Вы ждали зверя

Я закатил чемодан в комнату и, усталый после долгого перелета, опустился на узкую кровать. За маленьким прямоугольным окном зиял, словно черный провал, космос, с далекой россыпью блестящих огоньков-звезд. Я не привык к пустоте. Большую часть жизни я провел в резиденции отца на Ильказе, и другую часть — в лучшем корпусе военной Имперской Академии на терра-подобной планете. Теперь начиналась взрослая жизнь. Восемнадцать лет, высшее звено Академии, первый курс. Мечта многих, да такая, что выше только звезды. Кто-то требовательно постучал в дверь, а потом распахнул ее, не дождавшись приглашения. — А если бы я был голый? — ухмыльнулся я, обнаруживая в дверях лучшего друга. — Чудесно, — подыграл он, скалясь в ответ. На смуглом плечистом Дэне была тяжелая дубленка на пушистом меху, а на шее болтался шарф — значит, он только прибыл из своих ледяных владений. — Аарончик! Радостно зазвенел девчачий голос. Луйка проскользнула у Дэна под рукой и бросилась ко мне, с налету прыгая на колени. Я прижал ее, маленькую и ловкую, к груди, обхватывая руками, словно ребенка, и уткнулся носом в сладко пахнущие духами золотистые волосы. — И не жалко тебя твоей мамке, — с досадой выдохнул я. Луйе, практически единственной девушке в Академии, было не место здесь, в космосе. Да, ее мать, которой принадлежал известнейший в Империи дом моды, обладала сказочными богатствами и могла позволить дочери это образование, но Луйка была создана совсем не для истребителей, военной тактики и механики.  — Должен же кто-то развлекать вас здесь, — с деланным весельем, но поджав губы, бросила она. Затем щелкнула меня по носу и, соскочив с моих колен, театрально крутанулась перед Дэном, демонстрируя розовую юбку в плиссировку и такой же шелковый платочек на золотых волосах. — Время ужина, мальчики! — А шмотки? — Дэн кивнул на мой чемодан. Я даже не начинал разбирать вещи. — Хрен с ними, — отмахнулся я, поднимаясь. Времени еще до Рождества — столько нам торчать в пустоте до каникул. Да и теперь, в сложившихся обстоятельствах, я не шибко рвался домой. Но об этом не хотелось даже думать. Коридоры космического корпуса Академии были непривычно полны шума и ярких красок. Со многими первокурсниками прибыли родители — те помогали студентам разобраться с вещами и чемоданами. Мы втроем были одни. Я рано познал самостоятельную жизнь, когда отец, вечно занятой своей работой в сенате, определил меня в Академию еще в 12 лет и никогда не навещал. С Луйкой и Дэном родители хоть как-то возились: ему слали подарки и часто звонили, к ней мать прилетала на выходные. Я даже завидовал поначалу, а потом привык. Сегодня давали пасту с морепродуктами или вок с овощами. Очередь за едой тянулась короткой змейкой — мы пришли позже, и основная масса студентов уже галдела и звенела приборами в огромном зале. Я обернулся и невольно вздрогнул: за панорамным окном был открытый космос, огромный и пугающий. — Тут одно масло, — капризно протянула Луйя, нехотя ковыряя вилкой свою лапшу. Дэн молча пододвинул ей свою тарелку, предлагая обменяться. Паста в нежном винном соусе выглядела лучше, и я не заметил, как, задумавшись, почти доел порцию. — Я привыкла к просекко или апперолю за лето, — снова пожаловалась девушка, крутя в тонких пальчиках стакан с соком. Десерт она тоже оставила нетронутым и явно скучала, разглядывая окружающих. Космос за окном волновал ее мало, в то время как я тупо пялился в пугающую меня бездну. — Аарон, ты чего такой? Я слышала про твоего папашу, но это ведь не конец света. — Не конец? — нервно встрепенулся я. — Это не конец, это еб"ный п"издец. Я бы простил ему, если бы он просто женился, но он притащил шлюху, союзную шпионку… — Она правда из Союза? — перебил Дэн, понизив голос. Мы все сидели на длинной скамейке вдоль стола, и друзья буквально стиснули меня с двух сторон, чтобы лучше слышать. — Ага, — раздраженно бросил я, звякнул вилкой о пустую тарелку и отставил ее. — Какая-то Союзная актрисулька. После войны они как тараканы поползли в Империю, якобы за политическим убежищем. Отец говорит, там она не может раскрыть свой творческий потенциал. Шлюха. И так понятно, что она прилипла к нему из-за денег и положения. — Это удар по репутации, — покачал головой Дэн. — Твой папаша слетел с катушек. Я зло оскалился. Я не злился на отца за то, что он никогда не находил времени на меня, к этому я привык. Не злился за любовниц, которых он снимал или приводил. Но новая жена, да еще такая, была оскорблением для меня и моей покойной матери, и смириться с этим я не мог. — А ее сынок что? — тихо спросила Луйя, осторожно заглядывая мне в лицо. — Видел его? — Не встречался. Они расписались только в августе. — Говорят, он будет учиться с нами на первом курсе. Невиданно… Из Союза да в лучшую Академию Империи, — задумчиво проговорила девушка, глядя куда-то вдаль, на студентов за соседними столами. Я проследил за взглядом ее темных, необычных глаз и тоже увидел. — Вот и он… — Шлюхин сын, — выплюнул я. Двое парней с подносами отошли, и я рассмотрел на противоположной стороне стола, параллельного нашему, парня. Гибкий, подтянутый, темноволосый, он сидел, подперев голову рукой, и улыбался какой-то девчонке и ее дружкам, облепившим его, словно наркоманы дилера с последней дозой. Зачесанные назад черные волосы открывали уши и высокие скулы, тонкие губы тронула то ли полуулыбка, то ли ухмылка, пальцы другой руки расслабленно обхватывали стакан. Аккуратненький, в тонкой черной кожанке и водолазке, холодный металл часов на запястье. Вот же шлюхин сын. Вальяжный, наслаждающийся вниманием и своим особенным положением… Парень вдруг поднял глаза, отвлекаясь от собеседников, и глянул прямо на меня. Блеснула льдисто-голубым радужка из-под темных ресниц, теснее сомкнулись пальцы на граненом стекле. — Я его… — прорычал я, стискивая кулаки и подрываясь со скамейки. Не сговариваясь, Луйя и Дэн повисли на моих руках, силой усаживая на место. — Тише-тише-тише, Аарончик, — быстро зашептала Луйя мне в ухо. — Не при всех же. Отвернись, ну. Вон, смотри, кто идет*, смотри, думаешь, я понравлюсь ему, я ведь уже первокурсница? Все еще вися у меня на предплечье, девушка кивнула в сторону, стараясь меня отвлечь. Там действительно обнаружился предмет ее воздыханий, второкурсник О’Коннор, плечистый и крепкий, чем-то напоминающий Дэна. Такой же загорелый и спокойный. Говорят, его запихнули в Академию по какой-то программе для одаренных, но малоимущих. — У него уже есть одна белобрысая сучка, — огрызнулся я. Приступ гнева действительно схлынул, а мой ненавистный сводный брат снова затерялся за чужими спинами. — Если тебе нравятся парни с помойки, можем зимой слетать в трущобы Эспейна, я найду тебе там десять таких. — Ах, нет, он неповторим, — мечтательно покачала головой Луйя и отпустила. Дэн тоже разжал хватку и ковырнул кусочек торта на блюдце. За окном мирно чернел космос, бесконечный и безразличный к душевным переживаниям маленьких людей. Мы сидели в обеденном зале пока не погас свет и уборщики не вышли разгонять болтливых студентов, чтобы навести порядок. Усталая за сумбурный день толпа потянулась в сторону жилого блока, по своим маленьким аскетичным каморкам-комнатам. В космосе все было проще. Никакого барахла, ни горы подушек, ни нарядов, ни дополнительной мебели, ни предметов роскоши. Одинаковая форма, которую нам предстояло надеть завтра, одинаковое белое постельное, серые полотенца да учебники в тусклых обложках. Я крутил в пальцах ключ-магнитик на тяжелом брелоке. Луйка и Дэн тянулись за мной, утомленные дорогой и сменой обстановки. Вдруг впереди замаячила знакомая спина: кожаная курточка в обтяжку, узкие черные джинсы на ладных ногах, уложенные назад волосы. И как-то все так осточертело, так всколыхнулась обида в груди, так свело судорогой боли душевной. Виктор. Так его зовут: я прошептал это имя, пробуя на вкус, и захотелось сплюнуть. Разве подонок был лучше меня? Ни капли. Но отец выбрал его. Выбрал его шлюху мать. А меня запихнул подальше. Что потом, я стану гостем в своем собственном доме? Коротко вскрикнула Луйя. Шумно вдохнул Дэн, загораживая ее спиной, чтобы не смотрела и не лезла. Я поймал Виктора за воротник куртки и дернул на себя. Он развернулся, на миг глянув на меня широко распахнутыми от изумления светлыми глазами, а потом я с силой швырнул его на пол. И придавил ногой, наступая на плечо. — Грязный выродок, — злые слова сами сорвались с губ, а тело затрясло от яростной дрожи и напряжения. — Запомни: здесь я — верхушка пищевой цепи, а ты будешь просить у меня объедки. Виктор даже не дернулся. Только глазел на меня, побледнев и сжав губы. Меня отпустило. Я плюнул под ноги и отошел к друзьям. Пора было расходиться по комнатам. Дни в космосе тянулись медленно, как и бессонные ночи. Пусть ночью почти везде выключали свет, имитируя темное время суток, это не помогало, пока за окном был космос. Мы все втроем сидели на моей кровати поверх серого флисового покрывала. Дэн решал домашку на маленьком планшете, я же свою сделал и теперь тыкал ответы за Луйку. Она скучающе теребила тонкие браслетики на своей руке. Тяжелые бриллианты в ушах, ниточки розового кварца на запястьях да сумочка — вот и все, что осталось из роскошного гардероба. Черный двубортный жакет с символикой Академии валялся на полу, презираемый любительницей высокой моды. Перегнувшись через Дэна, Луйка вдруг потянулась за сумкой. — Ты как это пронесла? — присвистнул друг, видя, что вытащила девушка. Я оторвал взгляд от простенькой задачки по механике. — А ты во мне сомневался? — хитро улыбнулась та. В руках у нее была маленькая бутылка белого вина. — Дай-ка, — попросил я, протягивая руку. Пробка быстро отправилась к жакету, на пол. Вино было настоящим, не синтетическим, ароматным и едва кисловатым — Луйя разбиралась. — Тебе много нельзя, ты звереешь, — быстро опомнилась она, изымая бутылку. Я облизал губы. Не то, чтобы я зверел, просто, бывало, перепивал и ввязывался в драки — с кем не бывает. Но спорить с Луйкой не стал. Голову забивали другие мысли: пока я здесь болтался в космосе, я не мог даже предполагать, что творят отец и его новая шлюха. Больше всего я боялся вернуться на Ильказ не сыном сенатора, а сыном опозорившегося старикашки, который подобрал шпионку из Союза. Или вовсе никем, в то время как все достанется шлюхиному сынку. Луйка с Дэном опустошили две трети крохотной бутылки. Я доделал тест, отбросил планшет на кровать и приложился еще. — Не знаю я, что с ним делать, — рассеянно покачал головой я, вторя своим мыслям. — Чтоб его… — Ты про папашу? — девушка сочувственно тронула мое плечо. — Может, образумится… — Увидишь, актриска быстро начнет косячить, и он ее выкинет, — попытался успокоить Дэн. На его крепком теле форма Академии сидела хорошо — вылитый будущий полковник. Наверное, я тоже выглядел так, но мне было теперь не до этого. — Или мы поможем ей накосячить, мм? — заговорщицки проговорила Луйя, бросив на меня хитрый взгляд из-под ресниц. — Просто возьми шлюху, делов-то, — хмыкнул Дэн. — Какую из? — вдруг зачем-то спросил я, и, сообразив, смущенно замолк. О чем говорил друг, было очевидно: соблазнить новую подружку отца и тем самым разрушить их отношения, только вот подумал я почему-то о Викторе. А что, ведь это был вариант: она там, далеко, на Ильказе, а он здесь, один, такой беззащитный… — Фу, не говори такое, — возмутилась Луйя и ткнула Дэна в бок. Потом обернулась ко мне: — И с тебя на сегодня, похоже, хватит, Аарон. Ложитесь спать, мальчики. Засыпал я в тишине и полной темноте: словно в открытом космосе. Звуконепроницаемые стены, много миль абсолютной пустоты за окном и непокидающая тревога, похоже, стали моими неразлучными спутниками на несколько лет вперед.