Не приговор

За окном гостиницы шумели бесконечные машины и проезжающие мимо неё автобусы с туристами. Но несмотря на это, сама гостиница была очень уютной. И самое главное, что здесь Арнис встретился с пониманием и супер обслуживанием гостиничного персонала, которое заключалось в том, что ему выделили тот номер, который он собственно говоря и бронировал. Так как поездка рассчитывалась на него и его маму, то месяц назад Арнис забронировал один смежный номер с двумя спальными комнатами. На ресепшене правда пришлось объясняться из-за сменившегося сопровождения, но работники гостиницы пошли на уступки и сильно возникать не стали. Когда Кристапс услышал, что они будут жить вместе, Арнис мог поклясться, что у парня загорелись глаза. Даже работница отеля заметила «огонек» в его светло карих глазах, но комментировать ничего не стала. Арнис же подумал, что его коллега слишком откровенничает, показывая свое через чур явное ликование жить в одном номере с другим парнем при чужих. До конца не известно, той ли Кристапс ориентации, что и Арнис, потому что они никогда не разговаривали на эту тему, и если несколькими днями ранее парень предполагал, что Кристапс может воспринимать его лишь как своего «особенного» друга, с которым ему удобно общаться, то сейчас, видя его лицо, все менялось в то русло, в которое хотел развернуть их «дружбу» и сам Арнис. Они заняли каждый свою комнату. Кристапс оставил свои вещи в сумке и сразу взял гостиничный белый тонкий халат и банное полотенце, чтобы пойти принять душ, ибо поездка измотала обоих, пока Арнис, напротив, постарался своими силами разобрать из сумки всю одежду и разместил в шкафу так, чтобы ее можно было легко достать, не раскидав по полу аккуратно сложенные на низких полках стопки. Не хотелось хотя бы в номере доставлять лишних хлопот. На телефон поступил звонок. Кристапс как раз вышел из душа, совершенно не стыдясь и не скрываясь, одетый в один лишь полуразвязанный халат, и собирался передать Арнису телефон, когда парень во все глаза уставился на плоскую грудь коллеги, с редкими на ней волосками и торчащим из разреза тёмным ореолом соска, буквально залипнув на привлекательном и ничем не прикрытом телосложении своего подчинённого, и пропуская мимо ушей те слова, что в тот момент говорил ему будто бы ничего не замечающий Кристапс. — Ребекка звонит, ответишь? Не отрывая взгляда от Кристапса, Арнис наконец отмер, ощущая на своем плече теплую ладонь. Кристапс был так близко. Через распахнутую часть халата парень мог наблюдать все... даже то, что его коллега был без нижнего белья. Сглотнув и переведя взгляд выше, туда, откуда тянулась рука Кристапса, Арнис взял в руки свой мобильник и подкатился на коляске к окну, скрывая неловкость. Близился вечер и он совершенно не знал, как доживёт до того времени, когда придется лечь спать. А ещё же целая неделя впереди. Господи! Нажав на экране кнопку вызова, на автомате поднося аппарат к уху и совершенно не слушая, что там говорит и спрашивает его мама, Арнис одной рукой держал мобильник возле уха, а второй, опустив ее незаметно на колени, ладонью прикоснулся к своему паху. Очевидно, что кровь решила прилить не только к его лицу... «Арнис, ты в порядке?» — Да мам, мы отлично доехали, все выпью и сделаю. Пока. Не дав Ребекке договорить, Арнис нажал кнопку отбоя. Потому что хотел поскорее закончить разговор. Он был в шоке от осознания, что с ним это происходит. После аварии абсолютно всё, что находилось ниже его пояса, он считал "нерабочим". Прекрасно зная, что поломанный позвоночник никак не влияет на эрекцию. Просто до этого ему не на кого было возбуждаться. Дома постоянно была мать, и даже тогда, когда Кристапс приходил к нему в гости с Олитой или без, то он чувствовал чужое присутствие, да и незачем ему было хоть как-то физически реагировать на любой из раздражителей, если в голове творилось черти что. Очуметь! — Все в порядке? — Мама напоминает о таблетках, ничего важного. — Когда ты обычно тренируешься? — Что? — забывая о своем неловком положении, Арнис развернул коляску, чтобы встретиться с глазу на глаз с Кристапсом. На миг его дыхание будто бы прервалось, вспотели ладони, парень был так близко, что вытяни руку и Арнис смог бы его коснуться. Невероятно, в штанах снова все ожило. — Твои физиотренировки. Я тебе помогу их сделать. Если ты боишься, что у меня нет опыта, то он у меня есть. — Эмм.. — смотря куда-нибудь, но только бы не на Кристапса и не понимая половину того, что он говорит, Арнис судорожно думал что и как ему стоит ответить. Обычно его тренировки проходили два раза в день — с утра и перед сном, но в лёгком варианте, лишь для того, чтобы размяться и разогнать кровь. Если он сейчас скажет правду и они начнут заниматься, то как потом скроет стояк? Что подумает о нём Кристапс, увидя, как он на него возбудился, разве не будет совсем неловко? Арнис уже ни в чем не был уверен. Слишком много мыслей, эмоций. Его бросает из крайности в крайность, когда речь идёт о Кристапсе. — Я занимаюсь два раза в неделю. — А вот и неправда, — весело, раскрывая «страшный обман», с улыбкой до ушей, ответил Кристапс. — Если ты думаешь, что будешь отлынивать от работы, то не получится. И Ребекка мне потом что-нибудь обязательно оторвёт. Хочу знать точное время, чтобы распланировать наш отпуск. — Что ты имеешь в виду? Мне казалось, что мы уже решили — участвовать на выставке. И зачем спрашивал, если знал, что у меня тренировки каждый день? Тебя же наверняка Ребекка уже проинструктировала. Точно... — последнюю фразу Арнис произнёс со смехом, мама же предупреждала его, что всё объяснила Кристапсу. Господи, впору было бить себя по лбу. Они ведут себя как дети. Оба. — А после? Выставка будет идти пять дней и всего по три часа, выходные мы можем посвятить себе, а послеобеденное время будней использовать как-нибудь по-другому. Не спать же идти, ей-богу. Нам же не по семьдесят. Слово «спать» казалось Арнису не таким уж плохим вариантом... К тому же, что Кристапс имеет ввиду «посвятить время себе»? Можно погулять по Лиепаи, но это максимум потратить два дня. Можно сходить перекусить в какое-нибудь кафе, ну сходить погулять по берегу. В принципе, даже несмотря на то, что Лиепая считается третьим большим городом в Латвии, смотреть здесь практически нечего. — Окей, пойди, пожалуйста, оденься, и пошли уже поедим. В гостинице есть ресторан, там и расскажешь о своих наполеоновских планах. Кристапс вошёл в комнату, но не потрудился закрыть за собой дверь. Закусив зубами нижнюю губу, Арнис проводил парня лукавым взглядом, подмечая его походку, облизываясь на обнаженные до коленей ноги, и как сексуально двигались ягодицы под белым гостиничным халатом. В голову сразу же пришла мысль — а почему бы и нет? Глава 7 Первые дни отпуска проходили великолепно. Не хотелось даже думать о том, что уже через несколько дней им придется вернуться обратно и жить так, как они оба жили до этого. Ограничиваясь простыми разговорами, иногда проводя время вместе, но на этом всё. Никакого дальнейшего сближения, ничего из того, что происходит между ними уже сейчас — в городе холодных ветров. Как Кристапс и обещал у него на каждый день был свой идеальный план, чему Арнис не мог не радоваться, так как рассчитывал, что поехав с мамой в отпуск, он максимум сходит с ней на шоппинг или погуляет по городу. Ну ещё песчаный пляж Балтийского моря посмотрят, проверят, отличается ли он чем-либо от пляжа Юрмалы, и на этом, пожалуй, его фантазия заканчивалась. Хотя прежде казалось, что задуманная программа была обширнее и интересней. Кристапс же оказался настоящим кладезем бесконечной энергии. Ему интересно было все увидеть, посмотреть вблизи и потрогать, и как он сам говорил, что его настроение полностью зависит от компании. Арнис никогда не считал себя общественным человеком, но Кристапс открывал в нем все новые и новые грани. Они много разговаривали на разные темы, порой Арнису казалось, что парень знает о флористике не меньше, чем он сам, но почему-то никогда этого не показывал. Также его познание в физиотренировках были совершенно не на уровне новичка незнайки. Так Арнис не тренировался даже со своим тренером. И сколько бы парень не расспрашивал своего коллегу, откуда у него такие познания работы с инвалидами, тот лишь отмахивался, заговаривая зубы абсолютно другими темами. Арнис боялся, что во время тренировок может выйти маленький конфуз и будет неловко обоим, однако этого не произошло. Боли в спине были слишком сильными. Приходилось пить горстями обезболивающее и тогда Кристапс относил его на руках в постель, разминал ноги и спину тёплыми ладонями, и бережно, словно какую-нибудь драгоценность, укрывал теплым одеялом. И в ночи, стоило Кристапсу покинуть его комнату, а таблеткам подействовать, как на лице Арниса вспыхивал яркий румянец, выдирая того из глубокой дрёмы, а в трусах творилось вообще нечто невообразимое, и с этим приходилось справляться самостоятельно. Скрыться в туалете было не так-то просто. Коляска слишком шумела при передвижении, он уже таким образом несколько раз будил Кристапса. Так что вариант просто спать действовал лишь первых два дня, причиняя дискомфорт и заставляя работать бурную фантазию во время глубоко сна, потом в ход шли руки. *** Выставка прошла как-то мимо Арниса. Да, он в ней участвовал и даже сумел познакомиться с одним из знаменитых флористов — Питером Саале, который заинтересовался его ошибаной. На своей родине, в Эстонии, этот мужчина был на слуху у местных жителей и не только. Он стал автором книг по флористике и обладателем множества наград. Флористикой он начал увлекаться ещё в юности и для Арниса был самым что ни на есть эталоном. Ведь именно книги авторства Саале в свое время он с упоением зачитывал до дыр и учился по ним же. Было невероятно получить автограф человека, о котором столько слышал и брал пример. После плотного ужина они вышли гулять по сияющими огнями вечернему городу. Как и думал Арнис, смотреть в городе было особо нечего. Архитектура в стиле модернизм, барокко и готики была и в Риге, так что эта сторона Лиепаи ему была совершенно неинтересна. Зато ему понравился пляж, к которому они решили пойти на следующий день после выставки. На улице стояла хорошая погода, а почти ледяной, совсем не характерный для месяца мая, ветер уже был менее ощутим — привыкли. За последние дни они уже два раза собирались устроить пикник возле моря, но их что-нибудь да отвлекало. Поэтому они ходили гулять. Много. Обошли множество музеев, накупили разных сувениров, прошлись по торговому центру. В общем, не теряли зря время и вовсю развлекались. Вблизи гостиницы Арнис обошел почти все цветочные магазины и был рад тому, что его ассортимент намного обширнее. Поистине цветочный рай. Он скучал по работе, но этот отпуск ему был нужен, чтобы наконец перевернуть свою жизнь, словно прочитанную книгу, на новую пустую страницу и заполнить ее новыми впечатлениями и приоритетами. В середине недели, когда в тот день с выставкой было покончено, а до ночи у них оставалось ещё уйма времени. Они таки решили пойти к морю, разведать обстановку, куда будет более удобно придти на пляж в какой-нибудь другой день и устроиться на пледе с закусками в обществе друг друга. Арнис всем телом и душой тянулся к Кристапсу. Его эротические сны уже совершенно доконали. Складывалось такое ощущение, что ежедневно возбуждённый мозг выдавал всё от и до, каждую скрытую до отпуска мысль или фантазию, только бы быть рядом с парнем. Чувствовать. И любить без преград. Местных на пляже было не так уж много, хотя некоторые «экстремалы» в такое время умудрялись даже загореть до цвета куриц гриль. Удивительно. Парням одеваться для таких посиделок приходилось очень тепло. Море было неспокойным, колеса коляски постоянно проседали в песке и передвигаться было крайне сложно. Как-то быстро Арнис смирился с тем, что его коляску толкают вплоть до самой воды. Там, по влажному песку, передвигаться было легче всего. Да и запах тины, соли и самого моря ощущался сильнее всего. Кристапс не вызывал у него неприязни, наоборот, он давно заметил, что все его мысли были исключительно о нём. Совершенно не смущал и тот факт, что иногда Кристапс даже геройствовал и носил Арниса на руках по пляжу, смотря на него, как на восьмое чудо света, хрупкое и желанное. Возможно, это были только арнисовы «хочу», поэтому он и видел то, чего на самом деле не было. Некоторые малочисленные «моржи» таки обращали на них внимание, но это было совершено не важно. Именно таким своеобразным способом передвижения, пожалуй, впервые после аварии, парень смог почувствовать холод воды и мягкость песка своими собственными ногами. Не совсем так, конечно, но прикасаясь кончиками пальцев к песку и воде, Арнис представлял, что чувствует все это своими ногами, а Кристапс, опустившись вместе с ним на песок, набирая в ладонь воды, поливал его голые стопы, разминал ноги, и по-детски смотрел в арнисовы глаза, будто бы не решаясь на что-то большее. Как жаль, что находящиеся нервные окончания в ногах никак не реагировали на какие-либо раздражители, лишь болезненно колющие всполохи означали, что они у него вообще есть. Поцеловать манящие губы напротив тянуло с неимоверной силой. Но внутри сидел страх неизвестности. Медленно, но верно Кристапс возвращал Арниса к жизни. Будто по наитию каких-то запредельных мыслей его тело слишком остро реагировало на парня. И его преграда к выздоровлению — психосоматика, как утверждали все его лечащие врачи, понемногу отступала. До чуда, конечно, ещё было далеко, но Арниса радовало то, что у него уже есть.