Великая сила

      Барьер на платформе привычно пропустил Рие и Германа, уже простившихся с родителями. Сердце девочки работало нормально, проблем не было, поэтому Поттеры решили попробовать вернуться в Хогвартс, хотя родители их и отговаривали. Но дети иногда становятся абсолютно непоколебимы.       Усевшись в купе к беловолосой девочке, в которой Герман узнал Луну Лавгуд, они заговорили с ней. Девочка, слегка мечтательно улыбаясь, глядела на Поттеров.       — Вы единое целое и давно уже, — улыбнулась Луна. — А еще вы меня знаете.       — Мы тебя знаем, — подтвердила Рие. — Ты прелесть.       — К тебе вернется потерянное, когда ты познаешь самую великую силу, — каким-то потусторонним голосом произнесла девочка.       — Что? — удивленно спросила Рие.       — Ты что-то сказала? — воззрилась на нее Луна с абсолютно непонимающим взглядом.       — Это предсказание, — проговорил Герман. — Ты пророчишь, Луна.       Поезд шел к Хогсмиду, а в купе болтали трое. Они делились впечатлениями о лете, а Герман рассказывал Луне о Хогвартсе. За окном незаметно стемнело, и Гарриет почувствовала страх.       — Да, — вздохнул Герман. — Может, нам лучше вернуться назад?       — Возвращайтесь, — произнесла Луна. — Так будет гораздо лучше для вас.       — Ты видишь, да? — спросила Рие.       — Я чувствую, — улыбнулась девочка. — Возвращайтесь. Вы взрослые, и Хогвартс вам не нужен. А вам там будет плохо, я знаю.       — Хорошо, — понурилась Гарриет. — Тогда возвращаемся.       Камины Хогсмида были открыты, поэтому дети легко прошли через них на Кинг-Кросс. Выйдя на человеческую сторону вокзала, Герман обратился к полицейскому.       — Мы перепутали поезда и теперь не знаем, как попасть домой, вы не подскажете, где здесь телефон?       — Пойдемте со мной, — сказал полисмен, направляясь к своей машине.       Когда мистер и миссис Грейнджер глубокой ночью увидели сверкание проблесковых маячков полицейской машины, они сильно разволновались, но из машины вылезли виновато смотрящие дети и тут же были обняты и зацелованы. Уже после, поблагодарив смущенно улыбавшегося сотрудника полиции, Германа и Рие расспросили о том, почему они вернулись.       — Понимаешь, мама, — сказала Рие. — Луна — она видит, если она говорит, что лучше вернуться…       — С пророками непросто, — подтвердил Герман. — Но тут все прозрачно, поэтому мы и послушались.       — Вот и молодцы, — улыбнулся папа. — Утром у меня к вам будет разговор.       — А сейчас — кушать и спать, — строго сказала мама, пряча улыбку.

***

      Утром, когда Рие и Герман поднялись, сразу же после завтрака и утренних таблеток папа начал свой серьезный разговор.       — Дети, вы учиться-то собираетесь?       — Да мы хоть сейчас ЖАБА сдать можем, — недоуменно проговорила Гарриет.       — Погоди, — остановил ее Герман. — Папа об обычной школе.       — Об обы-ы-ычной, — протянула девочка. — А мы потянем?       — Я предлагаю подготовиться дома с учителями и со следующего года… — начал папа, улыбнувшись Рие.       — У меня опыт обычной школы не очень, — понурилась девочка. — Да еще и…       — Любимая боится, что ее будут унижать, — объяснил Герман отцу.       — Хм… Это может быть проблемой, — согласился тот. — Тогда можно продолжать домашнее обучение, вы как?       — Давай так, папа, — предложил мальчик. — Мы догоним программу, а ты узнай здесь про школы. Попробовать стоит, да, солнышко мое?       — Хорошо, — обняла Германа девочка. — Будет, как ты скажешь.       Начались занятия. Каждый день к ребятам приходили учителя, которые поначалу пугались седых детей, но ничего, понемногу привыкли. Потихоньку сдавались алгебра, геометрия, физика, химия, английский… Осторожно, стараясь не переусердствовать, Рие и Герман нагоняли программу средней школы, через полгода уже учась в нормальном ритме, вот только попытка экзаменов плохо отражалась на девочке, поэтому решили, что пока обойдутся и так.       Свой день рождения Герман пропустил бы, если бы не Рие и родители. Они постарались сделать этот день самым счастливым и запоминающимся мальчику, но больше всех радовалась празднику любимого именно девочка. На эту тему папа даже пошутил…       Очень быстро и незаметно пролетел год, и снова волшебное море приняло их в свои объятья, как принимало каждый год с тех пор. Они жили счастливой жизнью, в которой не было дементоров и василисков, темных лордов и войны. Дети были счастливы.       И потом уже, входя в новый класс, девочка страшно боялась, цепляясь за руку Германа, но их приняли как-то сразу. Никто никогда не пытался поиздеваться над безногой девочкой, здесь учились люди, а не звери. Возможно, в этом был виноват и высокий класс школы, но Рие об этом не задумывалась. Она задумывалась о том, как подготовиться к контрольной или чем порадовать Германа. А у Германа тоже появились друзья и заботы, но главной в его жизни оставалась любимая Рие. Все было правильно.

***

      Едва достигнув возраста согласия, Рие решила подарить своему мужу… Себя. Ей давно уже хотелось, но Герман удерживал девушку от поспешных поступков. И вот настал день его рождения. Юноше исполнилось семнадцать, поэтому Гарриет решила, что этот подарок он точно заслужил… Как и она. Стать единым целым теперь еще и физически.       — Любимая, ты уверена? — спросил Герман.       — Да, любимый, — ответила ему уже достаточно возбужденная девушка.       — Ты мое счастье, и я всегда буду любить тебя, — прошептал юноша.       — Я всегда буду любить тебя, — с жаром ответила ему Рие.       А после слова уже стали не нужны. Жаркие поцелуи, опаляющая страсть снесла последние барьеры, и их тела сплелись в танце любви, древнем, как мир. Но стоило им двоим познать друг друга, слиться в этом танце, как яркая вспышка озарила комнату, и будто отовсюду зазвучали слова, сказанные Дамблдором в той, прошлой, жизни:       «В Отделе тайн есть комнатка, которую всегда держат запертой, — сказал Дамблдор. — В ней хранится сила, одновременно более чудесная и более ужасная, чем смерть, чем человеческий разум, чем силы природы. Пожалуй, она еще и самая загадочная из всех сокровищ, что там хранятся. Именно этой силой ты обладаешь в достатке, а Волдеморт, наоборот, вовсе ее лишен. Благодаря ей ты вчера отправился спасать Сириуса. Она же уберегла тебя от полного подчинения Волдеморту, поскольку он не может пребывать в теле, где обитает столько силы, глубоко ему ненавистной. В конце концов оказалось неважным даже то, что ты так и не научился изолировать свое сознание. Имя этой спасительной силы — любовь».       — Герман! — истошно закричала Рие. — Ноги! У меня снова есть ноги!       Именно любовь сделала то, что сделать не мог больше никто — вернула Гарриет ноги. Но это чувство, это единение, эта духовная близость была заслугой девочки Гарриет и ее ангела-хранителя — мальчика Германа. Лишь их объединенное чувство оказалось способно совершить настоящее чудо.       — Я люблю тебя!       Есть в Мироздании великая сила, способная творить настоящие чудеса. Имя этой силе — Любовь.