Игры судьбы

Юнги переминается с ноги на ногу, стоя у дверей в ожидании Хосока. Он еще никогда так не нервничал перед свиданием. Сначала он даже не знал, нужно ли принести цветы, не покажется ли это странным, но в итоге вот он: с букетом ромашек, в классической рубашке и джинсах, ждёт, пока Хосок откроет дверь. Он слышит приближающиеся шаги и переводит дыхание. Их отношения сейчас на совершенно другом уровне. Кажется, будто они заново узнают друг друга. Юнги видел Хосока тысячи раз, но когда младший открывает дверь, он застывает. Чон Хосок — олицетворение красоты и изящества. Он, как всегда, одет просто великолепно: белая футболка с V-образным вырезом и чёрные джинсы, которые греховно обтягивают его бёдра. — Привет, хён, — Юнги отрывает свой взгляд. — Привет, — он удивлён, что смог сказать без заикания. — Я не знал, уместно это или нет, вот, это тебе, — Юнги протягивает букет. Хосок сначала просто смотрит на него, а после расплывается в одной из своих ослепительных улыбок. — Спасибо, они мне нравятся, — он рассматривает цветы. — Подожди минутку, я поставлю их в вазу, — Хосок скрывается за дверью, и Юнги облегчённо выдыхает. Младший быстро появляется, поправляя на ходу волосы, и закрывает за собой входную дверь. — Ты не сказал, куда мы идём? — Ты поймёшь, как только мы приедем. Юнги не знал, что его нервное состояние станет таким сильным. Он не мог успокоиться. Все утро было как в тумане: мысли путались, а сердце бешено колотилось, будто пытаясь вырваться из груди. Он стоял у зеркала и несколько раз менял одежду, не зная, что выбрать. Ту рубашку, которую он обычно носил на более официальных встречах? Или что-то более casual, что говорило бы, что он не слишком старается? Но разве это не было важно? Он-то хотел, чтобы все прошло гладко. — О боже, хён, это потрясающе! — Юнги с нескрываемой улыбкой наблюдает за Хосоком. — Я помню, как мы в детстве ходили в этот океанариум, — он прослеживает за проплывающим сверху скатом. — Но сейчас он намного больше. На самом деле, Юнги долго не мог придумать, как устроить свидание. Он знал, что парк аттракционов для Хосока слишком страшный, кино или ресторан — это банально, а что-то подвижное может навредить ноге, с которой меньше недели назад сняли гипс. Идея появилась, когда он вспомнил их поход в океанариум, в детстве они несколько раз ходили сюда с родителями, и Юнги помнит, в каком восторге был Хосок. — Я рад, что тебе нравится, — старший смотрит на руку Хосока, которую весь вечер не решается взять в свою. Хосок это замечает. — Это лучшее свидание в моей жизни, — он сам тянется к руке Юнги и переплетает их пальцы, слегка сжимая. — Если честно, то это моё первое свидание. Голова Хосока запрокинута назад, он смотрит на проплывающих рыб. Пухлые губы слегка приоткрылись в изумлении, глаза широко распахнулись, а кожа залилась голубым оттенком, мерцающими на его коже, как калейдоскоп. Огни танцуют в его волосах, на щеках, в глазах. Мерцание на его коже, как будто это сама поверхность воды. Юнги впервые видит физическую форму слова «любовь». Мин Юнги окончательно и бесповоротно влюбился в Чон Хосока. И это чувство так естественно нашло место в его сердце, так, словно оно всегда было предназначено для него. — Я люблю тебя, — слова вырываются быстрее, чем Юнги успевает их обдумать. Хосок оборачивается на него с широко раскрытыми глазами, и старший на мгновение думает, что сказал что-то не так. Но нахлынувший поток мыслей прерывается, когда Хосок подходит к нему, притягивает к себе и обнимает за шею. Юнги умиляется тому, как идеально их тела подходят друг другу, его руки так естественно находят своё место на талии младшего, и он готов остаться в этом моменте подольше.

После океанариума Юнги решает, что небольшая прогулка в ближайшем парке не помешает. Он не забывает, что Хосоку нельзя сильно напрягать свою ногу, так что они медленным шагом, держась за руки, делают один круг вокруг парка и возвращаются в машину. — Эм, ты не хочешь заехать ко мне, — Юнги вставляет ключ. — Мы могли бы посмотреть какой-нибудь фильм или что-то в этом роде. Но если ты не хочешь, то я отвезу тебя домой. Хотя моя собственническая сторона не хочет отпускать тебя, — он тихо заканчивает свою речь. — Думаю, я могу остаться на фильм, — Юнги чувствует, как горит его лицо. Для одного вечера он слишком много смущается.

***

— Хоба, если мы начинаем смотреть фильм Марвел, нам придётся устроить марафон, — они удобно устроились на диване в гостиной перед телевизором. — Нам некуда спешить, хён, — Хосок двигается ближе, не оставляя между ними свободного пространства. И Юнги больше не спорит, потому что рука Хосока ложится на его бедро, а его голова на плече младшего. И фильм для него уже забыт, когда Чон начинает выводить какие-то узоры, вызывая мурашки. Юнги не смотрит на экран, вместо этого разглядывая лицо Хосока, подмечая для себя даже малейшие детали. — Хён, ты не смотришь, — Юнги дёргается, понимая, что его поймали с поличным. — Нет, у меня есть занятие поинтересней, — это так мило, как румянец покрывает щёки Хосока. Они просто смотрят друг на друга, привыкая к такой близости, забыв про фильм, который продолжает идти, пока они застыли в своём мире. — Могу я поцеловать тебя? — Юнги фыркает на заданный вопрос. — Ты можешь не спрашивать, — он, не теряя времени, прижимается губами к губам. Это начинается с коротких робких поцелуев, просто прикосновения губ, от которых оба расслабляются. Руки Хосока, слегка нерешительно ложатся на бёдра старшего, ныряя большими пальцами под его любимую толстовку, в которую тот успел переодеться. Юнги вздыхает, когда его кожи касаются, позволяя их губам встретится более настойчиво. Их бёдра слишком близко, и одна нога Хосока проскальзывает между ногами Юнги, прежде чем он опирается на него всем телом. Старший оказывается прижатым, не имея возможности пошевелиться и даже не предпринимая никаких попыток высвободиться, что его вполне устраивает. Мин скользит пальцами под футболку Хосока, очерчивая его бока и вызывая хриплый смешок. В ответ проводит языком по нижней губе, ладони ложатся на талию, получая в ответ дрожащий вздох. Юнги чувствует, как живот скручивается от предвкушения, его рука смелее поднимается по рёбрам, поглаживая пальцем сосок Хосока. От этого действия бедра младшего дёргаются у промежности Юнги. — Хоба, — бормочет Юнги, разъединяя их рты, проводя вниз по острой челюсти Хосока, чувствует, как дрожь пронизывает его тело. В его движениях больше уверенности, настойчивости. Губы прижимаются на стыке шеи Хосока и плеча. Большим пальцем снова проводит по соску, обхватывая другой рукой за талию. Он чувствует Хосока у своего бедра, его реакцию на простые прикосновения. Юнги отрывается от шеи Хосока, последний раз целуя, и откидывается назад. Он наблюдает, как двигается его адамово яблоко, когда тот сглатывает. Это вызывает желание прикусить его, облизать, посмотреть на реакцию на то, как Юнги оставит там свои отметины. — Посмотри на меня, — Хосок опускает голову, приоткрывая веки. Глаза бегают между глазами Юнги и его губами. — Ты уверен? — спрашивает Юнги. — Не думаю, что я был бы здесь, если бы не хотел, — кивает младший. — Я знаю, — рука скользит вниз по груди, к животу. — Я это чувствую. Мне просто нужно, чтобы ты это сказал. — Я уверен, хён, абсолютно. Я хочу тебя, — Юнги в ответ одобрительно мычит, вытаскивая руку из-под футболки. — Пошли в мою спальню, — он слегка нервничает, цепляясь пальцами за руку Хосока. Надеется, что этого не видно, пока они идут к двери его комнаты. Он оборачивается, останавливаясь около кровати, чтобы еще раз чмокнуть младшего в губы, прежде чем сесть на край. Хосок следом пробирается между его ног. Юнги наклоняется вперед, чтобы поднести свои руки к краю футболки. Чуть оттянув назад, он тянет её вверх, полностью снимая с Хосока и обнажая красивую загорелую кожу. Кончиками пальцев проводит по подтянутому торсу, очерчивает ими кубики, мельком наблюдая за Хосоком. Он пробует идти дальше, наклоняясь вперед, прижимаясь губами к его животу. Хосок судорожно вздыхает, и Юнги чувствует, как мышцы под губами напрягаются. Старший ухмыляется, продолжая осыпать поцелуями каждый новый участок тела, извлекая всё больше звуков, вздохов и полувсхлипов. Мин чувствует, как ладонь Хосока скользит по его шее, дальше к плечу. Юнги хитро улыбается отступая, и отодвигается дальше по кровати. Чон понимает его намек, опускается коленом и медленно двигается к нему, седлая его бёдра. — Привет, — шепчет прямо в губы. — Привет, — Юнги замечает лёгкий румянец на щеках, прежде чем сжать их губы вместе. Поцелуй гораздо более жадный. — Ты доверяешь мне? — у Юнги хватает сил только кивнуть, когда Хосок двигает бёдрами, сам не ожидая вырвавшегося стона, этот звук хочется слушать вечно. Хосок резко опускается и прижимает язык к ключицам. Дальше. Ниже. Бёдра Юнги дёргаются вверх, грудь вздымается. Его пальцы запутываются в волосах, крепко сжимая у корней. Он буквально скулит, когда Хосок охватывает своим ртом сосок, пытается создать больше трения. Чон отстраняется, сползая по кровати, оставляя за собой серию поцелуев. Касается губами выступающей бедренной кости, слегка покусывает кожу, проводя языком поверх. — Всё в порядке? — спрашивает Хосок между поцелуями. — Да, да, продолжай… пожалуйста, — мягко отвечает Юнги, цепляясь руками за простыни. Пуговица на джинсах расстёгивается, Хосок улыбается такому виду перед ним, расстёгивает ширинку и стягивает джинсы, обнажая еще больше кожи. Толстовка летит вслед за ними, и Юнги остаётся лишь в одних боксёрах. — Хён, — хрипит Хосок, — ты такой красивый, — лицо Юнги заливает румянец, наполняя застенчивостью. Медленно Хосок снимает и последнюю часть одежды, отбрасывая их в сторону. Стон срывается с губ Юнги, когда его член освобождается от одежды. Он не такого большого размера, но определённо больше среднего. Предэякулят стекает вниз, и Хосок задерживает взгляд на этом зрелище. — Перестань пялиться. — Ничего не могу поделать, — мычит Хосок, оставляя поцелуи внизу живота. Так чертовски близко. Юнги больше не сдерживается, когда жар чужого рта опаляет нижнюю часть его члена. Хосок поднимается, целует, обводит языком вверх, прямо к кончику, и опускается вниз. — О боже! — всхлипывает Юнги. Язык Хосока кружит вокруг него, очерчивает узоры, скользит вверх и с громким звуком опускается вниз. Мин мычит что-то невнятное, сильнее втягивая воздух, и крепче сжимает простыни в кулаках. Слишком жарко, слишком мокро и слишком хорошо. — Хоба, — Юнги руками хочет отодвинуть от себя, когда чувствует, что приближается, но младший лишь ускоряет темп, прижимая руки к матрацу. Он чувствует, как член дёргается во рту, прежде чем струя спермы ударяет по нёбу, стекая по стенке горла. Хосок водит рукой по животу, пока старший дёргается в оргазме. Хватка Юнги ослабевает, когда он постепенно приходит в себя, продолжая глубоко дышать. — Ммм, ты вкусный, хён, — Хосок отстраняется, собирая пальцами остатки с уголков губ. — Ты не можешь так просто говорить, — отзывается Юнги хриплым голосом. — Почему нет? Я сказал как есть. Юнги, наконец, полностью открывает глаза, пристально смотря на Хосока, а после прослеживает вниз. — Думаю, тебе нужно помочь, — Чон шипит от прикосновения чужой ступни. Он всё ещё одет ниже пояса, что вызывает дискомфорт. — Я справлюсь с этим. — Нет, — Юнги садится на колени, подползая ближе. — Я помогу.

***

Лежать вот так: в объятиях после тёплого совместного душа слишком приятно. Юнги думает, что может привыкнуть к такому. — Я люблю тебя, Юнги, — Хосок опускает формальный тон. — Знаешь, любить тебя оказалось на удивление просто, — старший упирается подбородком в грудь Чона. — Это так глупо, мы потратили столько времени, ненавидя друг друга, — Юнги грустно усмехается. — Я никогда не ненавидел тебя, — Хосок проводит пальцами по его волосам. — Я люблю тебя много лет, Юнги. Ссоры, стычки, всё это наше соперничество были для меня единственным способом, которым я мог находиться рядом с тобой. Юнги глупо моргает, чувствуя, как злость на самого себя наполняет его. Это совсем не то, что Юнги считал основой их отношений долгое время. Как Хосок мог любить его всё это время? Как Юнги мог заслужить его любовь после всего того, через что он заставил его пройти. Даже не смотря на всё это, именно Хосок был инициатором их разговора, именно он починил то, что Юнги когда-то сломал. — Почему ты любил меня? Я не заслуживал этого, — Хосок лишь мягко улыбается. — Это определённо было сложно. Я даже не собирался признаваться тебе, потому что не думал, что получу что-нибудь в ответ, но вот где мы сейчас, — Юнги поднимает руку, чтобы обхватить щеку Хосока. — Если бы ты меня не поцеловал, я никогда бы не решился на это, так что благодаря тебе мы сейчас здесь, — Юнги чувствует некоторое облегчение от слов младшего. — И что теперь между нами? — Я думал, что это ясно, — Мин с надеждой смотрит на него. — Я надеюсь, ты не против быть моим парнем? — Ты застрянешь со мной навсегда, — Юнги говорит с серьезным лицом. — У тебя еще есть шанс передумать, — Хосок открывает рот, чтобы что-то сказать, но Мин его перебивает: — А нет, поздно, ты профукал этот шанс, когда влюбился в меня, — он снова и снова будет влюбляться в эту улыбку, которая появляется на лице Хосока. — Не думаю, что когда-нибудь смогу разлюбить тебя, — Юнги громко сглатывает. Несколько мгновений они смотрят друг другу в глаза. Он уже хочет открыть рот и спросить, можно ли его поцеловать, но Хосок уже наклоняется к нему. Это самый сладкий поцелуй, который когда-либо был у Юнги. — Ты хотел что-то сказать? — Хосок отстраняется, проводя языком по своим губам. — Ты уже сделал то, о чём я хотел попросить, — он прослеживает за этим действием. — Тебе не нужно спрашивать у меня разрешения, хён, — Чон притягивает его обратно, сгребая в своих объятиях. — Это всё слишком ново для меня, — бормочет, зарываясь носом в изгибе шеи Хосока и оставляя там маленький поцелуй. — Для меня тоже, не волнуйся, это всего лишь я, — он чувствует, как дыхание на его коже постепенно выравнивается, и тихим шёпотом добавляет: — Спокойной ночи, хён.