Under The Mistletoe

***

— Здесь так душно, сдохнуть можно. — Секундочку. Ричи опирается мне на плечо и тянется к форточке, длинными тонкими пальцами пытается приоткрыть замок, чтобы впустить немного свежего воздуха. Дышать здесь всё равно почти невозможно. Эта уборная самая маленькая, но самая дальняя из всех в доме Билла. Идеальный вариант. — Пять минут, чтобы не казаться подозрительными. Потом начнутся вопросы. — Они всё равно начнутся, так что... Его губы возвращаются к моей щеке, и всё кажется таким знакомым, таким привычным, будто и не было за плечами этих лет. Нам хватило полчаса, чтобы разыграть очень правдоподобную картину. Почти не касаться друг друга ногой под столом и почти не бросать слишком очевидные взгляды. Прежде, чем мы поняли, что год - слишком большой срок как для расставания. Даже если оно было обоюдным. — Ты такой важный в этом костюме. Крутая шишка. С каких пор ты вообще начал их носить? Я чуть прикусываю мочку его уха и мягко, совсем не больно цепляюсь зубами. Ричи урчит от удовольствия, и мне нравится тот факт, что весь мир может меняться вокруг, как угорелый, но что-то остаётся неизменным. Ричины слабые места так же являются частью его личности, несмотря на то, что кругом поменялось слишком много. — Я только с работы, кончай издеваться. Папа ввёл строгий дресс-код, который я терпеть не могу. Но следовать ему обязан. Ричи. Следовать правилам. А какие-то вещи кажутся слишком другими. Будто промежуток между нами длиною в пропасть. Я жарко выдыхаю ему в губы, когда его ладонь забирается в штаны. Как только в моей голове проносится столько мыслей, когда Ричи обхватывает сильнее, прижимаясь мокрыми нетерпеливыми губами. Он высовывает кончик языка и облизывает нижнюю губу, легко целует и снова касается только языком. Что за скромник. Это только откуда в нём появилось. Когда он проделывает это в третий раз, не ожидая подвоха, я прикусываю его за край и тяну ближе. Сколько бы я ни искал, ничего подобного я и близко не находил в других. Самых идеальных и самых подходящих. Это мысль уже не должна была ранить так сильно, но она ранила. Хотя бы перед собой я мог бы быть честным. — Ты выглядишь в нём просто изумительно. Только немного непривычно. Когда я отряхиваю несуществующие пылинки с его плеч, Ричи улыбается мне в отражение в зеркале. Он приводит себя в порядок, прежде чем мы выйдем наружу. Мы будем отлучаться еще пару-тройку раз, но до следующего раза придётся подождать подольше. Чтобы ребята выпили побольше. — Я рад, что ты приехал. Несмотря на всё. Я просто киваю, чтобы не развивать разговор и дальше в это русло. У меня был год, чтобы прийти в себя и остыть. Привести мысли в порядок. Глядя на Ричи, точно можно сказать, что он переосмыслил многое. Он выглядит очень свежим и здоровым. Ему разрыв явно пошёл на пользу.

***

Беверли раскручивает бутылочку, и я не сдерживаю своего комментария: — А мы не слишком взрослые уже для этого? Плюс, мы так или иначе все целовались друг с другом хотя бы раз, так что… — Это не на поцелуй, Эдди. На кого выпадает бутылочка, должен будет поделиться секретом, который никто из нас ещё не знает. — Проще поцеловаться, — бурчит Билл, — мы уже все всё друг про друга знаем. Мне эта идея не кажется слишком уж веселой, как остальным. Прошло два часа и все темы, которые только можно обсудить, мы обсудили. Выпили весь запас алкоголя, который приготовил Билл, и у меня закрадывалось предчувствие, что именно сейчас начнётся самое интересное. Официальная часть прошла. Первая неловкость, скованность, неуверенность, будет ли это так же, как было в том году, когда мы общались теснее, исчезла. Всех потянуло в ностальгию. Мне не хотелось возвращаться в прошлое. Оно и так сидело рядом, примостившись сбоку. С каждым выпитым шотом, Ричи уже не стеснялся подсаживаться поближе, всем было побоку. Он уже снял свой пиджак, приспустил галстук, который смотрелся на нём комично. Не нелепо, просто для меня это резало глаз. Мне просто не хотелось замечать все изменения, через которые каждый из нас прошёл за этот год. У всех было что сказать. Мои новости вгоняли в тоску. Ими не хотелось делиться. Я просто рад, что прожил этот год. Такое вот событие. Час назад он стоял на коленях передо мной, а сейчас мы делаем вид, что будет очень весело, как в старые-добрые времена, вспомнить юность. — Я первая. У Ричи уже появился кто-то? Хотя вряд ли это секрет, он бы и так рассказал об этом. — Выпадает на Билла. Бутылочка останавливается на Денбро, который задумчиво хмурит брови. Он всегда был как открытая книга, какие только могут быть у него секреты? — Первое, что приходит на ум, как я по малолетству своровал пару пачек сигарет, потому что денег на них не хватало. Это самый тёмный мой секрет, пожалуй. — Как ты только мог скрывать это так долго. Ричи слегка опирается на мою ногу локтем, чтобы удобнее было крутануть бутылочку ещё раз. Меня начинает мутить. Весь год проносится перед глазами, как перед смертью, в ускоренном режиме, а я всё не могу придумать, что скажу им, если не дай бог, она выпадет на меня. Бутылочка показывает в мою сторону. Ричи замирает и поворачивает ко мне голову. Мне нужна ложь. Срочно. — Эдди, с тобой сложнее. С тобой проще перечислить, что мы знаем, чем не знаем. — Он может не говорить, если не хочет, — Ричи вступается за меня. — Это же всё ради веселья. Расставание на мирных условиях. Лучше бы мы били тарелки и проклинали друг друга, пока не станет легче. Я втыкаюсь взглядом в пиджак Ричи, который валяется рядышком с ним совершенно без надобности, и ощущаю себя приблизительно также. Висит на плече, но абсолютно не к месту. Мои глаза начинает щипать, и твою налево, это первый раз, когда я не могу соврать так быстро. — Эй, ты в порядке? Ричи склоняется надо мной, пока комната чуть кружится перед глазами. Последние шоты лишние, а воспоминаний слишком много. И они такие.. уродливые, ими точно не хочется делиться. — Да, я просто задумался. Секрет… я всегда вам говорил, что не могу сдать на права из-за своего зрения, но на самом деле я трижды проваливал этот экзамен. Теор часть просто не даётся мне, хоть убей. Всё начало разваливаться на части, когда мы начали жить в разных городах. Он говорил, что это на первое время, пока не закончит учёбу. Но потом отец предложил работу в своей фирме. Времени едва оставалось, чтобы созвониться хотя бы раз в день. И крышу у меня сносило частенько и до этого переезда. Мои нервные срывы усиливались, но Ричи до последнего не знал об этом. Это было чем-то, с чем мне нужно было разобраться в одиночку. Не то, что отношения, обычное человеческое общение было для меня в тягость. Для Ричи моя депрессия уже не была секретом. Но это не было то, что я хотел бы выплёскивать при всех. — Я всегда считал, что в тебе есть что-то от Спанч Боба. Крутите дальше, возможно следующий секрет будет поинтереснее. Возвращения в родные края – это как вытаскивать занозу голыми руками. Я обещал себе, что буду делать это как можно реже. Но даже находясь в тысячах километрах от Дерри, мысленно я часто прокручивал всё, что происходило со мной в детстве. Я знал, что когда-то станет легче. Это всё алкоголь и ностальгия, они всё делают в разы гадостнее. А тут ещё и этот вшивый Новый год. Подведение грёбанных итогов. — Ты не очень хорошо спрятался. Я тебя нашёл. Ричи прикрывает дверь балкона, пока остальные решают, кто где будет спать. Прямо как семь лет назад, когда каждый хотел ухватить себе лучшую лежанку. Я всегда ждал до последнего, пока Ричи не сделает свой выбор. Чтобы я мог быть поближе, словно мне мест уже не осталось. Не думаю, что усну этой ночью. — Уже все улеглись? — Я вырвал нам самый удобный диван для гостей. За него пришлось побороться, не стану скрывать. Он накрывает мои плечи своим пиджаком, тот который мозолил мне глаза весь вечер, и опирается плечом о перила. Смотрит вполоборота и молчит. Ровно две минуты. — Глупая была идея с этой бутылочкой. Я заметил, что она тебя пригрузила. — Да нет, было весело. Просто мне не хотелось портить настроения. Мне показалось, что правда будет слишком темноватой, поэтому.. Весь вечер у меня проносится перед глазами, как часто мы уединялись, сколько поцелуев я украл у него и сколько прикосновений. А для настоящей наготы у меня не хватает храбрости. Возможно, что-то действительно пора оставлять в уходящем году. — Правда в том?.. — Что я начал вредить себе. Вот такие вот новости. Пожалуйста, вот именно таких взглядов я и хотел избежать. Брови Ричи сдвигаются у переносицы, и надо же – я замечаю у него первые мимические морщинки. А как поцеловал его в первый раз, помню как вчера. Я никогда не приду в себя, если буду хвататься за прошлое до бесконечности. За всё прошлое. Даже то, которое не связано с Ричи. — Вредить.. ты имеешь в виду? — Нет, я не резал себя, ничего такого. Это глупость, это происходило, когда я нажирался в одиночестве, и цель не была в том, чтобы навредить себе по-настоящему. Я не хотел умереть. Не совсем. — Ты был один, когда делал это? — мягко, осторожно спрашивает Ричи. — Да. Было весело поначалу. И абсолютно безобидно. У меня всегда так, когда я выпью. А потом я начал баловаться со свечами, которые стояли вокруг. Они меня всегда успокаивали. И вдруг что-то переклинило. Я начал капать воск себе на руки, на грудь, на пальцы. Не для возбуждения. Не для веселья. Мне хотелось проверить насколько будет больно, и насколько это отвлечёт меня. Было больновато, но как будто недостаточно. Я выпил ещё и.. не знаю, это просто случилось само по себе. Я начал отключаться, и чтобы прийти в себя, дал себе пощёчину. И ещё одну. После десятой я потерял им счёт. Только на утро, когда я проснулся и увидел вокруг себя залитый воском стол и свои руки, до меня обрывками начали возвращаться воспоминания. Я всегда думал, что не буду тем человеком, которые делает такие вещи. Что это всё равно не помогает. Это и не помогло. Но я почему-то сделал это. Я, кажется, знаю, что ты сейчас думаешь, и ответ нет. — Чёрт… Это из-за того, что мы расстались? — Нет, нет, вообще не так. Думаю, у меня были такие мысли ещё до того, как мы начали встречаться. И честно говоря, это было единственным верным решением. Я просто разваливался на куски и находиться рядом со мной было тем ещё испытанием. Я не принимал ничью помощь и твою не принял бы. Так что это не твоя вина. У меня кончается воздух в лёгких, настолько на одном дыхании я это произнёс. Пока хватило духу. Не знаю, когда решусь на подобное откровение снова, со мной такое случается раз в десять лет. — В любом случае, — я придвигаюсь к нему ближе, — это уже не твоя проблема, не так ли? Тебе уже не нужно возиться со мной и моей поехавшей крышей. Снова. У него всё идёт своим чередом, более чем. Он успешен, молод и здоров. И у него всегда, всегда были лады с головой. Не без своих комплексов, но Ричи всегда твёрдо стоял на ногах. Меня к нему тянуло, как магнитом, потому что подобное – мне столько снилось. Непонятно почему моё безумие не отталкивало его? — Да какого хрена, Эдди. Только из-за того, что мы полностью провалились, как пара, не значит, что ты мне не дорог. Я всё ещё люблю тебя, так что это всегда будет моей проблемой. И я очень скучаю по тебе. Я ни на что не намекаю, не подумай. Я помню, что наше решение было обоюдным, и это было правильно. На тот момент. Просто.. я скучаю, вот. Раз уж мы начали делиться откровенностями. Мой-то секрет ты так и не узнал, бутылочка не показала на меня. Он касается моей щеки пальцем и нежно, осторожно проводит по ней. Она абсолютно сухая, хотя я думал, что к концу вечера точно превращусь в тряпку. — Прости, что я вывалил это на тебя. Ещё на Рождество. Вообще не в тему. — Нет, это было в тему. Я чувствовал, что что-то не так. Спасибо, что сказал мне. Я оборачиваюсь в сторону дома, сжимая пальцами пиджак сильнее. Сейчас мне уже не хочется отбросить его подальше, как заклятого врага. — Мы хотели быть непалевными. Думаешь уснуть на одном диване – это хорошее решение? Ричи выпрямляет спину и взмахивает рукой, мол, не первый и не последний прокол. — Они не слепые и не глупые. Но достаточно тактичные, чтобы ничего не сказать.