Великая сила

      Мистер и миссис Грейнджер стояли перед разделительным барьером, ожидая своего «непутевого», как выразилась миссис Грейнджер, сына. В последние месяцы мальчик писал сухо и мало, в душе мистера Грейнджера крепло ощущение, что с сыном что-то случилось и он не решается им написать. Мужчина хорошо знал сына, чтобы прочитать это между строк сухих, коротких посланий. Вот барьер пошел волной, и перед взрослыми оказались двое.       Вскрикнула миссис Грейнджер, прижимая руки ко рту, а мистер Грейнджер в первый момент даже не узнал сына в этом совершенно седом мальчике, который держал за руку такую же седую девочку, сидящую в странном устройстве, похожем на маленькую лодку.       Миссис Грейнджер подбежала к Герману и, зарыдав, начала его обнимать, а девочка смотрела на нее с такой надеждой, что руки женщины сами потянулись к ней. Аврор в Рие терял контроль с каждым часом. Тело искалеченной девочки, ее сознание не могло уже находиться под постоянным контролем, и вот на глазах появились первые слезы.       — Что случилось, сын? — отец подошел к Герману, пытаясь увидеть в его глазах ответ.       — Дома расскажу. Познакомьтесь, это Гарриет, она едет с нами, — твердо сказал мальчик.       — Ее никто не встречает? — спросила миссис Грейнджер.       — Она сирота и живет у людей, которые ее не любят, — кратко ответил сын. — Некому ее встречать, а теперь и подавно.       — Хорошо, садитесь в машину, — произнес мистер Грейнджер.       Когда миссис Грейнджер увидела, с какой осторожностью ее сын берет в руки это создание, у которого не было ног, уже успокоившаяся женщина всхлипнула еще раз. Что-то страшное случилось в школе, что-то, что нельзя рассказать на людях.       — Все-таки куда отвезти юную мисс? — спросил не понявший ответа сына мистер Грейнджер, и мисс Грейнджер увидела в зеркале заднего вида, как погасли, буквально умерли глаза девочки.       Рие уже хотела назвать адрес, когда миссис Грейнджер твердо сказала мужу:       — Мы едем домой, все вместе.       — Да, дорогая, — согласился недоумевающий мистер Грейнджер, крепя странную конструкцию на крыше.       — А не слетит? — поинтересовался Герман.       — Байдарка же не слетает, — ответил отец, садясь за руль.       В этот момент остатки контроля рассыпались прахом, и девочка зарыдала. Она плакала так горько и отчаянно, что у миссис Грейнджер сердце обливалось кровью, но вмешаться она не посмела, потому что Гарриет обнял Герман. Мальчик прижал к себе рыдающую девочку и начал что-то шептать на ушко. Слушая теплые, нежные слова, который шептал ей мальчик, девочка постепенно успокаивалась.       — Она держалась с того самого момента, не позволяла себе плакать, — объяснил Герман родителям, прижимая к себе дрожащее тело.       — Господи, — поразилась миссис Грейнджер силе воли девочки. — Как только смогла…       — Она у меня очень сильная, — с такой нежностью произнес Герман, что дошло даже до мистера Грейнджера.

***

      Когда все расселись за столом, Герман привычно наложил все еще вздрагивающей девочке еды, сама она не сумела, поэтому на этот раз он даже не спрашивал. Руки девочки дрожали, а сама она говорить не могла, по лицу все еще струились слезы. Жесты мальчика, доверие девочки очень много сказали родителям, умеющим замечать такие вещи.       — Давай покушаем, маленькая, — Герман сейчас разговаривал с Рие, как с маленькой, потому что в девочке сплелись отчаяние маленькой девочки и паника аврора, не удержавшего контроль. — Нет, сегодня я тебя кормлю.       Рие пыталась взять вилку в дрожащие руки, но Герман остановил ее, начав кормить сам, аккуратно, как это умела Гермиона в той жизни. Но взрослые видели лишь привычные жесты, бесконечное доверие в глазах и каждом движении девочки. Такое доверие в таком возрасте означает очень многое, поэтому они не мешали.       — Давай еще кусочек…       — Я все…       — Нет, не все, еще немножко покушаем, — уговаривал ее Герман. — Надо покушать, чтобы были силы плакать.       — А можно, я больше не буду плакать? — спросила несмело улыбнувшаяся девочка.       — Можно, конечно, — ответил ей мальчик. — Сейчас ты докушаешь и поспишь немножко, а я с родителями поговорю, хорошо?       — Хорошо, — зевнула девочка и ойкнула.       — Вот и умница, пойдем?       — Пойдем, — сказала Рие и обняла Германа за шею.       — Мам, пап, я пойду, уложу Рие и вернусь, хорошо?       — Иди, сынок, — мягко сказала миссис Грейнджер, уже все, что ей было нужно, увидевшая.       Герман поднялся в свою комнату и посадил Рие на кровать. Девочка все еще дрожала, а мальчик погладил ее по голове и начал медленно раздевать.       — Не удержал контроль, аврор? — спросил с улыбкой Герман.       — Да как тут удержишь, тело диктует, эмоции у меня странные…       — Нормальные у тебя эмоции, как у любой девочки, давай, поспи.       — А… — Гарриет никак не могла справиться с собой. — А меня не прогонят?       — Никто тебя никогда не прогонит, спи давай, — улыбнулся Герман. — Я тебя люблю.       — Я тебя люблю, — откликнулась засыпающая девочка.       Герман посмотрел, как засыпает девочка, которая сейчас не походила на сурового аврора, а просто на ребенка, хоть и бесконечно любимого. Оценивая с высоты своего опыта происходящее, он понимал, что они вместе, что бы ни случилось, и ничто не сможет их разлучить. Вздохнув, мальчик поднялся и пошел к родителям рассказывать сказки о волшебном мире.

***

      Герман кушал и одновременно рассказывал, он рассказывал, как в волшебном мире относятся к таким, как он, как Рие оказалась сиротой и что это за родственники, как происходило распределение и вот подошел к злосчастному Хэллоуину.       — Рие пошла в туалет, а тут профессор Квирелл сообщил о тролле, я и подумал, что она не знает…       — А профессора? Ты же сообщил профессорам? — поинтересовался мистер Грейнджер.       — Декану сообщил, но она меня послала, сказала, чтобы не выдумывал.       — Это как? — удивилась миссис Грейнджер.       — Вот так… Ну и я побежал предупредить.       — А потом что было? — спросил мистер Грейнджер.       — Я прибежал, а тролль уже там… Пап, тролль — это пятиметровая махина, и заклинания его не берут.       — И что случилось? — напряглась уже понявшая миссис Грейнджер.       — Тролль схватил Рие и начал ее… — мальчик всхлипнул. — Они людоеды, мама.       — А ты?       — А я пытался что-то сделать, но он меня ударил о сантехнику, и я вырубился. Очнулись уже в Мунго, это волшебная больница.       — То есть ноги Гарриет потеряла… — начала миссис Грейнджер.       — Да, мама, — опустил голову Герман. — Я не смог ее защитить.       — Ее профессора были обязаны защитить! Но она держалась с тех пор?       — Да, мама, — кивнул мальчик. — Ее родственники и так зовут Рие уродкой, а если увидят ее… такой, то будет приют.       — Никаких приютов, — безапелляционно заявила миссис Грейнджер. — Ты ее любишь?       — Больше жизни, мама, — честно ответил Герман.       — Значит, и мы будем. Как считаешь, согласится она на нас? — спросила женщина.       — А ты спроси, — лукаво улыбнулся мальчик.