тебя, смертный! Тэён насторожился. Злить столь могучее существо совсем не хотелось. Наверное, благоразумнее было бы сделать вид, что дома остался невыключенный утюг, но вот беда: их изобретут только через несколько столетий. Тэён встал и отряхнулся. — Но из нас двоих на земле валяешься только ты… — когда он там последний раз поступал благоразумно? — А ты знаешь толк в искусстве препираний, — демон усмехнулся. Когда он поднялся и выпрямился, на его руках стали хорошо различимы серые татуировки. Подобные украшали тела многих бессмертных существ — ходили слухи, что это своего рода преподношение самому Дьяволу. Правда, в чем именно заключался смысл такой сделки, знали немногие — и Тэён точно не входил в их число. — Но помощь твоя мне не нужна, иди куда шёл, — демон снова полез на дерево. Немного озадаченный таким поворотом событий волшебник почесал затылок. Возразить ему не позволял инстинкт самосохранения, а переспросить — примитивная вежливость. Он обернулся на тропинку, пару секунд подумал и все-таки продолжил свой путь к озеру, неловко попрощавшись. Лишь спустя несколько шагов, его накрыло осознанием: ситуация хоть и выглядела вполне себе будничной, от этого менее опасной не становилась. Он сглотнул. Если бы у Тэёна был слух, по тонкости сравнимый хотя бы с кошачьим, он бы сразу распознал среди шелеста листвы короткий смешок. Демон, плотно укутавшийся в свое же одеяние, заинтересованно проследил за чужим маршрутом. — Ходят тут всякие, — он проворчал, а потом задумался. — Наверное, волшебник, — сам себе кивнул. Данный вывод напрашивался из двух неоспоримых фактов: во-первых, тот парень хоть и удивился неожиданной встрече, но повел себя вполне себе спокойно; во-вторых, только волшебники невосприимчивы к демонической ауре, потому что и сами многое время проводят в очень похожей — магической. Демон насупился. Потом вспомнил, что в ближайшие несколько лет ему не предстоит ни пышных сражений, ни развлечений по типу предательских заговоров, и решил занять себя слежкой за ранее встреченным субъектом. Ну, чем черт не шутит? Он перевоплотился в черную смоляную птицу и взмахнул крылом. Смешанные леса Южного района Фреосии были богаты разнообразием живности: здесь насчитывалось около десяти видов одних лишь беличьих, представьте! Именно поэтому демону не составило труда слиться с простирающимися на добрые тельды лесными видами. Он быстро нагнал волшебника: тот едва выбрался к игриво поблескивающему на солнце озеру. Когда стройные сосны сменили едва только восходящие елочки и березки, а до водоема оставалось около двадцати йиров, демон остановился и присел на одинокую черемуху. Он почесал крылом клюв и еще раз убедился, что быть птицей не очень-то приятно. Вон, даже сесть нельзя, все на ногах да на ногах. Волшебник тем временем размеренно собирал какую-то траву, причем к выбору растительности он подходил основательно: по несколько секунд разглядывал сиреневые цветочки, отделяя их от розовых, а затем тянулся к другим, что росли повыше, на пригорке. Демон присмотрелся: кажется, то были горицвет и герань. «Как никак, "истинный взор" будет варить», — пронеслось у него в мыслях, и он почти присвистнул. И зачем смертному понадобилось зелье, позволяющее видеть магические и демонические следы? — Вот сварю зеленую жижу и пойму наконец, куда дел свой треклятый амулет… — прошептал сам себе Тэён и устало подложил ноги под зад, чтобы не напрягать ступни. Демон понимающе кивнул, хотя анатомия птицы ему этого явно не особо позволяла. — Чудик да еще и растяпа. Вечерело со стремительной скоростью и вскоре Тэёну стало сложно различать в траве листики необходимых цветков. Принесенная из хижины "вечная свечка" не особо помогала: пусть и горела без перебоев, светила она все-таки слабовато. Полагаться на лунный свет тоже не приходилось: бледный холодный диск закрыло облаками. Тэён расстроено чертыхался, пытаясь собирать герань и горицвет на ощупь. Демон, радующий себя мелкими насекомыми от нечего делать, в какой-то момент даже не выдержал и подлетел поближе, а затем и вовсе перевоплотился обратно в человека, чем несказанно напугал не подозревавшего о слежке волшебника. — А! — нервно закричал он, но демон резко прикрыл его рот ладонью. — Да не ори ты, еще фей разозлишь, — он оглянулся. — Обязательно было приходить сюда к полуночи, ну ё-мое? — В иное время есть шанс наткнуться на троллей. — Ты дурак? Не водятся они здесь, — демон присел на корточки и сорвал в охапку несколько особенно нетронутых клочков травы. Потом кинул всё это Тэёну в корзинку и отряхнул ладони. — Дома разберешь, давай, проваливай. Тэён дважды моргнул и рассердился. — Ты думаешь, я настолько тупой, что сам до этого додуматься не мог? Дома у меня, черт тебя дери, бешеная птица и не менее бешеная мышь! Они сожрут все до того, как я успею разобрать это! — Не мои проблемы! — демон тоже моментально разозлился, но кричать не осмелился: видимо, и правда не хотел тревожить фей. А от того, что свои угрозы он шептал, они казались еще более зловещими. — Собрал манатки и домой шуруй, пока я добрый! Предупреждаю один раз… Тэёна это заявление немного отрезвило и он потупился, но потом, немного осмелев, предложил: — Хочешь чая из ромашки? — Что? — Чай, ромашка, ты и я. — Ты меня на свидание зовешь? Я занят, — ответил демон грубо и отвернулся, а затем и вовсе сложил руки на груди, подставляя теплому свету тэёновской свечи изрисованные драконами локти. — Ну почему на свидание, на деловую встречу. Всегда хотел удостоиться консультации кого-то из преисподней. — Тебе растолковать, как отличить населенную троллями чащу от обычного, мать твою, волшебного леса? Серьезно? Ну пошли, — демон схватил Тэёна за предплечье и, видимо, воспользовался телепортацией, иначе почему еще они в миг оказались на опушке. Старенькие и дряхлые дома деревеньки горели едва заметными огоньками печей и домашних свечек, но Тэён узнал их. А еще он узнал тихое, чуть волнующееся море со стороны востока. Он с детства любил этот вид и приходил сюда чуть ли не каждую неделю, чтобы на костре пожарить себе грибы и рыбу. Иногда он даже разводил здесь палатку или строил маленькое убежище из листвы и палок. — Веди, — демон толкнул его вперед, но очень аккуратно. Тэён мысленно сделал себе пометку заново перечитать Лиарский Бред (так он именовал в своей голове легендарную книжку) и сравнить тамошнее описание демонических созданий с практическими фактами. Шли они до хижины Тэёна почти в полной тишине. Только трава шуршала под их сапогами. Тэён даже расстроился: атмосфера и не походила на приятную и дружелюбную. Демон шагал за ним почти бесшумно, только и слышно было, как он ругался, вляпываясь в грязь или сталкиваясь с ночными обитателями «наружи» — всего, что находилось вне защищенной и теплой хижины Тэёна. То были комары, мухи и мошки. В какой-то момент, уже подходя к деревне, волшебник решился поинтересоваться: — А почему ты здесь обосновался? Мне казалось, демоны предпочитают большие города… — Меньше знаешь — крепче спишь. Тэён еле отодвинул дверь своего жилища и уже собрался придержать ее, чтобы пропустить вперед незапланированного гостя, но этот самый гость толкнул его внутрь, придерживая ту самую тяжеленную дверь одной лишь ладонью. — Ну и грязно же тут у тебя. — А сам-то! На ветке живешь, — Тэён сначала сказал, а потом подумал, из-за чего почти сразу же скрутился, чувствуя дичайшую боль в животе. То была несомненно ответочка от его собеседника. — Будешь ерничать, прокляну, — демон даже не посмотрел на него и принялся разглядывать полки с зельями и книжками. Тэёна вскоре отпустило и больше он не решался острить. Попугай, сидящий на одном из комодов, вдруг взвинтился к потолку и закричал: «Дурак! Дурак! Чудовище!» — а затем спикировал на кровать, уворачиваясь от брошенной в него тряпки. — Садись, — демон, видимо, был настроен серьезно, а потому приказал почти что строго и сразу продолжил, — так вот… Насчет тролльских чащ…