Гермиона Грейнджер и проклятый хомяк-убийца

      Гермиона так боялась профессора Трелони, что стала передвигаться по замку короткими перебежками, поглядывая по всем возможным сторонам. В прошлое полнолуние она не ходила в астрономическую башню и теперь ожидала возмездия за свое вероломство.       — Гермиона, ты странно себя ведешь, — заметил Гарри, подловив её в одном из коридоров.       — Вспышка слева! — Гермиона швырнула волшебной палочкой огненный шар в стену и быстро сбежала.       «Меня не должны видеть однокурсники, — перепрыгивала она через ступеньки по лестнице. — Я должна быть незаметной. И скрытной. А еще мне нужна черная облегающая одежда, чтоб меня было сложнее заметить».       Ей требовалось уединение и покой и единственное место в замке, которое могло бы это ей обеспечить, — библиотека. Дело в том, что студенты никогда туда не заходили.       Бродя меж библиотечными стеллажами, Гермиона заметила на стене в углу красивое объявление.       — А это еще что?.. «Помощь в любовных проблемах?» Что за чертовщина? — она всмотрелась в постер, на котором было объявление некоего Златопуста Локонса о том, что всего за пятьсот кнатов он поможет голубкам обречь друг друга. — Хм… «Обречь друг друга…» Тут явно какая-то ошибка в тексте.       Гермиона настолько залюбовалась красивым изображением Златопуста, что совсем пропустила, когда к ней подкралась Джинни Уизли.       — Хейо, чепушила! Всё еще надеешься захомутать Драко? — широко улыбаясь поинтересовалась Джинни.       Гермиона так быстро обернулась, что у нее даже что-то хрустнуло:       — Джи-и-и-инни-и… Уи-изли, — прищурилась она, растягивая слова. — Вот мы и встретились опять, моя Немезида.       — Я слышала, что ты завела хомяка, — Джинни прислонилась к стеллажу с книгами. — Что, ночью тебя совсем никто не греет?       — Я не понимаю о чем ты и не обязана отвечать на твои оскорбления, — фыркнула Гермиона.       — А-а-а… Хочешь сказать, что не отправишь сову Локонсу с пятьюстами кнатами только ради того, чтоб Драко на тебя посмотрел?       — Нет!       — Понятненько. Ну тогда… — Джинни подошла к стене и одним движением сорвала плакат. — Тогда я заберу Златопустика отсюда. Ты же не возражаешь?       — Нет! — покраснела Гермиона.       — И тебя совсем не волнует, что ты теперь не сможешь попросить Локонса о помощи?       — Пф. Нет, — Гермиона высоко задрала голову. — Подавись этим плакатом, Джинни. Мне не нужен Локонс и я не влюблена в Драко.       Проходя мимо Джинни, Гермиона со всей силы толкнула её бедром и пошла прочь из библиотеки.       

***

      Гермиона раз за разом перечитывала письмо от Златопуста Локонса с советами о том, как завоевать Драко.       Да. Она отправила ему сову с пятьюстами кнатами. К удовольствию Гермионы то, что у нее фотографическая память, было неизвестно её персональной Немезиде.       — Вот так-то, Джинни. Думала, что сделала мне хуже? — Гермиона, заперевшись в мужском туалете (там её точно не будет искать Трелони), заучивала на память объемное письмо Златопуста. — Всё. Вроде всё запомнила. А теперь… После прочтения съесть! Омномном… Клетчатка…       Из-за Трелони Гермиона была вынуждена пропускать завтраки, обеды и ужины, чтоб не пересечься ненароком с ней в Большом зале. Так что толстое письмо Златопуста, написанное на двадцати листах, показалось ей необычайно вкусным.       — Пора претворять план в жизнь! — Гермиона спустила воду в унитазе и покинула мужской туалет. — Хватит ждать. Я хочу, чтоб он принадлежал мне одной.       Первым делом она подговорила Снейпа, чтоб он оставил Драко после занятий на отработки. Это было совсем не сложно, ведь Гермиона знала, что у профессора зельеварения есть одна слабость — жареное просо в карамели.       Прикормив Снейпа и выпустив его через форточку, она стала ждать, пока в аудитории появится Драко.       Примерно через пять часов появился Он.       Сияя своей идеальной кожей и блондинистыми волосами, Драко зашел в аудиторию:       — Э-э-э… А ты хто такая? Меня тут профессор Суп отправил на отработки. Сказал, што я буду зелья готовить.       — Ах, Драко… Бедняжка. Ты всегда один… — Гермиона захлопала невинно глазами. — Такой одинокий. Такой неприступный…       — А то! Судьи оправдали, — Драко улыбнулся до ушей. — Зато тот баклан, который мне нагрубил, сейчас подтирает за дементорами дерьмо.       — Я должна тебе признаться! — воскликнула Гермиона. — Я не могу без тебя…       — Э-э-э… Ну, хорошо. Я в зельях не бум-бум, но если ты одна не можешь, то я подмогу, чем смогу.       — Драко, свет мой, ты читаешь меня как открытую книгу! — восхитилась Гермиона.       — Да. Я много читаю. Вот, недавно выучил новое заклинание. Показать? — Драко достал волшебную палочку и указал ею на Гермиону. — Авада Кудабля!       — Не-е-ет… — Гермиона в ужасе пригнулась.       Бордовый луч из волшебной палочки пролетел мимо нее, отскочил от стены и врезался в Драко.       — Нельзя использовать такие заклинания! — разогнулась Гермиона. — Это опасно, Драко. Драко?.. Ты куда делся?       Гермиона обошла парту и обнаружила, что Драко лежит на полу.       — О, нет. Что произошло с тобой? — она наклонилась над ним. — Драко?.. Почему ты молчишь?       У Драко были широко раскрыты глаза и он не дышал.       — Нет-нет-нет… Любимый! Что с тобой?! — Гермиона тщательно общупала его грудь и промежность на наличие пульса.       Драко был мертв.       — Так не должно было быть! Ты должен был жить!       Гермиона была уже готова заплакать, когда из норы в стене вылез её любимый хомяк:       — Скви-и-и!       — Ах, Приспешник, не до тебя. Не видишь, что я в печали?       — Скви-и-иви-и… Скви-и! Свики-и-и-и!       — Что-что? Принести в жертву Гекате десятерых козлов, чтоб древняя богиня оживила моего любимого?       — Скви-и-и! — закивал хомяк.       — Но где я тебе найду козлов посреди Хогвартса?       — Скви-и-и! И-и-и! И-и-и…       — Хм. Правда? Знаешь, а это может сработать. Только надо как-то перенести Драко.       — Скви-и-и…       — Ты прав. Пойду искать ковёр, — Гермиона смахнула слезы с глаз. — И что бы я без тебя делала?       Оббежав все факультеты, Гермиона нашла самый невзрачный ковёр, чтоб можно было в него замотать Драко и так незаметно от всех перенести его в Запретный лес.       Под покровом ночи она вынесла из замка любимого на своих хрупких девичьих плечах.       Зайдя в Запретный лес за Приспешником, она добралась до поляны. Лунный свет освещал десятерых спящих парней, которые лежали образовывая правильный круг.       — Скви-и-и! — завизжал хомяк.       — Ты прав. Они действительно козлы и никогда мне не нравились, — Гермиона с отвращением посмотрела на мальчишек. — Тем более, что они все с мусорного пуффендуйского факультета.       Размотав ковёр, Гермиона аккуратно положила Драко в центр круга.       — Скви-и-и! Скви-и-и! И-и-и!       — Хорошо-хорошо. Я поняла, — Гермиона вышла из круга и прочистила горло. — О, Геката, повелительница тьмы и лунного света! Я жертвую тебе десятерых козлов в обмен на жизнь своего любимого! Прими же мой дар и верни мне моего Драко!       — Скви-и-и! И-и-и!       — Что? — Гермиона растерянно посмотрела на хомяка. — Ты мне этого не говорил.       — Скви-и-и! Скви-и…       — Ну надо же было предупреждать! — Гермиона топнула ногой.       Лунный свет усилился из-за чего десять парней начали словно таять.       — О. Получается.       Когда жертвенные парни исчезли, Драко вдохнул воздух грудью так сильно, будто провел под водой целый час.       — Дракоша! Ты жив! — Гермиона бросилась на шею любимому.       — А ты кто такая? — спросил Драко.       — Гермиона.       — Я тебя не помню. И себя не помню. И ничего не помню! — Драко высвободился из цепкой хватки Гермионы и отпрыгнул от нее подальше. — А-а-а! Где я?! Кто я?!       Визжа как маленькая одиннадцатилетняя девочка, Драко побежал от Гермионы вглубь леса.       — Нет! Ты куда?! — Гермиона поднялась на ноги.       — Скви-и-и!       — Ты уверен, Приспешник? — с надеждой в голосе спросила Гермиона.       — Сви-и-и-и-и-и…       — Ну… Если ты говоришь, что он вернется, то я буду его ждать. Вечно ждать. Не тут, конечно, тут холодно. В замке в своей кроватке буду ждать. И желательно после сна.       Взяв Приспешника на руки, Гермиона потопала обратно в замок. Драко был жив и это единственное, что её волновало.