Когда есть, кого любить

Т/И долго пребывал в мрачной апатии. Скопившиеся проблемы, будь то отношения в семье или соседка, не оплачивающая свою долю за съем, тянули в депрессию упорно и безнадежно. Поэтому парень, в полной мере оценивший свою бессмысленную жизнь, любил проводить свободные дни в одиночестве. И очень хорошо для этого подходил парк, через который он шел на работу. До недавнего времени. Тот, кто представился парнем Т/И, ошарашил своей прямолинейностью настолько, что парень не нашел, что ответить. Впрочем, неожиданный собеседник сам вскоре удалился, видимо, поняв весь абсурд ситуации, что, правда, не помешало ему завязать разговор в цветочном магазинчике. С этого и началась странная дружба, которую Т/И не хотел, но подсознательно жаждал. И внезапно жизнь перестала казаться такой бессмысленной и мрачной. Внезапно Т/И стал все чаще чувствовать радость по утрам. Внезапно довольно высокая и худощавая фигура, встречающая его после работы, стала вызывать непривычное волнение. И шаг сам собой ускорялся навстречу, а губы растягивались в счастливой улыбке. Т/И не заметил, когда то, что он упорно называл дружбой, таковым для него перестало являться. Он охнул, когда Питер, опустив его на кровать, запрыгнул следом, нависнув над ним, как скала. С их тел еще стекала вода, что причиняло немало дискомфорта, но радостное волнение и томительное ожидание умели заставлять не обращать на это внимания. Из открытой двери спальни слышен тихий звук невыключенного душа. Впрочем, это тоже забывается, как только Питер вовлекает Т/И в жадный поцелуй. Жаркий и глубокий, совсем непохожий на те, как оказалось, детские чмоки в губы. Горячий и скользкий язык заполняет собой весь рот, парень задыхается, начинает дрожать от возбуждения и снова отмечает, что так ведут себя только мазохисты. Или безвольные овцы, которых заводит жесткая доминация над ними. Подрагивающие руки обнимают мокрую спину, и Т/И слышит, как Питер довольно урчит ему в рот. Уверованный этим в правильность своих действий, парень гладит разгоряченную кожу, проходится пальцами по ребрам и устремляется к паху. Это заставляет Питера оторваться от Т/И, и тот шумно вздыхает, его грудь ходит ходуном. Стоило парню отдышаться и подумать о том, что поцелуй был по-настоящему сладкий, как острые зубы сжимаются на его плече. Внезапная боль вызывает глухой стон, а внизу живота стремительно тяжелеет и отдает сладостью.  — Питер, — выдыхает Т/И, пока тот урчит, словно большой кот, и зализывает непомерно длинным и обжигающим языком засос.  — Какой же ты вкусный, дорогуша, — стонет тот и начинает неистово целовать мокрую кожу, часто награждая ее несдержанными укусами. Это заводит сильнее тех видео, которые скрываются в лабиринте папок на ноутбуке, какими бы кинковыми и возбуждающими они не были. И Т/И обнимает ладонями щеки Питера, притягивает к себе, но тот и сам порывисто подтягивается и жадно припадает к его губам. Голову кружит вязкий туман, парень не сразу понимает, что Питер начинает его подготавливать. Он действительно действует осторожно и старательно, хотя все его тело бьет дрожь похоти и желания. Его стояк влажно пульсирует и, кажется, готов излиться от одного неосторожного прикосновения. Пальцы Питера скользкие от лубриканта, который ждал своего часа под подушкой. Они длинные и узловатые, сильные и целеустремленные, быстро находят точку, от нажатия на которую Т/И вздрагивает и, сам того не ожидая, роняет громкий стон. Его щеки становятся еще краснее от разгорающегося стыда, желания и жара, стремительно распространявшегося по телу. И в какой-то момент парень понимает, что становится невыносимо. Он судорожно хватается за ласкающую руку и почти неслышно произносит:  — Питер… Этого достаточно, чтобы любовник освободил его нутро, но тут же проник снова, только уже не пальцами. Т/И сжимает зубы, пока его лицо покрывают поцелуями, а внутри пульсирует и почти обжигает крепкий член. Чувствовать его было странно-приятно и хорошо. Но и дискомфортно, хотя не больно. Парень медленно выдыхает, смотрит в удивительно-синие глаза напротив и видит, как длинный язык хищно облизывает острые зубы. Питер торопливо поддается бедрами назад, заставляя Т/И чуть не кончить от поразительных, совершенно новых и неповторимых ощущений. И со стоном выдохнуть, когда тощие бедра вколачиваются обратно.  — Ммм, — стонет парень, чувствуя, как умело Питер попадает в зону удовольствия. Тот что-то неразборчиво урчит ему в шею, щекоча кожу горячим дыханием. И Т\И лишь едва вздрагивает, ощущая новый укус. Это оказалось последней каплей, тело парня бьет крупная дрожь, он изливается между разгоряченных тел и чуть не теряет сознание. Удовольствие слишком велико, оно переполняет все его существо, подобно взрыву сверхновой. Питер достигает пика следом, он с силой делает последние толчки, разбавляя умопомрачительную сладость толикой боли. Похоже, что защита не выдерживает такой ярости и рвется, поскольку Т/И чувствует, как внутри слишком мокро. На миг в голове проносится мысль, что странно чувствовать что-то еще, когда тебя так наполняют и растягивают. А потом парень обнимает ослабевшими руками мокрую, но уже от пота, спину. Удовлетворенно гладит кожу, пышущую жаром, не обращая внимание на тяжесть чужого тела, вдавливающего его в удивительно мягкий и, как оказалось, пружинистый матрас. Т/И чувствует, как его тело нежится в восхитительно неге, как сознание проваливается в темноту, и слышит, как Питер желает сладких снов. Парень никогда бы не подумал, что жизнь может быть намного приятней, когда есть кого любить. Забавно, что это ему показал тот, кто сам не так давно считал свою жизнь бесполезной тратой времени. Они нашли друг друга.