Снежно-гирляндовая ночь

      Гермиона уютно устроилась на стуле прямо с ногами, хрустела печеньем и слушала байки Сириуса про школьные годы. Оказалось, Бродяга в курсе о том, как в Черном озере появился гигантский кальмар, и даже принимал в этом участие. Было ужасно смешно и приходилось прикладывать усилия, чтобы не подавиться печеньем и не выплюнуть несколько крошек во время смеха.       Ей очень хотелось сказать Бродяге, что он – прекрасный рассказчик и явно должен написать книгу школьных мемуаров. Но пока она держалась. Эта мысль – прекрасная идея для подарка Сириусу на Рождество, так что пусть будет сюрприз.       – Итак, я надеюсь, ты тепло одета? – Печенье почти закончилось и Сириус решил не начинать новую долгую и смешную историю, а по чуть-чуть готовиться к прогулке.       – Конечно. – Гермиона была одета совсем не тепло, но ей очень хотелось произвести впечатление своим внешним видом. – Какой у нас план?       – Это сюрприз. А ты совершенно не умеешь врать.       – Что?       – Я видел твое пальто, Гермиона. Находиться зимой на улице в чем-то подобном дольше трех минут значит получить обморожение.       Гермиона сердито засопела, но не стала возражать – самой себе сделает хуже.       – Тебе повезло, что я – мастер трансфигурации. Сделаем из него пуховик.       – Ни за что! Есть же согревающие чары. – Гермиона в пуховике всегда казалась себе огромной и неповоротливой, так что сейчас отчаянно хотела найти другой вариант.       – Они хороши лишь временно, а в магловских кварталах ты не сможешь их обновить.       – Но ты же используешь их…       – Нет. – Хитро улыбнулся Сириус.       А Гермиона вдруг поняла, что Сириус действительно не прибегает к чарам. Потому, что не мерзнет. И то, как он улыбнулся…       Это не врожденное свойство организма. Просто где угодно будет теплее, чем в Азкабане, а Сириус привык к тем условиям.       К черту то, как она выглядит. Сириус абсолютно прав. Дело даже не в том, что глупо мерзнуть, чтобы понравиться парню. А в том, что надо уметь жить в комфорте, пока у тебя есть такая возможность.       Пожалуй, только Сириус одной кривой ухмылкой мог натолкнуть ее на философские размышления. И ведь он знал, что делает – не торопил ее, а терпеливо наблюдал за ней, пока она размышляла.       – Ты прав. Пуховик действительно хорошая идея. Хотя я в нем себе не нравлюсь.       – Уверен, ты прекрасна во всем.       – А ты сам?       – На что это ты намекаешь? – Прищурился Сириус.

***

      В детстве Гермиону обижало, что ее называют заучкой, но на самом деле, она невероятно гордилась тем, насколько она умна. Для девочки без друзей и с непривлекательной внешностью, ум оставался последней опорой для рушащейся самооценки.       Позже, когда она нашла друзей – Гарри, Рона и Джинни, ей стало легче принимать себя. Хотя к внешности еще были вопросы. Времена, когда ее зубы были просто огромными, какое-то время даже снились ей.       Уже в Австралии, когда наконец появилось время заняться собой, Гермиона осознала, что выросла в итоге весьма симпатичной.       Вот только это осознание мигом забывалось, стоило ей оказаться в компании привлекательного для нее мужчины. И хотя логика говорила ей, что в теплом пуховике зимой гораздо лучше, чем в тонюсеньком пальто, девушка не могла избавиться от ощущения неуверенности.       Ей казалось, что она толстая и неповоротливая. А стройные ноги непропорционально тощие. И она просто не могла перестать об этом думать.       Возможно поэтому она уговорила Сириуса напялить такую же дурацкую, как у нее, гриффиндорскую шапку. Но его это только веселило.       Ей как-то довелось услышать: «Быть Блэком – значит быть королем». И теперь она поняла, о чем это. Даже в ужасной шапке, совершенно не подходящей его брутальному образу, Сириус был абсолютно уверен в себе и собственной неотразимости. Она практически ощущала исходящие от него волны довольства и заразительного веселья.       Все, кто находился рядом, видимо тоже чувствовали это, или просто поддавались природному очарованию Сириуса – она не знала. Но пока они гуляли по центральным улицам и забегали в кафешки за кофе, глинтвейном и новой порцией печенья, все были необычайно приветливы.       И в этой атмосфере постепенно растворялась ее неуверенность, уступая место искристой радости.       – Хочешь еще чего-нибудь? – Участливо спросил Сириус.       – Ох, нет, иначе я лопну. – Резинка джеггинсов уже немного давила на живот и Гермиона решила завтра же купить абонемент в бассейн, иначе эти праздники сделают ее огромной даже вне пуховика.       – Ладно, тогда устроим перекур и дальше нас ждет новое приключение.       Гермиона лишь подняла брови в удивлении. Оказалось, Сириус знает про магловские части Лондона даже лучше, чем она сама, так что девушка уже перестала пытаться угадать, что будет дальше, и просто доверилась Сириусу.       И он привел ее в парк аттракционов.

***

      – Мерлин! Ты только посмотри насколько огромный этот медведь!       Гермиона никогда раньше не была в парке аттракционов. В детстве не было друзей, а одной скучно. Позже все ее друзья были магами и не особо думали о таких местах, а Гарри бы не отпустили Дурсли.       – Выиграть его для тебя?       – А сможешь? – Гермиона чувствовала обычно не присущий ей азарт и это выражалось в желании подначить Сириуса.       – Для тебя что угодно, красавица. – Подмигнул Бродяга.       Через пару минут Гермиона обнимала гигантского ужасно-розового медведя и под смех Сириуса вслух фантазировала, как новый плюшевый друг выселит ее из квартиры, потому что вместе они там не поместятся.       В итоге медведя трансфигурировали в маленькую фигурку и Гермиона сразу же повесила его на брелок от ключей. А Сириус к тому моменту уже успел купить кучу билетов на аттракционы.       К закрытию парка они побывали почти на всех аттракционах и у Гермионы от последнего даже немного закружилась голова. Так что они приняли решение о передышке и горячем кофе – во время особо страшных моментов Гермиона кричала, а Сириус хохотал, на холодном воздухе это не прошло бесследно.       – Кажется нам стоит поторопиться, почти полночь и парк скоро закроют.       – Именно поэтому торопиться мы не будем.       – Ты что, предлагаешь?…       – О да! – Наверное именно с таким выражением лица в школьные годы он придумывал шалости.       – Нас увидят! – Гермиона все еще пыталась быть разумной, хотя очень не хотелось.       – У магов есть некоторые привилегии. – И жестом опытнейшего фокусника Сириус извлек из внутреннего кармана пальто свою волшебную палочку и наложил на Гермиону дезиллюминационное заклинание.       Девушка специально тяжко вздохнула, показывая, как тяжело ей смириться с происходящим.       – Да ладно тебе, красавица. Мы оба знаем, что ты – настоящая бунтарка, хотя и хорошо скрываешься.       – Бунтарства редко кончаются чем-то хорошим. – Гермиона взмахнула своей палочкой и Сириус тоже стал невидим для маглов.       – Просто у тебя мало опыта. И в таком деле ты не найдешь учителя лучше, чем мародер!       – Ладно, Мародер, покажи класс.       – Держись за меня крепче, красавица.       Гермиона прижалась к нему всем телом – стеснение уходит на второй план, когда от успеха аппарации зависит твоя жизнь – на миг их закружило и они оказались в самой верхней кабине Колеса Миллениума.       Стоило догадаться, что это его план, ведь парк аттракционов был обустроен лишь на время рождественских праздников специально рядом с колесом.       Девушка коротко вздохнула от восторга и приникла к стеклу. Город и мосты сливались в линии из соединяющихся огоньков внутри густой и тягучей ночной темноты. Снежные хлопья можно было рассмотреть лишь вблизи, внизу они сливались в белесую дымку, стелящуюся по городу.       Внезапно вспомнилось, что она видела в каком-то мультике в детстве похожий вид на город. И Гермиона ощутила себя героиней такого мультика, такой же прекрасной, как сказочные принцессы, которым идеальные кавалеры дарят подобные свидания.       – Это волшебно Сириус.       Бродяга тепло улыбнулся ей и кивнул в знак согласия.        – Ты выиграл пари.       Сириус поднял брови в показном недоумении, будто уже забыл о пари и не понимал, о чем она говорит. Знал, что храбрая Грейнджер не отступит от своего слова, даже если передумала, но давал ей шанс.       – Теперь с тебя поцелуй. – Сказать это было легче, чем она думала. Но куда трудней, чем самой поцеловать его.       Ее потряхивало от волнения и Сириус это видел. Он улыбнулся ей, подошел ближе и приобнял одной рукой. Второй рукой он стянул с нее шапку, кинул на одно из кресел и аккуратно дотронулся до ее волос. Накрутил один локон на палец и отпустил. А затем запустил пальцы в ее волосы, едва касаясь кончика уха.       – Как же они мне нравятся. – Он придвинулся еще чуть ближе.       – А я думаю, они ужасны. – Даже в такой момент непослушность собственных волос ее возмущала.       – Ты слишком много думаешь.       Сириус наклонился, чтобы немного сгладить их разницу в росте и аккуратно коснулся ее губ своими. Затем еще раз.       Получалось так нежно… Идеально для сказочного момента. Гермиона чувствовала, что так Сириус проявляет бережное отношение к ней и сдерживает себя. Но ей хотелось большего. Она привстала на носочки и высунув кончик языка лизнула его нижнюю губу.       Получив такое «разрешение» Сириус переместил ладони на ее талию, и прижал Гермиону к стене кабинки. И снова впутав пальцы в ее волосы, углубил поцелуй.

***

      Гермиона не знала сколько они так простояли. Но в какой-то момент Сириус с хриплым вздохом оторвался от нее и отступил на шаг. И хотя ей очень этого не хотелось, она знала, что он прав – иначе все это зашло бы слишком далеко.       Еще раз шумно выдохнув и нервным жестом пригладив волосы, Бродяга достал волшебную палочку – один взмах и дверца кабины приоткрылась. Через открытую дверцу сразу ворвался холодный ветер и пара снежных хлопьев.       Гермиона вздрогнула от неожиданности и внезапно всколыхнувшегося опасения высоты. Но через пару медленных вдохов и выдохов пришла в себя. Кабина все еще была устойчива, они не подойдут к краю и вообще им обоим явно нужно немного остыть.       Сириус тем временем развил бурную деятельность: успел наколдовать плед и почти ровно расстелить его прямо на полу кабины.        – Прошу. – Сириус приглашающе махнул рукой в сторону пледа.       Гермиона аккуратно присела, боясь, что холод от пола проберется и через плед. Но лучше действительно так, чем сидеть на сидушках рядком, словно школьники на экскурсии.       – Спасибо.       Сириус помог ей прикурить и, казалось, засмотрелся на то, как падает снег. Но Гермиона поняла, что ей просто дали время переварить впечатления от сегодняшнего дня в тишине и спокойствии.       Вечер был волшебным. И свиданием. Это явно было запланировано, а Сириус хотел ее поцеловать. И не только поцеловать – иначе он просто сделал бы это, не пытаясь ухаживать. Не дал бы ей сейчас время на размышления.       Поразительно, до этого дня она считала себя умной. Всезнайка Грейнджер. Как бы не так!       Сириус был красив, выглядел даже моложе своих тридцати шести, и она забыла о том, что он все-таки старше. Что опыта отношений и их последствий у него гораздо больше. А последствия есть всегда.       Сейчас все это похоже на сказку – волшебная снежно-гирляндовая ночь, в которой есть место только радости и ощущению чуда с привкусом имбирного печенья. Но Сириус не стал бы так стараться для кого-то на одну ночь.       Это значит, что она увидит и его плохие стороны, а учитывая то, через что он прошел – их наверняка предостаточно. А он увидит ее плохие стороны. Сказка однажды превратиться в быт. Или развалится. И разгребать это придется не только им, но и тем, кому дороги они оба.       Гермиона вновь посмотрела на Сириуса. Он выглядел расслабленно и тепло улыбался ей, в уголках глаз собрались лукавые морщинки. Но она готова была поклясться, что он знал обо всем, что она только что подумала.       Он ведь и сам наверняка об этом думал. И принял решение. А теперь дал ей шанс все обдумать перед тем, как тоже что-то решить.       В голове роилось множество страхов и опасений. Но несмотря на это Гермиона вдруг осознала: он дал ей подумать и был готов принять любое ее решение. Ему была важна она и ее мнение. Даже тогда, когда она вся растворилась в поцелуе и не думала, что они делают и где.       – Ты ведь действительно знаешь, о чем я думаю, да?       – У тебя очень выразительная мимика, красавица. А я потрясающе догадлив. – Его улыбка сделалась еще шире, вот только взгляд стал тяжелым.       – Думаешь, я откажусь?       – Думать я могу только за себя, красавица. – Он достал еще одну сигарету и Гермиона последовала его примеру.       – И что ты думаешь?       – Что отношения это всегда проблемы. А я сам по себе – настоящая катастрофа. – Он щелкнул зажигалкой и Гермиона механически потянулась прикурить. – Но еще я эгоист, а потому не желаю отказываться от собственных чувств, которых так долго ждал.       – Знаешь… – Гермиона огляделась в поисках их шапок, а найдя, безошибочно определила свою – с запахом сладких духов, который впитался в шапку от ее волос. – После того, как ради меня ты надел ее… – Гермиона радостно нахлобучила на него шапку. – Я не могу отказаться.