Duas Guttas I: История Самурая

— Какая же духота, — обмолвился Цецилий, сидя напротив Шиба в его офисе. Внутри помещения царило спокойствие. Пробегая взглядом по комнате, можно приметить на столе кучу бумаг, урну в углу, до краёв заполненную конфетти, и несколько полок, забитые папками. Хоть окно и открыто настежь, от жары оно не спасало. Может, всё дело в полицейской форме, которую парень на себя нацепил. А может, ему просто тяжело в такой офисной обстановке, что хочется на галстуке повиснуть под потолком. Круглая люстра как раз выглядит достаточно крепкой, чтобы удержать несколько десятков килограмм. Наверное. — Поверь, эт ещё норм, — обратился к другу Шиба, протягивая папку, — Бывают дни ещё и без ветра. — И не говори. — Синклер принял папку и сразу же раскрыл, читая досье, — Наша цель? — на мгновение поднял он взгляд, и после утвердительного кивка продолжил вычитывать информацию. — Оскар Уайт, пам-пам. Священник, радикал. Угу. Лысый, карие глаза. Фигня какая-то, ничего важного кроме описания внешности и нет. — В смысле не важно? Знаешь, скок эти данные мои ребята собирали? — Ну а зачем мне знать его рост и вес в таких подробностях? Или думаешь, что я с линейкой и весами его вычислять буду? — Огрызнулся парень и перевернул страницу, — Оставь эти данные для тех, кто будет ему гроб сколачивать. А остальное в дело вложи, — далее пролистывает, проглядывая следующие досье — Деми Уайт. Стивен Кроц. Только трое? — Нет конечно, — Шиба отошёл к окну и посмотрел в горизонт, — Их куда больше. Но в приоритете они. На остальных забей и, если что, брать живьём не обязательно. — Но без изуверств, я помню, — дополнил одноглазый и встал, кинув папку на стол. — Сколько вообще целей мы должны были захватить до того, как появился Рё? — При идеальных условиях. Человек восемьдесят пять. Сделаем скидон на то, что кто-то успеет свалить, кого-то хлопнем и всё такое. Итого пятьдесят. Однако за этот день сможем словить в двадцать две морды, — повернулся здоровяк и наводит чай в две кружки, — Действуем быстро и последовательно. Тада хоть часть отловим. — Знаешь, у любой операции есть очень интересное свойство... — Ничто никогда не идёт по плану, — перебил Шиба, протянув чашку, — Я знаю. Будь хоть трижды продуманным провидцем, всегда найдется кая-нить сука, что внесёт хаос в холодный расчет. — Отпил тот немного. — Тогда с чего решил, что этот план идеально сработает? — Уточняет Синклер, приняв кружку. — Да потому что я ничего досконально не продумываю, — сразу выдал наёмник, — Вот представь. Ты пилот, я база. И я такой, пилот, лети вот туда по таким координатам в таком то углу, тут трать сто патрон, тут двести, сюда ракетой жахни, тут уклонись от джавелинов и вся эта бумажная параша, которая ни как не связана с реальностью. Я тебе говорю, брат пилот, лети туда, но аккуратно. А вот что, да как – решай сам. Маршрут могу посоветовать, но выбирать тебе. Понимаешь, к чему веду? — Типа план планом, но действуй по обстановке? — Ага, — Шиба еще отпил и поставил чашку, взяв перо и документ, — Не знаю, как в армии, но вот наёмники привыкли работать малыми группами, каждая из которых работает по своему и постоянно имеет связь с ближайшими, для координации действий. Сложно? Да. Заморочек куча? Да дохера, епт, — черканул Шиба в документе и всунул её в папку, — но у меня ведь в распоряжении не кучка бабуинов, что только пизданулись с баобаба, а настоящие бывалые солдатики. Да и в городской местности вообще пох, сколько у тебя там численности в личном составе. Пара сотен, или пара тысяч. Один хер от сноса здания одной ракетой вояк-беляков поляжет куча. Разве что гражданские ныть будут. — Чтооож, — Синклер почесал затылок, отпив с чашки, — я не стратег и судить ничего не могу. Но если ты так нахваливаешь ребят и свою страту, почему приход Рё тебе все планы обломал? — Да потому что, — Недовольно выдал Шиба, встретившись взглядами с парнем. — Просто потому что. Знаешь, что случилось бы, если бы мы начали операцию? Началась бы внутренняя война и сопротивление. Часть бы съебалось, остальные попытаются замести следы. Начнётся неразбериха, которой мы будем командовать. А из-за этого гондона вся система рушится, — он взял сигарету и закурил, — Одно дело внутренние распри и случайные жертвы, другое дело, когда начинается стяг военных сил и приход в город тех, кто охотится на сектантов. Само собой эти беляки поймут, что их всех раскрыли и об этом знает вся нация. И само собой они перейдут к полномасштабной резне. А тут, блядь, проблема. Учитывая наши соотношения, мне придется с ребятами пол города к хуям обрушить, чтобы хоть процентов семьдесят или восемьдесят похоронить. А эта устрица с властью тупо отказывается слушать и припрётся сюда со своими самураями, будь вам всем неладно. — от нервов он скурил пол сигареты за монолог и тут же потушил её о ладонь. — Всё, услышал, не бузи, — Седовласый помахал руками, дескать сдаюсь, — Насчёт меня не волнуйся. Буду себя вести хорошо, и так проблем куча. — За понимание спасибо, — Ясухиро тут же развернулся и подошёл к двери, — А терь за мной. Официально, ты со мной. Знакомиться шуруем с отделением. — Давай без меня, — Синклер слабо улыбнулся, — Я подойду позже, припудрить носик хочу, перед выходом. — Твоё дело, — здоровяк покинул кабинет, закрыв дверь. И сразу на выходе толкнул сидящую у окна Гун, — Сил присоединится к нам позже. Давай-ка сгоняем и познакомимся с командой. — Только за, — девчушка спрыгнула с подоконника и отряхнула брюки. — Знаешь, я никогда не думал, что эти клоунские шмотки смогут вызвать умиление. Но тебе правда прям идёт полицейская форма. — Амм... Спасибо?.. — выдавила она, полная недопонимания. — Двигаем, — он потрепал малую по плечу и повёл её по коридору к лестнице.       По сторонам коридора куча дверей в мелкие помещения, которые напоминали скорее тюрьму, нежели офис полиции. Только вместо решёток тут стеклянные двери. Проходя этаж за этажом, обстановка нигде не меняется. И только спустившись на самый нижний этаж, можно ощутить хоть какую-то свободу. Относительно спокойный зал с кучей окон. Видимо, там сидят дежурные и принимают здешних "клиентов". Кто-то жалуется на воровство, второй пытается пройти собеседование, третий вопит "сосед оскорбляет его и изменяет жене". Стоит порадоваться, что хоть не наоборот. Парень сразу провёл девицу в другое помещение, подобие каморки, где сидят полицейские и принимают пищу. Хотя все-таки доминирующее большинство закуривает после разговоров снаружи. Шиба подошёл к сидящей в уголке парочке. На столе, красиво уложив ногу на ногу, сидела девушка с длинными ушами, которая сразу пересеклась взглядами с девицей и широко улыбнулась во все тридцать два зуба. Уверенный, слегка похотливый взгляд заставил Ри посмотреть в сторону, смутившись. Однако она успела подметить голубые глаза и красоту. Приятные черты лица, будто бархатная кожа, пепельные волосы едва ли закрывали виски. Гун еще напряг пирсинг, что в изобилии украшал девушку. Уши таскали на себе серги. Штук по восемь каждая. Кольца на нижней губе, правой брови и даже пальцах. — Ну привет, деточка, — длинноухая попыталась обратить на себя внимание Гун, — Очаровашка с тобой, Шиб? — Конеш, — парень приобнял малую и тыкнул в плечо, — Ну скажи, что выглядит в форме прям чудесно? — Конечно скажу, — девушка приблизилась и осматривает, — У тебя красивые волосы. — Спасибо... — Оставьте малую в покое, демоны, — заговорил ещё незнакомый собеседник. Приподняв голову, Гун осмотрела парня, который сидел, сложив руки на коленях и просто наблюдал, — Вон, смутили. — Шиба отпустил Ри, которая всё-таки смогла рассмотреть полноценно четвёртого участника беседы. Молодой парень с красной повязкой на голове. Столь широкой, что закрывала полностью лоб. Каштановые волосы напоминали иглы дикобраза. Надменный вид, высоко поднятый подбородок. Будто граф. — Привет. Леопольд Хофман. Можешь обращаться ко мне на "Лео". — Миримэ Гвин, — вставила своё слово и эльфийка, махая рукой. — Просто МирГви. Приятно познакомиться. — Приятно познакомиться, — выдавила из себя Гун, — Гун Ри... — Шиба, ты говорил, что познакомишь с, цитирую, "другой парочкой", — заговорил Лео, — вопрос. Где второй? — Ёпт, потеряли по пути, — постарался парень оправдаться, слегка ткнув Гун в спину и та присела на диван... Под прожигающий взгляд эльфийки. — Но он подойдет через пару минут. — Ну, второй мне не особо интересен, — вмешалась Миримэ, — Если только не такой же милаша, как Ри. — Гвин, хватит уже. Ей явно не комфортно, когда ты так пялишься, — Хофман перевёл взгляд на рогатую, которая сидит и будто бы хочет сейчас пропасть, вжавшись в диван, — Просто не обращай внимание на ушастую извращенку. — Эй, — Гвин недовольно рявкнула и посмотрела на грубияна, — Когда я успела стать извращенкой? Мне просто нравится её внешний вид. Почему нельзя просто попялиться? — Потому что ты в ней сейчас дыру прожжёшь. — Бу-бу-бу, — Миримэ недовольная отвернулась, — кайфалом чёртов. — Расскажи о себе, Гун, — опять обратился Лео к юной даме. Та даже слегка растерялась. Но затем быстро взяла себя в руки и кивнула, подняв взгляд. — Ну, мне двадцать два года. Я гибрид человека и огра. Вроде... Могу считаться самураем из младшей касты. Так как есть попечитель... Даже не знаю, что ещё... — Опа, — прервала Гвин на полуслове, — три гибрида с нами. Или четыре? — Перевела взгляд на Шиба. — Не-а, пятый человек сто пудов. — Какая жалость, но ничего, — потянулась эльфийка, — думаю, в нашей команде и трех милах будет достаточно. — Шиба, давай только честно, без своих шуток, — Леопольд серьёзно смотрит на здоровяка. Такое чувство, будто лицо затвердело в одной гримасе, — к чему в нашей команде ронин? — Откуда инфа такая? — У меня свой надёжный источник. Так что? Почему этот ронин ещё жив и ему разрешили пойти в военную полицию? И, что главное, почему ты решил принять его в такой "элитный" отряд? — Ну-с, — Шиба выдохнул, почесав затылок, — потому что он чёткий парень. На него можно рассчитывать, ибо надёжен. Сам по себе умелый, у него есть имя в рядах сектантов и его боятся. — Считай меня занудой, но у меня ронин никак не ассоциируется надёжностью. — Эй, что за предвзятое отношение? — Шиба лишь скрестил руки. — Не каждый ронин гондон. Норм та много. И кто знает, что он сделал не так? — Но явно он получил такой "титул" не по причине своей доброты и проявления чести. — Не говорите так, господин Хофман, — Гун всё-таки решила вставить своё слово, обратив на себя внимание троицы, — я тоже полагала, что он ужасен. Но после общения с ним слабо верится, что стал отринутым по... Каким-то серьёзным нарушениям. — Вот как, — проговорил парень себе под нос, кивая. — К ней прислушайся, Лео, — Шиба широко натянул лыбу, — онаж тоже самурай, помнишь? Ей явно виднее, заслуженно ли отлучили поцыка от кодекса самурайского. — Лады, верю. — Кстати, госпожа Гвин, вы сказали, что три гибрида... А кто?.. — Посмотри, — ответила эльфийка, показав на голову Леопольда. Хоть сразу не видно из-за волос, но на голове растёт пара собачих ушей, — И какое послушное обращение "господин, госпожа". Точно самурай? А то мне казалось, что вы более дерзкие. — Простите, я сразу не заметила, — обратилась Гун к Леопольду. Затем посмотрела на даму на столе, — и да, и нет. На данный момент источников кодекса куча. Общие правила и законы есть. Однако нормы приличия и моральные устои различаются довольно сильно. Так некоторые отрицают существование женщин-самураев. Не ценят чужие жизни и многое другое... Некоторые, самые древние писания, что были переведены относительно недавно... Описывают жестокость к врагу как должное, полное отсутствие достоинства противника, запрещающий даже проявить уважение к мертвым. Какие-то напротив чтят честь. Спокойствие и баланс превыше всего. Все разные... — Девица ненадолго замолчала, затем выдохнула, — но у древних писаний, даже столь разных, есть одна общая схожесть. Самурайский кодекс был написан человеком для человека. — Ну да, про это читала, — дополнила эльфийка, — типа во времена великой войны не было замечено ни одного самурая иной расы. В ранней войне так точно. — И какой кодекс сама чтишь, Гун? — Этооо... Поздняя редакция... В ней отдаленно упоминается честь и всё, что с ней связано. Призывает к гуманизму. А к убийствам только в случае смертельной опасности. — Мдэ-м, — почесал затылок Лео, — от древнего кодекса там только название, так понимаю. — В защиту скажу, — Шиба вмешался, — во время древней войны не было места гуманизму и чести. То была бойня на выживание. Сейчас та среди врагов не демоны, а такие же думающие разумные существа.       И в это самое мгновение из-за угла появляется Цецилий...

***

— Шарль, ты на связи? — послышался слегка механический голос с кучей помех из рации на подоконнике, где, на куче пыли, расположился мужской силуэт в белых одеяниях. Плащ с капюшоном, футболка, брюки - всё было белым. Из чёрных элементов был только кожаный ремень с такой же кобурой, перчатки и берцы. На плече лежат чёрные волосы, заплетённые в конский хвост, а алые глаза "увлечённые" застыли, наблюдавшие спокойную обстановку небольшого поселения. Сидящий юноша отвлёкся от просмотра полупустых улиц и взял передатчик, приставив к губам. — Еще раз, мразь, в эфире это услышу – побрею на лысо и вырву кадык. Понял, нет, приём? — Хоть и грубо, голос был полон спокойствия. На что в ответ послышался лишь смех. — Всё-всё, тигрёнок, я приношу извинения. Кхм! Тааак, что там с клубочками? — Клубки в корзине, — проговорил парень, повернувшись. Будто бы хочет удостовериться, что лежащие, связанные тела никуда не делись. У всех завязаны глаза, кляпы во рту, модные рубашки с длинными рукавами и канаты на ногах, — все живы. Только спят, приём. — Славно, котёнок начал паниковать и действительно у миски в одиночку остался. Предлагаю его навестить. Приём? — Команду принял, — Шарль отошел от окна к двери, где взял полуторный меч и вернул в ножны, спрятанные под плащом на спине, — ситуация по поводу... — Глубокий вдох и медленный выдох. — Мамы кошки и прочей ушастой параши? Приём. — Никого у миски неееет, — снова смех, — главное не попадись двуногим. Отбой.       Парень тут же выключил рацию и повесил на пояс, убирая волосы под плащ. Капюшон на голову. А на лицо, стянув с вешалки, крепит безликую маску с только двумя вырезами под глаза. Основной белый цвет, а в центре, со смещением влево, нарисован круг, залитый внутри красным. — Молись, чтобы я не выжил. Иначе по приходу тебя хлопну. — С этими словами юноша вышел в коридор и взял светильник. Только вот внутри здания было довольно светло. Может, именно поэтому парень ударил им по стене и кинул за спину? И да, и нет – стоило железке упасть, как всё начало загораться.       Синклер от быстрого шага перешёл на лёгкий бег. Миновал лестничную площадку, подлетел к окну и выпрыгнул с третьего этажа. Крутанув сальто, парень оказался за высокой деревянной изгородью. Тут же метнулся в переулок и последовал через тени закоулков к горе, что возвышалась прямо пред зданиями. Благо, в образовавшейся суете, тому удалось без препятствий и лишних стычек пробежать к храму. Через арку по лестнице юноша взбегает на самый верх и прячется за каменными колоннами, осматривая территорию. Среди живых наблюдает лишь молодого юношу с светло-русыми волосами в кимоно и катаной на поясе. Он стоял на коленях под навесом и будто ждал кого-то. Убеждённый в отсутствии лишних глаз, Шарль спокойно вышел из-за колонны и сразу словил на себе взгляд самурая. — Где они? — Сразу начал речь юноша, покинув уютное местечко под навесом.       Синклер без лишних слов просто шёл к самураю. Напряжение лишь растёт. — Тоджо Рё, — всё-таки заговорил Синклер, — как мной и было обещано, ученикам вашим сохранили жизни. Однако, сейчас тех достают из горящего дома. — Наблюдая, как лицо самурая искажается в гримасе ярости, Шарль выхватывает меч из ножен, сокращая дистанцию. — Я ведь не хочу, чтобы нам помешали. — Тебе не жить... — рука самурая упала на катану и парень встал в закрытую стойку. Воздух вокруг стягивается к Тоджо, словно образовалась точка сингулярности, — ...очередной убийца.       Словно по щелчку воцарилась гробовая тишина. Ветер пропал полностью. Послышался свист и Синклер тут же отпрыгнул назад. Прямо перед ним пролетело ветренное лезвие и врезалось в землю, подняв облако пыли. Еще свист, и еще, и еще. Парень отпрыгивает от всего, метясь из стороны в сторону. Пока самурай стоит на месте и внимательно следит за каждым движением. — Ты не достоин и крупицы уважения, сектанская шавка, — неугомонный самурай продолжает психологически давить. И чем сильнее тот сжимает катану, тем чаще вылетают лезвия и быстрее достигают цели. Если землю можно принять за цель.       И могло бы это продолжаться долго, не окажись в кобуре у Синклера пистолета. После очередного удара, пока пыль оставалась в воздухе, послышался выстрел. Рё не изменился в лице, но внезапно оголил катану. Появился трассер, который разбился о появившийся вокруг Рё купол. Ветер снова завыл. И теперь тот сконцентрировался шаром вокруг самурая. Клинок наполовину покинул ножны, вернулись воздушные атаки, Синклер продолжает уклоняться. И будто ожидая этого, самурай попытался подловить противника на увороте, отправив атаку в нужный участок. Сектант, игнорируя все трудности, полоснув мечом стирает воздушное лезвие. Отпрыгнув назад, он встаёт в стойку. В руке он всё ещё держит пистолет. — Это и есть приемник на титул мастера лезвия? — Шарль поднял взгляд и смотрит исподлобья. — Отец бы в тебе разочаровался, Тоджо, — будто провоцируя, парень тут же сорвался с места и побежал на самурая.       Тоджо уже хотел вновь пустить лезвия, но пришлось отпрыгивать назад, дабы не дать сектанту сократить дистанцию. И тут случилось нечто невероятное, от чего Рё оскалился, широко раскрыв глаза. Синклер начал отскакивать как мячик, будто бы видя каждый шаг оппонента. Парень всего на всего уклоняется ещё до того, как слышит свист и постепенно сближается. Шарль выставил пистолет, вынуждая самурая снова поднять барьер. Синклер резко замер и прямо перед ним, в землю вонзились очередные лезвия. Казалось, что тот попал в ловушку, опять. Потому что Рё сейчас вбрасывает пару десятков атак по всем фронтам. Послышался звон. Сектант стоял на месте и кружился как юла, идеально отбивая каждую атаку своим мечом. И каждый раз напор усиливался. Самурай вынуждал сектанта ускоряться и начать прыгать в разные стороны, уклоняясь от воздушных потоков. Шарль повернулся лицом к Тоджо и тот смог лицезреть его взгляд. Неестественно мелкая радужка, что еще и почти слилась со зрачком. Глаза хищника, будто бы блестят алым оттенком, и парень, сорвавшись с места, вновь стремительно начал сокращать дистанцию. В воздухе повисла странная аура, отравляющая воздух. Давление возросло, и даже стоять подле, будучи простым человеком – достижение. Синклер, будто зная о всех действиях, уклонялся от ветра ещё до того, как тот завывал и отбивал всё с легкостью. Самурай выхватил из ножен катану и был вынужден вступить в противостояние в упор. Однако потоки ветра, что формировали подобие барьера, всё ещё его надежно защищали. Самурай на пару секунд застыл как статуя, смотря, как Синклер отбивает каждую атаку и уже чуть ли не таранил воздушный купол. Закончив подготовку, самурай начал бить по воздуху и отправлять воздушные лезвия вновь, в разы больше и быстрее. Выстрел. За ним второй, третий. Сектант начал бегать кругами, разряжая обойму почти в никуда. Шарль снова совершает рывок и буквально влетел в купол. Его бы могло перемолоть... Если бы не начал крутить мечом, превратив руку в пилу. Тем самым смог "прорезать" себе дорогу. Купол пропал, оставив после себя лишь подобие ауры. И вот, дуэлянты впервые столкнулись. Без всякой магии, в прямом физическом контакте. Первой ошибкой самурая стала слишком медленная атака. Синклер не только смог заблокировать вертикальный рубящий, но и контратаковать. И если бы не аура, то самурай бы получил прямой колющий в ногу. Не успел тот понять, что происходит, вторая атака была тоже не самой удачной. В попытке ответить выпадом, самурай сильно открылся и мечник тут же зашёл сбоку и полоснул по шее, где аура вновь спасла Тоджо. И чем дольше идет бой, тем больше самурай начинает нервничать и больше ошибок совершать. Эту технику воздушной ауры можно было бы считать несоизмеримо мощной, однако каждый пропущенный удар тратит много сил и концентрации на её восстановление, что очень сильно сбивает и не даёт самураю прийти в себя. Давка продолжается и на каждую ошибку Синклер отвечает наказанием в виде выпада. Тоджо не успел вовремя восстановить защитный покров и получил пулю в грудь. Резкая боль заставила парня остановиться. Шарль быстро среагировал и полоснул по шее. Меч прорезал плоть, подобно раскалённому ножу, и с лёгкостью отстегнул голову от туловища. Ветер высвободился и появился легкий поток. Тело самурая свалилось на холодную землю. Перед смертью его глаза, ничего не видящие, застыли на силуэте Синклера, который продолжал сверлить взглядом. Парень наблюдал как огонь жизни гаснет в глазах самурая и тот засыпает вечным сном.