Constanta

      За пятнадцать лет Тэхён так и не обрёл дом. Не материальное воплощение этого понятия, строение из стекла и бетона, а именно — пристанище. Место, где тебя ждут, где можно быть собой, где можно расслабиться и подумать о чём-нибудь перспективном или не очень. Место, где всегда тепло и уютно, где пахнет домашней едой, а на большом экране телевизора можно посмотреть что-нибудь интересное, лаская мягкую шерсть домашнего питомца. Подобным мечтам не суждено было сбыться.       Загородное поместье дядюшки Пака в Кардиффе стало первым убежищем сразу после трагических событий тех лет. Затем общежитие закрытой школы во французском Лионе, а через пять с половиной лет — казарма Иностранного легиона в Обани. В двадцать два года Тэхён вернулся в Корею, но остаться с братьями не смог по определённым причинам, бывая лишь наездами по звонку. В Уэльсе ему было спокойней. Рядом с Тэри с её неуёмной жизненной энергией и всепоглощающей заботой.        Но сейчас Ким, приехав в Сеул, понимает: он нужен здесь. По крайней мере пока он полезен братьям.       Зайдя в кабинет Джуна, Тэхён ставит кружку с горячим чаем на столик и садится в кресло, готовясь внимать каждому слову старшего. Его немного отвлекает пляшущий дымок над зеленоватой поверхностью напитка, заставляя ненадолго задуматься о происходящем.       — Что у тебя с Чоном? — задаёт вопрос он, расслабленно откидываясь на спинку кресла.       Забавно, думается, тоже самое мог бы спросить и Джун, что вызывает внутреннюю усмешку, но Тэхён сдерживается.       — Странная ситуация, — растирает руки брат, оглядывая собеседника. — Он тормозит подписание договора о передаче имущества в госсобственность, прекрасно зная, что зря тянет время.       — У тебя будут из-за этого проблемы? — вскидывает брови Тэхён.       — Не особо. И это он тоже знает.       — Зачем тогда делает это?       — Возможно, — задумывается на мгновение Джун, — рассчитывает на то, что мне придётся сделать первый шаг.       — Какой же?       — Переговоры. Хосок хочет встречи. И что-то мне подсказывает, договор — лишь причина.       Тэхён вспоминает воскресный вечер. Устранение Сондыка помешало планам Председателя Чон в поисках документов, и тот точно знает, кто за этим стоит. И этот взгляд огромных чёрных глаз, он до сих пор не по-божески будоражит. И всё же, задвинув подальше сомнения, он возвращается в реальность.       — Из-за этого у тебя тоже проблемы? — озвучивает предположение Тэхён, глядя на брата.       — Ему нечего мне предъявить.       — Что по этому поводу думает Сокджин?       — Он считает, что встречу провести стоит.       — Так сделай это, — кивает уверенно Тэхён, отпивая из кружки. — Что мешает?       Старается не замечать лёгкую дрожь в пальцах.       Намджун сначала задумчиво смотрит на брата, но потом чуть склоняет голову:       — Тогда нам придётся озвучить некоторые моменты. Например, тот факт, что мы знаем о непричастности Чон Джонвона к убийству наших родителей и произошедшему в нашем старом доме.       — Если бы Чону не нужны были отцовские файлы, ничего не случилось бы… — возражает хмуро Тэхён.       Он всё ещё не может отпустить те воспоминания, от которых иногда тянет что-то мерзкое внутри. Яркая и насыщенная жизнь многое стёрла. Служба в легионе на многое заставила взглянуть по-другому. И всё же Тэхён не может научить себя не возвращаться в ту ночь.       — Ты ведь всё понимаешь, Тэ… — тихо произносит Джун, внимательно всматриваясь в смуглое красивое лицо брата. — Мне для этого понадобились годы. Чтобы переварить то, что узнал тогда, помнишь? Кто был твоей целью в мае 2018-го?       — Сон Тэгён, — уверенно кивает младший.       — Ты помнишь, что он сделал? Снова кивок. Закусывает губу, борясь с отвращением.       — А ты помнишь, как быстро Хосок и его люди спрятали тело?       «Да», — молчаливо, одним взглядом.       — Он тоже уже тогда догадывался, что что-то нечисто. Если бы его отец не прятал так усердно Сондыка, всё было бы проще для нас, но не для них. Пусть и такими вот методами, но Чон Джонвон спасал сыновей. — И тут же: — Ты, кстати, в курсе, что у Председателя есть младший брат?       Тэхён замирает на секунду. Он не привык врать Намджуну, поэтому просто отвечает:       — Да. В курсе.       — Ты его видел хоть раз?       — Да.       — Где?       — В системе, хён. Я знаю каждого, если ты забыл.       А вот сейчас Тэхён врёт. До недавнего времени ему было глубоко насрать на тех, кто окружал Чон Хосока, кроме людей, что вошли в их дом пятнадцать лет назад дождливой ночью. Ким досконально изучил досье каждого, запомнил лица и записал их на подкорку. Несколько дней назад в иной мир он отправил последнего из исполнителей. Сон Сондыка. Того самого, который… Эту мысль Тэхён мгновенно стёр, пытаясь не захлебнуться в воспоминаниях. Не ранит, но саднит. Поутихло, поумерилось.       — Когда-нибудь вы встретитесь лицом к лицу с младшим из Чонов, Тэтэ. — Уже, блядь. — …Надеюсь, к тому времени всё станет чуточку проще.       — Ты хочешь мира? — сглатывает Тэхён.       — Я хочу покоя.       Чимин треплет тёмные волосы, ласково приговаривая:       — Отдохни хорошенько, дружочек, и берись за дело, окей?       — Отдохну, — отмахивается от друга Тэхён, не сдерживая улыбку, — когда расскажешь, в чём задача.       Пак протягивает флэшку, которая тут же вставляется в слот макбука. Он замирает, вглядываясь в изображение человека с колким взглядом. Чимин ощущает волну дрожи, вызванную подступившей к груди злости.       — Ли Донмин. В 2006 году занимал пост государственного прокурора. По нашим сведениям, именно он заказал убийство всей семьи Ким.       Вот так просто. Всего несколько слов, а на лице Тэхёна уже каменная маска. Пальцы невольно сжимаются в кулак.       — Доказательства? — сухо, по-военному.       — Вещественных нет. Всё в той папке.       — А она — где?       — Вот это тебе и предстоит выяснить, — выдыхает Пак, присаживаясь рядом. — Здесь, — открывает новый файл, — план дома бывшего прокурора. Я провёл рекогносцировку: охраны почти нет. Не по статусу. Да и денег у него не так уж и много, нормальную защиту позволить себе не может. Дом двухэтажный, территория обнесена каменным забором. Камеры — сплошь слепые зоны. Проблема одна — подступиться сложно из-за выстроенных по кругу зданий.       — Придётся кое-что вспомнить из молодости, — ухмыляется Тэхён.       — Господи, Тэ, чего ты не умеешь? Стрелок, музыкант от бога, спортсмен… Ладно, отвлёкся. Смотри, — Чимин разворачивает снимки с дрона, — вот тут высотка, а тут, — указывает пальцем на серый лабиринт из строений, — что-то вроде складов. Хрен его знает, почему он решил жить именно там, но нам это и неважно. Важно то, что уйти в случае обнаружения придётся по верху, понимаешь?       — Это не проблема. Байк оставлю в другом квартале.       — Возьми с собой Лендри, — предлагает осторожно Пак.       — Пусть прикрывает дистанционно. Если Чоны зашевелятся, мы должны будем это знать.       — Тогда изучай.

* * *

      Чонгук какое-то время пялится в монитор. Уже четвёртый день он зализывает раны, закидываясь литрами спиртного, в попытке выкинуть из головы два грёбанных образа: синеволосый затылок на балконе отеля и затянутый в чёрное силуэт киллера. Это сводит с ума. Юнги устал с ним ругаться. Брат даёт время прийти в себя, узнав некоторые пикантные подробности, но периодически напоминает о том, что стоило бы уже взять себя в руки. Чай, не мальчик.       С трудом, но Чон отрывается от изображения на экране. С этим реально надо завязывать. Есть дела и поважнее.       Спустившись в информационную, он застаёт там друга и Рико.       — Смотри, что есть! — указывает Юнги пальцем в один из ноутбуков.       — Это дрон.       — Где это?       — Над домом прокурора, прикинь?       — Твою мать…       Чонгук прытью вылетает из помещения, через ступеньки поднимаясь наверх к брату. Он дома, поэтому стоит решить этот вопрос прямо сейчас.       — Я найду документы в доме прокурора Ли! — кричит он с порога, влетая в кабинет Председателя.       — О, очнулся, герой-любовник, — ехидно замечает старший и тут же суровеет: — Даже думать не смей.       — Опять будешь воспитывать?       — Ты из алкогольного коматоза только вышел, какой дом прокурора?       — Мне это ничего не будет стоить, хён. Разреши. Сам же знаешь, как для нас это важно.       — Знаю. Но волнуюсь.       — Юнги соберёт информацию, мы нормально скоординируемся. Я возьму оружие на случай сюрпризов. Хён, пожалуйста. Дай закончить это.       Хосок вглядывается в лицо младшего. Он молчит, замечая, как меняется выражение глаз Чонгука. Он не умоляет. Он уже всё твёрдо решил. Ему действительно это нужно. И Председатель не вправе ему отказать.       — Только подготовься. Я знаю, ты справишься.       — Спасибо, хён.       Вся информация изучена вдоль и поперёк.       В субботу вечером бывший прокурор с супругой приглашены на юбилей некоего чиновника, из чего следует, что в доме, кроме малочисленной охраны, никого не будет. Согласно планировке, кабинет Ли Донмина находится в восточном крыле, к которому ведёт недлинный коридор. Дом небольшой, поэтому найти необходимое помещение будет нетрудно.       На дело было решено выходить вдвоём с Юнги. Хосок не стал произносить напутственную речь, просто пожелал удачи.       Машину взяли не самую заметную — обыкновенный серый седан, который в жизни не бросится в глаза и не запомнится. Номера предусмотрительно заляпали грязью.       Подъехав на точку выхода, друзья переглянулись.       — Не Фантом, конечно, но тоже неплохо, — хмыкает Юнги, оглядывая Чона с ног до головы.       Тот поправляет маску на лице, накидывает капюшон чёрной толстовки, проверяет кобуру и, закрывая машину, показывает Мину средний палец.       — Вперёд, — командует, а затем, оглядевшись мельком, перепрыгивает через высокий бордюр, устремляясь к виднеющемуся во мраке ночи дому.       Пройти слепые зоны камер не составляет труда. Охраны действительно почти нет, поэтому Чонгук под прикрытием Юнги ловко проникает через задние двери. Бесшумно вбежав по широкой лестнице, он отсчитывает массивные двери по бокам коридора. Раз, два, три… Чу́дно, вот и нужная. Фонарик светит прицельно, ярко и не распространяет лишний свет. Открыть дверь кабинета не составляет труда, и Чон уже мысленно вскрывает сейф в поисках необходимого. Юнги призраком крадётся сзади с пистолетом наизготовку. Всё дело в том, что, если придётся уходить, отстреливаться тоже придётся. Второй ошибки за неделю они никак допустить не могут, поэтому всё или ничего. Уверенные и не чувствующие страха, они осторожно открывают дверь.       И если бы не обстановка полного прикрытия, то Чонгук по-любому закричал бы: «Да ну, ёб твою ж ты мать!» Потому что у раскрытого сейфа стоит грёбанный сраный Фантом.       Повернув голову на шум, тот на какое-то мгновение замирает, и Чонгук даже видит, как округляются огромные глаза. В этом ощущается что-то совершенно невероятное, неизведанное и волнующее. Будто старые, блядь, друзья. Встреча выпускников, нахер. Но наваждение тут же слетает, оставляя некую пустоту.       Он не успевает и глазом моргнуть да обдумать собственные эмоции, как чёрная фигура, быстро мотнув головой, оценивая обстановку, выпрыгивает в раскрытое окно. Видимо, то самое, послужившее кимовскому киллеру входом.       Чонгук чувствует, как адреналиновая плёнка застит глаза. Он уже в отчаянии, поэтому быстро приказывает Юнги обыскать помещение и делает шаг на подоконник, преследуя Фантома, тенью скользнувшего по парапету вниз. Чон фиксирует взглядом направление движения и следует за ним. В голове лишь одна мысль — догнать или пристрелить к хренам, потому что он бесит. Второй, сука, раз за неделю нос утирает! Кимы совсем охуели там? Чонгука гонит любопытство и дикая ярость. Ему кажется, что догнав чёрную фигуру, он задушит его собственными руками. Потому что ненавидит всеми фибрами, блядь, своей души! Он несётся вперёд, не замечая препятствий. Он не слышит окриков Юнги, бегущего по пятам. Он видит цель — мелькающую в скудном свете спину, он стремится к ней.       Фантом чертовски ловок. Он перемахивает с крыши на крышу, словно профессиональный трейсер. Не оборачивается, будто нет за ним погони. Это подстёгивает Чонгука. Он словно охотник, не сбавляет скорость, несётся, повторяя каждый шаг. И в какой-то миг останавливается, оглушённый выстрелом.       Шокировано оглядываясь, он видит Юнги, опускающего пистолет.       — Есть! — кричит тот, широко улыбаясь.       Чонгук мгновенно поворачивает голову и видит, как тёмная фигура ничком падает с высоты второго этажа какого-то заброшенного склада. Испытав ужас и одновременно злорадство, Чон рвёт туда, где предположительно упал подстреленный Фантом.       — Взяли, Гук! Не убежит, сука такая! — хрипит Мин, обходя друга по широкой дуге, направляясь к точке падения.       Они в секунды преодолевают расстояние метров в десять и одновременно смотрят вниз.       — Да что ж такое! — разочарованно выдаёт Мин, скидывая кепку.       Потому что внизу никого нет. Ушёл, зараза.       Спрыгнув, они светят фонариками. Капли крови блестят ягодами клюквы на опалённой дневным солнцем траве.       — Не может быть… — сокрушённо произносит Чонгук, опускаясь на корточки и обхватывая голову ладонями. Его трясёт. От быстрого бега, от разочарования и злости. Упустили. Снова упустили кимовского наёмника. Блядь, да что ж такое-то, а?       — Глянь, Гук… — тихо шелестит Юнги, распрямляясь.       Между указательным и средним пальцами висит подцепленный пакетик. В нём флэшка.       — Нашли, — говорит он и помогает Гуку подняться. — Всё. Похоже, справились.       Чонгук ошарашено озирается по сторонам. Не может быть такого… Он не верит в то, что подстреленный человек смог уйти вот так: незаметно, оставив лишь россыпь алых капель на месте ранения и самое важное в данный момент — информацию.       — Он ушёл… — произносит Чон задушенно. — Как так?.. Он человек вообще?       — Какая нахрен разница? Флэшка у нас, Гук-и! Радуйся!       А чему, собственно, радоваться? Самого главного, о чём Чон боялся признаться даже самому себе, он не сделал — не увидел, кто такой Фантом. От разочарования наворачиваются слёзы. Дыхание спирает. Само собой, пробежав столько по пересечённой местности, ровно никак не получится. Но вмешивается тут кое-что другое. Злость на самого себя. Не взял, не узнал, не догнал.       — Поехали домой. Хрен с ним, с этим уродом, — выплёвывает Юнги, обхватывая плечи друга и короткими перебежками двигаясь в сторону машины.       Не урод он, хочется сказать Чонгуку. Он блядский супермен. Но уж точно не урод.       Завидя свет в окнах братского кабинета, Чонгук устремляется именно туда. Хоуп не спит. Скидывая толстовку, младший тяжело опускается в кресло.       — Упустили… — проговаривает Чонгук, выдыхая.       — В смысле? — Хосок устало снимает очки и трёт переносицу. — Рико доложил, что документы у вас.       — Да не в них дело…       Хоуп встаёт из-за стола и подходит к брату:       — Ты хочешь сказать, что упустил того, кто вас чуть не опередил?       Чонгук кивает.       — При нём было оружие, Гук-и?       Этот вопрос несколько отрезвляет. Если тот, кого он преследовал, был Фантомом, а это был он, сомнений никаких, то почему не использовал свой чудесный девятимиллиметровый?.. В памяти начинают двигаться кадры погони. В тусклых бликах нет ничего, кроме обтянутого в традиционный чёрный силуэта.       — Нет, — шепчет выдохом Чон, поднимая взгляд на старшего.       — То есть человек, который пошёл на дело, который был послан Директором Кимом, был безоружен?       — Походу да…       — Тут только три варианта, братишка. Либо он псих, либо считал вас, ну, или — нас, недостаточно серьёзной помехой, либо, в принципе, не собирался стрелять. Ты как считаешь?       — Склоняюсь к первому варианту, хён.       Выйти в поле без своего оружия — это кажется странным.       — Он был уверен, что уйдёт, Гук. Так или иначе.       — Почему он был в том уверен? — не до конца понимает Чонгук.       — Скорее всего, он понимал, что сможет вырваться, либо шёл на осознанный риск быть убитым.       — Точно псих.       — Нет, Гук-и… Тут другое. — Хосок задумывается на секунду, прежде чем добавить: — Он не убивает без причины. Цель была поставлена одна — изъять документы.       — Откуда ты это знаешь?       — Я знаю его правило: никакой лишней крови. Заказ на устранение — это одно, вылазка — другое. Он, конечно, убийца, наёмник, но не совсем конченный, понимаешь? Это не Сондык с его ублюдками, которые не гнушались ничем. Это человек с собственным кодексом.       — Ты тоже восхищаешься Фантомом? — тихо воспроизводит собственные ощущения Чонгук, глядя в глаза брата.       — Согласись, есть из-за чего, правда? Он ушёл от вас раненным, отказавшись от цели. Знаешь, почему? Потому что вы взяли бы его живым. Юнги стрелял не на поражение. Потому что он никогда не промахивается. Юнги ранил, чтобы узнать, кто он такой. Именно поэтому Фантом ушёл и не вернулся за флэшкой. Для него важнее было остаться неузнанным. Тебя это ни на какую мысль не наводит?       Чонгук честно машет головой из стороны в сторону. Потому что в мозгу сейчас такая мешанина, что в пору выть.       — Флэшка — копия. Оригиналы существуют, их надо искать. Они продолжат делать это, ведь упустили в этот раз. Возможно, возьмут тайм-аут, пока Фантом затаится и залижет раны. У них есть люди, но Директор Ким доверяет лишь одному человеку, и ты понял — кому. Значит, нам надо сделать первый шаг. Показать силу, так сказать.       — Ты мне расскажешь, что на ней? На флэшке? — спрашивает Чонгук.       — Я не думаю, что тебе будет полезна эта информация… — видя, как тянется вверх бровь младшего, Хосок добавляет: — Это опасно, Гук-и. Там будут фигурировать такие имена, что знание их может стать твоей погибелью. Я не допущу этого.       — Но ты…       — Чонгук, — сурово обрывает Председатель, — мы с Кимами это начали, мы и закончим. Тебе в этом участвовать не стоит.       — Но я уже! — повышает голос Чон, раздражённо глядя на брата. — Только что с крыши спрыгнул, если ты забыл! В дом бывшего продажного прокурора проник с оружием в кобуре. Я уже — и по самое горло.       — Поэтому я не позволю тебе погрузиться в это с головой, чтоб не захлебнулся! И не спорь, пожалуйста. Как только мы всё обсудим с Директором, я приму решение относительно твоего участия.       — Очень приятно…       — Не язви, Гук-и. Боюсь, если Ким Намджун встанет в позу, нам эта флэшка никак не поможет. Но пока козырь в моих руках, есть шансы объединиться.       — Ты действительно этого хочешь? — прищурившись, Чонгук снова бросает задумчивый взгляд на Хоупа, пытаясь понять его мотивы. Да, они говорили об этом недавно, но всё равно оставалось что-то невысказанное, неозвученное.       — Я хочу покоя, — устало произносит Хосок, даже не представляя себе, что несколько дней назад эти же слова слетели с губ совершенно другого человека.       Остаток ночи проходит тревожно. Чонгук никак не может уснуть, несмотря на дикую усталость. Лишь с первыми рассветными лучами он в полной мере осознаёт, что всего за неделю его мир перевернулся несколько раз. Лёжа в постели и проведя ладонью по мягкой простыне, он вспоминает Ви и его красивое тело. Это был прекрасный, хоть и печальный опыт секса на одну ночь. Но какую ночь! Ради неё Чонгук был бы не против повторить, и даже снова оказаться отвергнутым. Но, закрывая глаза, он постоянно ловит образ падающего тела. И понимает, что сходит нахрен с ума. Два совершенно невероятных человека ворвались в его жизнь, оставив неизгладимое впечатление. Оставив такие чувства, которые сложно выветрить из мыслей, даже если сильно постараться. Ви — тягостную тоску и обиду, Фантом — восхищение, зависть и злобу. Два абсолютно разных человека, но одинаково зацепившие, отпечатавшись в сознании рваными кадрами. Сводит с ума? Херня. Разносит вдребезги.       Чон засыпает лишь к семи утра, когда усталость всполохами жжёт веки. Он честно не хочет больше думать ни о Ви, ни о Фантоме, потому что загадок с него достаточно. Но там, в глубине подсознания, ведётся своя битва. Со стены падает человек, взмахивая длинными пальцами в такт невероятной космической музыки, а в чонгуковой груди расцветает адская боль и осознание того, что выстрел Юнги запустил часовой механизм.

* * *

      — Слушай сюда. — Юнги озирается по сторонам и низко склоняется к уху друга. — Всё, что я узнал, это то, что есть ещё один фигурант. Ну как, фигурант, бля, помер он лет с пяток назад, остался сын — наследник конгломерата. Так вот, если у прокурора только копии, то оригиналы могут быть у того хрена, смекаешь?       — Значит, будем искать оригиналы, — кивает Чонгук, чувствуя, как внутри начинает тянуть от предвкушения. — Имя знаешь?       — В том то и дело, что нет! Рико, как увидел, что я нос сую, чуть не отпиздил. Ему Председатель строго-настрого приказал тебя не впутывать. Соответственно, меня тоже.       — Ещё что-нибудь нарыл?       — Завтра у Председателя встреча. — И смотрит, прищурившись, мол, угадай с кем?       — Только не говори, что с братьями Ким… — неверяще распахивает глаза Чонгук. — Да ладно! Уже так скоро. Я думал, Хоуп чуть потянет время.       — Не думаю, что он торопится, Гук, им действительно стоит решать вопросы как можно скорее.       — Что, он так позвонил и сказал, типа, давай забьёмся и попиздим за флэшку?       — Нет. Там какой-то имущественный спор у них, под этим предлогом и встречаются.       — Кто инициатор?       — Не поверишь, Директор Ким.       — А это уже интересный поворот. Стрелка́ временно обезвредили, тот и зашевелился?       — Вряд ли, Чон. По застройке у них проблема возникла раньше, так что решат сразу несколько вопросов. И вообще, сто́ит дождаться его с переговоров, а там будем думать.       Чонгук согласно кивает. Сейчас ему есть, чем себя занять, а после встречи старых знакомых дело, думается, всё-таки сдвинется с места.       Клуб «Верона» закрыт для посещений, но Юнги смело заруливает на стоянку и паркуется недалеко от входа. Господина Пака найти несложно, он всегда на месте. Чонгук остаётся в машине, Юнги обещает пулей — одна нога здесь, другая там. Вопросов немного и сразу же озвучиваются после тёплого приветствия:       — Богом, композитор из Уэльса точно уехал?       Владелец клуба немного грустнеет, запуская пятерню в длинные волосы.       — Да, очень жаль. Его концерты принесли бы мне небывалую прибыль, но он сорвался с места, точно случилось что-то, оставив лишь расстроенного Лендри, и был таков.       Юнги записывает всё на подкорку, чтобы слово в слово передать другу.       — Скажи, пожалуйста, он интересовался кем-нибудь из твоих знакомых, пока был здесь?       — Кого-то конкретного имеешь в виду, дружок? — хитро усмехается Пак Богом, отвечая вопросом на вопрос. Вот же хитрый лис. — Не нашего ли Чон Чонгука, который не отводил от Ви восхищённого взгляда?       — Да, именно его, — наигранно смущается Юнги, подхватывая интонацию собеседника.       — К сожалению для твоего приятеля — нет. Мы с ним очень мало разговаривали и то, в основном, только по работе. Совсем чуть-чуть рассказал Калеб, но эту информацию вам, насколько я помню, уже озвучивал.       Мин задумывается. Спустя пару вежливых фраз прощается с Богомом и стрелой летит к машине.       — Гук! Да — уехал, нет — не узнавал, — вот прям как и обещал: слово в слово.       — Блядь, откуда он знает моё имя? — игнорируя гулко бьющееся сердце — «уехал!», шепчет Чонгук и отворачивается к окну, полностью погружаясь в мысли и не слушая болтовню Юнги, приправленную неприкрытым сочувствием.

* * *

      О результатах переговоров Хосок не говорит прямо, но судя по его более чем расслабленному виду, можно сказать — лёд тронулся. Это напрягает и успокаивает одновременно. С Кимами противоборство сходит на нет, когда находится общий противник. Имя которого Чонгук пока не знает, но это дело времени. Он уверен.       Когда брат просит зайти к нему в кабинет, Чонгук готов к работе.       — Ты в курсе, что я встречался с Директором Ким? — спрашивает Хосок, когда младший переступает порог его кабинета.       — Да. Что решили?       — Вопрос по передаче имущества — положительно. Тебе задание: вот пакет договоров, — Хоуп передаёт сиреневую папку в руки и отходит к двери, — прямо сейчас ты едешь к ним домой… Возражения не принимаются, Гук, меня срочно вызвали в банк, никому другому не доверю. И вот, — он достаёт из кармана ту самую флэшку: — Это тебе тоже нужно будет отдать. Директор Ким будет ждать.       — Но…? — раскрывает рот Чонгук, переводя взгляд с носителя на лицо брата.       Он не успевает ничего сказать, как Хосок перебивает:       — Это бизнес, детка. Баш на баш, знаешь такое? Они не запускают судебное производство, мы делимся информацией.       Чонгук пытается удержаться от споров. К тому же попасть в дом Кимов до жути любопытно. Внутри что-то трепещет, как в детстве. От этого немного бросает в жар и подгоняет к выходу.       — Я должен сделать это прямо сейчас?       — Незамедлительно, — улыбается Хоуп и уходит.       Чонгук поднимается в свою комнату, чтобы немного приодеться. В конце концов, он не просто посланник, он младший брат Председателя, поэтому внешний вид должен соответствовать.       Быстро переодевшись в белую рубашку и джинсы, он оглядывает себя в зеркале: прекрасно, малыш Гук-и, ты хорош, как никогда. Он улыбается своему отражению и, рассовав по карманам ключи и телефон, спускается в гараж.       Его любимый «ниссан» приятно мурлычет, когда, срезав мили перегруженных трафиком дорог, Чонгук въезжает по навигатору в красивую бамбуковую рощу, упираясь прямо в площадку у дома братьев Ким, который, к удивлению, не обнесён забором с фасада, но надёжно укрыт живой изгородью с тыла. Интересное решение, отмечает про себя Чонгук, и выходит из машины. Двигаясь к стеклянной двери, он цепляет взглядом наличие камер видеонаблюдения и полное отсутствие охраны по периметру. Они определённо должны быть хоть где-то, но кажется, будто вокруг мёртвая тишина. Складывается ощущение, что хозяина просто нет дома, и его, Чонгука, явно никто не ждёт.       Спокойно пройдя в разъехавшиеся автоматические двери, тот попадает в красиво убранную гостиную, где останавливается в надежде услышать хоть какой-то шорох. Ему странно находиться в этом доме абсолютно одному, но любопытство и решительное желание закончить хосоково задание заставляют пройти чуть дальше вдоль длинного коридора.       Там, куда он ведёт, скорее всего, находится что-то вроде кухни. Прислуги по-прежнему нет, но в помещении явно что-то происходит. Сделав ещё несколько шагов, Чонгук останавливается в проёме, глядя в спину тому, кто нарушает оглушающую тишину дома.       Высокий молодой человек держится за дверцу холодильника, явно выбирая что-то для себя. Он не поворачивается, поэтому у Чонгука есть время его немного рассмотреть. И то, что он видит, по меньшей мере, заинтересовывает.       Этот юноша одет во всё спортивное, предназначенное для занятий бегом. Верхняя куртка из дорогого гигроскопичного материала свободно свисает с довольно широких плеч. Ноги, затянутые в чёрные лосины, словно высечены из мрамора, крепкие, но не раскачанные, икры красиво проступают сквозь тонкую эластичную ткань. Бёдра не видны, потому что скрыты, пусть и короткими, но широкими шортами. Чонгук обращает внимание и на то, что человек только что тренировался, потому что с тёмных волнистых волос на затылке едва заметно капает пот. Чон зависает на мгновение, но тут же напрягается ещё сильнее, слыша тихое:       — Мисс Ли, пожалуйста, прекратите подкрадываться сзади, вы мне совершенно не мешаете, я скоро уйду…       И разворачивается на сто восемьдесят градусов, держа в затянутой перчаткой руке бутылку воды.       Чонгука прибивает к полу, а сердце громко ухает куда-то вниз, вызывая тем самым яростное головокружение.       — Ви? — выдыхает ошалело он и шарахается от вмиг заледеневшего взгляда.