Котомафия

Сонхва решил взять себе выходной. Ну как выходной – просто в этот раз за стойкой его маленького ларька стоял не он, а Сан. Сонхва же лениво цедил пиво, посматривая по сторонам и качаясь на пластиковом стуле, закинув ноги на такой же полимерный стол.  На часах было далеко за полночь. - может уже свернем эту шаражку и по домам? Я из-за очередных муток Чанбина не спал прошлую ночь, сил нет! – Сан устало свесился из маленького окошка. Сонхва недовольно цокнул: - ну ты и…нудила. Хрен с тобой, шуруй домой. Я сам все закрою.  – Сан резко воспрял духом, буквально всосался в ларек, а через десять секунд пулей вылетел через дверцу сбоку: - брат, ты же знаешь, что ты лучший старший в этом задрипанном районе, да? От души душевно, до слез! - вали уже, актер хренов. Уен в общаг скинул, что наварил лапши, так что я в курсе, куда ты так рвешься, мне хоть что-то оставьте, троглодиты! – Сонхва сплюнул зубочистку, которую до этого лениво жевал. Сан умчался, скрывшись за поворотом. Хва еще какое-то время созерцал дома перед собой: в общем-то, простые малоэтажки, на которых кое-как лепились пестрые вывески, большей частью вообще самодельные.  Где-то сушились простыни, перегораживая весь вид, где-то на балконах навален всякий хлам, будто муравьи-переростки пытались построить себе новое жилище. Но несмотря на всю неказистость, в груди разливалось тепло от этой картины – все-таки место, где вырос и еще мальчишкой учился тырить конфеты с прилавков магазинов и шпинать дворовую мелочь. Единственное, что выбивалось, так это двухэтажное здание библиотеки, построенной на пустыре между двумя соседними жилыми домами. Смотрелось оно до боли чужеродно, так как открылась совсем недавно, и местное хулиганье еще не успело оставить на ней свою наскальную живопись. «Ничего, вот придет на неделе Чанбин на район, как обещал, и оставит подпись» - пронеслась и тут же испарилась мысль в голове парня. Взгляд притянуло одинокое светлое окошко на втором этаже библиотеки. - интересно, что за хмырь решил посидеть почитать сказочку на ночь? Или это охранник? Удивительно, что кто-то согласился вообще здесь работать. – сам с собой обсудил необычное явление Сонхва. За окном мелькнула чья-то светлая макушка. Через минут пять свет погас. Еще через две скрипнула входная дверь и на пороге библиотеки оказался чей-то темный силуэт, гремящий связкой ключей. - надо же, и не боится спиной стоять в такой час. Хотя чего ему опасаться, не из банка же он выходит.  – продолжал вслух размышлять Сонхва. Тем временем незнакомец разобрался с замком и вышел на свет. Им оказался парень, примерно ровесник Сонхва, а ростом может на полголовы ниже. Яркие выразительные глаза встретились с глазами шавермастера, и у последнего перехватило дыхание: ему будто в душу заглянули, предварительно все там перевернув, словно отряд спецназа. Потеряв концентрацию, Сонхва ухнул вместе со стулом спиной назад. Парень, заметив это, вздрогнул, после чего поспешил к месту падения. - вы в порядке? – почему-то вкрадчивый и мягкий голос незнакомца заставил Пака особо выразительно матюкнуться в ответ, от переизбытка чувств. - в порядке, спасибо зарядке. – болезненно охнув, выдал самое приличное в своем лексиконе Сонхва, принимая руку незнакомца. Тот, практически без труда, помог ему встать. - где-то в сумке у меня были пластыри. Кажется, вы немного ранили руки… - он указал на ссадины на ладонях парня, появившиеся после встречи с асфальтом. Сонхва небрежно отряхнул ладони друг о друга, с большим интересом рассматривая парня перед собой: весь такой из себя аккуратный и чистенький, что в иной ситуации его бы радостно хотелось макнуть в какую-нибудь лужу, например в ту, возле рыбного магазина. Однако этим парнем хотелось любоваться. Тонкие губы, растянувшиеся в робкой улыбке, эти безумные глаза, точеный профиль, тонкие кисти, рождающие желание прикоснуться к ним… Тьфу, зачем они вчера нажрались с Уеном и он слушал часовую лекцию друга о том, что все зло из-за баб, и "лучше мужику быть с мужиком, ведь братан сердце не разобьет, как эта дура Сурен" (бывшая Уена)? Теперь вон стал на незнакомых мужиков заглядываться, етить-колотить! - не мечи бисер, пацан, я в поряде.  – довольно дружелюбно ответил Сонхва в итоге. - уверены? На вашем месте, я хотя бы обработал ссадины, может, у вас есть аптечка? Я бы помог вам.  – опять робко улыбнулся незнакомец. - тебя как звать-то, доктор Хаус? – внезапно даже для себя спросил Пак. - Хонджун. И я не доктор, я местный библиотекарь. – он махнул рукой за спину, в сторону здания. - а этим разве не бабы занимаются? – недоверчиво уточнил Сонхва. Хонджун нахмурился: - почему подобным могут заниматься только женщины? Нет ничего зазорного в том, чтобы ухаживать за книгами. Многие выдающиеся писатели  и архивариусы- мужчины, это совершенно нормально! – горячо возразил Хонджун, яростно жестикулируя себе в поддержку.  - Ахривариусы? Это те, которые под баб косят? – не понял Сонхва. Где-то в другом районе неожиданно икнули Чанбин, Бан Чан и Феликс. - Архи…Эх… - запнулся Хонджун, подбирая более понятное слово, - документоведы. Те, кто с разными документами… - а, да я понял, я шутканул просто… - неловко почесал затылок Сонхва. – да и не ссы кипятком, я ж вон тоже свой ресторан держу, а все говорят, что готовка – это бабское дело. А у меня тут пятизвездочная шаурма! Такую хрен какая баба соорудит. Хочешь, тебя по-братски угощу?! – загорелся энтузиазмом Сонхва. - Ресторан? – удивленно прищурился Хонджун, разглядывая корявую надпись «Файвстар мишелен». - да, а че, какие-то проблемы? – набычился Сонхва. Хонджун резко помотал головой. Сонхва тут же расплылся в улыбке: - ну вот и мой базар о том. Так че, я кручу-верчу? Тебе с Мурзиком или с Бобиком? – ввернул древнюю шутку Сонхва. - М…мурзиком? – немного испуганно уточнил Хонджун. - Да ты не парься, это хен так шуткует, понял да? Ты присаживайся, че как не родной, не сеульский пацан чтоль? – он с силой нажал на плечи Хонджуна, вынуждая сесть за столик.  – я мигом. Сонхва еще раз обворожительно сплюнул на землю и удалился внутрь ларька, принявшись чем-то там греметь. Хонджун поежился на ночном ветру: в его планы явно не входило так засиживаться на работе, но он, к своему позору, слишком увлекся одной книгой, от которой не мог оторваться до самого конца. И вот теперь он сидит на улице перед какой-то убогой забегаловкой, чьим владельцем оказался очень милый на вид гопник, который вызвался приготовить ему мурлыкающую шаверму. Замечательное завершение вечера. - вуаля, епта! – Сонхва с видом заядлого фокусника вытащил из-за спины ароматный кулек.  Хонджун брезгливо, но так, чтобы не заметил гопник, принюхался: на удивление пахло довольно вкусно. - благодарю. – он принял кулек, робко поклонившись. Сонхва, довольный собой, сел на соседний стул и отхлебнул пиво, не отказывая себе в удовольствии разглядывать парня. Хонджун, чувствующий себя неловко под пристальным взглядом парня, откусывал маленькими кусочками. - тебе что, не вкусно? – нахмурился Хва. Он ведь ради такого гостя даже впервые в жизни одноразовые перчатки надел, когда готовил! Да еще и от души туда моркови сыпанул, хотя она у него только для своих, так как готовила ее бабушка Уёна – лучшей морковки было не сыскать во всем Сеуле, это даже Чанбин отметил! - нет-нет, все очень вкусно…Это говядина? Очень нежная… - прервал трапезу Хонджун. - это куриные бедра. – еще суровее нахмурил брови повар. - о, я просто подумал, мясо такое темное…Я…я вообще, наверное, плохо разбираюсь в мясе… - совсем стушевался библиотекарь, утыкаясь взглядом в мурз…то есть, в шаверму. - пива? – сжалился Сонхва. - д..кха-кха…кхм..Да, определенно, да! – схватился за спасательный стакан Хонджун, уже готовый к тому, что Сонхва пододвинет к нему свой бокал. Но тот его удивил, быстро сходив до своего ларька и вынеся оттуда две запечатанные бутылки пива и одну соджу. - пользуйся моей добротой, ботаник! – Сонхва дружелюбно стукнул по плечу парня, заставив вновь подавиться. Хонджун опять поклонился, после чего, к скрытому восхищению Сонхва, одной рукой с помощью столешницы открыл бутылку и жадно отхлебнул пива. - вооот, сразу видно, наш пацан! – парень чокнулся бутылками и отпил из своей. Вечер переставал быть томным, даже мысль о вкусной жратве Уена отошла на задний план. - а че ты тут вообще забыл, м? – решил начать светскую беседу Пак, когда Ким съел примерно половину кулька, а его щеки покрылись легким румянцем. Библиотекарь неопределенно махнул рукой в конец улицы: - так я здесь живу недалеко, вон за тем углом. – Хонджун, уже не стесняясь, откусил приличный кусок, запивая пивом. - а чего я тебя никогда раньше не видел? Я каждую собаку на районе знаю. – нахмурился Сонхва, пытаясь припомнить лицо парня. - я где-то несколько месяцев назад переехал из Каннама, когда предложили работу в местной библиотеке, готовившейся к открытию.  Вы в порядке? – Хонджун вежливо постучал по спине захлебнувшегося соджу Сонхва. - нахрена ты из Каннама в эту дыру переехал?!  У тебя крыша протекает? – нашел самое максимально вежливое определение такому безумному поступку Пак. - отличный вопрос. И нет, с крышей в Каннаме все было в порядке. Как бы объяснить… Мне всегда хотелось простой жизни, а не той, что мне навязывает моя семья. Младший брат с радостью принял все дела, а вот теперь, я, своего рода, диссидент для своей семьи. – вздохнул Хонджун, принимая бутылку с соджу из рук повара и отпивая пару глотков. Сонхва сочувствующе покивал: - да ты…эх, прям жалко такого пацана…Ты к врачу хоть ходил? Может, колес бы каких выписал, да и подлечил тебя, а? – предложил он. Хонджун уже слегка пьяными глазами непонимающе уставился на собеседника: - в смысле – врача? От чего мне лечиться?! – Сонхва кашлянул, не желая долго обсуждать столь болезненную тему для любого четкого пацана: - ну ты ж сам сказал, что ты…ну этот…- Хонджун удивленно наблюдал за смущенным гопником, - ну из этих.. - диссидент? – переспросил Ким. - о, точняк! – облегченно выдохнул Сонхва. – че, тебе прям...вообще никакие крали не нравятся, да? А если красивого мужика подгоним, может у тебя…ну того… твое диссидентство пройдет? – с надеждой спросил гопник. Хонджуна поразила страшная догадка: - эй! Это другое! Ты за кого меня принял?! Диссидент – это тот, кто идет против сложившихся устоев в обществе и отстаивает свои собственные взгляды! А ты меня за импотента принял?!  - возмутился он до глубины души. Сонхва нахмурился: - да в твоих словечках черт ногу сломит, выражайся нормально, а то придумал тут...тьфу, епта! – сплюнул он, благо, в сторону. Хонджун вздохнул: - простите, я вспылил. Постараюсь больше так не реагировать на ваше невеж… На вашу неосведомленность в некоторой термин…ом..гм.. – он не договорил, так как Пак запихнул ему в рот остаток шавермы. - кушай не обляпайся, у меня уже башня раскалывается от твоих слов. – поморщился он. Библиотекарь набычился, и стал похож на сурового хомячка с полными еды щеками. Сонхва уже захотел прокомментировать забавное лицо парня, когда к ларьку подошел пошатывающийся мужик, явно, перебравший алкоголя: - эээ, есть кто? Сваргань мне хавчика и побыстрее, понял? – он без приглашения рухнул за пустой столик. Сонхва слегка привстал со своего места: - а ты, дядя, ничего не попутал? Для таких вот мудаков корейским по-белому накорябано – если форточка закрыта – значит пусто в общепите. Валил бы ты отсюда, пока я из тебя не навертел ничего! – низким голосом процедил он. - чего сказал, сопляк?! – мужик тоже вскочил, нехорошо примериваясь к пластиковому стулу, чтобы его схватить. В их беседу вмешался Хонджун: - вы, господин Сонхва, забыли одно важное правило – клиент всегда прав.  – Сонхва посмотрел на Хонджуна, как на предателя, но тот поднял руку вверх, показывая, что еще не закончил: - однако, этот уважаемый господин таковым не является, так как игнорирует закон о 8-часовой рабочей смене, а также имеющийся в наличие график работы заведения. Кроме того, нахождение в пьяном виде может вызвать дискомфорт иных посетителей, в данном случае, в моем лице. Поэтому я прошу господина покинуть это заведение немедленно. – Хонджун низко поклонился мужику и Сонхва, у которого с каждым словом челюсть отваливалась все ниже и ниже: - Чего??! – хором возопили мужик и повар. - да я сейчас вас обоих… - начал угрожать пьяный, но Хонджун резким движением схватил опустевшую бутылку пива и, не дрогнув ни одним мускулом, разбил ее о собственную голову, теперь держа в руках стеклянную розочку. - иными словами, - хищно взглянув на мужчину исподлобья и подвигав челюстью, вмиг растеряв всю вежливость решил пояснить Хонджун, - беги, дядя, я конченый! – он тряхнул головой, сбрасывая мелкие осколки. Мужик мгновенно протрезвел и припустил прочь что есть духу. Хонджун еще немного проводил его взглядом, после чего, слегка пошатываясь, дошел пару шагов до мусорки и выкинул туда остатки бутылки. - простите за это представление, этот мужчина показался мне грубым, по отношению к вам. – Хонджун поднял невинные глаза на своего собеседника и робко улыбнулся. А Сонхва подумал, что, пожалуй, Уен прав, и некоторые четкие пацаны лучше тысячи баб. *** Чанбин решил посмотреть на позор своего конкурента поближе, но в него внезапно кто-то врезался. Кем-то оказалась девушка в узком платье и накинутой шубке на плечи. - Смотри куда прешь!  - огрызнулся Чанбин, стряхивая с рубашки капли виски. - Это ты зенки разуй! Так и будешь у меня на пути топтаться, чмырь?! – взвигнула деваха, притопнув ногой и чуть не проткнув ботинок Со. Он, наконец, поднял глаза на раздражающую девушку: - Это тебе лучше свалить, пока цела.  – процедил он, опасно сощурив глаза и хрустнув костяшками. Девушка смерила его заинтересованным взглядом: - хм, а ты и не такой уж и хмырь. Вполне в моем вкусе. Может, перетрем наш небольшой базар у меня за столиком? – она провела острым ногтем по груди Чанбина. Тот смерил ее уничижительным взглядом: - спасибо, но меня не интересуют ночные бабочки. Найди себе кого более бухого, чтоб повестись. – он брезгливо смахнул со своей груди ее руку, уже изучающе поглаживающую грудные мышцы. Девушка хмыкнула, скрестив руки на груди: - а ты не попутал рамсы, красавчик? Если бы на твоем месте был кто другой, он бы уже словил перо под ребро. – Она демонстративно провела ладонью по своему бедру, показывая лежащий в специальном креплении нож, - Однако, тебе повезло, что мне по-прежнему хочется пощупать твою милую задницу. Но на будущее запомни, парниша, никогда не оскорбляй Хван Йеджи, понял? – она щелкнула его по носу, заставив коротко матюгнуться: - айщи, да я в душе не шарю, кто такая эта Хан Мён Джи или ты там сказала. Отвали уже! – он сплюнул на пол и двинулся в сторону Хенджина, не оборачиваясь на хищно смотрящую ему в след девушку. - Не думай, что можешь так просто от меня уйти, э! – громко крикнула она ему вслед. И уже тише добавила: - ммм, какой четкий… Люблю таких дерзких, может даже назначу тебя своим любимчиком номер два. После моего Бусика, конечно же! Чанбин, спиной чувствуя прожигающий взгляд, наконец добрался до Хенджина: - ты мне можешь объяснить, по-братски, почему гребанный Ли Минхо целует твоего другана?! – он махнул рукой в сторону парней. - мне бы кто объяснил, какого хрена здесь делает Минхо… - бубнил себе под нос Хван, судорожно пытаясь понять, что он в этой жизни сделал не так и почему за это расплачивается его лучший друг! *** Джисон, наконец получив возможность говорить, ошарашенно смотрел на старшего: - хен, ты, конечно, секси, но какого хрена?! – округлив глаза по 500 йен, спросил Хан. Минхо, только сейчас открывший глаза, с испугом смотрел на парня перед собой: - а Где Кан Сон И? – растерянно спросил он Джисона. - Кто?! – не менее удивленно переспросил младший. – Хотя погоди, Кан Сон И… - он почесал голову, вспомнив, наконец, про парик. – Лино, ты хочешь сказать, что перепутал меня с какой-то девушкой? – он избавился от надоевшего парика. Минхо по-прежнему пребывал в прострации, так как не мог взять в толк, почему он только что, черт возьми, целовал Джисона, и почему ему это, божечки-кошечки, понравилось?! Это ведь потому, что он думал, что целует девушку, ведь так?! Хан тем временем мысленно повторял в голове имя, названное хеном, пока его не озарило: - Хенджин-а!!! Иди-ка сюда, псина ты сутулая! – грозно завопил Джисон, перекрикивая даже громкую музыку, играющую в зале. Хенджин, заметивший убийственный взгляд не только от Джисона, но и от Минхо ( хотя его взгляд всегда был слегка безумным и пугающим), не уточняя, по какому вопросу его вызывают, рванул к выходу. Авось, само как-нибудь уляжется…. Только бы не в гроб!