Доигрался

Хёнджин часто дышит, лицо наливается краской, а кулаки то сжимаются, то разжимаются. Ногти впиваются в кожу. От злости и недоумения. Минхо только что повалил его на диван в гостиной общаги, связав перед этим запястья своим ремнём. И не говорит, за что. Как завещал весь фандом: если этих двоих запереть в одной комнате, в живых останется Минхо, но по Хёнджину горевать вряд ли будут, ведь именно он всегда начинает первым. — Минхо, пусти меня, что я опять не так сделал? — Тянет младший, уткнувшись в жёсткий матрас дивана. Ли сидит рядышком, с расстёгнутой ширинкой (он снимал ремень), довольно поедая энергетический батончик. Хищный взгляд падает на изящные ноги и попку брюнета, что так хорошо видна из-за узковатых спортивных штанов. Джин недавно был на тренировке. — Хёоон… — Ах, вот как мы заговорили, — театрально изгибает бровь парень. — Подумай хорошенько и вспомни свои недавние слова. — Это за то, что назвал тебя «Мин-и»? — Коварно посмеивается Хван, за что получает шлепок по заднице. Длинноволосый неожиданно для себя начинает входить во вкус и повторяет кличку. В этот раз шатен бьёт сильнее, и младший недовольно стонет. — Ещё раз услышу подобные прозвища — заткну носком. Хёнджин испуганно округляет глаза. Только не это. Даже его трусы и то будет поприятней жевать. — Хён, не надо, я больше так не буду, обещаю, — хнычет он, капризно дёргая ногами, как маленький ребёнок. — Врёшь, малыш. — Минхо прекрасно его знает, не первый год живут под одной крышей. Он быстро оглядывается по сторонам: остальных в комнате нет. Появилось свободное время, и почти все свалили с общаги, остались только они, и старший решает воспользоваться таким подарком судьбы. — Ладно, облегчу тебе задачу. Я ещё в начале дня предложил поиграть в игру «если хоть раз за сегодня скажешь «рамен», я свяжу тебя и трахну». Видимо, ты забыл. — В его глазах блеснул яркий огонёк предвкушения, когда он увидел, как юноша вжался в диван от стыда, поняв, о чём тот говорит. А может и не забыл. — Хён, но я даже не подготовился! — Ничего страшного, придётся поработать только ротиком, у тебя это прекрасно получается. Приступай… Ли знает, что ему это нравится. Нравится до хруста в позвоночнике, до боли в заломленных руках от неудобной позы. Как неповоротливая гусеница, он ползёт ближе к старшему, лицо оказывается между ног. Минхо чертовски заводит то, как Хёнджин своим ртом умело расстёгивает пуговицу на джинсах и расправляется с молнией. — Ты сучёныш, — усмехается Ли, поглаживая его по волосам, пока он измученно медленно слюнявит ткань боксеров, под которыми твердеет член. — Тащишься от этого, да? — Одним движением он тянет за волосы брюнета, усаживая его на пятки и запрокидывая голову. Джин молчит, а довольная ухмылка не сползает с лица, даже когда шею жадно ласкает язык, оставляя еле видимые следы, а кожу обдаёт горячим дыханием. Русоволосый до безумия хочет присвоить это тело себе, но нельзя. Ангельская чистая кожа Хёнджина буквально одно из достояний танцора и всей группы, портить её себе дороже. Хван показушно сглатывает, а Минхо обращает внимание на увеличившийся бугорок между ног младшего. — Блять, тебе просто жизненно необходим мой член, я погляжу... — С отчётливой хрипотцой в голосе произносит Минхо, насаживая его рот на свой возбуждённый член. — Хёнджин-и был непослушным мальчиком, за это его прекрасному голоску придётся несладко. Мы всё равно ближайшие дни нигде не выступаем, так что заглатывай глубже, не бойся. Удивительно, но друг другу они частенько делают минет даже в ссоре. Особенно в ссоре. Минхо не боится, что младший в один момент выпустит свои зубки: тот, наоборот, считает своим долгом довести Ли до крышесностного оргазма, чтобы он знал, кого потеряет, если они расстанутся. Джин сосёт уже без помощи Минхо, тот лишь лениво подмахивает бёдрами. Русоволосому кажется, что чего-то не хватает, и он решает поощрить его: лезет рукой под бельё парня и нащупывает вставший член. Хёнджин постанывает от стимуляции органа, посылая приятные вибрации по члену Минхо. Двигая рукой хаотично, иногда Ли пережимает орган у основания и тем самым доводит его то до жалобного скулежа, то до продолжительного капризного мычания. Он ускоряется, и младший чуть не кончает — стимуляция сразу прекратилась, а мокрыми от предэякулята пальцами Ли полез к чувствительному сфинктеру. Мышцы в том месте сжимаются от прикосновений, он проталкивает указательный палец буквально на сантиметр и вытаскивает обратно, затем повторяет это незамысловатое движение несколько раз. Хёнджин, отвлекаясь то на член во рту, то на странные ощущения сзади, балансирует на грани удовольствия. Вскоре он чувствует поток спермы в горле и немного выпускает орган из своего рта, слизывая солоноватую жидкость, которая немного неприятно горчит. Минхо понимает, что и брюнету самая пора кончить, поэтому он проталкивает палец глубже, а другой рукой снова начинает стимулировать его член. Младший закусывает нижнюю губу в попытках сдержать стон, пыхтит и, наконец, оргазменная судорога прошибает всё тело, словно ток, а мышцы ануса сжимаются вокруг пальца, на что Ли одобрительно усмехается. — Ну как, понравилось? — Больше мы в такие игры не играем. — День ещё не закончился, малыш.