Amaranth Legion

Дьявол преследует меня и днем, и ночью, потому что боится одиночества. Франсис Пикабиа.

                                   Вокруг темно, пахнет сыростью и железом, я лежу на спине и пытаюсь дышать забитыми легкими. Я перекатилась на бок и, сплюнув кровь на бетонный пол, попыталась встать на четвереньки. Боль пронзила каждую клеточку моего тела, предательская слеза покатилась по щеке, принося за собой всхлипы и тихий плач. «Я отомщу им. Отомщу им всем. Они заплатят за предательство.» Кровь смешалась со слезами, я попыталась встать и боль мигом усилилась. Трясущимися руками я оперлась о стену и пошла вдоль нее, еле перебирая ногами. Обернулась, чтобы посмотреть на место, в котором меня избили, как я раньше думала, мои друзья. Темная стоянка, ни одного рабочего фонаря, тут и там виднеются капли крови и битые стекла машин, осколки пивных бутылок. Разбитая губа ныла и не переставала кровоточить. Я пошла прочь отсюда, в дом, где меня ждет пьяный отец со своим вечным бредом про несправедливость и избиением за смерть матери. Выйдя на улицу, я прошла мимо витрины продуктового магазина и осмотрела себя в отражении. Порванная в некоторых местах черная худи, ставшая серой, и каштановые шаровары в крови и пыли, по шее текла кровь с головы, видимо ее тоже разбили, из-за шока она только неприятно ныла. Как смогла, вытерла кровь с лица и шеи, отряхнула одежду, снова чуть не скрючившись от боли и пошла дальше. Желание идти домой сразу же пропало, отец бы увидел, как я выгляжу и это не обошлось без насмешек, и я пошла в сторону нашего магазина, ключи от него всегда со мной. Магазин совмещен с шиномонтажкой, мы продавали мотоциклы и там же чинили их или старые машины. Мы, это конечно, сильно сказано. Отец иногда заваливался и кричал о том, что он тут главный, но быстро успокаивался и уходил домой. Я начала работать в магазине и даже научилась чинить байки и машины в свои пятнадцать лет. Дойдя до одноэтажного здания, я нащупала ключи в кармане и долго возилась с замком, ключ никак не попадал в замочную скважину. Когда открыть все-таки получилось, я потянула железную дверь на себя и зашла, закрыла за собой дверь на три оборота, включила свет в коридоре и пошла в кабинет отца. Я часто тут ночевала и иногда даже жила, отец тут почти не появляется. Купила сюда хороший кожаный диван шоколадного цвета, темный ковер с длинным ворсом и PlayStation с телевизором, переделала все под стиль лофт. Я кинула телефон и ключи на стол и зашла в туалет, дошла до раковины, умылась, стерла с себя кровь и обработала кровоточившую рану на голове, тихо шипя от боли, под конец заклеила широким пластырем опустила руки на раковину, заглядывая в зеркало. — М-да, теперь еще и рог растет. — Тихо сказала я, осмотрев себя последний раз. Аккуратно сняв на ходу грязную одежду, я дошла до дивана и, оставшись в одном нижнем белье, легла, укрывшись теплым пледом. Уснула я только под утро, с обещанием смерти всем тем, кто пошел против меня, когда боль немного отступила.