Майор и его подопечная

Остаток дня до конца практики Настя не могла отделаться от ощущения, будто что-то вот-вот должно было случиться, и это «что-то» явно не сулило ничего хорошего. Масла в огонь подливали ещё и мысли о той незнакомой девушке, которую она мельком увидела сегодня утром, когда нежилась в объятиях Громова. Даже Полина, привыкшая к вечно весёлой и активной подруге, заметила её странное состояние и аккуратно поинтересовалась у неё, что же случилось, на что получила в ответ лишь неоднозначное пожимание плечами и слова «не знаю, просто ощущения странные». И интуиция в очередной раз не подвела Настю. Во время обеденного перерыва, когда она на пару с Полиной сидела в буфете и бездумно листала новостную ленту в телефоне, стараясь избавиться от навязчивых тревожных мыслей, залезших в её голову, на её смартфон резко поступил звонок. Высветившееся на экране имя руководителя их учебной практики заставило Настю нервно сглотнуть и вздрогнуть перед тем, как ответить на звонок негромким и дрогнувшим голосом: — Алло. — Настя, зайди в кабинет Юрия Ивановича через десять минут. У нас есть разговор. — Хорошо, — пролепетала она, положила телефон на стол и закрыла лицо руками. Полина, молча наблюдавшая за происходящим, тоже занервничала и аккуратно положила руку на плечо Насти в молчаливой поддержке. — Руководитель? — Да, — глухо ответила Орлова, не отнимая рук от лица. — Вызвал на разговор. — Ты думаешь… — Именно это и думаю. Просто так меня бы не стали дергать. Тем более разговор будет в присутствии Юрия Ивановича, а он начальник Саши. — Но как они узнали? Вы вроде неплохо скрывались… — Вот и узнаю как, — горько усмехнулась Настя, хотя в глубине души она уже знала ответ на этот вопрос. И теперь, помимо предстоящего разговора с руководством, в планы Насти ещё и входил поиск той самой незнакомки, которая наверняка и сдала их с Сашей. И она сделает всё, чтобы найти эту несчастную крысу.

***

— Привет, Сань, — с легкой улыбкой поприветствовал бойца Попов, когда тот появился на пороге его кабинета спустя пару минут после полученного от начальника звонка с просьбой подойти на разговор. — Я, конечно, не хотел лишний раз тебя дёргать, но у нас тут, как видишь, нарисовалась ещё одна проблемка… — Да я уже понял, — нехотя сказал Громов, снимая с себя куртку. Он буквально недавно вернулся со встречи со своим бойцом и ещё даже не успел дойти до своего кабинета и обдумать дальнейший план действий, когда его размышления прервал Юрий Иванович своим звонком. Стоило ему только сказать, что инициатором всего этого балагана является руководство Насти, Саша все понял и без дальнейших слов. Поэтому сейчас, стоя в кабинете руководителя, он лишь смиренно ждал начала разговора. Как только раздался нерешительный стук в дверь, мужчины тут же повернулись в сторону звука. — Твоя, — тепло улыбнулся Попов. — Руководство бы стучать не стало, а у тебя девчушка воспитанная. Громов едва сдержал улыбку, пока Попов давал согласие на вход, и уже спустя мгновение в кабинете показалась смущенная и явно переживающая Настя, нервно теребившая небольшой браслет на руке. Увидев её, такую родную и такую любимую, Саша всё же позволил себе широко улыбнуться и тут же сгрёб её в охапку, не обращая внимания на Попова. Настя, явно не ожидавшая такого поворота, тут же попыталась выбраться из цепкой хватки, но заметив весёлый и одновременно тёплый взгляд Юрия Ивановича успокоилась и аккуратно положила голову Громову на грудь. Майор нежно поцеловал её в макушку и пробормотал: — Не бойся, я тебя в обиду не дам, пусть и не мечтают. — Я знаю, — доверительно шепнула она в ответ и чуть улыбнулась, чувствуя, как по телу разливается тепло от таких искренних слов и страх перед скорым серьезным разговором уходит на второй план. Громов лишь хмыкнул и прижал её к себе крепче, решив, что именно в такой позе они и пробудут всё то время, что проведут в этом кабинете, и ему абсолютно наплевать на всех и вся. Юрий Иванович, наблюдающий за ними, лишь молчал и улыбался каким-то своим мыслям. Их недолгую идиллию прервали быстрые шаги и резко открывшаяся дверь. Руководитель Насти — Дибров Анатолий Николаевич — буквально влетел в кабинет и сейчас хмуро смотрел на обнимающихся Сашу и Настю, которые, судя по всему, и не думали отлипать друг от друга. Больше всего в этой ситуации Диброву было непонятно очевидное одобрение Юрия Ивановича, который с неприкрытой добротой в глазах смотрел на молодых. — Добрый день, — сухо произнес Анатолий, косо глядя в сторону парочки. — Я так понимаю, что претензии к молодым людям здесь имеются только у меня, верно? — Совершенно верно, — невозмутимо ответил Попов, и Громов с трудом подавил в себе смешок. Осознание того, что начальство на твоей стороне в любом случае, придавало Саше невероятную силу. — Лично я не вижу ничего предосудительного и противозаконного в том, что они состоят в отношениях. — Не видите вы — вижу я, — возразил Дибров. — У нас есть определенный регламент вуза, в котором четко обговорен момент романтических отношений во время практики… — Вы принесли нам его для ознакомления? — вопросительно посмотрел на собеседника Попов. — Иначе для меня это всё будет пустым трёпом, уж извините меня за мою грубость. Нет официального документа — нет разговора. — Даже если бы и был, — вдруг встрял в разговор Громов, и Настя испуганно посмотрела на него, а затем перевела такой же испуганный взгляд на стоявших перед ней мужчин, — я всё равно не понимаю причину ваших недовольств. Мы с Настей — два взрослых, совершеннолетних человека. Да, так вышло, что мы полюбили друг друга и захотели вступить в отношения во время практики, но ведь мы никогда не демонстрировали их на публике, разве нет? Я прекрасно понимал ситуацию своей женщины и относился с уважением к вашим требованиям, не позволяя себе лишнего на людях. Юрий Иванович и Настя, переглянувшись, едва слышно прыснули после его слов, потому что оба поняли друг друга без слов. Несмотря на свои красивые речи, кое в чём Громов всё же привирает — свои чувства он не стеснялся проявлять и на людях, просто им повезло, что они до этого не попались на глаза Диброву. — Если бы вы, товарищ майор, с уважением, как вы говорите, относились бы к нашим требованиям, то придержали бы свои чувства и не стали бы заводить отношения с нашей студенткой во время её учебной практики, — тяжело вздохнул Анатолий Николаевич, — тем более, что вы её командир и выступаете как ещё один её непосредственный начальник, а такое… — Да хоть самый главный босс, мне всё равно, — огрызнулся Саша, которого уже начал подбешивать этот Дибров и его правильность, — я люблю эту девушку, она любит меня, а всё остальное меня мало волнует. Если хотите сделать ей какой-то выговор или что-то в этом роде — делайте то же самое и мне. В обиду я её не дам и не позволю никому причинить ей вред, — заметив, что Дибров подозрительно долго смотрит на молчавшую Настю, которая готова была буквально врасти в Громова и прижималась к нему так, словно он был её последней надеждой остаться безнаказанной, Громов таким же ледяным тоном отчеканил: — Если вы собираетесь сейчас что-то предъявить Насте за то, что она молчала весь наш разговор, то я вам тоже не позволю этого сделать, так как она ни в чём не виновата и не сделала ничего такого, за что её можно было бы наказать или отругать. Я в этой ситуации — просто мужчина, который пообещал своей женщине защитить её имя, и я сдерживаю своё слово. Хотите выставить обвинения ей — значит выставляйте эти обвинения мне тоже. Настя удивлённо хлопала глазами, глядя на явно злившегося Сашу снизу вверх, и ловила себя на мысли, что с каждой минутой, с каждым произнесённым им словом в её защиту она осознавала, что влюбляется в этого невероятного мужчину всё сильнее и сильнее. Ощутив, как щеки предательски быстро покраснели от избытка чувств к нему, она тут же опустила глаза, но мягкая улыбка всё же растянулась на губах девушки, и Громов, заметивший это, немного расслабился и поцеловал её в висок, тем самым ставя точку в этом разговоре и показывая Диброву, что обвинения того беспочвенны и что Саша от своего не отступится. Терять ещё одну любимую женщину Громов был больше не согласен, и теперь за Настю он будет стоять горой. Слишком сильно любит, слишком сильно боится потерять. Юрий Иванович молчал, но улыбка и гордость в его глазах сказали все за него, и Громов благодарно кивнул ему за молчаливую поддержку их с Настей. Дибров же, обведя взглядом всю их небольшую компанию и поняв, что помощи ему ждать неоткуда, только грузно выдохнул и провёл рукой по лицу. Попов подошёл к нему и похлопал по плечу, предлагая присесть и немного выдохнуть, и Анатолий Николаевич, несмотря на очевидное недовольство сложившейся ситуацией, согласился. — Анатолий Николаевич, давайте отпустим наших голубков и потолкуем с глазу на глаз? — как бы невзначай предложил Попов, быстро подмигнув Саше. — Вы же прекрасно видите, что наш майор будет стоять на своём до конца, так чего время на них тратить? — Орлова, — вдруг строго произнёс Дибров, хмуро смотря на встревоженную студентку, — нам с тобой всё же нужно поговорить лично. — Только троньте, — тут же напрягся Громов, неосознанно прикрывая Настю собой. — Если я узнаю… — Ну-ну, не шумите, товарищ майор, — поморщился Дибров. — Не собираюсь я её ругать, успокойтесь, Бога ради. Но раз уж вы так остро реагируете на всё, что касается вашей девушки, то, видимо, придётся мне всё же рассказать об этом ещё и вам… — Рассказать о чём? — тут же встрепенулась Настя, во все глаза уставившись на наставника. Тот потёр переносицу, устало выдохнул и проговорил: — О том, как именно я узнал о ваших… Кхм… Отношениях… В кабинете вмиг воцарилось молчание. Настя боялась лишний раз дышать, понимая, что сейчас вскроется правда, из-за которой они с Сашей едва не получили нагоняй. Попов тоже молчал, выжидательно глядя на Диброва, и лишь Громов сквозь зубы произнёс: — Сдали… Анатолий Николаевич, услышав это, ещё раз вздохнул и кивнул головой, тем самым подтверждая догадку Саши. Настя непонимающе хлопнула глазами и перевела внимание на Громова, который сейчас стоял, стиснув руки в кулаки и сжав челюсти. — Ты что-то знаешь, Саш? — Нет, но, видимо, мыслю в правильном направлении, — он кивнул на руководителя. — Видимо, среди твоих завелась кры… — он осёкся, скосив глаза на руководство, — …кхм, то есть, стукач. Дибров сделал вид, что не заметил заминки Громова, и вновь кивнул. — Что-ж, да, как бы мне не хотелось признавать это, но это правда. Мне про вас рассказала одна из наших студенток, которая заявила, что видела вас сегодня утром около отделения обнимающихся и целующихся, и… М-м-м… Предъявила мне фотографии, подтверждающие это… — Вот же гадина! — в сердцах воскликнула Настя, и в её глазах тут же мелькнули недовольные искры. — Я так и знала, что мне тогда не показалось! — Не понял, — Громов поднял брови, глядя на Настю, но та лишь отмахнулась. — Потом расскажу. Анатолий Николаевич, пожалуйста, скажите мне, кто это был! Я ей… Приближающуюся гневную тираду Насти остановил резкий стук в дверь, а затем просунувшаяся в дверной проём голова Соколова, который с явным интересом осматривал находящихся в кабинете людей. — Здрасьте, а чем это вы тут занимаетесь? — Решаем, когда будем тебя увольнять, — с самым серьёзным видом ответил ему Громов. — Пока выигрываю я с предложением уволить тебя сегодня вечером. — Нахал и грубиян! — возмутился Соколов. — Тоже мне, нашёлся тут, решатель! Я вообще не к тебе, а к Юрию Ивановичу! — Уже рапорт на увольнение принёс на подпись? — Вопиющая наглость, просто вопиющая! Юрий Иванович, ну что за дела? Я не могу работать в атмосфере травли и унижения! — Так, юмористы, — Попов, хоть и продолжал улыбаться, но говорил уже абсолютно серьёзно, — угомоните свой пыл. Раз у нас с вами, Анатолий Николаевич, так и не получилось личного диалога, то предлагаю перенести его на попозже, вы согласны? — Дибров кивнул, хоть и нехотя. — Вот и славно, я вам сообщу когда подойти, а пока забирайте Сашу и Настю и идите обсуждайте насущные вопросы. А ты, Максим, проходи, раз уж пришел ко мне. Дибров встал со стула, с лёгкой небрежностью попрощался с Поповым и, поманив Настю и Сашу рукой, вывел их вслед за собой. На выходе из кабинета Саша быстро тыкнул Максима под бок, на что тот успел среагировать и хотел ответить ему тем же, но не успел, так как Попов настойчиво позвал его внутрь, и вместо этого только показал другу фигу, на что тот тихо посмеялся и вышел из кабинета, а как только оказался в коридоре, то тут же потерял весь свой весёлый настрой и сосредоточился на скором раскрытии неизвестной студентки, которая доложила Диброву про их отношения с Настей. В том, что Настя отомстит этой даме, он даже ни на миг не сомневался, но за потревоженные нервы своей женщины Громов готов был отплатить той же монетой, пусть и понимал, что не в его стиле мстить девушке, пусть она и выставила себя не в самом лучшем свете и едва не подставила его и Орлову. Но ради Насти и её спокойствия он готов был пойти на многое. И произошедший сегодня инцидент он на тормозах не спустит.