Рождество

Рождество — не просто религиозный праздник христиан. Это — возможность собраться всей семьёй у камина, веселиться всю ночь напролёт, наслаждаться теплом и уютом. Рождество — это шуршание упаковочной бумаги подарков, аромат запечённой индейки и пирожков. Рождество — это сидеть у окна, за которым снег валит хлопьями. Это тот праздник, когда совершенно не хочется быть одному. Почти все ученики Хогвартса разъехались на рождественские каникулы. Когда Флитвик украшал огромную рождественскую елку золотыми шарами, звёздами и полумесяцами, некоторые уже сидели в окружении своих родных и близких. Но только не Чжоу Чанг. В этот год она осталась в Хогвартсе, потому что её родители решил съездить навестить её дедушку Чанга. Но то, что девушка осталась в школе, вовсе не означает, что она была одинока. Седрик Диггори пожелал остаться вместе с любимой. Они начали встречаться с четвёртого курса, перерыв в их отношениях произошёл во время Турнира Трёх Волшебников, когда Седрик чуть не погиб во время прохождения третьего испытания — гигантского лабиринта. Чжоу страшно беспокоилась и была почти убита известием о смерти Седрика. И вот, на середине пятого курса парень объявился вновь. Оказывается, всё это время он лежал в больнице Святого Мунго. По счастью, заклятие, наложенное Питером Петтигрю на кладбище, было не смертельным. Благодаря своевременной помощи целителей и собственному относительно хорошему здоровью Седрик выкарабкался, и поэтому теперь мог сидеть рядом с Чжоу, смотря в тлеющий камин. — У меня есть идея, — тихо сказала Чжоу, — я знаю одно место, которое должно тебе понравится. — Что за место? — поинтересовался Седрик. — Сейчас увидишь. Чжоу вела Седрика по длинным коридорам Хогвартса. Завернув за поворот, она остановилась перед стеной. Седрик взглянул на девушку, но не стал ничего говорить. Чжоу стояла, устремив взор на стену, и будто ждала чего-то. А ждать долго не пришлось. Вскоре на стене проявилась красивая дверь, сплошь покрытая узорами, и Чжоу с Седриками оказались в одном из самых загадочных мест Хогвартса — в Выручай-комнате. — Мне очень нравится это место. Очень удобно, если хочешь уединиться, — заметил Седрик. — Мне тоже, — ответила Чжоу, вспоминая слова Гарри Поттера о том, что «Седрик всё это знал»: и про Выручай-комнату, и про всё, что здесь есть. Седрик и Чжоу встретились взглядами. Серые глаза встретились с карими. Когда Диггори сделал шаг навстречу, над головами учеников появились зелёные веточки с белыми ягодками — омела, и секунду спустя их губы соприкоснулись, а все чувства, крепшие во время их разлуки, белыми голубями вырвались наружу. Седрик оторвался от губ Чжоу и с любовью заглянул ей в глаза, отодвигая чёрную прядь, сползшую на лоб. — Знаешь, — робко протянула она, — я должна признаться тебе кое в чём. Я считаю, что так будет правильно. Седрик ничего не ответил, лишь молча ждал. Что Чжоу хотела поведать ему? По тону девушки он сразу понял, что разговор предстоит серьёзный, что душу Чжоу что-то отягощает. Она всегда была очень чувствительной и ранимой, но Седрик был готов на всё, чтобы помочь ей справиться с душевными переживаниями. — Когда ты отсутствовал, мы с Гарри… поцеловались здесь, на этом месте. Я думаю, что ты должен знать. Эти слова отразились словно удар по сердцу Седрика. Ещё на четвёртом курсе, до этого злополучного Турнира, они с Чжоу поклялись всегда быть вместе, любить друг друга. И в тот же год она нарушила своё обещание. Конечно, она думала, что Седрик уже никогда не будет с ней рядом, но всё равно больно. А оттого, что Гарри стал достаточно близким другом Седрику, ему было ещё больнее. — Прости, Седрик, прости, — продолжила Чжоу после некоторого молчания, — но теперь же это в прошлом, правда? Она попыталась поцеловать Седрика, но тот отстранил её от себя. Потом, смерив её грустным похолодевшим взглядом, направился к выходу из комнаты. — Седрик… Седрик, постой! — кричала Чжоу, но парень не слышал её. Дверь захлопнулась почти бесшумно, но лучше бы уж Седрик громко хлопнул дверью — тогда бы Чжоу знала, что он сердится на неё. Но если он уходит тихо, значит он разочарован в ней. У Чжоу сердце кровью обливается от каждой их ссоры. Она опустилась на появившийся стул, закрывая лицо ладонями, стыдясь собственных слёз. Но она лишь хотела быть открытой с любимым человеком, а вовсе не огорчать его. Чжоу заплакала, не сдерживая слёз. В этой ситуации только одна деталь была положительной — стены комнаты были звуконепроницаемыми, поэтому никто не мог услышать рыданий девушки. Чжоу просидела в комнате до самого вечера. Ближе к семи часам в помещение заглянул какой-то человек, чьего лица Чжоу не разглядела из-за темноты. — Чжоу? — раздался знакомый голос. — Ты всё ещё здесь? Ответом послужил негромкий всхлип. Седрик подбежал к дивану, на котором лежала Чжоу, с лицом, припухшим от слёз. — Седрик… прости меня… — Чжоу, перестань! Хватит плакать, Чжоу, слышишь меня? Я простил тебя, уже простил, — успокаивал девушку Седрик, ласково гладя по чёрным волосам. — Прости, что так бурно отреагировал. Конечно, ты могла выбирать себе пару сама, ведь я считался мёртвым. Я повёл себя конченым эгоистом. Чжоу не смогла ответить на его слова, она кинулась в объятия Седрика, не переставая плакать, но теперь от радостных чувств. Седрик отстранил её от себя, но только для того, чтобы поцеловать. Нежно, чувственно, глубоко. В этот момент их сердца сплелись в одно — раз и навсегда.