Вы ждали зверя

Когда мы вернулись, Виктор заснул сразу, едва лег в постель. Я сел рядом и включил планшет; на Эспейне давно был день, а потому меня ждало много дел. Кажется, когда начало светать, а длинное письмо от бухгалтера уже сливалось в полную неразбериху, я таки задремал. Когда я открыл глаза, Виктора рядом не было, только смятое одеяло. Я улетел обратно в Сант-Рио в тот же день. Едва успел на важную встречу, потом до глубокой ночи просидел в кабинете, а на следующий день был опять поглощен делами. Но сколько бы я не занимал голову рабочими вопросами, мысли сами лезли в нее, и если семь лет назад на фоне случившегося их легко было задвинуть подальше, то больше не получалось. За аккуратным ограждением из белых канатов тянулась узкая полоска золотистого песка, на которую накатывали длинные волны. Чуть поодаль, над скалами, парили крикливые чайки. За длинным столом собрались все, кто имел в Сант-Рио определенный вес и при этом не принадлежал к Имперской системе. Относительно остальных, я вел мало темных дел, но был обязан присутствовать; здесь обсуждались последние новости, заключались договоренности и сделки. Не было только пары дилеров наркотической пыли и главарей враждующих группировок — каждый, как мог, искал счастье под солнцем Эспейна. Я отпил белого вина, закончив рассказывать о том, что я думаю о заправке около парка Барросо: я полагал, что Мартинез увлекся, и проводит через нее слишком много денег. Однажды Империя начнет проверять счета и сразу заподозрит что-то неладное. Меня поддержали. Обсуждение понеслось дальше, а я вздрогнул и отвлекся, когда на руке завибрировал коммуникатор. Сообщение было от Виктора: еще тогда, за ужином в «Даймонде» я буквально заставил его обменяться номерами. Поначалу он отвечал совсем неохотно, потом втянулся. В переписке мы казались обычными приятелями. Виктор с увлечением рассказывал мне о том, как работает над новой книгой про наркомафию, я же скидывал ему фотографии океана. Никакой пошлости, ни единого грязного слова — будто это были не мы вовсе. Я быстро набрал ответное сообщение и скользнул взглядом по столу. На тарелке горкой высились пустые раковины от мидий, переливаясь внутри перламутром; тонкие стенки бокала с вином запотели. Пахло морем, специями, горячим песком и морепродуктами. Не хватало Виктора под боком. Мне думалось, что от такого умиротворения даже он придержал бы комментарии и просто наслаждался видом. — …сделка состоится через месяц, — хмуро сказал Оскар. В его руках нож и вилка смотрелись как игрушечные. Он медленно разрезал напополам королевскую креветку, хотя смог бы проглотить десять таких за раз. — Мы подпишем акт передачи на площади святой Джоаны в четыре часа дня. Я почти уверен, что скотина Энрике что-нибудь выкинет. Мне нужен будешь ты, ты… — мужчина указал ножом на Мартинеза, потом на Калвера. — Я тоже буду, — вставил я. С пыльным бароном Энрике давно были проблемы; наконец он отступал глубже в трущобы, к горам, и согласился продать остатки своей недвижимости на площади святой Джоанны Оскару. Я обязан был присутствовать. В одном из зданий была моя доля: мой старый знакомый и информатор по совместительству держал там свою точку с тако и буррито. — И ты, Тейт, — согласно кивнул мужчина. — Пусть только Энрике, старый черт, попробует что-то выкинуть… Мы ему… На этом и порешили. Через несколько дней Виктор неожиданно поддался моим уговорам и согласился приехать. Я снял ему номер в «Белой цапле» недалеко от своих апартаментов; Виктор сопротивлялся, как мог, но я настоял — Эспейн был таким местом, где я предпочитал бы знать, где он находится и с кем. Но Виктор не то чтобы скрывал от меня что-то: он намеренно не пускал меня в свою жизнь больше, чем хотел, всегда держа на расстоянии вытянутой руки. На меня это производило такой же эффект, как крючок с приманкой на рыбу. Я все понимал, но был пойман. Виктор выказал желание посмотреть очередное пятничное шоу в «Императрице». Это была моя импровизация на тему балета «Голуби»: вместо высоких каблуков на девочках были пуанты, поверх блестящих купальников — пышные балетные пачки. Зал тонул в приятном голубоватом полумраке. Я выбрал для нас самый дальний полукруглый диванчик. Отсюда было хуже видно шоу, зато было меньше чужих глаз, ушей и носов, которые хотели бы узнать, с кем я провожу время. Виктор откинулся на спинку дивана, закинул ногу на ногу, и медленно пил из высокого стакана небесно-голубой коктейль с водкой и ликером. Я пригубил сильно разбавленный виски и скользнул рукой по его бедру. Мне было все еще странно по-приятельски общаться со взрослым Виктором. Все, что было до тюрьмы, осталось словно в другой жизни, и тем не менее, я помнил и понимал, что передо мной все тот же человек, который когда-то ранил и одновременно зацепил меня в восемнадцать лет. — Нравится, детка? — спросил я, откидываясь на спинку и глядя прямо перед собой. На сцене танцевали три девочки: две в серых пачках, и одна, прима, в белой, и в ободке из сизых перьев и сверкающих камней на темных волосах. Я не знал, о чем я спрашивал: о шоу или о том, как моя рука касается его ноги. Без собственнического нажима, просто легкая эротика. Мне нравилось трогать его. — Не боишься, что кто-то увидит нас? — игривым полушепотом спросил Виктор в ответ, почти укладывая голову мне на плечо. Через пиджак и брюки я чувствовал тепло его тела. Виктор был так близко, что хоть сгребай в охапку и трахай прямо здесь. Я хотел секса, но не сию секунду: быть с ним и разговаривать тоже неожиданно оказалось приятно. — Здесь темно. Никому нет дела до нас, — я провел ладонью еще выше, но не коснулся паха. — Обычно ты печешься о своей репутации. Виктор сжал мою руку, догадываясь о моих намерениях. — Некрасиво получается. Известный адвокат и писатель спит с… Я повернулся, больно схватил пальцами за подбородок, чтобы не вырвался, и коснулся его губ в коротком поцелуе. Виктор отпрянул, едва я ослабил хватку, и утер губы рукой, скрывая ухмылку. — Это не к тебе? — бросил он, кивнув в сторону. Я заметил Хирама. Какой-то испуганный, он лавировал между диванчиков с лицом пай-мальчика, который случайно зашел в стрипуху и не знает, куда деть себя от стыда. — Извините, что отвлекаю вас, босс… — начал он, наклонившись ко мне, чтобы не повышать голос. — Валяй, — разрешил я, косясь на Виктора. Тот изучал Хирама таким пристальным оценивающим взглядом, что мне захотелось спрятать бедного мальчика. Объективно, мой помощник не мог представлять для него угрозы. Даже если бы он застал нас минутой ранее. — Там Уильямс хочет снять Иду на всю ночь… — Она на сцене, — я махнул рукой на белокурую танцовщицу.  — После шоу. — После шоу? Он охренел, — раздраженно отозвался я. — Предложи ему Агату. Если не захочет, спросишь Иду лично, согласна ли она. Не хочу, чтобы этот жиртрест замучил мне девочку. Хирам кивнул и поспешил уйти. Виктор проводил его задумчивым взглядом. Потом собирался сказать что-то, но осекся; я тоже заметил приближающегося к нам Калвера в обнимку с Эбби. Сегодня девушка не танцевала, а составляла компанию таким, как Калвер, ублюдкам, кто не мог спокойно накидываться коктейлями, не сжимая в руке сиську какой-нибудь красотки. — Эй, Тейт, — широко улыбнулся он и плюхнулся рядом. Я не хотел знать, как и зачем он отыскал меня. Я ничего не имел против Калвера и находил его отель через дорогу очень хорошим, но сейчас я меньше всего хотел отдавать ему то короткое время, которое мог провести с Виктором. — Привет, — вздохнул я и отпил из своего стакана. — А кто это с тобой? Это тот поганый коп, который… — Он не коп, — резко перебил я. Виктор даже не успел среагировать, только шумно вдохнул. — Он мой гость. Имей уважение и завали свое хлебало, Калвер. — Вау, полегче, Тейт, — он поднял руки в жесте «сдаюсь». Эбби испуганно глянула сперва на меня, потом на него, боясь, как бы мы не сцепились. — Я никогда не работал в системе Империи, — холодно добавил Виктор. — Никаких претензий, парень, — бросил Калвер, вновь концентрируя свой интерес на стакане алкоголя, который он принес с собой, и на Эбби. — Просто не ожидал увидеть тебя, Аарон, в зале, да еще и с кем-то не из наших. Я сперва подумал, что ты снял себе… — Хлебало, — поспешно напомнил я, понимая, что мужчина накатил достаточно, чтобы нести чушь. — Хочешь еще виски? Я распоряжусь. Провожу гостя и обязательно выпью с тобой. Я поднялся. Виктор тоже встал, оставив на столе недопитый коктейль. Калвер промямлил что-то про «уже уходишь», но мне было не до него: я понимал, что еще пару фраз и я выбью ему глаз, несмотря на все наши деловые отношения. В коридоре за дверью с табличкой «только для персонала» было темно, а музыка звучала глухо, словно издалека. Я не хотел задерживаться здесь. — Заскочим ко мне, — сказал я Виктору, осторожно касаясь его спины. — Нужно посмотреть кое-какие документы. Он послушно кивнул. Наверное, еще обдумывал дурацкую выходку Калвера. В моем маленьком кабинете горел свет. Мне не нужно было много места, да и чаще я работал из дома. Не было здесь ни книжных полок, ни предметов роскоши, которыми любили окружать себя обеспеченные люди; я пресытился дорогими безделушками, роскошной мебелью и прочей демонстрацией состоятельности еще в детстве. Для работы мне нужны были только стол, удобное кресло и большой голографический монитор. Сейчас он был включен, и над столом мерцало большое окно с электронной почтой. У клавиатуры стопкой лежали документы: на бумагу, единственную роскошь здесь, я не скупился. Читать с нее было приятнее. — И с такими придурками ты теперь общаешься? — фыркнул он. — Извини. Я не думал, что он станет искать меня в зале, — ответил я, не глядя на Виктора. Нужно было сохранить кое-какие счета и глянуть их позже. Я вставил в край стола маленькую карту памяти и быстро скачал то, что хотел. Потом выключил компьютер: экран исчез, словно и не было, осталась только тонкая полоска металла на гладкой поверхности из темного сруба. Я обернулся. Виктор стоял совсем рядом. Немного нервный, капельку усталый, с плотно сжатыми губами, все равно безумно красивый. Близкий, но не мой. Хотелось обнять его. Стереть с прекрасного лица это напряжение и вернуть хитрую улыбку. — Вик, — я шагнул к нему и положил руку ему на талию. Мягко привлек к себе. Виктор попытался увернуться, и я мазнул губами по его щеке. Потом он, видимо, передумал, обвил руками мою шею, задумчиво заглянул мне в глаза. Я хотел его во всех смыслах этого слова. Хотел целовать каждый сантиметр его тела, хотел трахать его, хотел любить его и обладать им. Виктор имел надо мной какую-то едва ли не мистическую власть. — Ты посмотрел документы? — спросил он, и улыбка тронула его губы. Пальцы Сабурова взъерошили мои короткие волосы и мягко прошлись за ушами. Я млел от этой ласки. Мне не нужно было представлять грязные картинки: я возбуждался от одного взгляда на него. — Да, — хрипло выдохнул я. — А теперь я хочу посмотреть на тебя, детка. Я поцеловал Виктора. Рывком вытянул его рубашку из брюк, прошелся руками по желанному телу. Он простонал мне в губы и потерся пахом о мое бедро — тоже хотел меня. Я снова затягивал прелюдию. Касался губами его шеи, покрывал поцелуями ключицы, гладил, трогал, сжимал, не в силах отнять ладоней от его упругих ягодиц. Виктор терпел, но вскоре настойчиво потребовал большего. Я расстегнул его брюки, и он лег на стол животом, подставляясь мне. Это был ни с чем не сравнимый кайф, брать его на столе, где я сегодня утром пил кофе и подписывал документы. Как в кино для взрослых. Только Виктор был круче любого актера, любой шлюхи — я смотрел на его поясницу под задравшейся белой рубашкой, на округлые ягодицы, на то, как мой член глубоко входит в припухшую узкую дырку, и не мог поверить, что это не эротический сон. Виктор тяжело дышал, прижавшись щекой к гладкой поверхности стола, а бумаги давно разлетелись по полу. Кажется, в дверь постучали. Или не стучали вовсе, а это кровь пульсировала у меня в ушах. Через пару секунд она распахнулась, словно в замедленной съемке. Я уже был на пределе и не смог бы остановиться, даже если бы там стояла мать Виктора собственной персоной. Это был всего лишь Хирам. Он испуганно зажал рот рукой и флешка выпала из его пальцев. — Зайди… попозже… — с трудом выдохнул я. Класть руку Виктору на бедро, пытаясь прикрыть нашу наготу, было уже слишком, слишком поздно. Дверь оглушительно захлопнулась. Виктор выпрямился и прогнулся, выпячивая задницу. Я подхватил его поперек живота и уткнулся носом за ухо, двигаясь быстро и резко. — Трахаешь его? — спросил он севшим голосом. — Нет… Я хочу… только с тобой. — Подрочи мне, — попросил он. Я накрыл его член ладонью. Виктор застонал и кончил, едва я сделал несколько движений рукой, и бессильно откинулся мне на плечо. Я толкнулся еще раз, и меня тоже накрыл оргазм. Мы почти не пили алкоголь, но сегодня все ощущалось особенно остро: словно что-то изменилось в нас. Я подтянул брюки и упал в кресло, увлекая Виктора за собой. Он совсем выдохся. Сил говорить не было. Я лениво дотронулся губами до его взмокшего виска и прикрыл глаза.