Новогодний ивент «В чужом теле»

Когда Шоичи накануне новогоднего празднества предложил пофилософствовать о желаниях, Спаннер согласился не раздумывая. Они были в Японии, украшали кадомацу и собирались в храм с утра, чтобы повесить эма, и Шоичи спросил вдруг, что бы такого ему пожелать. Утром на эма Спаннера было мелким, чтобы все влезло, почерком написано "Хочу взглянуть на жизнь с другой стороны, избавиться от проблем со спиной и получить внутреннее пламя". Шоичи смеялся, говоря, что Спаннер относится ко всему этому слишком серьезно. Спаннер дулся, напоминая, что это Шоичи затеял все это, и не ему его осуждать.

***

Утро началось от холода – приоткрыв глаза, Спаннер увидел девушку в школьной форме, которая держала в руках одеяло. Судя по всему, одеяло было снято с него. – Вставай, – процедила девушка, явно не очень довольная компанией. – Ага. Уже бегу, – ворчливо проговорил Спаннер, отобрал одеяло и, перевернувшись на другой бок, попытался снова уснуть, но не тут то было. Во-первых, наглая девчонка с воплями принялась стягивать одеяло снова. Во-вторых, добавился мужской голос, который тоже что-то несдержанно вопил. В-третьих, Спаннер вдруг понял, что совершенно ничего не видит правым глазом, ощущения от тела какие-то странные, особенно в животе, да и голос у него тонковат. В поле зрения попались волосы. Тёмные, почти черные, волосы. К несчастью, соображать очень мешали вопли, и Спаннер, вдохнув поглубже – грудная клетка раздалась как-то напряжно, будто бы её хозяин (хозяйка, поправил себя Спаннер, определенно точно хозяйка) пользовалась ею редко – от души заорал.

***

Его звали Хром Докуро, он был медиумом, обладал Пламенем Тумана (ужасно нестабильным Пламенем Тумана, контролировать которое было непросто, кстати) и жил в каких-то развалинах, где им помыкали все, кому не лень. Вот и посмотрел на мир с другой стороны, вот и обрёл Пламя, ага. Что до спины, так позвоночник был единственным в организме Хром, что было в норме. Все остальное (особенно те штуки, что отсутствовали, о Ками, у нее же половины внутренних органов просто нет!) наказало молиться за упокой и мило помахало ручкой. Все это Спаннер узнал за неполные полчаса от М.М., которая, получив отпор, внезапно подобрела и спешно пересказала "перепутавшей воспоминания с иллюзией" "девушке", как тут все устроено. Если кто что и заподозрил, то это был определенно нелюдимый элемент в шапке и со штрихкодом на щеке – он косился на Спаннера с самым неприятным выражением на лице, и парня вдруг разобрала такая злоба, что он даже испугался на секунду – Пламя отреагировало, как живое, плеснув силой в трезубец, который Спаннер благоразумно не откладывал. Вокруг "штрихкода" тут же взвился рой каких-то насекомых. – Эй, ты зачем напала на Чикусу? – вскинулась М.М., хватаясь за флейту. Спаннер нахмурился. – А чего он на меня пялится, – обиженно и даже несколько злобно буркнул он, понимая, что, вообще-то, совсем не хотел... Этого. Просто подумал, что было бы неплохо его слегка проучить. Видимо, с такими "думами" нужно было быть настороже.

***

Весь день Спаннер то и дело одёргивал себя. При гражданских нельзя было швыряться иллюзиями направо и налево (хотя, видит Небо, так хотелось!). Нужно было аккуратно ходить, чтобы не задиралась юбка, не горбиться и не пытаться спрятать руки в карманы. Нужно было аккуратно улыбаться, не строить флегматичных рож, не сосать леденцы – потому что сразу начинали пялиться, Ками, люди, что с вами не так... – и вообще соблюдать столько правил, что к тому моменту, как они вышли к торговому кварталу, Спаннер был готов выть в голос и мечтал только о том, чтобы вернуться к своим родным и нежно любимым комбезам. Малодушно хотелось ломануться в храм и написать новую эма, с требованием вернуть назад всё-превсё. Но он упрямо шёл за поучающей его М.М. куда-то к рядам с овощами. Где и умудрился её благополучно потерять, отстав. Покрутившись на одном месте, он хотел уже идти обратно, но остановился, рассматривая прилавок. Какой-то прилавок. – Хром-чан! – закричал вдруг кто-то, и Спаннер, не успев даже икнуть, оказался схвачен за руки и втянут в круговорот девчачьего трёпа. Славно, что Докуро-сан оказалась девушкой скромной, и пораженное молчание принимали за обыкновенную вежливость. – Я слышала, новые платья сегодня стали доступны для примерки, – с видом заговорщика произнесла темноволосая девушка с хвостиком. Кажется, её звали Хару. – Пойдем? – А потом – за пирожными! – радостно согласилась другая, светленькая и симпатичная. Киоко. Спаннер вздохнул и позволил девушкам себя увлечь. Все это затянулось до самого вечера – Спаннер вернулся в Кокуё, нагруженный пакетами, совсем уж по темноте. Помимо платьев и пирожных ему обломился маникюр, успокаивающая маска для лица и коробочка патчей – от тёмных кругов под глазами. А ещё Киоко посоветовала слегка надавить на мальчиков и, с помощью М.М., заставить их устроить им нормальную ванную. М.М. прониклась в тот момент, когда услышала слова "горячая вода". Кен и Чикуса хором застонали, понимая, что обречены. Спаннер засыпал с улыбкой.

***

Много лет спустя уже давно не маленький мальчик, но мужчина, механик и изобретатель, офицер Мильфиоре, встретил на приёме у семьи Вонгола, невысокую миловидную особу. На правом глазу красовалась повязка, в пальцах опасно покачивался трезубец, юбка-карандаш не задиралась при ходьбе, как это делала школьная форма. Спаннер подошёл к ней и, протянув леденец, посоветовал не стесняться и смело призывать рой насекомых на голову любого, кто её обидит. Хром Докуро улыбалась весь оставшийся вечер.