Светяшка-Лилия-Кор Ляпис

      Крик боли разрывает тишину усыпальницы. Всюду тьма и пустота, холод и одиночество. В сердце дыра, ведь его там нет… Сколько длится крик? Сколько еще можно дышать отчаянием? Тело рассыпается агонией и вспыхивает потерей, не только жизни, но и смысла нет…продолжать сражаться за нее. Понимаю, многое понимаю, но простить тебя не смогу… даже знание твоих поступков затуманивается болью потери и несправедливости.       Но ведь ты все сделал…как считал нужным. И все равно, ты не слышишь мой крик…

      ***

      Много сотен лет спустя.       – Ты! – женский голос и крепкая хватка магией дрожью и ужасом катится по нервам. – Обратно! И сделай все, как я того желаю!       Долгий полет сквозь время и холод. Лютый холод продирающий до костей! Страх разбиться о твердь и исчезающие воспоминания всепоглощающей паникой сжирают личность. Суть. Покой и равновесие. Будет ли оно когда-нибудь?       Кто я? Где я? Кто эти создания в масках?       Реальность меркнет…              Жарко. Печет со спины и под грудью. Еще этот дурной солнечный зайчик усиленно жжет мне веки! Голова болит. Во рту разверзлись пески и требуют воды.       – М-м-м, – утыкаюсь носом в приятно пахнущую поверхность. Гладкую и умопомрачительно пахнущую мужчиной и сексом. Так, стоп. Мужчиной? Сексом?       – Ох же ж Семеро! – настырное солнце светит прямо в глаза! Ослепляет, но даже в таком положении вижу перед собой локон огненных волос и мерно вздымающийся сосок мужской груди. Во рту мгновенно стало еще суше. Какого дохлого архонта я тут делаю?       Тело ватное. Едва пальцем могу пошевелить! Что мы вчера пили? М? Дилюк, какую бурду ты гонишь на своей винодельне? А?       – М-м-м, – а вот этот, чужой, мужской стон скользит мурашками по коже. – Выключите солнце…       Чувствую отчетливое движение за спиной, тяжелую руку на бедре и макушку, утыкающуюся мне меж лопаток. Этот голос узнаю из тысячи…       – Кэйа? – сиплю. Ох, моя голова! Кажется, вижу приближение своей смертушки!       – Ли? – раздается столь же удивленный голос с придыханием мне в лопатки. – Какого Архонта?       – Самой бы знать…       Шевеление за спиной. Горячая рука исчезает с моего бедра, в этот же миг ощущаю обиду и потерю чего-то важного. Например, тепла и одеяла! Или это была простынь?       – Ты там на что любуешься? – очевидная пауза и тишина за спиной намекает, на что и куда смотрит капитан кавалерии.       – На темноту под глазами, – а вот этот голос раздается прямо мне в макушку. Гулко отдается в груди, на которой я лежу. Ох, мои мурашечки скользят по коже табуном и нервы простреливает от этого звука!       – Дилюк? – Кэйа удивлен не меньше моего, только я словно в панцире – доходит тяжело вся эта ситуация… Кстати, а какая ситуация? Проснулась с двумя мужчинами в постели? Это еще ничего не значит. Голые? Это тоже ничего не значит – жара жуткая, подумаешь! Может мы завалились спать после веселой попойки?       «Вот прям взяли и завалились! Ну-да, ну-да!» внутренний голосочек, как всегда, портит мне всю логическую цепочку – «авось повезет?» Изыди, злыдень, сама понимаю, по боли в некоторых местах и липкости, что мы тут не просто так «спали».       – У кого есть силы сходить за водой? – голова весит, как Драконий хребет! Однозначно из-за нее Дилюк пошевелиться не может! Хоть где-то я могу одержать победу над этим мужчиной! – А еще за ванной и что-нибудь поесть?       *Звук голодного желудка*       – Ли…как можно думать о еде в таком состоянии? – Кэйа однозначно издевается, да?       – О чем мне думать? Едва начну прокручивать мысли в обратном порядке и задамся целью узнать, ЧТО мы тут втроем делали, – укладываюсь на вкусно пахнущей груди поудобнее и закрываю глаза. О, так лучше! Никакого солнца и колокола в голове стали тише. – П-ф-ф, – это огненные волосы мне в рот упорно лезут, как и их хозяин прошлой ночью…Ой, воспоминания подъехали. – М-м-м! Вот зачем это было вспоминать? – а мысли скачут дальше и вот уже низ живота Кэйи перед глазами. – Я сейчас заплачу…       – У тебя есть силы плакать? – сзади вновь прогибается матрас, и рука Кэйи возвращается ко мне на бедро. – Что-то мне нехорошо… Дилюк? Ты жив?       – Едва.       – Что помнишь?       – Пока – ничего.       – Кэй, отстань от него. Это ты любитель выпить, а Ди, к такому, видимо, не привык.       – Охохо! Дилюк, у тебя появилась защитница! Кстати, то есть ты тоже любительница выпить?       – Не то чтобы люблю… – откровенно не потребляю. – Но воспоминания конкретно об этой ночи с вами уже ловлю.       – Кхех. Звучит заманчиво!       – Руки убери… Я есть хочу! Пить хочу и смыть с себя наше ночное похождение! – так он меня и послушал! Горячая рука выводит круги на моем бедре и на этом не останавливается! Двигается дальше и рисует узоры на животе, вокруг пупка. Тело предательски вздрагивает! – Ну правда, Кэйа! Я сейчас умру!       Непослушно рукой хватаю кисть мужчины. За что получаю удар по сердцу – этот несносный капитан переплетает наши пальцы. Что-то звякает при этом, едва слышно, но не при такой чувствительности к звукам, какая есть сейчас! Но все же… кольца я не ношу – попросту у меня на них нет средств… А тут ощущаю ободок под пальцами, и не только на своей руке. Хотя не присматривалась я к рукам мужчин… как-то не до этого было.       Колечко. Золотое. Обручальное.       – ЧТО? – ой, зря я села! Ой, очень даже зря! Тошнота подскочила к горлу! Вот только тошнить нечем, наверное… комната кружится перед глазами! Остановись, Тейват! Ох! Нет, я обратно на грудь Дилюку. Тут мир стоит на месте, только мерно вздымается: верх-вниз от дыхания.       – Котенок! В таком состоянии никаких резких движений… – это уже Ди говорит, обхватывая меня своими загребущими руками. Ну и некоторые утренние особенности утыкаются мне в бедра. С двух сторон. Ух, братья! Даже тут синхронны!       – Ты мне скажи… за кого я замуж вышла этой ночью?       Немая сцена. Одна из рук перестала давить мне на спину. Любопытство просит поглядеть, чего там на руке у Ди. Не буду томиться и поверну голову – едва-едва, ведь бездна боли не дремлет! Привет, золотое колечко! Кэйа поминает архонтов. Он тоже?       – Любопытно… – хрипло замечает хозяин пивоварни. – Ни черта не помню.       – Убью этого барда! – рычит Кэйа.       – Какого барда? – черепашка решила вновь залезть в панцирь. Другими словами, мой разум отказывается думать! Совсем-совсем! Разум, омываемый океанами боли, желает погрузится в приятное забытье.       – Венти!       – Сходи лучше за водой, Кэй. Вон сколько в тебе злости проснулось! И мне немного обидно, – вновь прячусь от надоедливого солнца на груди у Дилюка. – Я такая плохая партия в жены?       – Лучше замолчи, капитан Ордо Фавониуса, – холодно и без единой хрипоты, словно и не страдает от похмелья, заявляет Дилюк. Капитан? А, это он Кейе. – Сначала приведем себя в человеческий вид. А потом будем обвинять друг друга в разврате и глупых ошибках.       – Это, как бы, тоже обидно звучит! У-у-у!       Выбираюсь из рук огненного красавца и медленно сажусь на кровати – опыт предыдущего скачка намотан на локон моих белых волос. Мужчина лежит, словно истукан, только на руку перед глазами смотрит, как на врага Мондштадта. А он хорош! Шикарное тело, пусть в шрамах, но такой пресс и красная дорожка красных волос, уходящая от пупка под простыни…       Ну вот, теперь захлебываюсь от слюнок.       – Ли, пожалуйста, прикройся, – хрипит Дилюк, а сам тем временем пожирает мою обнаженную грудь взглядом.       – Соображаю плохо, – не хочется обращаться к Барбаре за помощью. Ах, да, прикрыться… но в таком случае простыня откроет стратегические места страдающего похмельем мужчины… Флешбеки, привет! Мне жжет щеки! Я что, смущаюсь?       Кэйя вваливается в комнату, прихлебывая воду прямо из кувшина. Когда он успел выйти? А?       – Распорядился насчет купальни и завтрака, – вещает капитан Ордо Фавониус. Благодарно принимаю сосуд в свои дрожащие руки и присасываюсь к горлышку. Ох, манна небесная, а не вода! Родниковая, ледяная и столь вкусная, что не могу сдержать стон! Блин, горлышко чуть большевато, и мимо бежит драгоценная жидкость! Ай! Холодно груди! Безразлично на свинство, хочу пить! Да! Теперь можно вдохнуть полной грудью и, закрыв глаза, счастливо улыбнуться! Буду жить!       Птички поют за окном! Красота! Прохлада утра врывается ветерком в помещение и застывает мурашками на обнаженной коже спины. Вот, уже и краски возвращаются. Голова прочищается и в животе урчит от потребности в еде.       Хм, а почему так тихо?       – Ли, – хрипят одновременно мужчины. Да еще так близко! Кэйя едва мне в лицо не дышит и тянет свои ручонки к кувшину с водой! Моя прелесть! Не отдам! А вот загребущие горячие ручонки Дилюка тянутся далеко не к кувшину – объятия смыкаются под грудью, а кувшин нагло вырывают из моих слабых рук.       – Что вы собираетесь делать? Кей! Верни мне воду! – но мой протест глушится поцелуем. Ох ты ж, лилия Калла! Поцелуй в шею от второго мужчины и все… я расплавилась между двух мужчин… огненного и ледяного…       «И всё же, как я до этого докатилась?» мелькает последняя связанная мысль.