Альтруизм

      Лунный свет падает через решётку в больничную палату. Почему вообще через решётку? Венти не знал. Барбатос знал. Потому что никому не надо было, чтоб исхудавший пациент сбежал через маленькую щель между потолком и стеной. Кроме самого, разумеется, пациента.       Сегодня знаменательный день. Луна светит как никогда ярко, провожая путников в дальний путь. Путь за стены этого ада.       Барбатос кивает самому себе, когда лампа, мигая, гаснет. Выключается и система охраны. Их человек на камерах следит за происходящим и нажатием кнопки открывает ему дверь. Он как можно скорее покидает камеру, направляясь в третью палату, где всегда были «пациенты», не способные самостоятельно передвигаться. Маленькая девочка лежит там, свернувшись калачиком. Одна. И как давно, интересно?       Барбатос поднимает ее на руки и сажает на спину, малышка не просыпается. Со вздохом покидает помещение, пока страх сжирает его изнутри. Вот он видит чью-то фигуру, она покидает свою комнату, глядя с опаской по сторонам. В ее руке торчит «провод» от капельницы, который юноша выдирает. Он вздрагивает на звук шагов сзади и видит Барбатоса. Он безжизненно смотрит на парня и лишь шепчет ему выбираться поскорее. Фигура кивает. Взгляд золотых глаз отпечатывается на сетчатке первого «Анемо» и эти глаза кажутся знакомыми. Красные пряди чиркают перед чужим взором и исчезают.       Сам же он, с девчушкой на руках, медленно двигается в сторону выхода. Его с ног сбивают другие люди, но снующий по всюду персонал будто не замечает юношу, проходя насквозь. Он умер? Барбатос помнит, что в больницу должны были доставить донора, дабы спасти его ценную жизнь. Может, тот парень? Не важно. Нужно найти выход из клиники.       Барбатос, шатаясь, минует один больничный коридор за другим. Страх в бирюзовых глазах снуёт за ним по пятам, и наконец нагоняет, когда свет включается. Все фигуры вокруг исчезают, девочка на плечах безжизненной ношей сползает с его плеч, ее кровь утекает меж пальцев. Его кровь из изгиба локтя все быстрее капает, стекая вперёд. По коридору разбросаны чьи-то тела. Чьи-то слова в его голове твердят бежать, прятаться, спасаться. Барбатос мертвыми глазами следует за красной полосой на полу и натыкается на фигуру в белом халате. Ее желтые растрёпанные волосы торчат во все стороны, он видит безумие в ее глазах. В ее руках покоится голова. Барбатос — нет, уже Венти, — переводит взгляд на неё, смотря в такие же бирюзовые глаза. Они пилят друг друга взглядами ровно до того момента, как Реиндоттир подходит к нему, кладя свои костлявые ладони на его впалые щеки. Голова Дея — нет, сейчас Кармена, — падает на пол, на что с ужасом, не в силах пошевелиться, глядит его брат. Чужая (родная) кровь на его лице покрывает, кажется, всё тело. На шее следы чужих рук оставляют следы, пока Барбатос старается отбиться. И лишь когда Реин берет его за запястья, а на всё здание гремит взрыв, Венти наконец просыпается.       Вскакивает с кровати, падая на пол. Он, спотыкаясь, бежит в ванну и хватается за раковину, пиля взглядом зеркало. Зеркало, где видит себя пару лет назад, с исхудавшими щеками, по коим текут ручейки алой крови, с запавшими глазами, в одном из которых он видит желтизну радужки, от подступающих слез, с этими встрёпанными, грязными волосами, искусанными губами и мёртвым взглядом. На его шее уже не шрам — рана, с хлещущей из неё жидкостью. Он шарахается от стекла и зажимает руками шею. И в тот же миг наваждение пропадает, лишь неясный красный заполоняет глаза.       Красный... Красный?       "...красные пряди чиркают перед чужим взором и исчезают..."       "...взгляд золотых глаз отпечатывается на сетчатке первого «Анемо» и эти глаза кажутся знакомыми..."       Он помнит, как эти пряди колебались и окрашивались в такой же цвет, под лучами закатного солнца.       Он помнит, как эти глаза сверлили его своим янтарём вчера.       Сяо? Нет, Алатус. Он был там, это он был там. Он тогда взял малышку на руки и помог ему выбраться.       Стоит ли извиниться? Нет, стоит определённо. Если бы Венти Барбатос тогда справился бы, то ему не нужен был быть донором. Если бы Дей тогда выжил, Барбатосу не пришлось бы страдать. Но он был слаб, из-за этого Сяо попал туда. Нужно было всего то быть чуточку сильнее. Хоть капельку. Но что было — то прошло, ведь так?       Венти (уже Венти) вновь смотрит в зеркале. Левый пожелтевший глаз немного покалывает. Он смотрит с ненавистью в это лицо, в эти очи. И там добились всего: эксперимент удался, пускай и всего на половину. А у Дея всегда были зелёные глаза. Ведь Барбатос не видел, чтоб он плакал. Знал лишь, что у него оба глаза изменили цвет. Чёртовы учёные, как же он их ненавидел.       Однако нужно отпустить всё это, нужно забыть. И он уходит из ванной, протирая глаза, направляясь на кухню. Там стоит на стеклянном столе не допитый вчера ночью чёрный кофе — признак откровенно хуёвого настроения вчера. И не мудрено. Вчера был вторник — самый загруженный день в расписании Венти. А сегодня среда. Первый день, когда у него будет дополнительное занятие с Сяо. Едва подумав об этом, учитель жалобно застонал. Когда утро начинается вот так, не хочется и вовсе идти на работу, как бы он её не любил. А когда при этом на ней придётся здержаться...       Парень опрокинул холодный кофе залпом и поморщился: вкус, конечно, так себе. Но чтоб проснуться — самое то. Зайдя в комнату и заправив бедную кровать, которая от его метаний даже немного сдвинулась в сторону. Он открывает шкаф с одеждой, доставая оттуда белую футболку с кружевом. Также затягивает корсет, который, как бы странно то не было, носил всегда в школу. Волосы расчёсывает и переплетает. Замазывает под глазами синяки и одевает линзы. Линзу, точнее, на пожелтевший глаз. Он немного покалывает, но, вроде бы, ничего не видно. Только руки всё ещё немного потряхивает. Толи от мороза, толи от кошмара, что до сих пор мелькал в разуме.       Проходит время, прежде чем Венти, отсидевшись вдоволь дома, выходит на холодную улицу. Наступил декабрь, снег начинает потихоньку падать с тёмного неба. Надоедливое солнце больше не светит, однако он почему-то начинает по этому скучать. В прочем, ясно почему: на улице уже минус, и потерпеть немного назойливые лучи кажется легче, чем промерзая до самых костей и согреваясь кое-как руками. Позволить себе хорошую тёплую одежду Венти не мог. Точнее мог. Просто денег было крайне мало, из-за чего он предпочитал тратить их на интересы, а не на погубленное уже здоровье.       В прочем, не зацикливаясь особо на мыслях об отвратительной (отвратительной!) погоде, парень как можно скорее запрыгнул за ворота школы, натирая замёрзшие плечи руками.       — Когда-нибудь ты купишь себе одежду, Барбатос? — звучит раздражённо-сердитый голос над ухом, стоит Венти перелететь за порог здания.       Он отрицательно мычит, проскакивая в учительский гардероб и вешая там свою зелёную ветровку. Ветровка в минус пять. Забавно.       Сегодня первый урок состоится в 6-ом "Г", и парень ещё примерно в сотый раз проклинает систему, в которой шестые классы проходят обучение в здании старшей школы. Он пришёл преподавать не этим остолопам, срывающим каждое занятие! Проходя в кабинет, он удручённо вздыхает, провожая взглядом низкорослую Кли, несущую какой-то странный предмет, по виду напоминающий балончик, к своей парте. Ци Ци — пожалуй самая спокойная в этом классе — бежит за ней, держа в руках какой-то йогурт.       — Здравствуйте, учитель Венти! — слышит он прямо над ухом чей-то озорной голос. Оборачивается и видит Ху Тао, что машет ему рукой. Немного поодаль, около входа в кабинет, Сяо ведёт с кем-то непринуждённый разговор.       — Здравствуй, мисс Тао. Какими судьбами тут? — улыбается он обворожительно, переводя взгляд обратно на ученицу.       — Да вот, с Сяо его сестру доводили, — она подмигивает зачем-то, а Венти не подаёт виду, что не понял, зачем. — По дороге Альбедо ещё встретили, — улыбается она, тыкая большим пальцем в сторону парней.       Учитель поворачивается в их сторону и машет рукой:       — Приветики, Альбедо, Сяо! — мило улыбается он, подходя несколько ближе. — Альбедо, как вчера прошло занятие? — спрашивает у блондина, помня, что вчера его первый день в новой художественной школе.       — Учитель не такая еба- — осекается, вспоминая, где они, — кхм, не адекватная, как прошлая, — Венти хихикает.       — Я рад! Там останешься? — спрашивает он, хлопая дважды в ладоши.       — Угу, у неё вроде неплохо, — улыбается в ответ блондин.       — Учитель Венти, вы не поверите! — кричит Ху, хватая друга за руку (да-да, они и вправду подружились). — Я сдала-таки французский! На пять! — смеётся радостно она, показывая сообщения преподавателя языка.       — Поздравляю! Работа Альбедо, верно? — хлопает девушку по плечу, глядя на голубоглазого.       — Bien sûr, — улыбается тот, поправляя волосы.       — А ты Сяо? Как у тебя дела? — переводит взгляд на ученика, оставляя Тао благодарить их общего друга.       — В полне нормально, — отвечает тот с непроницаемым выражением (милого) лица.       — Эх, ну чего ж ты такой- — хочет было спросить Венти, но его прерывает назойливая трель звонка. Кажется, никто так и не узнает, какой Сяо по мнению учителя.       Географ собирается зайти в класс, однако натыкается в проходе на учителя, с которой рядом стоит девушка маленького роста. Её белое каре немного покачивается из стороны в сторону, в такт её шагам. Макушка прикрыта капюшоном белой кофты. Она переводит взгляд на учителя и тот замирает.       Эти глаза.       Он помнит, как нёс её безжизненное тело через больницу. Сглатывает, сжимая руки. На плечо сзади ложится чья-то ладонь. Вздрагивает и оборачивается. Сзади стоит Сяо и смотрит в его глаза, в чужом взгляде явно отражён вопрос.       — Это она? — шепчет парень, не отрывая взор.       Венти испуганно кивает. Рука на плече лишь сжимается крепче.       — Удачи. Я думаю, она благодарна. Если помнит, — он немного улыбается и отходит, оставляя учителя одного. Однако слова всё же помогают и он слышит голос девушки.       — Зовут Саю. Тринадцать лет. Хорошистка, — немного робко произносит она глядя в сторону географа и одними губами шепчет "спасибо".       Она не выглядит злой, обиженной. И только через некоторое время Венти понимает, что и обижаться ей не на что. Ведь не из-за него. Да, не из-за него они торчали там.       "Скажи спасибо Принцу. Он помог", — улыбается учитель, гладя её по голове. Девушка кивает и проходит к свободному месту.       Географ же следует к учительскому столу и начинает урок.

***

      Под конец дня уже заебавшийся окончательно Венти приходит в кабинет географии, дабы дождаться Сяо.       Ремонт тут закончили только сегодня, а посему юноша ещё не успел толком освоиться. Провёл он тут только занятие для девятого, да и всего один раз. К тому же, у них была сегодня совмещёнка с параллелью, так что это бы ад. Пускай весёлый, но ад.       Раздаётся стук в дверь. Учитель дёргается.       — Можно войти? — слышится знакомый, но несколько нервный голос.       — Конечно! — Венти смеётся робости ученика и приветствует того.       Сяо проходит к первой парте и садится на неё.       — Как ты? Как день прошёл? — улыбается географ, садясь на соседний стол.       — Не я ли должен это спросить? — холодно интересуется парень, на что ловит вопросительный взгляд. — Выглядите потрёпанно, — указывает юноша на расплетающиеся косички учителя и его же мятую рубашку.       — О, хехе, — отводит он взгляд. — А ты проницателен. Всё никак не выходит из головы наш разговор в пятницу, — грустно и даже немного виновато опускает глаза в пол.       — ...Извините, — пристыженно склоняет голову ученик.       — Нет-нет, что ты! Всё в порядке, — спешит заверить старший, получая, в прочем, в ответ лишь смешок. — Ладно, приступим к занятию, — улыбается он, подсаживаясь к Сяо и открывая перед ним какую-то тетрадь.

***

      Проходит около полутора часов, в течении которых Венти вводит ученика в курс дела и начинает разбирать с ним номера из прошлого года. В пять тридцать он заканчивает с шестой задачей.       — Ха, ну вот и время наше вышло, — темноволосый складывает все свои принадлежности в рюкзак (новый рюкзак с расцветкой из улыбающихся кактусов) и останавливается в ожидании младшего.       — Прогуляемся? У входа ждёт Ху Тао, — предлагает он, сцепляя руки на краях расстёгнутой рубашки. Венти, разумеется, кивает.       — Не могу отказать, — посмеивается он, выходя вслед за юношей из помещения.       Договорившись встретиться у ворот, они расходятся по гардеробам. Старший накидывает свою недо-куртку и завязывает на ногах конверсы. У ворот его уже поджидают друзья.       — Венти, ты чокнутый носить ветровку в такую погоду?! — вопит от ужаса поражённая Ху.       Названный хихикает, прикрывая рот краснеющими от мороза пальцами.       — Право, мисс Тао, мне вполне удобно, — улыбается он, но прячется немного за Сяо — молчаливого свидетеля этого диалога.       — Угу, удобно ему! Заболеешь! И кого к нам потом на замену поставят? Ту грымзу из параллели? Не дай бог! — ругается она, пока парень улыбается, хватая друга за плечи сзади.       — Не заболею, отстань, — наигранно хмурится он, кладя голову на чужое плечо. — Сяо, скажи ей! — смотрит он на юношу.       У того немного розовеют щёки от такой близости, пускай Венти и думает, что от мороза.       — Вообще-то она права... — стараясь сдержать улыбку, отвечает парень.       Старший мигом отпрыгивает в сторону.       — Предатель! — ругается он и отворачивается от друзей, складывая в жесте обиды руки на груди под усмешку Сяо и хохот Тао.       Однако на душе не тоскливо — тепло.