Прятки

Ноябрь 1978 года — Сегодня самый важный день в моей жизни. — Сказал важно Джеймс и бросил на друга весьма осуждающий взгляд, осознав, что он ест внимательней, чем слушает его. Поттер взял с кухонной тумбы венчик и бросил им в парня. — Бродяга, отставить употребление пищи. Ты меня слушаешь вообще? — Сохатый, прости, я голодный как пёс. — Произнес Блэк и задумался, оторвавшись от еды. — В прямом смысле как пёс... Ты когда готовить научился? — Это не я готовил, а экономка Розали. Сначала я гонял к ней поесть, а потом она перепугалась, когда я проник в дом ночью, чтобы перекусить, и мы договорились, что миссис Уиллер просто будет приходить и ко мне. — Это очень вкусно, я впервые за месяца два завтракаю омлетом и блинчиками, а не хлопьями с пивом. Так что ты там говорил? — Вообще-то, что сегодня самый важный день в моей жизни! — Джеймс сел за стол к другу и внимательно на него посмотрел. — Ты веришь, что мы с Лили родственные души? — Ну естественно. Тебя ведь никто кроме Эванс просто бы не смог терпеть. — Бродяга, я серьезно. Я всю жизнь мечтал о том, что у меня всё будет как у родителей... Сейчас я смотрю на наш мир и понимаю, что жизнь просто бежит и нельзя терять ни секунды, тратя свое время на какие-то раздумывания и неуверенности. — Так что ты хочешь? — Сириус нахмурился, не понимая к чему друг клонит. — Я хочу Лили сделать предложение. — Выдохнул Поттер и улыбнулся только подумав об этом. — Звучит очень жутко... — Сириус словно не поверил в это, продолжив завтракать. — Правда жутко. — Ну а что? Я уверен, что она любовь моей жизни и я очень хочу, чтобы мы стали настоящей семьей. — Вам по восемнадцать и вы встречаетесь лишь год... Может быть, подождешь более подходящего момента, чем когда вы оба гоняете по курсам, а в перерывах между этим готовитесь к тому, чтобы биться с Волан-де-Мортом? — В этом и прикол, я не могу вечно ждать идеального момента. Я хочу отпустить все сомнения и рискнуть, потому что жизнь слишком коротка, чтобы гадать о том, что могло бы быть. — Ну, если ты уверен, то дерзай. — Блэк лишь на миг задумался, но решил поддыграть другу, будучи все еще уверенным, что это его мимолётная прихоть, которая долго не проживёт. Поттер продолжил на него смотреть, поэтому Сириус отложил тарелку, чувствуя, что под этим пристальным взглядом еда ему просто не лезет в рот. — Что еще? — А ты не хочешь? — Не хочу что? — Спросил с недоумением парень. — Сделать предложение Марлин, естественно. — Джеймс сказал это так, словно это само собой разумеющееся. — Нет, не хочу. — Резко отрезал Блэк. — Не думаю, что я готов к браку. — Не думаешь, что ты готов к браку вообще, или к браку с Марлин? — Парень нахмурился, пытаясь понять, что у его лучшего друга в голове. Хотя он и так догадывался. — Сохатый, на что ты намекаешь? — На то, что в глубине души ты надеешься, что рано или поздно сойдешься с Розали. Только, Бродяга, этого не будет. Она моя подруга, но она всегда была вдалеке от тебя. Между вами всегда было холодно... — Ты многого не знаешь. — Сириус посмотрел в окно, всматриваясь в дом напротив, где жила Розали. Сегодня была суббота, но она могла быть спокойно в магазинчике. А могла и дома. Блэк никогда особо не рассказывал другу о глубине своих чувств к Белфорт, а Джеймс даже подумать не мог, что тут уже речь шла не о простой симпатии. Более того, Поттер был на все сто процентов уверен, что сама Розали ну ничего не чувствует к Сириусу, хоть убей. — Я знаю, что вы можете друг друга хоть до бесконечности мучить своими этими избегающими приколами. Однако вам повезло и сейчас у вас у обоих есть рядом люди, отношения с которыми будут в разы и лучше, и взрослее, и спокойнее. У тебя есть Марлин, а у Розали — Генри. — Они ведь не встречаются... — В глазах Сириуса появилась некая настороженность, которая граничила с настоящей ревностью. Они не были с Розали вместе, но при этом он не хотел чтобы кто-либо считал её своей. — Пока не встречаются. Но ты и сам видишь, что он на занятиях тусит с нами и уже прожужжал все уши о ней. Он мне сам сказал на прошлой неделе, что они уже общаются около трёх месяцев и ему весьма нравится с ней флиртовать, но было бы в разы интересней с ней начать встречаться. Он серьезный парень и, по-моему, первый, кем Розали не крутит как ребёнок игрушкой. Она уважает его, что в общем-то для неё редкость. — Допустим, но это всё равно не значит, что я должен жениться на Марлин. — Значит! Не хочу лезть не в свое дело, но что-то мне с трудом верится, что ты просто из жалости встречаешься с ней. Она красивая и умная девушка. Извините, еще безумно смелая, веселая и умеющая найти с тобой общий язык, что не так уж и легко, поверь мне. Думаю, ты не пожалеешь о своем решении, если сделаешь ей предложение. — Я не вижу на данный момент смысл это делать. — Сириус стоял на своем, понимая, что это последнее, что он сделает. Брак? Глупость. — Смысл в том, что ты создашь такую семью, которой у тебя никогда не было. Ты ведь, наверное, действительно мечтаешь об этом, хоть и рассказываешь тут, что хочешь до конца жизни попробовать огневиски в каждой столице мира. — Наверное, ты прав. — Сириус задумался, вновь бросив взгляд на дом напротив. Даже если бы он и хотел семью, то лишь... А, впрочем, неважно. В конце концов это он начал встречаться с Марлин и теперь не имел права возмущаться, что Розали не ждёт его. Парень поднялся и посмотрел на друга: — Сохатый, не облажайся сегодня с предложением. — И ты тоже. — Поттер рассмеялся, и Сириус трангрессировал.

***

Когда Розали хотелось чуть заземлиться, она всегда приступала к уборке, делая это не хуже, чем миссис Уиллер. В перерывах между вечными гонками между магазинами по всей стране она предпочитала играть в экономку, чтобы не думать о работе каждую секунду, как это делал отец. С самых хрупких и дорогих предметов она снимала пыль кистями из птичьих перьев, для менее нежных деталей интерьера использовала обычную магловскую синтетическую метёлку. — Ох, какая же у меня подруга хозяюшка! — Джеймс зашел в дом подруги, и она мгновенно по-хозяйски пригласила его присесть в гостиной, угостив парня свежеприготовленный имбирным элем. Обычно всё было в разы легче. Они с самого детства проводили время друг у друга, а потому обоим казалось, что это два дома напротив в равной мере принадлежат им. А теперь, когда они жили в ранее заполненных домах совершенно одни, они и вовсе заходили друг другу по любому поводу, не желая оставаться в одиночестве. Джеймс мог нагрянуть к полуночи, чтобы выпить чая, каждый раз пробуя новый вкус, а Розали могла заскочить перед работой в восемь утра, чтобы разбудить парня и попросить его сделать по дому что-то, что требовало мужской помощи. — Тут на курсах о тебе зачастил спрашивать кое-кто, кто именует себя Генри О’Нилом. — Невзначай заметил Поттер и увидел как подруга засмущалась. — Спрашивал какие твои любимые цветы. Точнее уточнял, не розы ли. Ну, конечно, они. — Представляешь, он каждое утро приходит ко мне и проводит на работу, даже если это провождение в виде трансгрессии, а вечером проводит обратно домой. А когда у него выдается свободная минутка всегда заходит в магазинчик поболтать. В голосе девушки читалось настоящее неподдельное уважение и даже благодарность, однако явно не влюблённость. Вопреки внешнему самолюбию, она просто не могла поверить, что кто-то настолько хороший мог искренне заинтересоваться ею и оказывать ей столько внимания, учитывая даже малейшие детали. — Сегодня придет, будет учить меня готовить что-то. — М-м, учить. — Джеймс вздёрнул брови, и Розали закатила глаза. — Ладно, я же шучу. А что ты хотела от двадцативосьмилетнего? Знала бы ты еще сколько он на свои мракоборские харчи уже собрал... Оливия бы гордилась тобой. — Не вспоминай её. — Розали вмиг погрустнела, отложив эль на кофейный столик. — Согласен, её хочется поскорее забыть подобно страшному сну. — Наоборот. — Возразила девушка нахмурившись. — Всё-таки, она меня воспитывала с самого детства, как бы я этого не отрицала. Сама её выгнала, дура, а теперь такое ощущение, что еще одного родного потеряла. — Не говори только, что ты скучаешь по ней. — Джеймс иронично ухмыльнулся, однако убрал с лица улыбку, осознав, что для Розали это не шутка. — Может быть, и скучаю. — Белфорт слегка отвернулась от друга задумавшись, а когда повернулась обратно, увидела, что он держит в руке коробочку с аккуратным золотым кольцом. — Что скажешь? — Спросил взволнованно он. — Даже не надейся. Я не выйду за тебя, Поттер. — Саркастично заметила девушка, скорчив гримасу. — Так уж и быть, оставлю эту роль для твоего Генри. — Подыграл ей друг, однако в следующий миг стал серьезным: — Сегодня я сделаю предложение Лили. — Ох, Джеймс, сочувствую тебе. Должно быть, после отказа закроешься в комнате с её фотографиями и будешь рыдать. — Вообще-то я уверен, что она скажет да! — Поттер возмутился, не понимая почему это Лили ему должна отказать. — Тогда я сочувствую вам обоим. Жениться в восемнадцать — это очень глупая идея, хоть я вас очень сильно люблю и не могу дождаться, когда Эванс станет моей соседкой не только по школьной комнате, а и по домам. — Только представь это. — Мечтательно протянул Джеймс, и Розали хлопнула в ладоши, чтобы вернуть его в реальность. — Поттер, никто не делает предложение в восемнадцать, когда вы сами дети, по сути. Это на тебя осень как-то странно влияет. — А вот и нет. Алиса и Фрэнк тоже... — Они старше нас на десять лет, не забывай. Назови мне еще какого-то дурачка, который собирается сделать предложение в таком возрасте и, может быть, я приму, что ты не совсем уж поехавший. — Ну... Еще Бродяга. — Что? — Розали резко посмотрела на друга, не веря услышанному. — Мы с ним буквально сегодня утром говорили и договорились сегодня сделать предложение нашим девушкам. Если девчонки согласятся, сделаем двойную свадьбу. Розали? Поттер нахмурился, видя как подруга поднялась и подойдя к камину, повернулась к нему спиной. Она смотрела в огонь, просто не веря в то, что Сириус женится. То есть, одно дело встречаться, а совершенно другое жениться.. Он ведь всегда был ярым противником семейной жизни, утверждая, что он просто не создан для этого. Видимо, сказанные им слова зависели лишь от того, с кем он разговаривал. — Розали, у тебя всё нормально? — Повторил уже более взволнованно Джеймс. Он не понимал, что здесь такого, пока к нему не дошло к чему подобная реакция, которую Белфорт даже на каплю не смогла скрыть от него. — Чёрт, у тебя ведь ничего нет к Бродяге? — Разве это уже имеет смысл? — Белфорт подошла к столику и, взяв свой напиток, со всей силы бросила стакан в огонь, отчего тот еще больше вспыхнул. — Предложение он значит собрался делать? — Девушка повысила тон, срываясь на крик, который ознаменовал толи гнев, толи нежелание принимать этот факт. — Ну да. — Лишь сейчас Поттер в ужасе осознал, что он наделал. Он фактически сказал Сириусу, что у Розали ничего к нему нет, и она живёт дальше, а теперь это же сказал и ей. А они, выходит, оба не были равнодушны друг другу, считая, что эти чувства невзаимные. — Твою мать, я всё исправлю, только не волнуйся и не кричи. Я ему скажу, что это плохая идея и ему не нужно жениться, да и вообще пусть лучше поговорит с тобой. — Джеймс резко подорвался, но Розали крикнула на него так грозно, что он сел обратно: — Ничего ты ему не будешь говорить! Пусть делает, что хочет, у него ведь есть своя голова на плечах. И вообще, я сегодня сама скажу Генри, что хочу, чтобы мы встречались. А теперь мне нужно на работу. — Но сегодня суббота... — Тихо сказал Джеймс, но подруга уже трангрессировала, оставив его одного в своем доме. — Блин, я же хотел как лучше для вас обоих, идиотов.

***

Когда Розали переживала, она всегда шла в одно место. В Кондитерскую Шугарплама. Она набирала там миллион разных сладостей и пряталась у себя в комнате, поедая их и читая какую-то книгу. Белфорт была одновременно и зла, и растерянна, и расстроена. Она не хотела, чтобы Сириус женился, ведь это будет означать, что теперь между ними точно всё окончено и ничего не может быть даже гипотетически. Между ними и так ничего не было, но так не будет тем более, если он будет в браке. — Шесть штук волшебных кексов, пачку лакричных палочек и тыквенный пирог. — Проговорила с бесконечной агрессией девушка, и пожилая продавщица по-доброму ей улыбнулась: — У кого-то сегодня сладкая вечеринка? — Угу. — Пробубнила она. — Шестьдесят сиклей. Розали положила монеты на кассу и пока женщина собирала корзинку, повернулась, чтобы еще что посмотреть, но резко столкнулась с кем-то. — Извините. — Лишь проворчала она себе под нос. — Розали? — Белфорт резко подняла глаза и увидела перед собой Оливию. Они столько не виделись, но она выглядела всё так же идеально. — Оливия! — Радостно воскликнула девушка, сама удивленна тому, насколько она рада этой встрече. — Как у тебя дела? — Хорошо. А у тебя? — Да вот зашла за тыквенным пирогом. — Точно. — Белфорт улыбнулась и забрала все свои покупки. — Я собиралась всё съесть сама, но готова поделиться с тобой, если ты не занята. — Да, конечно. — Неловко проговорила женщина. — Я живу в этом здании на верхнем этаже. Если хочешь выпьем чаю. — Конечно хочу. — Розали пошла за мачехой и они поднялись на четвёртый этаж этого же здания, где находилась кондитерская. Белфорт стало чуть не по себе, когда они зашли в малюсенькую комнату-мансандру, которая вопреки своим размерам всё равно была в идеальной чистоте и красиво обставлена. — Сейчас сделаю чай, а ты присаживайся. Розали села за стол, где даже одному было тесно, и достала все сладости. В груди что-то защемило, когда женщина села рядом и внимательно, без какой-либо обиды, посмотрела на неё. — Говоришь, твои дела хорошо? — Переспросила она. — Я успешно сдала ЖАБА, успела отвоевать два магазинчика, которые Чак продал, почти нашла нового бизнес-партнёра изобретателя, прошла испытания на курсы мракоборцев, отказалась от курсов и сегодня окончательно закручу роман с молодым мужчиной, который старше меня на десять лет... А еще я сегодня узнала, что Сириус походу женится и я просто готова с ума сойти от этой новости. — Проговорила на одном дыхании Белфорт, сама не понимая откуда такое доверие в ней вообще проснулось. — Ты уверенна, что мы не виделись семь месяцев, а не семь лет? — Спросила добродушно Оливия, и Розали неловко улыбнулась. — Ну да... А ты как? — Потихоньку. Сейчас вот ищу работу. — Правда? Мне нужен человек во второй Лондонский магазинчик, так что если тебе нужно... — Я не хочу создавать никаких трудностей. — Оливия сразу прервала падчерицу. — Но это не трудности. — Почти отчаянно проговорила девушка, понимая, что она действительно соскучилась по этой женщине. — Оливия, на самом деле, прости меня, пожалуйста, что я тебя выгнала. Это было так глупо и так по-детски. Я не отдавала отчёт, в том что делала, а когда вернулась со школы, то лишь тогда поняла, что натворила. Только я боялась прийти к тебе, ведь за подобное тяжело простить... — Всё хорошо, я знаю, что тебе было очень больно. Еще и эти подстрекательства твоего брата. Он как, кстати? — Понятия не имею, где он и что с ним... Прости, я не хочу о нём говорить. — Всё хорошо. — Понимающе сказала женщина, ни секунды не сомневаясь, что после всего случившегося Чарльз теперь станет занозой своей сестры. — Я очень виновата перед тобой, правда. Папа тебя очень любил, и я думаю будет честно, если я куплю тебе домик или квартиру. Где ты пожелаешь. Но если ты вдруг захочешь вернуться домой, то я тебя правда очень жду... И миссис Уиллер ждёт. Но я больше. Розали понимала, что скорее всего Оливия ей откажет, но она была настолько растеряна, что просто молчала. А потому Белфорт продолжала надеяться, что, возможно, ей не прийдется больше жить одной в своем большом доме. — Ты моя семья, Розали. — Наконец-то сказала женщина улыбнувшись. — И, конечно же, если ты этого хочешь, то я вернусь домой. — Отлично! Тогда пойдем. Тебе больше нет смысла оставаться в этой коморке. — Белфорт радостно поднялась. Она лишь недавно поняла, что её отношения с Оливией не были настолько плохи, как она рассказывала другим. Женщина часто могла помочь ей советом, если она обращалась к ней и за столько лет стала частью семьи. Для Розали так точно. — Мне нужно будет сдать эту квартиру владельцу и всё перенести. Думаю, сделаю это завтра. — Отлично, тогда я завтра приду и помогу тебе. — Розали подумала, что хоть что-то в сегодняшнем дне было хорошее. — На могилах родителей лежат свежие цветы, их любимые. Я их не приносила, Чак тем более, так что подозреваю, что именно тебе я должна быть благодарна. — Томас всегда носил твоей матери конкретно эти цветы. Думаю, и он их любил. — Женщина сказала это несколько грустно. Чак был абсолютно прав, когда все эти годы обвинял её в том, что она не любила их отца. Однако она уважала своего супруга, ценила его и была благодарна ему за этот брак. Она не любила его, но любила саму концепцию их семьи. Ей было даже неловко признаться, что за эти пол года скучала лишь по одниму человеку: Розали. Любовь к мужу ей не явилась, зато зародились светлые материнские чувства к падчерице. Всё-таки она знала её с десяти лет и была ей с самого детства тем, кто должен был заменять матерь. — Абсолютно верно. — Согласилась Белфорт, признавая, что она бы на эти сутки лучше осталась в этой комнатушке с Оливией, чем возвращалась одна домой.

***

Сириус неуверенно остановился перед большой крепкой дверью. Она была настолько большой, что Розали и Джеймс одновременно могли пройти мимо неё, хоть и всегда спорили, кто первый. Внутри дома было совершенно тихо, но дверь была открыта, поэтому Блэк осторожно вошел в дом Белфортов. Сколько воспоминаний с этим домом... С Розали. Он уже думал окликнуть девушку, но она услышала шорох и сама вышла в гостиную. На ней был смешной фартук с пекарем, и Блэк улыбнулся. Только у неё была совершенно другая реакция. Девушка буквально сорвала с себя фартук и сложив его, бросила на диван. — Чего тебе? — Грубо спросила она, подняв одну бровь. — Хорошо, что ты дома. — Действительно, где же мне еще быть в субботний вечер как не дома? — В голосе девушки прозвучала смесь сарказма и раздражения. Она посмотрела на Блэка и единственное о чём она подумала, что обычно с иголки, сегодня он выглядел весьма небрежно, и не лишь из-за помятой рубашки. — Рози, даже не надейся, что я сам всё приготовлю! — К огромному удивлению Сириуса к ним вышел Генри, и два парня многозначительно между собой переглянулись. — Привет, Сириус! — О’Нил первый пришел в себя и пожал будущему коллеге руку. — Какими судьбами? — Был у Джеймса и вот решил зайти. — Коротко ответил парень. — Можешь не скромничать. — Ехидно проговорила девушка. — Поздравляю тебя с помолвкой. Очень ответственный шаг, надеюсь, ты будешь счастлив в браке с миссис Марлин Блэк. — Ого! Дружище поздравляю тебя! — Воскликнул Генри, совершенно не понимая с какой болью девушка это сказала. Однако Сириус это понял. Взгляд её тоже передавал всё то, что она хотела сказать. Взгляд и голос, это слишком много сразу, поэтому Блэк опустил глаза. — Рози, тебе Джеймс проболтался? — Спросил весело мракоборец. — Угу. — Кивнула Белфорт. — Вообще-то, я не делал ей предложение... Лишь сообщил, что нам стоит расстаться, и мы всё обсудили, приняв решение остаться друзьями. — Сириус посмотрел на девушку, увидев что она заметно выдохнула, словно отпустила какие-то очень тяжелые гири. — Воу, а почему же так? — Генри заметно расстроился. Ему очень нравилась эта пара будущих мракоборцев. — Понял, что просто не могу ей больше врать, что люблю лишь её, когда у меня в сердце другая. — Сириус озвучил абсолютную правду. Он принял окончательное решение, когда Джеймс сказал ему о том, что жизнь слишком коротка, чтобы гадать, что могло бы быть. Розали посмотрела на Блэка, думая, что если бы не Генри, то она бы прямо сейчас бросилась к нему. Сначала, правда, хорошенько стукнула его за то, что у неё за этот день сердце миллион раз то замирало, но начинало башенно стучать. А затем бы крепко обняла, не веря в то, что он её любит. — Что же, по крайней мере это честно по отношению к ней. Очень тяжело признать, что ты не любишь человека, а просто не хочешь быть один... Ладно, рад был поболтать, но должен бежать, если не хочу, чтобы этот дом сгорел. Рози, не задерживайся. — Генри коротко поцеловал девушку в щеку и оставил её с Сириусом. — Рози, значит? — Хмыкнул Блэк, как только они остались одни. — Не говори таким тоном, словно я предала тебя. — Тихо сказала Белфорт, почти перейдя на шепот. — Тон как тон. — Лишь отшутился парень. — Ничего нового. В отличии от Сириуса, Розали была серьезна как никогда. В голове не укладывалось, что уже второй раз их судьбу решали какие-то секунды. Может быть, это какой-то знак свыше, или банальная судьба, которая нарочно не давала им быть вместе? — Я на протяжении года боролась, всё ожидая, что ты наконец-то придешь и скажешь, что для тебя важна лишь я. Но ты этого не сделал. А я просто устала ждать того, кто был с другой. — Я вижу как ты устала. Видимо Генри О’Нил утомил. — Блэк сказал первое, что ему пришло в голову, но девушку это настолько задело, что она не выдержала и дала ему звонкую пощечину, выплеснув в ней всю свою боль. — Как ты смеешь так говорить? — Спросила недоуменно она, пытаясь сдерживать слёзы. — Что, надеялся, что расстанешься с Марлин, скажешь мне об этом, и я брошу всё, ибо ты соизволил наконец-то выбрать меня, а не кого-то другого? Сириус легко коснулся своей щеки, совершенно не чувствуя боли от удара. Вся боль сейчас горела внутри. Розали была уверенна, что после такого он просто трангрессирует прочь, но парень внимательно посмотрел на девушку и наконец-то заговорил: — Нет, не надеялся... Прости, что не сказал, что люблю тебя, когда знал, что люблю. И главное прости, что не смог бороться за любовь, когда ты не сдавалась. Ты ждала меня год, а теперь я готов ждать тебя. Сколько бы на это не потребовалось времени. Больше не говоря ничего, Сириус направился к выходу. Когда он вышел, Розали закрыла за ним дверь, чтобы больше никто не смог зайти. Она вернулась в гостиную и подошла к окну, начав смотреть вслед растворяющемуся в темноте силуэту Сириуса, который шел в сторону дома Джеймса. Странно: ей хотелось плакать. И еще — выгладить его рубашку. Целиком. Белфорт пришлось взять себя в руки, ведь к ней вышел Генри и легко обнял её со спины. Он был вне себя от счастья, когда пришел сегодня в дом девушки и она наконец-то сказала ему, что готова к новым отношениям. Затем они много смеялись во время готовки, пока не пришел Сириус, чтобы рассказать, что у него произошло. — Вы все так доверяете друг другу и рассказываете просто всё. Даже сейчас Сириус пришел поделиться самым сокровенным. Я всегда немножечко завидовал вашей дружбе. — Сириус никогда не был моим другом. — Тихо сказала девушка и, вырвавшись из объятий парня, направилась на кухню.