Снежно-гирляндовая ночь

      Стоило понять, что что-то не так, когда тряхнуло всю площадь. Но Сириус не привык отступать, так что он довел ритуал до конца.       И после, его дом превратился в подобие Хогвартса: лестница разъединялась на части и двигалась, комнаты пускали внутрь только по своему желанию, камин разжигался самостоятельно и мебель жила своей жизнью. А когда Сириус решил покурить, дом весьма угрожающе щелкнул ставнями. В итоге Сириус вышел, чтобы оценить внешние изменения, и дом решил не впускать его обратно, а вслед за ним выкинул и Кикимера.       Именно это было первым, что увидел Гарри, аппарировав на площадь Гримо.       Так они и стояли втроем. Хмурый Поттер, который выслушав Сириуса и от души на него наорав, теперь общался с крестным только кивками или качанием головы – разговаривать не желал. Припорошенный снегом Сириус, отстраненно покуривающий сигареты одну за другой, и Кикимер в пальто Бродяги – Сириус не мог ему позволить мерзнуть по своей вине.       Дом через окно показывал им фигу, сложенную из новых занавесок.

***

      К середине декабря уже прилично похолодало. Снег из огромных белых хлопьев превратился в мелкую колкую крошку. Но в Косом переулке магов было все также много. В такие дни они, в отличие от маглов, не спешили скрыться в теплом помещении, а наоборот, прогуливались – только так другие маги могли оценить их изобретательность в вышивке предпраздничных мантий и мастерство в наложении согревающих чар.       Те, кто держал здесь магазины после войны, и вовсе сделали это традицией: начиная с пятнадцатого числа, маги каждый день щеголяли в новых мантиях, а после Рождества мастер Оливандер – единогласно выбранный судья, подводил итоги. Последние пару лет выигрывали Рон и Джордж попеременно: Молли Уизли старалась на славу, а парни радовались, что теперь носят то, что она связала, в удовольствие, а не от отсутствия выбора.       Но сегодня, несмотря на сложившуюся традицию не спешить, маги торопились в кафе-мороженое Флориана Фортескью…

***

      – Я понятия не имею, что ему не нравится. – В который раз за день повторил Сириус. Гарри подавил порыв попросить его быть тише.       Все внимание в кафе и так было приковано к ним. Волшебники не стеснялись в открытую глазеть, и Поттер признавал, что посмотреть было на что: сам Гарри – до сих пор сенсация, Сириус, чье явление из Арки магическое сообщество все еще пыталось осознать, и домовой эльф, сидящий за одним столом с магами.       В целом на мнение глазеющих Гарри было плевать, он привык еще во времена учебы. Сириус тоже был непробиваем в подобных вопросах. Гарри не знал, было ли это с ним после Азкабана, или Бродяга привык еще в детстве. Но не хотелось, чтобы слухи расползлись и в дело вмешалось министерство магии.       – Я лишь сказал, что все же следует это выяснить, иначе внутрь нам не попасть. Так что вспоминай, что конкретно ты делал и говорил, с момента проведения ритуала. – Какао с имбирем и корицей уже остыло, а он так и не успел попробовать его горячим. Пожалуй, стоило не разговаривать с Сириусом еще немного.       – Сразу после ритуала я лег спать, все-таки достаточно тяжело…       – Такие ритуалы требуют огромной магической силы. Хозяин Сириус – великий маг, как и все в славном роду Блэков! – Обычно Кикимер говорил тихо и себе под нос, но сегодня, не иначе как магия Рождества разбудила в нем, дремлющий доселе, талант оратора.       – Кикимер, не перебивай. – Сириус старался сказать это максимально дружелюбно. – Проснулся я от шума в гостиной. – Сириус глотнул кофе.       – Камин зажегся и ставни хлопнули.       – Кикимер! Что я только что приказал?       – Вы приказали не перебивать вас, хозяин. Но пока вы молчали… – Из всей их троицы только эльф был чрезвычайно доволен и горд, как Сириусом, так и собой, причастным к такому хозяину.       – Мерлин дай мне терпения…       – Так. Ладно. Кикимер, расскажи нам обо всем, что происходило.       – Ты серьезно? – Сириус поднял бровь в демонстративном удивлении.       – Иначе он, видимо, не замолчит. – И Гарри точно так же выгнул бровь. Даже снял очки – чтобы было еще выразительней. – Брось, нам все равно нужно узнать как можно больше. Закажем еще кофе, Кикимер порадуется. Все-таки Рождество на носу.       – Я уже купил ему тапочки.       – Хозяин купил Кикимеру тапочки?!       – В который раз уже ты хочешь его отпустить? – Поттер жевал зефирку из какао, так что вопрос прозвучал невнятно.       – Я перестал считать. Какая разница, если он не уходит?       – Кикимер не хочет уходить. Кикимер любит род Блэков, даже если его наследник – вы.       Ответить Сириус не успел, что-то рядом звонко щелкнуло, и он ослеп от яркого света.       – Добрый день, сэр! Привет, Гарри!       – Здравствуй, Колин…       – Гарри, это кто? – Судя по тону Сириуса, от убийства его останавливало только то, что пока он не видит обидчика.       – Я – Колин Криви, сэр. Мы с Гарри дружим со школы. – Бодро отрапортовал Колин. К троице за столом постепенно возвращалось зрение, они оглядывались вокруг и смаргивали выступившие слезы. – Я так рад, что встретил вас! Мне как раз поручили сделать репортаж о жизни домовых эльфов после войны.       Сириус и Кикимер с одинаковым выражением на лицах уставились на Криви, который тряс перед ними удостоверением работника «Ежедневного пророка».       – Ваша толерантность меня восхищает!       – Вот как? – Изумился Бродяга, пока Гарри изо всех сил старался не засмеяться.       – Условия жизни эльфов улучшились, но маги все еще не воспринимают их как равных. А вы, мистер Блэк, являясь наследником древнего и консервативного рода, принимаете домовика как равного и сидите с ним за одним столом.       – Да! Хозяин Сириус – наследник величайшего, темнейшего из магических родов.       – Потрясающе! Я запишу?       – Кикимер, заткнись! Пожалуйста.       – Пишите! Я расскажу вам все о славных Блэках! – Кикимер излучал счастье и гордость.       – После такого меня опять упекут в Азкабан…

***

      Сириус мерил шагами лабораторию «Вредилок Уизли». Периодически посматривал в окно с таким выражением лица, будто именно там надеялся увидеть какой-то ответ. Затем снова ходил.       Гарри же предпочел сесть в кресло, но уже близился к мысли, что лучше было бы остаться на ногах – неудобно до ужаса. Хорошо, что они с Джин еще не купили Рону подарок, успеют в ИКЕЮ за креслом. Кажется, в прошлый раз им попадалось такое маленькое, кричаще-желтое и умопомрачительно уютное.       – То есть ты хочешь сказать, что этот дом неуправляем, потому что у меня дерьмовый характер? – Еще немного и Бродяга протопчет дыру в ковре.       – Ну, суть ты уловил. – Рон пожал плечами и вернулся к поеданию пончика. Отчаявшись понять самостоятельно, что не так с домом, Поттер и Блэк решили пойти сразу на крайние меры, и прибегли к помощи психолога. Строго говоря, Рон еще не доучился, но за неимением иных вариантов…       – Кхм, так вот… Это ритуал не столько подчинения, сколько связи между магом и местом. Мы такое проходили, когда изучали виды партнерских магических отношений. Это как Хогвартс: из-за того, что директора всегда очень сильные маги – их влияния хватает на целый замок. И замок по их воле вроде как присматривает за детьми и создает им условия для развития.       – А как же Тайная комната? – Спросил Гарри, пока Бродяга переваривал новости о своем характере.       – Детско-родительские отношения.       – Что?       – Есть взрослый и есть родитель. В Хогвартсе в роли родителя выступали четверо основателей замка. А директора выступают в роли детей. Воля родителя сильнее, поэтому по приказу Слизерина, замок прятал комнату от детей, то есть директоров.       В случае с домом Сириуса, он и есть родитель. И если когда-нибудь у него будут дети и он решит спрятать от них что-то опасное – дом будет слушаться его, а не его детей, хотя они тоже хозяева дома. Если только Сириус не передаст им свои полномочия через еще один ритуал.       Но вернемся к основной теме. Нам на курсах говорили, что связь всегда нужно закреплять, обычно это делают, преподнося что-то символическое в подарок. Дом требует от тебя дар, Бродяга. Но из-за того, что дома похожи на своих хозяев, требует таким вот образом.       – Какой я, однако, милый. Всегда подозревал.       – Так как понять, чего он хочет?       – Это мы еще не проходили.

***

      Они промучились до вечера, толпясь у дома и предлагая ему варианты. Особняк упорно скручивал неприличные жесты из кисточек штор.       В итоге остановились на том, что Кикимер будет делать генеральную уборку еженедельно, а Сириус не будет курить нигде, кроме кухни, и заведет в доме цветы.       – Хозяин… – Кикимер подергал Сириуса за рукав, чтобы привлечь внимание. – А можно вот эти?       – Нет! Никакой Мандрагоры в моем доме!       – А…       – Дьявольские Силки тоже нельзя.       Кикимер грустно вздохнул и опустил взгляд, всем своим видом показывая, что больше тут смотреть не на что. Сириус знал, что это шантаж, но все равно почувствовал себя виноватым.       – Кикимер, иди сюда. – Домовик плелся нога за ногу. – Вот, есть кактусы. Страшные и шипастые – все как ты любишь.       – А пушистый?       – Ладно, его тоже бери.

***

      Чертовски усталые, но довольные собой, Гарри, Рон и Сириус пили сливочное пиво на кухне. Счастливый Кикимер уже распихал цветы по комнатам, и теперь любовался пушистым (только с виду) кактусом, который стоял в центре кухонного стола. Сириус так и не понял, как дал уговорить себя поставить его тут. Однако, от кактусов был толк – сразу, как их компания приволокла цветы, дом угомонился и теперь полностью подчинялся Сириусу.       Пока Кикимер выбирал куда расставлять шипастую жуть, Рон и Гарри даже помогли Сириусу повесить гирлянду, украсив дом снаружи. Вышло и правда симпатично.       – Я не уверен, что ей понравится. – Во время разговора о своей новой девушке Рон волновался и сильно жестикулировал руками. – Гарри, а что ты будешь дарить Джинни?       – Я договорился с одним мастером из Германии, на заказ сделает колдокамеру.       – У нее же есть?       – Нет, не фотик, а камеру. Помнишь, мы в кинотеатр ходили? – Рон кивнул. – Вот эта штука тоже снимает видео, только в отличие от магловских, распознает магию, а снимать может в любых погодных условиях, даже под водой.       – Неплохо. Я бы и сам от такой не отказался. А ты, Сириус, уже придумал, что кому подаришь?       – Есть пара идей…       – Это хорошо, времени осталось не так много.       – Наверное, стоит составить список? – Предложил Гарри. – Чтобы точно никого не забыть. И можно выслать приглашения красивые.       – Мы с Джорджем как раз хотели опробовать новую модель пера!       Сириус вспомнил уроки каллиграфии. Затем представил, как сидит здесь, за кухонным столом, и пишет кучу приглашений, одной рукой держа перо, а другой сигарету. Рука с сигаретой периодически натыкается на кактус.       – Я слишком стар для этого дерьма.

***

      После забега по магазинам, Джинни аппарировала домой, все-таки семейная жизнь накладывает отпечаток на график – ее очередь готовить ужин. А Гермиона решила пройтись до дома пешком, ведь перед Рождеством даже магловские части города кажутся волшебными.       По пути она зашла в маленькое кафе за глинтвейном и имбирным печеньем. От пряного вкуса праздничных сладостей, и улыбок на лицах прохожих, даже казалось, что Рождество уже сегодня. И Гермиона также радостно улыбалась всем в ответ, любовалась на искрящиеся, в свете фонарей и гирлянды, сугробы, и хрустела печеньем.       Когда дошла до дома она даже пожалела, что идти было так близко, ей хотелось прогуляться еще хоть немного. Но благоразумие победило: уже достаточно поздно, а она два дня откладывала разбор купленного для дома и сортировку почты.       На письменном столе скопилось изрядное количество писем, а к ее окну снова подлетала сова. Гермиона улыбнулась и пошла на кухню за кормом для птиц.       Когда она вернулась, письмо лежало на подоконнике, а нахалка-сова примостилась на тумбочке с косметикой.       – Хэй, какая ты красивая. – Сова будто с насмешкой ухнула. – Держи. – Гермиона протянула вредной птице угощение на раскрытой ладони. Птица тут же куснула ее за палец, и только когда девушка охнула и отдернула руку, рассыпав птичий корм, принялась клевать угощение прямо со столика.       – Ладно, я добрая и прощаю тебя. – Но на всякий случай Гермиона погрозила птице укушенным пальцем. А потом открыла конверт: внутри лежало приглашение, написанное изящным почерком с завитушками, на мягкой, винного цвета бумаге и маленькая имбирная печенька в форме человечка.

Дорогая Гермиона,

Приглашаю тебя отпраздновать Рождество у меня на площади Гриммо, 12

Сбор в 19:00, форма одежды парадная

                                                                              Сириус

P.S. Осторожно, птица кусается

***

      Кингсли Бруствер невероятно устал. Перед Рождеством магический мир сходил с ума и дел было невпроворот. Уже почти полночь, а он только добрался до разбора почты.

… Подозрительная магическая активность на площади Гриммо 12…

… Фейерверки, взорвавшиеся в подвале особняка Малфоев…

… Сенсация «Ежедневного пророка»: наследник коллекционеров голов домовых эльфов, – Сириус Блэк обедает за одним столом с домовиком…

… Домовик Сириуса Блэка дал интервью о жизни эльфов после магической войны нашему изданию…

      Мерлиновы кальсоны, надо было впаять Блэку штраф! Вот не сидится же на месте.

… Приглашаю… Гриммо 12… Форма одежды…

      И печенье это дурацкое зачем-то приложил. Можно подумать министр сегодня мало видел атрибутов праздника.       Кингсли посмотрел на сову Сириуса – птица ответила ему таким же грустным взглядом – и тяжко вздохнув и представив на месте печеньки самого Блэка, с хрустом откусил голову пряничного человечка.